— Питер Бенджамин Паркер! — голос Мэй раздался на весь коридор. Питер замер на пороге, словно олень в свете фар. Взгляд тети, строгий и не сулящий ничего хорошего, был устремлен прямо на него. Питер лишь недоуменно хлопал глазами, сжимая в пальцах собственный рюкзак, когда женщина направилась в его сторону. — Ты ничего не хочешь мне сказать?
— Отлично выглядишь? — предположил Питер, нервно улыбнувшись, принимая самый невинный вид из всех возможных.
— Хорошая попытка, но нет, — произнесла Мэй и скрестила руки на груди. Несмотря на то, что Питер был значительно выше ее, под испепеляющим взглядом парень чувствовал себя провинившимся дошкольником. — Где ты был этой ночью?
— У Неда, — ответил парень, хмуря брови. Он же написал, разве нет?
— А вот Нед мне сказал, что он тебя у себя не наблюдал.
Питеру захотелось провалиться сквозь землю прямо сейчас. Пробурить своим телом скважину до самого земного ядра и остаться там навеки. А еще невыносимо хотелось биться головой о стену, признаваясь в собственной беспросветной глупости.
Ну, конечно. Самому Неду-то он не написал. Сначала Питер разозлился, но потом понял, что странно винить друга за честность.
— Что скажешь в свое оправдание? — спросила Мэй, глядя на племянника испытывающе, выворачивающе.
Мысли носились в голове, как бешеные. Нужно было что-то придумать и срочно. Сказать правду? Нет, это исключено. Надо недоговорить. Или соврать, да, точно, соврать, но только правдоподобно. Идея, пришедшая в голову, не была лучшей. Но это определенно был выход. Усилием воли Питер заставил себя успокоиться. Сейчас главное не налажать снова. «Давай, Питер, соберись! Настало время применить все свои актерские способности!» — сказал он самому себе. Парень опустил голову, принимая вид высшей степени сожаления.
— Я ночевал у Ванессы и Уэйда, — тихо произнес парень, вздыхая. — Я знаю, что ты их недолюбливаешь, поэтому и сказал, что остался у Неда, чтобы ты не волновалась.
Выражение лица Мэй вмиг смягчилось. Она и вправду не слишком жаловала Уилсонов из-за их сомнительной репутации, поэтому ложь выглядела вполне удобоваримой.
— Оу, милый, — прошептала женщина, кладя руку племяннику на плечо.
— Прости меня, — Паркер посмотрел ей в глаза, изображая раскаяние. Хотя изображать его не было смысла, ему и так было до одури стыдно так нагло врать Мэй прямо сейчас.
— Я тебя прощаю, но впредь, чтобы такого не повторялось! — строго произнесла она. — И, да, — хмыкнула Мэй. — Ты под домашним арестом на ближайшую неделю.
— Что?! — воскликнул парень, в ту же секунду растеряв все сожаление в лице. Это не могло ускользнуть от тети, и она усмехнулась.
— После работы сразу домой. Возражения не принимаются. Чтобы был в зале через две минуты!
Питер обреченно вздохнул, закрыл глаза и досчитал до пяти. Все будет в порядке. Все будет хорошо. Неделя — не так уж и долго. Хотя быть под домашним арестом из-за «проделки» в девятнадцать, как минимум глупо. А еще Мишель однозначно все слышала и не упустит возможности поиздеваться, потому что ее хитрая физиономия выглянула из-за угла. Паркер поджал губы, кидая на нее быстрый взгляд, и зашел в подсобку, чтобы переодеться в униформу, демонстративно громко хлопая дверью.
Питер не удивился, что Мишель схватила его за локоть, когда тот проходил мимо барной стойки. Парень цокнул языком и посмотрел на девушку ну-давай-спрашивай-я-же-вижу-что-тебе- неймется взглядом. Она прикусила нижнюю губу, расплываясь в улыбке.
— Ты ведь не был у Уэйда, — заговорчески сказала она, даже не спрашивая, а утверждая. Паркер тяжело вздохнул.
— Не был, — не стал сопротивляться он.
— Роберт?
— Роберт.
В один миг Мишель стала похожа на Чеширского кота.
— Между вами что-то, — начала было она, но Питер сразу же перебил ее:
— Ничего не было, — отрезал он, скрещивая руки на груди. Девушка лишь усмехнулась.
— А чего разнервничался?
— Ничего я не разнервничался! — возмутился Паркер.
— Значит все-таки было, а? — подмигнула Мишель.
Из зала послышалось «официант», и Питер был безмерно благодарен этому человеку, кем бы он ни был, срываясь с места принимать заказ. Однако от Мишель он так просто не отделался. Когда он подошел озвучить ей заказ на коктейль, девушка спросила:
— И как далеко все зашло?
— Боже, Мишель, ты реально собираешься обсуждать это сейчас? — вспылил парень, делая акцент на слово «сейчас», произнося его особенно яростно и возмущенно. В ответ девушка лишь фыркнула и направилась выполнять свои прямые обязанности. Парень взял у нее из рук два бокала почти раздраженно, но тут же надел маску доброжелательности, возвращаясь к посетителям.
— Насколько у него большой? — шепнула М-Джей, когда Питер в очередной раз проходил мимо бара на кухню. Сначала он не понял, о чем вообще речь, но увидев ехидное выражение лица подруги, ее приподнятую бровь, не выдержал:
— Какого черта?! — воскликнул парень так громко, что обернулись даже некоторые посетители. Поняв это, он смутился и тихо прошипел:
— Откуда мне знать?!
— То есть вы не спали? — девушка скептически глянула на друга.
— Боже мой, нет! Ничего такого! — у Питера уже начинала от всего этого болеть голова.
— Это все, что я хотела услышать о том, насколько далеко вы зашли, — улыбнулась она и с невозмутимым видом продолжила мешать коктейль.
— Я тебя ненавижу, — вздохнул Паркер.
— И я тебя люблю, Пит, — отозвалась Мишель.
Только вот Питер рано радовался, что избавился от неловкого разговора. Да, Мишель узнала все, что хотела, только вот были и другие люди, которым не терпелось расспросить Паркера во всех подробностях о произошедшем прошлым вечером. Стоило парню сделать шаг за порог бара, честно отработав свою смену, как телефон в кармане завибрировал. На экране высветилось имя Уэйда. Питер медлил около секунды, прежде чем принять вызов.
— Алло? — неуверенно произнес он.
— Питти! — послышался хриплый голос на том конце. — Перейду сразу к делу, надеюсь, ты не против, а даже если бы был — мне совершенно плевать. Какого вообще мне звонит твоя тетя и спрашивает, ночевал ли ты у меня? Скажи спасибо, что я тут из нас двоих сообразительный, и догадался, что нужно прикрыть твою задницу.
