Богатые и больные

Январь.       — Артур Маркович, позвольте поинтересоваться? — мужчина, сидевший рядом со мной в машине, повернул голову в мою сторону и поджал губы, будто бы не был уверен в своей просьбе.       — Позволю. Слушаю вас, Никита, — я кивнул и посмотрел ему в глаза.       — Зачем вам этот человек? Просто… Ничего личного, просто профессиональный интерес. Я понимаю, что его дело в свое время нашумело, и вызвало некоторый резонанс в обществе, но все же?       — Мне интересно, — я пожал плечами и слегка улыбнулся, смотря в глаза адвокату. — Пользуясь своим положением, я могу общаться не только с достойными людьми, но и не очень. Поэтому, пока у меня есть такая возможность, я хочу изучить все грани жизни.       — В этом есть некоторый смысл, — Никита кивнул и достал из кармана пиджака звонящий телефон. — Прошу прощения, еще один клиент звонит.       Он ответил на входящий вызов, а я закурил, открыв окно. Вся история с Мишель оказалась намного сложнее, и уже сейчас, спустя столько времени, я понимаю, что никаких шансов у меня нет на то, чтобы выйти сухим из воды. Благо, я нашел этого человека.       Тюрьма мне всегда казалась ужасным местом. В моей голове почему-то прочно сидел образ какого-то старого разваливающегося здания с чуть ли не заколоченными окнами, но то, что я увидел — было полной противоположностью тому, что я представлял. Обычное здание, больше походившее на здание промышленного типа, окруженное высоким забором с проволокой и несколько вышек, которые были черного цвета в отличие от самого здания, которое было серым. Я не мог увидеть всего, но предположил, что тюрьма занимала внушительную площадь.       Множественные проверки, досмотр и наконец-то я оказываюсь в комнате для краткосрочных свиданий. В углу комнаты стоит человек в форме, который не внушает мне доверие, а внушает только страх. Его физическая форма, выражение лица и наличие дубинки только добавляет масла в огонь.       — Добрый день, меня зовут Артур Эрдман, — я присел, расстегнув пиджак, напротив арестанта и попытался заглянуть ему в глаза, но он не поднял головы и смотрел куда-то на стол.       — Добрый, — наконец он поднял голову, и я смог заметить это поразительное сходство между нами. — Чем обязан?       — Я… — не в силах оторваться от рассматривания, я приметил, что у него такой же, как и у меня разрез глаз, нос и губы, даже тембр голоса был чем-то схож. — Хочу заплатить за вас и дать вам свободу, — наконец выпалил я и покосился на охранника.       — Зачем вам это? — мужчина сложил руки в наручниках на стол, сцепив пальцы в замок. — Вам ведь что-то нужно от меня, верно?       — Нет. Просто я понимаю, почему вы так поступили с семьей того человека.       Стоило мне только напомнить о причине, почему он находился под стражей, глаза его чуть ли не кровью налились: мгновенно потемнели, и появился какой-то действительно нездоровый блеск. Действительно, где-то в глубине я понимал мотив его поступка, но принять все же не мог. Сложно судить, когда происходит что-то подобное.       Передо мной сидел Альберт Шалимов, полгода назад зверски расправившийся с убийцей своего сына. Вдобавок, он лишил жизни ближайших родственников убийцы — тех, до кого смог добраться, пока его не нашла полиция. Несмотря на то, что всю жизнь до того он не совершал никаких проступков, на такой он все-таки смог решиться. Жизнь его сына оборвалась на седьмом году жизни, когда он, идя по тротуару вдоль улицы после школы, был сбит пьяным водителем. Водитель, к слову, скрылся и через несколько дней его все же нашли. Расчлененным в собственной постели. Затем Альберт убил его жену и сестру, которые были в тот момент в загородном доме, поступив с ними более гуманно — удушил, а затем, для того, чтобы наверняка убедиться в их смерти, вспорол им вены и покинул дом. Полиция смогла найти его по горячим следам, но тот, кстати, и не особо прятался. Видимо, он понимал, что скрыть такое будет слишком сложно или же он понимал, что не сможет жить на свободе с осознанием того, какое преступление он совершил, и поэтому помогал следствию. Но это ему не помогло, и суд вынес приговор о пожизненном лишении свободы.       — Разве? — его черные глаза смотрели буквально мне в душу. — Разве вы способны понять боль отца, на руках которого умер его маленький сынишка? У вас есть дети? Вы вообще когда-нибудь теряли кого-то близкого? — он с презрением оглядел меня, остановив взгляд на наручных часах и запонках. — Полагаю, что нет, — уже более мягко произнес он. Вероятно, он понял, что у меня есть него какое-то выгодное предложение.       — В чем-то вы правы, — я вздохнул и наклонил голову вбок, чувствуя легкое недомогание. Находиться здесь было неприятно, но выбора у меня не было. — Я хочу подарить вам свободу и шанс помочь своей семье, вернувшись в свободную жизнь.       — Думаю, что выбора у меня все равно нет, — он усмехнулся и тряхнул головой. — Вы, господин Эрдман, не особо-то и спрашивали у меня.       — Такие шансы даются не так часто тем, кто проведет здесь большую часть жизни, — заметил я. — Что ж, спасибо за встречу. Мой адвокат подготовит все необходимые документы, — я встал и застегнул пиджак. — И, надеюсь, что в следующем месяце мы уже встретимся по ту сторону решетки. Всего доброго, — я направился к выходу, не дождавшись ответа от Альберта.       В комнату после меня зашел адвокат, чтобы обсудить некоторые нюансы его освобождения.       Когда я вышел на свежий воздух, я вдохнул полной грудью и задумался о том, как же хорошо жить и быть по-настоящему свободным. Водитель уже ожидал меня на парковке, но я не спешил к машине. Я засмотрелся на звездное небо, приметив одну падающую звезду. В центре Столицы нельзя было рассмотреть звезды, и поэтому я наслаждался открывшимся видом, вдыхая крепкий, морозный воздух. Закурив, я подумал, что если мое желание, которое я загадал, сбудется, то я буду самым счастливым человеком на земле.       Когда окурок упал в чистый снег, я направился к машине и сел за водителем. Он спросил, будем ли мы дожидаться адвоката, я дал отрицательный ответ, и после этого машина направилась, рассекая снег, в сторону города.       В Столице было ощутимо теплее, чем в пригороде, и, выйдя из машины, я не почувствовал пронзительного ветра, который преследовал меня там. Дав указание водителю вернуться за мной утром, я попрощался и направился ко входу парадную. Внутри было тепло, и я даже расстегнул пальто.       Дверь открыла заспанная Саша, но искренне мне улыбнулась, как только я прошел в квартиру и крепко обнял ее, не дав закрыть дверь.       — Что-то случилось, Артур? — обеспокоенно спросила она, поглаживая меня по затылку.       — Нет, — я улыбнулся. — Просто я скучал по тебе, — я отпустил девушку и разделся, а затем, дождавшись, когда она закроет дверь, поднял ее на руки, увлекая поцелуем.