Что наша жизнь?

       Наспех обувая кеды, Нацу схватил свою ветровку и вышел из квартиры. Ключи торчали из двери, хорошо, что хоть его самого не заперли, подумал парень. Закрыв дверь на ключ, Драгнил подумал о том, куда мог пойти Хару. Времени прошло не так много, он должен быть где-то недалеко, может на площадке где-нибудь или у магазина, в лучшем случае. В худшем же… Выйдя на улицу, парень осмотрелся по сторонам, решая откуда начать искать. В его поле зрения он нигде не видел знакомую макушку, на улице было относительно людно, но Хару он не видел.        В худшем случае Хару мог встретить нехороших людей, Нацу вздрогнул от этой мысли, чувство страха стало завладевать им. Хару мог побежать на автобусную остановку, а еще хуже попасть под машину. Нацу стало тяжелее дышать, словно что-то крепкое сковало его грудную клетку, в голове появилась куча сценариев плохого развития событий. Вот Хару убежал в парк и потерялся, а вот упал в открытый люк на дороге, уехал в неизвестном направлении, сел в чужую машину. Голова парня моментально генерировала что-то ужасное, что способствовало панике. Однако в данный момент паника только усугубила бы и без того плачевную ситуацию. Нацу отправился в сторону ближайшей детской площадки, на ходу набирая чей-то номер телефона. — Расслабь руки, — внимательный взгляд изучал девушку, стоящую перед ним, — ты выглядишь зажатой, неестественной, — не выдержав, Грей подошел к девушке. Она стояла, скрестив руки на груди, вжав голову в плечи и сжав кулаки. Брюнет деликатно положил свои ладони на ее плечи и заглянул в глаза, — не зажимайся ты так, выпрями спину, — она послушно сделала то, что он сказал, — посмотри на свои руки, — Грей аккуратно разжал ее кулак. В завершение картины, он взял двумя пальцами ее за подбородок и наклонил голову наиболее фотогенично по его мнению. — Умница, — мило улыбнулся он ей, — теперь не двигайся, — выбрав подходящий ракурс, Грей сделал пару снимков, проверил на дисплее получившееся фото и немного отошел в сторону, — посмотри на меня одними глазами, — сделав еще пару фотографий и оставшись довольным результатом, он попросил девушку сесть посреди опавших оранжевых и красных кленовых листьев, что он собирал по парку минут пятнадцать. Пока та выбирала как удобнее и в то же время красивее сесть, брюнет просматривал на фотоаппарате сделанные сегодня снимки, удаляя с него те, которые никак не спасти. В кармане его джинс зазвонил телефон, на дисплее высвечивалось имя друга и Грей поднял трубку. Выслушав долгий и взволнованный монолог друга, парень посмотрел на девушку, что уже ожидала его и старалась делать вид, что ей интересны эти опавшие листья. Она перебирала их, рассматривала прожилки, но, как было заметно, без души. Она просто выполняла ряд действий, чтобы не выглядеть глупо, сидя посреди парка, позабытая своим фотографом. Грей отвернулся от нее и постарался как можно тише сказать: — Я понял, слушай, дай мне полчаса, она за них заплатила. Доснимаю ее и приеду. Я уверен, с мелким все нормально. Ну расстроился, ну сбежал. Мы его найдем.        Через пару минут разговор был закончен, парень обернулся к своей клиентке с завораживающей улыбкой, — ого, да ты отлично смотришься, — на его глазах лицо девушки расцвело улыбкой.        День тянулся долго и монотонно. Первой парой у нее была лекция, преподаватель диктовал быстро, лишь изредка подчеркивая важные моменты. Поспеть за его лекцией было невозможно, Люси писала так быстро как могла, стараясь записать каждую оговорку, каждое уточнение преподавателя. В школе все было совершенно не так, там учителя готовы были над душой стоять и смотреть, записал ты то или иное слово или нет, а могли и вовсе не заставлять писать под диктовку. Тут же почти на каждой лекции преподаватели старались дать как можно больше материала за короткое время. Она бы поняла, если бы это потом все объяснялось на семинарах или же по лекции был не такой строгий спрос, но нет! Студенту давали вагон информации, которую он и записать то не успевал, толком его не