— Уэйд, я, — Паркер подавился воздухом, — спасибо огромное, у меня нет слов.
— Э, не-е-ет, — протянул мужчина, тихо смеясь. — Простым «спасибо» ты не отделаешься. Давай рассказывай дядюшке Уэйду, что было. Только на чистоту. Я не твоя тетя, мне можно.
Питер вздохнул. А потом вздохнул еще раз.
— Уэйд, там длинная история, мне нужно идти домой, — попытался отделаться от этого разговора парень.
— А ты по пути, у меня сейчас есть время всю твою загадочную историю исчезновения выслушать.
Питер сдался и принялся рассказывать, спускаясь вниз по ступенькам. Как Уилсон и просил — максимально честно. На удивление, тот не перебивал его, слушал вполне внимательно о том, как Питер познакомился с Робертом, как они виделись каждый день, про поцелуй на пляже и вчерашний вечер в купе с сегодняшним утром.
— В общем-то, вот и вся история, — сказал Паркер. — Но у нас правда ничего не было! — поспешил добавить он. Уилсон неопределенно хмыкнул, а после Паркер услышал сиплый смех.
— Питти, а ведь мой геемометр всегда зашкаливал рядом с тобой, — произнес мужчина.
— Да господибоже! — взвыл Питер, произнося последние слова на выдохе, как одно. — И ты туда же!
— Ути какие мы злые, — продолжил подначивать Уэйд. — Ничего, я тебя не осуждаю, сейчас это, — но договорить мужчина не смог.
— Блять, Уэйд! — воскликнул Паркер, даже остановившись посреди дороги и сжав кулаки. Он шумно дышал, чуть ли не задыхаясь от возмущения. Однако это только больше веселило Уэйда.
— Какие словечки-то знаем, — усмехнулся он. — Ладно, пока, Питти. Еще раз пожалуйста за покрытие твоей задницы. Мой язык за зубами. Если еще раз решишь сбежать к своему принцу — предупреждай.
— Господи… — страдальчески застонал Питер, прикрывая глаза. Он зажмурился и сбросил вызов, стараясь сдержаться и не кинуть телефон на землю, яростно его топча. Неожиданно он подумал о Роберте, который вполне может позволить себе такое, ведь для него купить новый мобильник — совсем не проблема. Питер глубоко вдохнул и выдохнул, успокаиваясь. Осень медленно брала свое, и воздух с каждым днем становился все свежее. Закатное солнце красным подсвечивало рябь воды. Прохладный ветер остудил горячие щеки парня, и тот продолжил свой путь до дома. Перед Недом все-таки было стыдно. Нужно было попросить прощения, как минимум. Взбежав по ступенькам вверх и добравшись до двери их с Мэй квартиры, парень нашарил в кармане куртки связку ключей и, наперев на плохо поддающуюся дверь, засунул уже чуть поржавевший ключ в замок. Питера встретил привычный скрип двери. Наверное, уже давно стоило смазать петли, но это звук отзывался в Паркере, как нечто безумно родное, потому избавляться от него решительно не хотелось. Парень скинул с ног кеды, полные песка, и прошел вглубь квартиры, а после прямиком в свою комнату.
Он открыл окно диалога с другом в социальной сети и принялся строчить сообщение наивысшей степени жалостливости, принося свои самые искренние извинения. На удивление, Нед не разозлился. Он сказал, конечно, что ситуация вышла не из приятных, и попросил впредь предупреждать. А после Паркеру поступил входящий видеозвонок. Лицо Неда по ту сторону экрана расплывалось в ехидной улыбке, и она Паркеру ой как не нравилась. Сразу стало понятно, о чем именно тот собирался поболтать.
— Ну и? — спросил он, подпирая голову ладонью. — Я услышу, где ты был на самом деле?
— Ты же и сам все понял, — ответил Питер, смущенно опуская голову.
— Понял, но мне нужны подробности, — усмехнулся Нед. — Выкладывай.
Питер мялся. Он не мог быть также откровенен с Недом, как был с Уэйдом. Странно, хоть тот и был его другом детства, Уилсон необъяснимо казался куда надежнее. Все-таки Нед мог растрепать Мэй, если она спросит его напрямую. Однако, врать не хотелось.
— Знаешь, я и сам не очень понял, — Паркер покусал губу прежде, чем продолжить, — но если очень коротко, то мы с Робом, кажется, типа, встречаемся… — на конце фразы парень уже невразумительно мямлил, но в то же время расплывался в улыбке. Черт возьми. Он ведь правда говорит это.
— Чего?! — даже никудышный динамик Питера не смог скрыть громкость возгласа Неда. Возглас, к удивлению, был скорее радостный, даже восхищенный, а не осуждающий, но больше всего, конечно, ошарашенный. — Чувак! — Нед улыбался, широко, во все зубы. — А я ведь сразу все увидел! Сразу все распознал! Я же говорил — у меня блестящая интуиция!
— Твоя интуиция распознала все даже раньше меня, — улыбнулся Питер.
— Правда? — брови Неда поползли вверх. — Погоди, а когда тогда ты понял, что вы встречаетесь?
— Ну… — неопределенно протянул парень. — Вчера мы провели день вместе, а потом он предложил остаться у него на ночь. Мы выпили, поцеловались. Утром он сказал, что я нравлюсь ему, и отвез на работу.
— Такого кавалера захапал, — мечтательно вздохнул Нед. — Как жаль, что я гетеро на все сто.
Питер издал что-то больше похожее на хрюканье, чем на смех, и потянулся за полупустой чашкой, забытой на столе, чтобы спрятать за ней свое покрасневшее лицо.
— Слушай, а этому твоему, — друг запнулся, вспоминая имя «кавалера».
— Роберту, — поспешил напомнить Питер.
— Точно, — кивнул тот. — Сколько ему лет вообще? И кто он по жизни?
— Тридцать семь. Он инженер.
Нед стал неожиданно задумчив.
— А ты не боишься? — тихо спросил он.
— Чего? — не понял Питер.
— Что он, ну, как сказать-то. Поматросит и бросит?
Мозг Паркера сначала наотрез отказывался обрабатывать информацию. А после вопрос друга неожиданно сильно резанул по живому. А вдруг и вправду, все эти встречи, все их разговоры — простая игра? Верить в подобный исход решительно не хотелось, особенно ориентируясь на еще свежие воспоминания. Это было вполне честно, вполне откровенно и искренне, чтобы Паркер позволил себе доверять.
— Не думаю, — вздохнул парень. — Он был вполне серьезен, кажется.
Нед фыркнул и отвел взгляд. «Не поверил», — с досадой подумал Питер.
