i fancy you

      У Ямагучи нет проблем с тем, что Тсукишима и Хината проводят время вдвоем. В чем смысл вступать в подобные отношения, если ты не понимаешь, что иногда кому-то хочется провести время наедине? Они, все трое, абсолютно разные, и есть такие вещи, которые просто нет смысла делать втроем. Они с Тсукки не приглашают Хинату на ночевку сериалов, потому что тому неинтересны длинные британские и американские многосерийники, а Тсукишима не особо любит проводить время с детьми, поэтому к Хинате домой ходит только Ямагучи. А он сам…       Что ж.       Хотел ли Ямагучи знать, почему Тсукишима и Хината хотят уединиться?       Нет.       Узнал ли он?       Да, и это того не стоило.       Ямагучи чувствует себя странно, неловко, он понятия не имеет, как он должен реагировать — да и что он вообще должен испытывать по этому поводу, и это все попросту очень и очень смущающе. Он даже никогда не… не представлял, что они с Тсукки… Или с Хинатой… Все же с Тсукки, они ведь встречаются дольше… У него и в мыслях не было, что они могут делать что-то, кроме поцелуев, да между ними и не поднималась эта тема, Тсукки никогда не выглядел заинтересованным, так что он и не задумывался, и он…       Он чувствует себя заторможенным. Серьезно, кто-нибудь когда-нибудь вообще попадал в такую ситуацию? Как ему нужно себя вести? Что он чувствует? Что он должен чувствовать? Он хочет чего-то подобного?       Он действительно хочет этого?       Ямагучи вспоминает, как было приятно, очень приятно, когда Шое провел ладонью по его голени. Вспоминает это щекотное, но волнительное прикосновение к коже под коленкой. Думает о его торопливых поцелуях и ерзаниях — он не может усидеть на месте даже тогда, когда Ямагучи сам задает их поцелуям медленный темп. Думает о его влажных губах и о его языке.       Он думает об этом довольном вздохе, который Тсукишима издает каждый раз, когда Ямагучи припадает к его губам. Думает о его привычке сжимать пальцы на его плечах. Думает об их ленивых и медленных поцелуях на кровати, во время которых они не раз засыпали и просыпались в объятьях друг друга. Думает…       Ямагучи правда не знает, хочет ли он, чтобы это все перешло на другой уровень. Он слабо представляет, что это за уровень и так ли ему это надо. Его все устраивает и сейчас, но… Интересно же.       И почему именно Хината перевернул абсолютно все в их отношениях и их привычном, медленном темпе?       Наверное, дело в том, что Хината всегда был невероятно быстрым, и Тсукишиме приходится под это подстраиваться — и в волейболе, и в отношениях. Тсукишима. Им с Кеем потребовалось два года, чтобы осознать свои чувства, три — чтобы научиться с ними справляться, в целом — пять лет, чтобы решиться на признание, и еще год, чтобы привыкнуть к их отношениям. Их первый поцелуй произошел через два месяца после того, как они, краснея и заикаясь, рассказали друг другу о том, что они на самом деле чувствуют друг к другу. Во время этого они стукнулись зубами и еще несколько месяцев пытались научиться целоваться без причинения друг другу травм. Этот темп был приятен и привычен, им некуда было торопиться, и все протекало нежно и очень тягуче.       В Хинату они влюбились за несколько месяцев, начали встречаться еще и с ним — через три, поцелуй Ямагучи и Хинаты произошел в тот же день, а Тсукишимы и Хинаты — через неделю. Они начали встречаться два месяца назад, и Ямагучи чувствует, что ему нужна передышка. Что он не может вынести этот бешеный темп, который установили эти двое, и ему просто до отчаяния хочется просто забиться в угол закрытой комнаты и провести так неделю или две. Ему не хватает времени, чтобы приспособиться, и он невероятно сильно боится, что этот поезд просто уйдет без него, в то время как он будет продолжать потерянно стоять на перроне, так и не решив, стоит ли запрыгивать в вагон или нет.       С Хинатой хорошо, с Тсукишимой хорошо, а им двоим хорошо друг с другом. Они, наконец, не шугаются прикосновений и намеков (более того…), их ссоры все больше становятся похожими на переругивания женатых парочек, и регулятор им больше не нужен. Они сами договариваются о свиданиях, шутят в общем чате об их отношениях, иногда устраивают разговоры о чувствах и остаются вместе после тренировки.       