объясняли, а через два дня спрашивали по нему и ставили какие-то баллы. Ха-ха-ха. Баллы — это та вещь, которая превращала студентов в мартышек. От количества баллов зависело, получит ли студент допуск к экзамену или нет. У некоторых преподавателей можно было набрать определенное количество баллов и получить «автомат». Ради этих баллов сосед по парте готов кинуть тебя к чертям собачьим, лишь бы получить заветную цифру в журнале. На семинарах преподаватели раздавали доклады, в первую очередь своим любимчикам, а потом некоторым остальным. Докладами тут считалась информация с первого попавшегося сайта в распечатанном виде, которую можно прочитать у доски и получить эти чертовы баллы.        Люси отвлеклась от лекции на минуту и задумалась. Теоретически, если студент понимал предмет, но не гнался за баллами, он мог не получить допуск к экзамену, в таком случае он сразу идет на пересдачу. Глаза девушки округлились. Гонка за баллами часто вызывала конфликты в группе: кто-то обижался, что ему не достался доклад из-за того, что доклад взял другой студент, отвечавший два семинара подряд и получивший уже хорошее количество баллов, кто-то стремился получить «автомат» и просто мешал другим студентам, набиваясь в любимчики преподавателя. Кто-то брал парный доклад и не приходил на занятия, тем самым подставляя напарника. Некоторые преподаватели проверяли лекции, без них не ставили заветные баллы в журнал. Некоторые ученики предпочитали приходить ко второй или третьей паре, пропуская лекции, а потом просили списать. Различные «контрольные точки», домашние задания…        «Какой же это бред», пронеслось в голове девушки. — Я бы на вашем месте не отвлекался, — преподаватель обратился к Люси, — вот вы да, — таким образом он уточнил, что обращается именно к ней, — не сдадите экзамен, пойдете учиться в заборостроительный через дорогу.        Аудитория начала смеяться, поглядывая в сторону девушки. «Они уже метят в любимчики», подумала Люси, ощущая, как ее начинает захлестывать волнение. Глубоко вдохнув, она посмотрела в тетрадь, мысли ее были уже далеко от сути предмета, ей сложно было представить сколько она не успела записать материала, но учитывая лекцию, где-то половину главы.        На экране ее смартфона высветилось уведомление о новом сообщении, девушка не стала томить себя ожиданием и тут же его прочитала. Сообщение было от ее старой подруги, которая осталась жить в их родном городе. Они вместе учились в одном классе и сидели за одной партой. Люси для себя поставила цель выучиться на лингвиста, а ее подруга Эльза осталась продолжать дело родителей. В сообщении Эльза рассказывала, как у нее проходит день настолько подробно, что Люси казалось, что она сама проживала его вместе с подругой. Это согревало ее сердце. Она приехала в этот город пару месяцев назад и тут у нее совершенно не было друзей. Не сказать, чтобы у нее вообще было много друзей, только Эльза и все, не считая пары одноклассников, но остаться в чужом городе без дружеского плеча было одиноко. Она наспех ответила подруге, что через пятнадцать минут у нее закончится лекция, и тогда она напишет ей более подробное сообщение в ответ на ее историю, на данный же момент ей намекнули на обучение в заборостроительном. Отложив телефон в сторону, Люси продолжила писать лекцию.        Почерк девушки был мелким с округлыми буквами, максимально понятным для чтения, у него был небольшой наклон вправо, практически незаметный, но он все же присутствовал, Люси казалось, что это придает небольшой шарм ее письму. Аккуратные строчки занимали чуть больше времени, чем положено, но они радовали глаза. В школе учителя всегда хвалили ее за красивый почерк, но то было в школе. Если бы они видели то, как она пишет сейчас, точно бы не поверили, что это написала их Люси. Все буквы были под сильным наклоном вправо, разной ширины и высоты, казалось, что на некоторые из них наступили сверху, а другие растянули. Некоторые предложения оканчивались просто волнистой линией. Впопыхах за диктовкой, она писала просто