— Мэй в курсе? — наконец произнес он.
— Пока что нет, — честно сказал Паркер. — Не говори ей.
— Я не расскажу ей ничего только потому, что ты светишься как гребанный софит, Питер.
Паркер был благодарен другу за этот разговор, хоть он и натолкнул его на тревожные мысли. Они роились, разрывая голову сомнениями. Вариться в самом себе снова Питер желанием совсем не горел. Нед хоть и говорил, что додумывать и загоняться было его отдельным хобби, подобные вещи изрядно выматывали. Он и сам не очень понял, как выбрал на телефоне контакт «Роберт» и нажал на кнопку вызова. Пришел в себя Питер, только когда на том конце послышался удивленный бархатный голос:
— Питер? — спросил Старк. Обычно парень предпочитал писать СМС-ки, поэтому звонок стал для мужчины неожиданностью. Он захлопнул ноутбук, хотя ему и нужно было выполнить важный расчет.
— Привет, — отозвался парень, шумно выдыхая. — Я, ну знаешь, звоню поболтать. Ты не приходил сегодня, вот я и решил… ты не занят?
— Нет, вовсе нет, — соврал Тони, но эта ложь, в отличие от других, была куда приятнее. Мужчину умиляла манера Паркера тараторить и выдавать слова пулеметной очередью.
— Отлично! — обрадовался Питер. — Как п-прошел твой день? Чем за-занимался?
Тони вздохнул. Тревогу в голосе парня можно было черпать ложками и закатывать в банки. Она передавалась даже через телефон.
— Малыш, — от этого обращения Паркер вздрогнул и закрыл рот. — У тебя голос дрожит. О чем ты на самом деле хотел поговорить? — парень шумно сглотнул. Такой проницательности он точно не ожидал. Неужели он настолько плохой актер?
— Да, — согласился он. — Да, ты прав, я хотел о другом. Просто не знал, как начать.
— Пит, — произнес Тони успокаивающим тоном. — Мне можешь говорить, как есть, — его голос звучал надежно, почти по-наставнически.
— Мы теперь встречаемся? — выпалил он. На том конце послышался тихий смех.
— Пит, ты такой милый, — честно признался Старк.
— Да блин, Роб! Я же серьезно! — возмутился парень.
— Прости-прости! — усмехнулся тот. — Просто я ощущаю себя в каком-то подростковом сериальчике. А если серьезно, то, как мне показалось, у нас определенно есть отношения и мы приходим и встречаемся в одних и тех же местах время от времени. Я ответил на поставленный вопрос?
— Ты все равно ушел от прямого ответа, но ладно. Засчитано, — хмыкнул Паркер.
— А ты думаешь, почему меня никто долго не выдерживает, — сказал мужчина, вновь усмехнувшись.
— Слабаки! — отозвался парень. Но не только об этом он хотел поговорить. Позитивный настрой Старка передавался почти магически, Питер чувствовал внутри странное спокойствие. Сейчас он совсем не боялся сказать.
— Просто я подумал, не смущает ли тебя наша разница. Вот.
— Разница? — нахмурился Старк. — Какая еще разница?
— Ну, в возрасте, статусе. Я тебе, будем честны, совсем не ровня.
Питер ожидал чего угодно, только не смеха в ответ. Тони смеялся по-доброму, словно бы над глупым младшим братишкой.
— Большего бреда в жизни не слышал! — просипел он сквозь смех. Питер невольно начал смеяться тоже.
— Роб, просто я боюсь, — честно признался он. От такого признания все внутри у мужчины похолодело. «Думает, что брошу, как надоест», — сразу же догадался он.
— Я понимаю твои опасения, но если тебя это успокоит, меня вовсе не смущает твой возраст, такой вопрос скорее стоило задать тебе. И то, что ты не миллиардер — тоже ничего не решает.
Смущало Тони совсем не это. Когда он гнал свой автомобиль по трассе этим утром, пытаясь переварить, что только что произошло, то чуть не сошел с ума. Из самой глубины нутра поползло отвратительное, липкое чувство вины. В голову на миг закралась мысль врезаться куда-нибудь на этой самой машине, но была в ту же секунду отметена прочь. Легкие объявили Старку бойкот и из рук вон плохо выполняли свои прямые обязанности. Мужчина задыхался. Он распахивал рот, словно рыбешка, жадно хватая им прохладный утренний воздух. Он все-таки оказался вандалом, взявшим в руки нож и криво вырезавшим свое имя на коре редкого сорта дерева. Самоненависть захлестнула с оглушающей, ослепляющей силой, способной раздробить каждую косточку в теле. Но еще сильнее кричала и рвалась из груди радость. Чистая эйфория, как после дозы на одной из многочисленных вечеринок. Питер позволил сделать на себе этот порез, доверчиво подставив тонкую кожу под складной нож Тони. Это было самым неправильным и правильным одновременно из того, что мужчина делал когда-либо в своей жизни. А жизнь он прожил не маленькую и делал в течение нее всякое. Только вот Питер был особенным. Особенным до истеричного смеха, до невразумительных благодарностей Господу, Судьбе и всему пантеону древнегреческих и египетских богов, за такое ошеломляющее счастье. Тони пообещал себе, что защитит Паркера, превратит его жизнь, как минимум, в Эдем, раз уж от самого себя он не смог его уберечь. Когда Старк доехал до дома, то опрокинул в себя коньяка на два пальца, а после еще столько же и предпочел отключиться на час-другой, а после этого сел за работу, чтобы хоть чем-то занять мозг и руки.
— Роб, ты слушаешь? — поток воспоминаний был прерван мягким юношеским голосом.
— А? Извини, задумался. Что ты говорил?
— Я говорил, что хочу тебя увидеть, но я под домашним арестом — тетя в бешенстве.
— Погоди, в каком смысле под домашним арестом?
Питеру пришлось все рассказать. Тони уже не смеялся. Он откровенно ржал во весь голос.
— Пит, тебе девятнадцать или девять? — продолжал потешаться мужчина.
— Да ну тебя! — в шутку обиделся парень. — Не смешно вообще-то!
— Еще как смешно! — возразил Старк. — А вообще, если хочешь, я могу приехать к тебе после твоей работы, раз уж из дома тебя не выпускают. К тому же мне очень хочется поглядеть на твое, с позволения сказать, гнездышко.
— Роб, — Питер откровенно говоря смутился от подобного предложения. — Не думаю, что мне есть, чем тебя удивить.
— А меня и не надо удивлять. Ну что, договорились?
— Я… ладно. Да, конечно, без проблем. Приезжай. Буду ждать в пять.