Ямагучи боится, что рано или поздно надобность в нем просто исчезнет.       В конце концов, в нем нет ничего необычного, и это в принципе настоящее чудо, что такие потрясающие люди, как Хината и Тсукишима, обратили на него свое внимание.       — Ты в порядке?       Ямагучи вздрагивает, и хватка чужих пальцев на его плече становится чуть сильнее. Он поднимает голову к Тсукишиме и моргает, и тот продолжает:       — Ты не комментировал ничего из происходящего уже пять минут.       Ямагучи хмыкает, устраивается поудобнее и прижимается к его телу еще сильнее, и если Тсукишима и замечает, что его объятья становятся чуть более отчаянными и чуть более крепкими, чем обычно, то ничего не говорит.       — Просто задумался. И это тупая серия, ее не жалко и проспать.       — Не смей, мы и так отстаем от графика на четверть сезона.       — Давай сразу включим конец и сделаем вид, что мы посмотрели все, все равно ведь пересматриваем.       Тсукишима фыркает и чуть сдвигается, и их лица оказываются на одном уровне. Тсукишима переводит взгляд на его губы и накрывает их своими. Их поцелуй получается коротким и поверхностным, и Ямагучи отстраняется.       — Не хочу.       Дыхание Тсукишимы опаляет его губы, но спустя пару мгновений Тсукишима отстраняется и кивает, а после возвращается в прежнюю позицию. Ямагучи ерзает и в итоге утыкается лицом в его грудь и закрывает глаза.       Это глупо. Его мысли, его загоны, это уничтожающее и разрушающее изнутри. Тсукишима не сделал ничего, чтобы вызвать их, Хината не сделал ничего, чтобы вызвать их, и… Они не разговаривали толком с той ночевки на выходных, и Ямагучи чувствует себя виноватым. Ему нужно время, нужно подумать и свыкнуться, но ему кажется, что такими темпами он просто все медленно и верно разрушит. Им надо поговорить, наверное.       Тсукишима холодный. У него холодные пальцы, холодный взгляд, и когда он общается с кем-нибудь, кто ему не нравится, в его голосе проявляются ледяные нотки. Он мастерски умеет игнорировать, даже в живую, а его способность унизить человека без единого звука всегда восхищала его.       Сейчас Тсукишима теплый. Они лежат под одним пледом в объятьях друг друга уже второй час, и даже его вечно холодные пальцы сейчас теплые-теплые. Он тихо смеется, когда Ямагучи шутит, лениво обсуждает сюжет и персонажей, и его объятья — крепкие.       Ямагучи прижимается к нему еще ближе и тихим, слабым голосом говорит:       — Я люблю тебя.       Тсукки зарывается пальцами в его волосы и выдыхает, а после говорит:       — Я тебя тоже.       Где-то на фоне раздаются взрывы и напряженная музыка, но серия и правда очень скучная. Ямагучи играется с завязками чужой толстовки, а после, сделав глубокий вздох, спрашивает:       — Так… Чем вы с Шое занимаетесь наедине?       Тсукишима каменеет. Ямагучи еле сдерживает смешок и мягко проводит ладонью по чужой груди. Глаз Тсукишимы дергается (Ямагучи не видит, но он уверен в этом), и он ерзает, пытаясь выиграть время.       Ладно.       Это немного смешно. Чуточку. Капельку. Совсем немножко.       — Изучаем друг друга получше.       Ладно, это невероятно смешно, и Ямагучи прыскает, уткнувшись в чужую грудь. Сердце Тсукишимы начинает биться быстрее, и Ямагучи мягко улыбается ему, когда отсмеивается и поднимает голову. Тсукишима отводит свой взгляд, и Ямагучи говорит:       — Хината рассказал мне.       — Да. Я понял, — кисло отвечает Тсукишима, по-прежнему не глядя на него, и Ямагучи сжимает его в своих объятьях в резком приступе нежности и привязанности. Тсукишима вздыхает и сдвигается вниз, и теперь Тсукишима, а не Ямагучи, утопает в чужих объятьях. — Все хорошо? С этим… И со всем остальным?..       — Да, Тсукки, у меня нет проблем с тем, что вы ведете себя, как коты в марте, — уши Тсукишимы окрашиваются в потрясающий розовый цвет, и Ямагучи дергает его за мочку. Тсукишима что-то ворчит, прижимаясь к нему еще ближе. Постепенно они меняют позиции, благодаря чему Тсукишима может спокойно уткнуться лицом в его грудь, прячась от неудобных вопросов и шуток.       