***
Выходные закончились, я вновь спешил в школу и мне казалось, что этот день не так плох. С утра удалось позавтракать и выпить кофе, я пришел в школу вовремя и даже не наткнулся ни на кого по дороге. Вот бывают же хорошие дни, когда всё складывается хорошо, хотя и солнце не светит за окном, хочется улыбаться. Но на обратной дороге, когда я возвращался из столовой, случилось то, что абсолютно перечеркнуло всё хорошее, что было за день. Билли… Эта скотина Билли! Он видимо решил мне отомстить, мой ящик, он был вскрыт и полон обзывательств, канцелярских кнопок и презервативов. Там красовались ироничные надписи вроде: «Вот тебе гандоны, хотя они тебе не понадобятся» или «Твоя мать та ещё шлюха и сосала мне сегодня», но самое страшное, мой скетчбук!. Первая страница, где была надпись отца была вырвана, на ней было много раз написано одно и тоже «Сдох как собака, сдох как собака, СДОХ КАК СОБАКА». Все вокруг уставились на меня, ожидая реакции, кто-то фотографировал и смеялся. Почему им смешно? Потому что они опорочили моего отца? Мою маму? Меня? Это смешно? ПОЧЕМУ? Я увидел записку «Эй, Убогий, если не хочешь, чтобы твои убогие каракули стали достоянием толчка, приходи после уроков на спорт. площадку напротив школы, будем ждать». Костяшки моих пальцев побелели от ярости, я дрожал от закипающих во мне эмоций, но больше всего хотелось плакать. Но нельзя, это будет лишней причиной для насмешек, поэтому я смахнул кнопки с некоторыми записками, взял учебные принадлежности и ушел. Они долго смотрели мне в след, пока я не скрылся за углом. Тогда я помчался под лестницу, слёзы предательски лились из глаз, а я хотел забиться в самый дальний угол и реветь так долго, пока не кончатся слёзы. Я сел в дальнем углу, вжавшись лицом в свои колени. Черт, мне правда херово от этого всего, голова пошла кругом. Мои руки, я сжимал свои брюки так сильно, как только мог и это не помогало. Я задыхался от слёз, они мерзко жгли моё лицо, я не хотел чтобы меня кто-то видел, я хотел остаться один, хотел… Я услышал шаги, словно животное, сильнее вжимаясь в угол я хотел скрыться в тени, чтобы меня никто не заметил. Воткнув наушники в уши, я включил музыку и старался сосредоточится на ней, но ничего не получалось, я рыдал вновь и вновь, даже коленями я почувствовал влагу, которая впиталась в мои штаны. Внезапно, где-то там, далеко, я услышал посторонний голос. Тогда я вытащил наушник и поднял голову. Это был Адриан. На его лице я читал вопрос, но был не в силах ответить, давясь слезами. Пожалуй, он был тем человеком, которого я одновременно хотел и не хотел видеть. Я считал его своим другом, мог доверить ему свои переживания, но не хотел, чтобы он видел меня заплаканным и ничтожным созданием, которое забилось в угол и ноет. Всё же он был горд и какая-то частичка меня говорила мне, что это оттолкнёт его от меня. Поэтому я опять опустил голову и сильнее обнял колени. Но я почувствовал, как он тихонько положил руку мне на плечо. Это заставило меня оторваться от колен, тогда я увидел его обеспокоенное лицо. Кажется, он правда испугался за меня. Тогда он снял с моего лица промокшую от слез маску, его рука достала из кармана платок, которым он принялся вытирать мои слёзы. — Похоже это был твой ящик, — словно сам с собой говорил Адриан, пока я пытался хоть что-то выговорить, но получалась несвязная херня, — Ты можешь не отвечать, я это и так понимаю, — его слова звучали так успокаивающе, что я сам по себе переставал плакать. Он легонько притянул меня к себе и приобнял. Это тепло так помогло мне, чужой платок в руках, спокойный голос, холодная рука на плече, я словно опять с отцом. Этот человек, он готов мне помочь, готов выслушать, успокоить, тот кого мне не хватало, тот о ком говорил Якоб. Даже после звонка я остался под лестницей, и он тоже. К тому моменту я уже немного успокоился, хоть и до сих пор заикался, не в силах сдержать нервы. — А теперь скажи мне, что-то пропало из твоего ящичка? — Д-да, они в-взяли мой скет-скетчбук, сказ-зали прийти после у-уроков — Не иди за ним, нельзя выполнять условия террористов, даже если они сожгут его или развесят по школе, лучше так, чем избиение — Но он м-мне очень дорог — Тогда я его заберу, а ты не думай об этом — И тебя они тоже побьют, та-к не правильно — Нет, не побьют. Я сделаю так, что не смогут, — тогда он погладил пеня по плечу, в его глазах блеснула ненависть и…злость? Он разозлился? — По-чему тебя не было в пятницу на занятиях? — уже немного меньше заикаясь, я решил задать давно интересующий меня вопрос. — У меня была репетиция, — Адриан не на долго