Сбросив вызов, Питер упал спиной на свою маленькую, тесную кроватку, откинул голову на подушку и спрятал свое стремительно краснеющее лицо в изгибе локтя. А после он вскочил на ноги и принялся судорожно убираться, вылизывая каждый угол.
Без пятнадцати пять следующего дня Питер перекладывал вещи в своей комнате с места на место, пытаясь расставить их в только ему ведомом «идеальном порядке». Ровно в пять послышалась трель дверного звонка. Парень кинулся открывать гостю. Роб на обшарпанной лестничной клетке выглядел, как вырезка из модного журнала, вклеенная в дешевый блокнот. Проще говоря, он был потрясающим, как и всегда, только сегодня как-то по-особенному. Глупая мысль о том, что это их первое официальное свидание, вспыхнула в голове. От мужчины пахло духами с древесными нотками, рубашка-поло была расстегнута на две верхние пуговицы, легкие брюки сидели до безобразия идеально, солнцезащитные очки привычно прикрывали глаза.
— Привет, — выдохнул, наконец, парень. — Заходи.
Объятие вышло скомканным и неловким, во многом из-за того, что Паркер все пытался вспомнить, куда же Мэй положила тот чай со сложным названием, который ей миллион лет назад привезла подружка. Тони, правда, это ничуть не смутило. Он обвел взглядом скромную прихожую, снимая с лица очки, сразу же проникаясь домашней атмосферой квартиры Паркеров. Комната Питера оказалась еще куда более занимательной — крохотная, но с широким, распахнутым окном. У этого самого окна стоял деревянный письменный стол с поцарапанными ножками, обивка стула явно была не раз поменяна. Кровать, приставленная к стене, была и вовсе больше похожа на нижнюю полку в поезде — такая она была узкая. Но особенно внимание привлекла небольшая стеклянная этажерка в противоположном углу комнаты. На ней покоился скромный запас книг, несколько комиксов и старый, совсем допотопный пленочный фотоаппарат.
— Блошиные рынки? Комиссионки? — живо поинтересовался мужчина, без разрешения беря в руки этого «старичка». Стоит отметить, что фотоаппарат был в отличном состоянии, несмотря на свой преклонный возраст.
— Нет, — Питер неловко улыбнулся. — Я его нашел.
— По помойкам шаришься? — съязвил Тони, но Паркер, кажется, совсем не обиделся. — Не думал перейти на зеркалку? — Питер лишь отрицательно помотал головой.
— Люблю снимать на пленку. Для остальных случаев есть камера телефона.
Старк скептически приподнял бровь, представляя ужасное разрешение фотографий с телефона парня, но ничего по этому поводу не сказал.
— В таком случае присылай удачные экземпляры мне. И неудачные тоже. Любые фотографии присылай.
— И тебя это не будет отвлекать? — Питер смущенно улыбнулся самым уголком губ, скрещивая руки на груди.
— Ничуть.
Комната Питера была полна еще множеством других интересных вещиц — от плакатов на стене до целого рассадника маленьких кривоватых кактусов. Паркер живо рассказывал о каждом предмете. С каждым вторым была связана какая-нибудь история, которой тот спешил поделиться. И Тони слушал, правда, слушал. Несмотря на то, что парень явно постарался с уборкой, его жилище хотя бы выглядело живым. Старк невольно вспоминал собственную комнату в родительском доме, вечно вылизанную до единой пылинки, больше похожую на люксовый номер отеля. Любые попытки обжить это пространство, привнести в него себя обрубались в детстве на корню. Потому во взрослой жизни Тони наполнял свои дома собой под завязку, чтобы всякому пришедшему было ясно — здесь живет Энтони Эдвард Старк. А это место было до боли похоже на своего хозяина. Оно было полно света, запаха старых пыльных страниц и свежих фруктов. И Питер, стоящий против света, весь окутанный солнечными лучами, дополнял картину как нельзя лучше. Ему не хватало лишь распахнутых крыльев за спиной. Тони улыбнулся парню, медленно подходя. Тот растерянно улыбнулся в ответ, присаживаясь на край стола.
— Что? — спросил он, продолжая улыбаться. Старк поймал взглядом ямочки на его щеках. — Почему ты улыбаешься?
Мужчина ничего не ответил, подходя к Паркеру почти вплотную. Питер прижался к столу еще сильнее, заглядывая Старку в глаза. Взгляд был наивный, даже доверчивый, как у маленького ребенка. Ладонь Тони легла парню на щеку, отчего тот вздрогнул и сразу опустил взгляд. Мужчина глубоко вдохнул и выдохнул. Кожа под ладонью была сухой и мягкой. Большим пальцем он огладил россыпь веснушек, жадно впитывая взглядом каждую черту. У Питера были почти прозрачные на кончиках, пушистые, как у девчонки, ресницы и совершенно непослушные брови, торчащие в разные стороны.
— Господи, — вздохнул Тони, — какой ты красивый, — Паркер не смог сдержать широкой улыбки, от чего поморщился его вздернутый нос. Старку захотелось, невыносимо захотелось поцеловать и этот нос, и каждую веснушку, брови, ресницы, искусанные сухие губы.
— П-прекрати, — шепотом произнес Питер, беря мужчину за плечи, опуская голову вниз. Тони увидел, как заливаются краской его уши. — Лучше скажи, ты чай пить будешь?
— Ну вот! — рассмеялся Старк, запуская ладонь в чужие кудри. Завитки волос, вопреки ожиданиям, вовсе не были мягкими. Наоборот, выжженные на солнце, они на ощупь были слегка суховатыми. Тони так жалел, что не встретил Питера раньше. Он бы взял его в охапку и увез в самое потрясающее летнее приключение, где их бы никто не нашел. Они бы арендовали пикап, объездили бы все побережье вдоль и поперек, останавливались бы в закусочных у мотелей, Питер бы засыпал под жужжащее радио, окутанный неоновым светом придорожных вывесок. — Всю романтику запорол! — сказал он и отошел на два шага назад, предоставляя, наконец, парню личное пространство. — А чай, да, не откажусь.
Кухня Паркеров тоже оказалась маленькой, как и все в этой квартирке. На окнах висели занавески совершенно чудовищного желтого цвета, о чем Тони поспешил сообщить. Питер лишь рассмеялся, согласно кивая. Старк наблюдал за аккуратными, почти грациозными движениями парня, пока тот искал для Тони чашку посимпатичнее, наливал в электрический чайник воды и шарился по ящикам в поисках заварки и чего-нибудь к чаю. Даже выполняя такие простые действия, Питер выглядел как гребанное произведение искусства. Мужчина понимал, что лучшим решением было бы отстраниться, пропасть, сделать парню больно, но уберечь. Только вот он не мог остановиться. Уже нет. Он не мог прекратить слушать этот взволнованный голос, беспрерывно о чем-то болтающий, не мог прекратить смотреть на костяшки тонких длинных пальцев, обхватывающих ручку кружки.