Ямагучи снова думает о том, что таким Тсукишиму видели только двое человек, один из которых — он сам, и на сердце начинает тянуть. У него не было ни одного шанса не влюбиться в него. Тсукки такой хороший, такой искренний, он доверяет ему и не боится показывать самого себя, и он готов слушать и говорить сам. Ямагучи боится потерять его, Тсукишима — боится потерять Ямагучи, и он самый настоящий дурак, если думает, что тот даже не попытается понять его.       Ямагучи вздыхает и говорит:       — Все хорошо с тем, что я… пока не знаю… не знаю, нужно ли мне это?       Тсукишима чуть отстраняется — ровно настолько, чтобы Ямагучи увидел его приподнятые брови и скептический взгляд.       — А почему все не должно быть хорошо?       — Я просто… — Ямагучи вздыхает и съезжает, и такими темпами они оказываются на краю кровати. Тсукишима стонет, Ямагучи хихикает, и они тратят некоторое время, чтобы устроиться обратно на подушки. На сериал они не обращают внимания. В его комнате тихо и темно, и Ямагучи может почувствовать каждое движение чужого тела. Их лица находятся прямо друг напротив друга, и Ямагучи мягко берет ладонь Тсукишимы в свою. Тсукки смотрит на нее несколько секунд, прежде чем переплести их пальцы. Ямагучи сжимает свои, и Тсукишима слабо улыбается. — Я боюсь, что окажусь слишком медлительным и не успею угнаться за вами.       — Попробуй вообще, нахрен, угнаться за Хинатой, — фыркает Тсукишима, мягко поглаживая костяшку его большого пальца, и постепенно Ямагучи успокаивается. — Хочешь, я ударю его по голове при нашей следующей встрече?       — Не надо.       — Да, ты прав, тогда он растеряет последние остатки мозгов.       — Тсукки, он наш парень, — смеется Ямагучи, и они вдруг резко зависают из-за этого «наш». Сердце пропускает удар, к щекам приливает кровь, и Ямагучи чувствует, что и его, и чужое дыхание становится поверхностным. Перед глазами всплывают чужие рыжие волосы, лавандовый запах шампуня, мозолистые пальцы и яркая, солнечная улыбка. Резковатые, поверхностные прикосновения, колючие поцелуи, которые тот урывает у них во время перемен. Разговоры о прошлом и мечты о будущем. Все мелочи, которые делают их жизнь ярче, которые разогревают в них что-то горячее и яркое, которые не дают стоять на месте и буквально заставляют двигаться вперед.       Ямагучи вдруг вспоминает, как было боязно, когда он влюбился, а Тсукишиме еще ничего не рассказал. Как тошнота скручивала внутренности так сильно, что становилось больно, и хотелось просто забиться в темный уголок своей комнаты и никогда, никогда оттуда не выползать. Как сердце болело каждый раз, когда Хината улыбался ему — из-за нежности и ужаса одновременно, и как сильно хотелось разрыдаться по вечерам.       Но все хорошо. Хината будто ударил их обоих по голове, заставляя идти за собой, дальше, к новому и неизведанному, и на место страху пришла нежная и трепетная любовь. Тсукишима улыбается чуть больше, смеется чуть искреннее, и в его глазах видятся живые искры, которые так трудно вызвать в одиночку.       — Ты не должен гнаться за нами, Тадаши, — мягко говорит Тсукишима, переходя к имени, что делает он очень и очень редко, и Ямагучи крепко-крепко зажмуривается и цепляется за чужие пальцы. — Если ты не хочешь, то зачем тебе вообще переходить на эту ступень? Мы вполне хорошо проводим время и без… Черт, мы пропустили половину следующей серии, — ворчит Тсукишима, когда, наконец, переводит взгляд на экран. Ямагучи не сдерживается и хихикает, и на лице Тсукишимы отображаются муки выбора, и в итоге он плюет и даже не пытается встать с кровати. — Мне хорошо с тобой. Сейчас.       — Мне тоже, — чуть поспешно отвечает Ямагучи, чтобы ни слова не сказать после, и он обнимает Тсукишиму за талию и прижимается к его груди. Тепло, и Тсукишима отстраняется, чтобы поцеловать его в лоб, и Ямагучи чувствует себя самым особенным и везучим человеком на Земле.       К черту загоны. Он обязательно подумает еще, хочет ли он, интересно ли ему, надо ли ему переступать на новую ступень или его вполне устраивает эта, и…       Тсукишима будет рядом.       Хината, и он в этом полностью уверен, тоже.       У Хинаты быстрый темп, а Тсукишима подстраивается под чужой, но их отношения — это не гребанные соревнования, чтобы определять отстающих и вырывающихся вперед. Ему определенно надо созвониться с Хинатой и нормально поговорить, и…       Все будет хорошо.       У них троих.