замолчал, — Я тебе не говорил, но я играю на пианино, и скоро конкурс, я готовился к нему вместе с папой — Ты и-играешь на пианино? Это т-так здорово, ты такой тал-лантливый, — я не мог сдержать восхищения. Этот человек отлично учится, играет на пианино, красивый и такой гордый. Почему же он одинок? — Я буду в пятницу выступать, хочешь прийти? — К-конечно, я о-очень хочу услышать, как ты играешь — Тогда приходи в семь в концертный зал в центре города, он на главной улице, не запутаешься — Я-я знаю, бывал там на концерте — Отлично, вход свободный, так что просто приходи — Угу, — я облокотился на его плечо и успокоился. Сердце, я чувствовал как бьётся его сердце, а моё вслед за ним. Адриан взял мой наушник и вставил себе в ухо. — Это Фредди Меркьюри, Богемская рапсодия? Я думал его никто больше не слушает — Моему папе она нравилась и мне она нравится, это человек, которым я восхищаюсь, — на чужом лице промелькнула улыбка. Плакать больше не хотелось… Он забрал мою грусть***
После школы было так сложно сделать правильный выбор, я колебался. Пойти на работу и не помочь человеку, который так самоотверженно поступает и идет к хулиганам вместо меня, или пойти на работу и в не получить штраф и получить полную зарплату? Чья-то рука легла на моё плечо, и я уже испугался и ожидал увидеть эту наглую, небритую морду, но это был человек, вызывающий у меня совершенно противоположные эмоции. — Ты всё равно пойдёшь туда? — хотя и по лицу было видно, что ответ положительный. Его лицо… Я мало смотрел на него, по большей части из-за стеснения, а сейчас взглянул на него в полной мере. Темные, коротко подстриженные волосы; спокойные, немного закрытые глаза, с холодными темно-синими радужками и очками, что делали глаза чуть больше; ровный нос; аккуратные губы и всё это на приятной, немного бледной коже; очки в темной оправе; аккуратные уши, которые скрывали за собой часть волос, и это всё складывалось в прекрасный портрет. — Да, тебе же дорого это, — я увидел его улыбку, тогда мне правда стало страшно, я не хотел его подвергать опасности. Да, за последние два года рисунки стали для меня важной частью жизни, но бумага никогда не сравнится с живым человеком. Картинки я нарисую новые, а человека потерять я не мог. — Не надо, не нужны мне они. Пусть делает с ними что хочет, я нарисую новые, скетчбук куплю новый, а тебя. ну то есть… аааа, просто хочу сказать, что ты мне важнее всех этих бумаг, вот и всё, — не умею я красиво говорить, запорол всё как обычно. Когда мне удалось побороть смущение и я поднял голову, то увидел на лице Адриана удивление, даже как-то смешно стало, я улыбнулся. — Тогда, если хочешь, мы можем как-нибудь купить новый вместе, например, на выходных, — вытащив из кармана ручку, я взял чужую ладонь и написал свой номер, — Мне уже пора на работу, а вот это мой номер телефона, можешь звонить мне, когда тебе скучно или одиноко, я тебе помогу. Ты хотел мне помочь, так что я должен тебя как-то отблагодарить. Ай, блин, опять говорю несвязно, короче, спасибо тебе за твои искренние намеренья помочь, — вот всегда так, когда я волнуюсь, не могу нормально говорить. — Я позвоню тебе вечером, хорошо? — он тоже заулыбался и тогда я посмеялся — О таком не договариваются, звони, когда хочешь, — я помахал ему рукой на ходу, ведь был вынужден убежать. Волосы развивались на ветру, я улыбался, было так приятно чувствовать что-то кроме боли, это было прекрасно. У меня будто выросли крылья от счастья. Работа, иронично конечно, но именно тут я чувствовал себя спокойнее чем дома. Маленький продуктовый магазин как всегда был пуст, в подсобке играло радио, а я раскладывал монетки по номиналу от нечего делать. Нашими постоянными клиентами можно было считать офисный планктон, который забегал, быстро брал какие-нибудь полуфабрикаты и бежал домой, к началу любимого сериала. Порой сюда приходили мамы с детьми, которые забыли что-то купить в супермаркете и приходили сюда докупить овощи или что-то мелким, чтобы они не выли, словно сирены от того, что им не купили киндер. Но самым классным клиентом был мужичок лет пятидесяти, который был достаточно бодр для своего возраста и приезжал в город по вторникам со своей фермы на пикапе. Он набирал немного продуктов и порой для внуков покупал что-нибудь сладкое, но он всегда брал ментоловый «Лаки страйк» и, улыбаясь, уходил, порой оставляя что-то вроде чаевых. Эххх, «Лаки страйк — зажги мою удачу», я помнил это по рекламе, родом из далекого детства. Наверное, все ребята с нашей улицы тогда хотели быть похожими на того ковбоя из рекламы. Смена закончилась, хозяин магазина