Вскоре Тони оказался усажен на диван с чашкой в голубой цветочек в руках. На низеньком столике перед ним стояла вазочка с конфетами, которые, как случайно признался — проговорился — Питер, были куплены по скидке, и две пачки с крекерами. Паркер перебирал коллекцию дисков с фильмами, предлагая Старку то одну, то другую картину на выбор, но мужчина уже чувствовал себя в кинотеатре, погружаясь в кино под названием «повседневная жизнь Питера Паркера». Крохотные детали обличали подробности, приоткрывали завесу тайны, раскрывали единственного главного героя. По доносящимся до мужчины названиям легко было догадаться, что парень был тем еще гиком. У него были диски со звездными войнами, супергеройские поп-корновые боевики, несколько дисков с мультсериалами, Стар-Трек, Гарри Поттер (аж все части) и даже какие-то документалки про космос. Из всего этого великолепия Тони наугад выбрал фильм про некого Скотта Пилигрима, который Паркер восторженно назвал классикой. Парень плюхнулся на диван рядом со Старком, забираясь вместе с ногами, и нажал несколько кнопок на пульте. Мужчина ощущал себя подростком. Они пили чай, лениво развалившись на диване, поедали всякую вредную еду и смотрели легкомысленную комедию. И, честно говоря, это было лучшим времяпрепровождением. Тони облюбовал шоколадные конфеты с вишневой начинкой, которых было всего несколько штук, но когда он потянулся за последней, ее там не оказалось. Мужчина поднял взгляд на Питера и наткнулся на хитрую ухмылку.
— Питер, отдай конфету по-хорошему, — произнес Старк с шуточной угрозой в голосе.
— Какую еще конфету? — парень наивно захлопал глазами. — Эту? — он вытащил одну руку из-за спины, но не успел и раскрыть рта, как тут же подвергся «зверскому нападению».
Тони, честно, не планировал ничего такого. Он просто дурачился, подыгрывая нарочито детской, непринужденной обстановке. Старк накинулся на Питера, пытаясь вырвать сладость из чужих пальцев. Хоть и в шуточной борьбе, Паркер все же не сдавался, потому мужчине пришлось применить секретное оружие — щекотку. Парня под ним сложило пополам от смеха, но это только помогло ему подальше спрятать злосчастную конфету. Старк схватил парня за обе руки, с силой отрывая их от чужого живота и нависая сверху. На удивление тот не стал дальше оказывать сопротивление. В глазах Питера играли смешинки. Он тяжело дышал после этого маленького сражения, но продолжал смотреть, так весело и открыто. Он держал краешек фантика пальцами, одно движение — и конфета оказалась бы у Старка. Но Тони было уже все равно. Он заглянул в эти бесстыжие карие глаза еще раз и не выдержал. Губы столкнулись с губами, и Питер не мешкал ни секунды. Его руки обвили чужую спину, давая зеленый свет. В голове у Старка стало пусто. Шум крови застилал любые «нет», любые «остановись», заглушал вопившее здравомыслие. Диван скрипнул, когда мужчина вжал парня в него сильнее. Тони ощутил рваный выдох, распахнутые губы и чужой язык на своих губах. В голове взорвались фейерверки. Тормоза вырвало с корнем. Остававшаяся невинность происходящего окончательно покинула помещение. Он давал себе обещания быть терпеливым, не торопиться, не давить, и прямо сейчас нарушал каждое из них, прижимаясь к Питеру, ощущая тепло его тела через два слоя одежды, худобу его запястий в своих ладонях и вкус его обветренных губ, так настойчиво целующих его собственные. Целовался тот, ожидаемо, на троечку, но это волновало в самую последнюю очередь. На фоне жужжал телевизор. Каждый рецептор ощущал Питера Паркера. Старк чувствовал, как колотилось сердце парня в груди, словно запертая птица. Руки действовали автономно, в отрыве от хозяина, подчиняясь простым инстинктам. Ладонь мужчины юркнула под тонкую ткань рубашки Питера и огладила спину, посылая волну мурашек до самого загривка. Второй рукой Тони потянул пряжку чужого ремня. В ту же секунду все прекратилось.
Парень дернулся под ним, как ошпаренный, и свалился с дивана на ковер, тут же подрываясь на ноги. Он смотрел на Тони загнанно, почти испуганно, тяжело дыша, тут же принимаясь дрожащими пальцами поправлять ремень
— Я… — начал было он, но сразу замолчал, отводя глаза. — И-извини, я просто, — парень сглотнул. — Я не должен так реагировать, просто, ну знаешь, я никогда не…
Тони поднялся с дивана и взял невнятно бормочущего Питера за плечи, чтобы помочь ему прийти в себя. Ну, конечно, как вообще Старк мог забыть. У Питера все то, что между ними происходило, было впервые. В этот момент он как никогда ощутил себя старше. Опытнее. Ответственнее.
— Все в порядке, — сказал он. — Мы не будем торопиться, если ты не хочешь.
Парень закивал. Тони вздохнул и прижал его к себе, ласково оглаживая по голове. Странно, обычно Старку подобные вещи доставались легко и непринужденно. Сейчас все было иначе. С Питером, очевидно, ничего не будет легко. И от этого Тони понимал, что пропадает все сильнее. Они стояли так еще пару секунд, прежде чем чуткий слух Питера уловил звук ключа, открывающего замок. Он сразу же отпрянул и панически глянул на мужчину.
— В мою комнату! Быстро! — шикнул он, толкая Старка в сторону нужной двери, кидаясь к кофейному столику, чтобы спрятать «следы преступления». Тони покорно прошел в указанное место и закрыл дверь. Он различил бодрый голос Мэй, явно доносящийся из прихожей, и что-то отвечающий ей голос самого Питера. Через пару минут он тихо, почти по-кошачьи пробрался в свою комнату и закрыл дверь на защелку. Парень облегченно выдохнул, сползая спиной вниз по стене.
— Ну что? Мне в шкаф или под кровать? — усмехнулся Тони.
Питер криво улыбнулся в ответ и потер переносицу.
— Когда-нибудь лазал по пожарным лестницам? — спросил он.
— Было дело, а что?
Вылезая из окна третьего этажа, под аккомпанемент испуганных вздохов Питера, маленькими шажками перебираясь на ступеньки хлипкой лестницы, мужчина окончательно ощутил себя в какой-то сюрреалистичной комедии, и, черт возьми, ему нравилось это чувство. Странное, почти ностальгическое ощущение молодости и легкости поселилось в груди. Оно поддерживало Старка в приятном расположении духа до самого дома.
Следующие несколько дней прошли для Тони, как один, смазанный краской по палитре. И большая часть этой краски была отвратительного, болотного цвета, утягивающего на самое-самое дно. «Запивать» проблемы Старк начал далеко не сразу. В молодости алкоголь был его частым, но далеко не единственным спутником. Как-то получалось выбрать более продуктивные способы саморазрушения, вроде нескольких дней работы над новым проектом без сна. А сейчас, выходя из алкогольного беспамятства, мужчина вновь получал напоминание о том, почему же он все-таки взял в руки бутылку. Питер присылал фотографии. Много фотографий. Одну за другой, пулеметной очередью. По крайней мере, потерянному во времени Тони так казалось. Парень фотографировал все, что видел: от красивого заката или поломанной ветки, до милой бродячей кошки, подставившей шерсть солнечным лучам. Эти картинки на экране, короткие сообщения с дефицитом знаков препинания и больших букв умиляли, но одновременно закапывали мужчину лишь глубже. Без Питера рядом мозг начинал анализировать ситуацию. Думать. Размышлять. Работать не получалось, ведь Тони был занят либо пьянством, либо болезненной рефлексией. Ему даже один раз позвонил Роуди, только вот Старк предпочел перевернуть телефон экраном вниз и уткнуться лицом в свои сложенные на столе руки. И все же эти фотографии были проблесками чистых, еще не успевших превратиться в грязь красок на проклятой палитре. Обычно Старк отправлял в ответ пару смайликов, но сейчас, пьяный, глядя на новую фотографию, на которой виднелось очертание тени самого фотографа, Питера захотелось увидеть просто невыносимо.
7.12 PM
Пршли мне сввю фотлграфию
Тони напечатал это сообщение дрожащими пальцами, с хмельным туманом в голове, и даже не надеялся получить скорый ответ, но буквально через пару секунд пришло ответное:
7.12 PM
какую? какого рода?
Прежде чем отключиться Старк набрал:
7.15 PM
Простт хочу увиднть тебч
Когда он проснулся, то открыл вкладку диалога с Питером и увидел там несколько непрочитанных сообщений.
7.16 PM
с тобой все хорошо?
7.20 PM
Роб?
7.31 PM
ответь!!!
7.44 PM
я начинаю волноваться
8.02 PM
ты пьян?
8.33 PM
прикрепленный файл (DCIM123116.png)
Тони почти расплакался. Это было простое, не самого лучшего качества селфи. Питер находился напротив окна, похоже, прислонив свой телефон к подоконнику. Лучи уже почти зашедшего солнца золотили его кудри. Парень сидел, подперев голову рукой, и улыбался, глядя в объектив. Улыбался сквозь экран самому Старку. Но фотографии было мучительно мало.
2.37 AM
Ты очень красивый,
я говорил тебе об этом?
***
Настоящий друг познается в беде. Нед очень хорошо знал эту поговорку, и потому решил развлечь Питера, как умел. А еще он знал поговорку, что если Магомед не идет к горе, то гора идет к Магомеду. По этой причине в пять вечера Питер обнаружил друга у своей двери с улыбкой от уха до уха, приставкой и несколькими пакетами чипсов в руках. Намечался классный вечер.
Вечер стал еще лучше, когда телефон Питера издал трель, оповещая владельца о звонке. Увидев, кто звонил, парень тут же ответил:
— Привет, Роб! — весело произнес он.
— Не будешь против, если я зайду? — послышалось из динамика.
— Боже мой, нет, конечно, заходи! — заверил парень.
— Хорошо. Буду минут через двадцать.
Питер завершил вызов и наткнулся на хитрую улыбку Неда.
— Я так понимаю, сегодня в программе драка за джойстик? — спросил он. Паркер лишь отмахнулся.
Как и обещал, Тони прибыл ровно через двадцать минут. Когда Питер открыл дверь, первое, что он увидел, был букет. Огромный, мать его, букет цветов. В нос ударил сладкий, свежий запах. Из-за угла высунулась голова друга. Тот окинул взглядом представшую перед ним картину, с ярким пятном в виде красных ушей Паркера. Сдержать смех Нед не смог, и прикрыл рот ладонью, чтобы не смутить Питера еще сильнее. Старк, быстро поняв ситуацию, отвлек внимание парня словами:
— Букет в воду надо поставить.
— Да, сейчас! — встрепенулся тот, принимая цветы в руки и уносясь с ними на кухню. Питер был безумно благодарен мужчине за прекращение неловкой паузы. Пока Паркер пытался уместить колючие стебли в стеклянной вазе, Тони осторожно обнял его со спины, надеясь утихомирить чужую суету. Под его руками Питер сразу расслабился и выдохнул. Он аккуратно развернулся в кольце рук и оказался со Старком лицом к лицу. Он улыбнулся ему, широко и искренне, а после положил голову Тони на плечо.
— Я волновался за тебя, знаешь?
— Знаю, — признался Старк. — Прости. Я просто соскучился.
— Да, — вздохнул Питер, обнимая спину мужчины. — Я тоже.
Молчание длилось около пяти секунд, а после Тони спросил:
— Твой друг знает?
— О чем? — спросил парень, явно витая в облаках.
— О том, что букет я принес совсем не твоей очаровательной тетушке.
Питер глухо рассмеялся Тони в плечо.
— Да, он знает. Спасибо, кстати, за букет.
— Ну, значит, игра в секретных агентов откладывается, — усмехнулся мужчина и выпустил парня из объятий. — А еще, как ты понял, я совершенно разучился ухаживать, не то чтобы я знал, как ухаживать за девятнадцатилетними парнями…
Питер опустил взгляд, улыбаясь и закусывая губу, что сразу же заставило Тони заткнуться.
— Вы чего там застряли? — крикнул Нед из гостиной. — Пусть Мистер-Огромный-Букет-Не-Для-Тети поторопится, иначе ему не достанется чипсов!
— Как ты меня назвал?! — крикнул в ответ Тони, выходя из кухни.
«Они подружатся», — с облегчением подумал Паркер, глядя, как Тони и Нед пожимают друг другу руки и вместе садятся на пол перед экраном. Это было абсурдно. До смешного абсурдно. Тони увлеченно орудовал джойстиком, вызывая возмущенные вопли Неда, непонимающего, как вообще кто-то может победить его в его любимой игре.
— Есть еще порох, — усмехнулся Старк, выигрывая третий раунд подряд, потешаясь над недовольным пыхтением соперника.
— Как вы вообще это делаете?! — воскликнул Нед.
— О, я и не такое делал!