вручил мне выручку и разрешил взять несколько товаров на своё усмотрение, но взяв с меня обещание, что в следующий раз я помогу ему с расставлением товара по полкам. Прихватив лапшу быстрого приготовления, несколько яблок и сигареты, я нацепил наушники и пошел домой. Честно, я редко курил, но сегодня такой замечательный день, я не мог не пойти у себя на поводу и зажег сигарету, от которой пошел приятный вишневый аромат. Сейчас ночь, никто не увидит, что я снял маску и тем более так грубо нарушаю мамины запреты. Дым проникал внутрь и будто забирал всё плохое с собой. Становилось так легко. А в руках я вертел старую бензиновую зажигалку, которую я как-то нашел в гараже. Прохладный ветерок загнал мои руки в карманы, где я крутил в правой руке эту самую зажигалку и вдыхал сигаретный дым. Как же там пелось в песне? Ах да «Вдыхая опять сигаретный дым, рискуя не умереть молодым», как же точно это описывает моё состояние. Перед домом я предусмотрительно съел одно яблоко, никто принюхиваться не будет, я надеюсь, и с этой мысль я зашел в дом. Но в доме моё спокойствие развеял сильный запах алкоголя. Пиво, виски и похоже водка… Мда, не лучший коктейль, так что я как можно тише и при этом быстро старался улизнуть в свою комнату. Вот я уже был перед лестницей на второй этаж и повторял как мантру «Хоть бы никто меня не заметил, хоть бы никто меня не заметил», но за спиной послышались шаги, я ускорил шаг, как на моё плечо положили руку. Мне стало страшно, так что я медленно повернул голову и старался сделать нормальное выражение лица, лишь бы опять он не стал меня бить. Но вначале он схватил мою руку, потом понюхал волосы. — Опять курил, тварь, — я получил сильную пощечину, а потом последовал удар. Стало до невыносимого больно, кулаки сжались так, что побелели костяшки пальцев. Удары, удары, удары. Как только он не изгалялся над нами обоими, я и брат часто терпели побои, только сестру он не бил, видимо чувствовал родственную душу. Мне всё больше и больше надоедало терпеть его, он кричал на меня, таскал за волосы, бил. В момент, когда эта тварь запрокинула голову и добивала очередную бутылку водки я ударил его ногой между ног и как мог стал ползти в свою комнату. Пьяное бормотание позади, ругательства, стоны, адреналин побежал по крови и наконец я смог достигнуть комнаты и закрыть щеколду. В такие дни я подвигал кресло или шкаф к двери, хоть что-то, что останавливало его. Боль пронизывала тело, но сейчас мной овладевало чувство неприязни к этой мрази. Открытое окно, комната увешанная плакатами, мой кот, сидящий на стопке книг, который сразу спрыгнул и побежал меня приветствовать, но вначале я придвинул шкаф к двери. Он был полупустым, так что было не так сложно, хоть и всё тело болело. Привычка уже двигать эти предметы. Закончив с этим, я сел около открытого окна и старался не заплакать. Мой кот запрыгнул мне на руки и стал мурлыкать, вот же милое создание. Черно-белая окраска, смешной и пушистый хвост, он только мой и ничей больше. Рука прошла по шерсти и кот более оживленно стал тянутся за лаской, которой ему не хватало. По щекам текли слезы, но я улыбался, мой любимый кот — он тот, кто всегда меня ждет дома. Я почувствовал вибрацию в кармане, похоже кто-то звонил. Тогда я достал мобильник, увидел неизвестный номер. Проведя по экрану я приложил его к уху и услышал знакомый голос. — Алло, здравствуйте, это Адриан, одноклассник Кристиана, — вещал парень на другом конце телефонной трубки, на что я рассмеялся. — Чего так официально? Ты же другу звонишь, а не в банк, — смеясь говорил я, уже вовсе забывая про побои. Скажу честно, после этой смеси он бил не так сильно, как после пива, на моё счастье, видимо было трудно управлять своим телом после такой дозы алкоголя. — Прости, думал, что ты не узнаешь меня — Да ладно тебе, рассказывай, чего звонишь? — Я хотел поговорить, не отвлекаю тебя? — тогда я перевел взгляд с мурчащего кота на дверь и легко ответил — Нет, что ты, я ничем не был занят, — тогда я зажал телефон плечом и закурил ещё одну сигарету. Блин, слишком много я себе позволил, так и до зависимости не долго. — Давай завтра встретимся до концерта? Я хотел и после него немного прогуляться, но подумал что будет слишком поздно — Для меня никогда не поздно, лишь бы ты не замерз во фраке, — я тихонько посмеялся, но потом закашлялся — Ты заболел? — прозвучал испуганный голос Адриана в трубке — Неа, просто поперхнулся. Так во сколько мне прийти и куда? — Приходи к концертному залу, в часов шесть, я тогда закончу репетировать — Хорошо, обязательно буду, — снова заулыбался как дурак…