— Расскажешь? — спросил Питер, осторожно усаживаясь рядом. Рука мужчины сразу же обвила его талию, но тот продолжил говорить так непринужденно, будто вовсе не произошло ничего особенного. Нед поймал это движение взглядом и хитро глянул на друга, но тут же перенес внимание на Старка, начавшего свою историю:
— По молодости я любил копаться в игровых автоматах, — произнес он. — Мог там что-нибудь подкрутить или просто выяснить схему работы. То, что кажется случайным, на деле же часто — последовательность. Как можно понять, владельцы казино обычно не рады настолько «удачливым» клиентам.
— Ничего себе! — восторженно произнес Нед. — Питер, ну, ты слышал, а? А почему потом перестали играть?
— Автоматы сложнее, а владельцы казино все злее, — усмехнулся Старк, поднимаясь на ноги. — Мальчики, я носик припудрить отойду. Пит, где тут у тебя ванная?
— Прямо по коридору и налево.
Оставшись наедине с Недом, Питер сразу почувствовал на себе многозначительные взгляды.
— Да что? — спросил он.
— Знаешь, хоть он тебе и в отцы годится, но он реально классный мужик.
Питер лишь рассмеялся, качая головой.
Вскоре Тони вернулся, усаживаясь обратно на пол и беря в руки джойстик. Время летело незаметно, и вот уже совсем стемнело. Скоро должна была вернуться Мэй. Тони и Нед увлеченно спорили об игровых стратегиях, периодически включая в разговор самого Питера, который просто наслаждался моментом, жуя уже третий вид чипсов и запивая их колой, надеясь, что его желудок со всем справится. Ему было хорошо. Ему было до безумия, до глупой улыбки спокойно лежать на ковре возле своего друга и, страшно подумать, парня, который, кстати, иногда хлопал его по бедру. Паркер совсем не мог называть Старка «своим парнем» даже у себя в голове. Это казалось так глупо, так по-детски, но, тем не менее, он был сегодня и сейчас здесь. И здесь Тони принимал из его рук чипсы, чтобы не отвлекаться от игры, и смешно препирался с Недом. И этот миг, простого, но неожиданно сильного счастья захотелось запечатлеть где-то, кроме сетчатки глаз.
Паркер поднялся на ноги и прошел в свою комнату, чтобы забрать пленочный фотоаппарат. Пленка всегда нравилась ему больше цифры. Было в ней что-то особенное, что-то теплое, почти домашнее. И именно такой Паркер хотел сделать эту фотографию — домашней. Семейной даже. Щелчок камеры заставил Неда и Тони отвлечься от экранов. На фотографии проявится удивленное лицо Неда и подсвеченный профиль Старка. На их лицах играли отблески голубого света экрана. И эту фотографию парень никому никогда не покажет.
Тони любезно предложил подвезти Неда до дома, и тот легко согласился. На прощание мужчина коротко обнял Питера, которого уже начали мучать мысли, какое бы оправдание придумать для букета. Уже в машине легкая атмосфера начала рассеиваться.
— Роберт, — позвал Нед. — Питер мой друг, я не хочу, чтобы с ним что-то случилось.
— Понимаю, — кивнул Старк, не отвлекаясь от дороги.
— Пообещайте, что не причините ему вреда, — серьезно произнес парень.
Тони вздохнул. Давая это обещание, он уже успел его нарушить, и он не знал, сможет ли не нарушить снова.
— Обещаю.
Мэй вернулась домой буквально через полчаса, а наличие букета было лихо объяснено «тайным поклонником», отчего у женщины только поднялось настроение. Еще минут через сорок парень получил СМС-ку:
9.31 PM
Ну что, смотрины прошли успешно?
9.33 PM
в смысле?
9.34 PM
Меня одобрил твой друг?
Ты же для этого его позвал?
9.36 PM
боже нет >D, но ты ему похоже понравился
***
Домашнее заточение прошло неожиданно быстро. Неделя пролетела совсем незаметно. Питер летал. Питер сиял. И Мишель, и Нед, и Мэй, и даже Уэйд с Ванессой не могли не заметить этой перемены в настроении парня. Он и раньше был милым и оптимистичным, но часто мог выпасть из реальности, задумавшись. А сейчас он светился, как тысячи солнц, успевал везде и всюду и улыбался, улыбался, улыбался, улыбался. Ему почти не верилось. Все произошло так быстро, так лихо закрутилось, хотя казалось, что еще вчера он был простым официантом в баре, потерявшим почти всю семью и карьеру. Но Питер позволил себе радоваться. Позволил себе действовать по велению сердца, рвущегося из грудной клетки. Для него все то, что происходило между ним и Тони, было так ново, так интересно и захватывающе. Так непривычно.
Тони вечно тянуло прикасаться к нему. Нет, правда, он делал это постоянно, особенно если никто не мог их увидеть. Паркер всегда был тактильным, обнимал и целовал всех своих друзей и родных. Прикосновения были для него нормой, ведь преподаватели в балетной академии часто могли без разрешения надавить на твою ногу, вывернуть в верном положении руку, нажать на нужную мышцу. Но руки Старка действительно были повсюду. Даже когда они просто разговаривали, ладонь мужчины могла лежать на его колене либо медленно оглаживать талию или бедро, совершенно сбивая с мысли. Тони любил его руки. Бывало, он говорил о чем-то, а тем временем, словно массировал каждый палец, осторожно обводя костяшки, подушечки и линии жизни на ладонях Питера. Тони любил прикасаться к его лицу и волосам. Он обводил большими пальцами щеки и брови, проходился по дрожащим векам, подбородку и губам. В такие моменты Паркер любил укусить его за руку. Тони зарывался ладонью в его кудри, растрепывая их, а после снова приглаживая, наматывая локоны на пальцы. Ладони у него всегда были горячие, сухие и шершавые, а губы твердые и прохладные, целующие практически жадно, присваивающе, и очень горячий рот. Его объятия всегда были крепкими, поцелуи — редкими, колючими от щетины. Мужчина не торопился, не перешагивал установленную границу, как бы давая парню привыкнуть ко всему многообразию возможных прикосновений. И Питер был благодарен за это.
Но все же Питер видел, что Старка что-то гложет. Мужчина терял свое расслабленное и уверенное выражение лица, когда думал, что Паркер не смотрит. Но тот смотрел. Смотрел постоянно и не мог насмотреться, на эти темные, почти черные глаза, плавящие и заставляющие заткнуться и подчиниться их владельцу, на идеальную бородку, на манеру двигаться и говорить, на каждую пару его солнцезащитных очков. Если бы у слова «харизма» был официальный представитель, то это был бы Тони. И все же, и все же…
В один день мужчина не брал трубку. Питер сразу после работы помчался к нему домой. ИИ легко открыл для него двери, произнеся дежурное:
— С возвращением, Питер Паркер!
— Пятница, а где Роберт? — спросил Питер, проходя вглубь помещения. Он уже успел освоиться в вилле, и потому сразу направился в сторону гостиной, ожидая увидеть мужчину там.
— Вы имеете в виду хозяина виллы? — отозвался электронный голос.
— Ага, — кивнул парень, не обратив внимание на странность этого вопроса. Он привык к вечно присутствующему голосу Пятницы и даже не пугался его, как в первые разы.
— Он отбыл по срочным делам.
— Понятно, — вздохнул Питер. — А вернется во сколько?
— Около семи вечера.
— Спасибо, — отозвался он.
До семи оставалось еще около двух часов. Питеру хотелось чем-то порадовать мужчину. Ничего лучше, чем приготовить ужин, он не придумал. Тони отмалчивался и отшучивался даже на прямые вопросы парня. Паркер принял это к сведению и решил, что раз Старк не хочет говорить, он не будет лезть ему в душу, но постарается сделать его жизнь капельку лучше. Тревожными звоночками были и стоящие кое-где пустые или полупустые бутылки с алкоголем, но Питер предпочитал смотреть на это немножко сквозь пальцы.
Разнообразием продуктов, очевидно, холодильник не блистал, и пришлось проявить фантазию. В конце концов, парень нашел пачку спагетти, немного грибов и совсем новую, еще не открытую пачку сливок. Пятница подсказала, где взять кастрюлю, сковородку и как включить плиту, которая выглядела, скорее как панель управления космического корабля. Без десяти семь Питер услышал, как снизу доносится голос ИИ, произносящий «С возвращением, сэр!» Парень радостно стал раскладывать еду по тарелкам и расставлять их на столе.
Когда Питер увидел Тони, то обомлел. Мужчина не сразу его заметил и был неожиданно мрачным, с непривычным измотанным выражением на лице. Но, боже мой, он был красив настолько, что подкашивались ноги. Уложенные гелем волосы, идеально выбритая бородка. Он был одет во все черное: от костюма тройки до рубашки из плотной ткани. Эта самая рубашка была расстегнута на несколько верхних пуговиц, а на шее висела развязанная бабочка. Он стоял, заложив одну руку в карман, а второй, на которую были надеты часы явно дороже всей мебели в комнате Питера, печатал что-то на телефоне, хмуря густые темные брови, раздраженно цокая языком. Если Тони и говорил, что беспорядочный флирт на вечеринках его не интересует, то всех окружающих наверняка интересовал, ведь мужчина выглядел, словно дьявол во плоти, с этими его обескураживающе острым взглядом черных глаз, обещающим все виды грехопадения. Мысль о том, насколько демонически выглядит Старк прямо сейчас, выбила дух. Питер никогда не видел его таким: серьезным, почти опасным. Он всем своим видом провоцировал на риск, и Паркер был почти уверен, что множество людей уже рискнули.
Тони поднял взгляд и увидел Питера. Парню показалось, что у него воспламенится кожа. На него смотрел не Роберт, который так нежно целовал его веснушки. Это был кто-то совершенно иной. Внезапно Паркер ощутил себя маленьким, совсем крохотными и нелепым ребенком. Он и до этого замечал эту сторону Тони где-то в глубине его зрачков, но сейчас это «что-то» показывало себя во всей красе. Парень наблюдал за мужчиной, словно за неким таинством, затаив дыхание.
— Питер? — Тони приподнял бровь. Парня пробила сильная дрожь. — В курсе, что пялиться неприлично? — усмехнулся мужчина.
— Извини, — глупо улыбнулся он.
— Чем обязан твоему визиту? — поинтересовался Старк, подходя ближе к столу, от которого тянулся аппетитный запах. От самого же Тони слегка тянуло алкоголем и терпким одеколоном, который заставлял Питера забыть, что он вообще хотел сказать.
— Ты не брал трубку, — пробормотал он.
— И ты снова волновался? — улыбнулся Тони. Улыбка была знакомой и мягкой, словно та его сторона, представшая перед парнем буквально несколько секунд назад, пряталась обратно в свою раковину, уступая место «одомашненному зверю». У Питера получилось вдохнуть полной грудью и закивать.
— Я ужин приготовил, думал, ты придешь уставший, — тихо сказал Паркер, неуверенно переминаясь с ноги на ногу.
От этих слов Старк чуть не расплакался. Это была забота. Неуклюжая, робкая, но совершенно очаровательная. Всю жизнь его учили, что заботиться о себе нужно самому. Но Питер, как у них повелось, рушил эти стереотипы.
Тони вообще думал, что скоро свихнется. Питер был буквально повсюду. Он вошел в его жизнь так легко и непринужденно, что это не переставало удивлять мужчину. Они тренировались в его зале, и Старк пытался, честно, пытался не слишком заглядываться, когда парень начинал вытворять свои танцевальные пируэты, уходить в высокие, легкие прыжки. А еще Старк видел, что это был труд. Питеру было больно, было сложно, он уходил в душ весь мокрый до нитки. Это упорство и трудолюбие восхищали. Тем временем гостевая спальня медленно превращалась в комнату Питера. Там оказывалось все больше его вещей, личная зубная щетка, пропахшее его кожей постельное белье и кучерявый волос на подушке. По всему дому были следы присутствия второго жильца, приходящего переночевать пару раз в неделю, заглядывающего почти каждый день. Однажды, кажется, ближе к концу октября, когда все заведения уже начали активно готовиться к Хэллоуину, рябя в глазах изображениями оскалистых оранжевых тыкв, Питер разбил кружку в доме Тони. Он смотрел на мужчину испуганными, круглыми глазами, замерев на месте. Однако тот вовсе не разозлился, а напротив, рассмеялся и сказал «на счастье», обнимая парня за плечи. На следующий день Питер притащил ему совершенно нелепую кружку в горошек. Старк влюбился в эту кружку с первого взгляда. Еще через два дня Тони вручил парню винтажный пленочный фотоаппарат. Мужчина видел, как загорелись глаза Питера, а после долго уговаривал его все-таки принять подарок, соврав, что эта камера вовсе не стоила дороже всей его одежды вместе взятой.
Питер медленно оплетал паутиной весь быт, каждый уголок, каждый краешек мира Тони. И он боялся, что скоро не сможет скрываться, и Питер, этот ангел, данный ему не ясно за какие заслуги, будет разочарован. Но пока этого не случилось, Старк ловил каждый миг. Необходимость врать и изворачиваться невыносимо утомляла.
— Роб? — парень осторожно прикоснулся к предплечью мужчина.
— Да, — вздохнул Тони, притягивая Паркера к себе за руку. — Я и вправду смертельно устал.