чтобы написать, не стараясь о том, как она потом будет по этим записям учить. Но на лекции было негласное правило: либо студент писал понятно, но сокращал половину слов, либо писал почти все, но ужасным почерком. Не считая того, что студент мог вообще ничего не писать, а заниматься своими делами, просиживая штаны. — Простите, могли бы вы повторить? — Люси не знала, как зовут преподавателя, поэтому начала с такого обращения. — А я не вижу смысла вам повторять, — не поднимая глаз ответил он, — вы все равно ничего не записываете. Она хотела было возмутиться, ведь он даже не знает, который из студентов его об этом попросил, но ее поддержала девушка, сидевшая в соседнем ряду: — Повторите пожалуйста, я тоже не успела записать, — эту девушку звали Леви, они заочно знали друг друга, потому что учились в одной группе, но никогда не общались. Лектор посмотрел на них обеих, прикрыл глаза и с заметным раздражением и повышенным голосом повторил предложение. «На этот раз повезло», подумала Люси, но кажется, что по этому предмету у нее будут проблемы.        Выйдя на своей остановке, она медленно направлялась к лестнице, смотря на торопившихся домой людей. Словно в муравейнике, люди сновали туда и сюда, обгоняя друг друга, протискиваясь куда-то вперед. Кто-то наоборот останавливался посреди дороги, задрав голову к вывеске над выходом, или же засмотревшись в свой телефон. Все это было непривычно для девушки, в ее родном городе не было так людно, ее город был куда уютнее этого. Пусть он был меньше и не носил гордого звания «столица», но он был в ее сердце. Она знала наизусть все улочки и почти каждый шаг по ним хранил в себе воспоминания о былом детстве. Качели, с которых она свалилась, когда училась во втором классе. Она тогда подружилась с Эльзой, а еще с ними вечно крутился мальчик по имени Локи. Небольшой парк, где зимой они всем классом катались на лыжах, а летом ходили на пикник. Магазинчик у дома, что раньше был магазином игрушек с необъятным медведем на входе, а сейчас в этом здании не уживался ни один арендатор. Один год там была аптека, на другой косметика, на третий какие-то продукты. Магазины менялись, а здание оставалось тем же, напоминая о том, что когда-то на входе сидел необъятный плюшевый медведь.        Вернуться в реальность девушку заставило плечо незнакомца, толкнувшего ее на выходе из метро. От неожиданности из ее рук вылетел пакет с парой книг, что она купила по дороге из университета. Незнакомец, кажется, и не заметил того, что произошло, а может сделал вид, что не заметил. Люси присела на корточки и стала собирать с пола книги, как ее внимание привлек мальчик, стоящий в стороне от выхода из метро. Он стоял сбоку и смотрел через стеклянные стены на спины людей, что спускались по лестнице. Его силуэт показался ей знакомым и она, быстро убрав книги в пакет, подошла к нему.        Этим мальчиком оказался Хару, они жили в одном доме, но на разных этажах. Как-то в ее почтовый ящик по ошибке закинули чужое почтовое уведомление и она отнесла его в нужную квартиру, в которой жила семья Хару. Мама мальчика приветливо встретила девушку и отблагодарила ее, а когда узнала, что девушка недавно переехала в этот город, рассказала ей о ближайших супермаркетах, аптеках. С тех пор они часто перекидывались парой слов, встречаясь во дворе или сталкиваясь в лифте, в целом, их можно было назвать приветливыми соседями. — Привет, — Люси наклонилась к мальчику, упираясь ладонями на свои колени, — ты потерялся? Хару заглянул в ее карие глаза и узнал соседку. На вид он был грустным и немного задумчивым. Она смотрела на него и ждала его ответа, посматривая через стекло на людей, спускающихся в метро, куда сам до этого времени смотрел мальчик. — Я жду маму и папу, — ответил ее сосед. Взгляд его стал немного упрямым и он прислонился ладонями к стеклу, упорнее всматриваясь в спины людей. На часах было около шести вечера, на улице хоть и было тепло, но Люси и представить не могла, сколько времени Хару провел на улице. Если он ждал родителей, то он сюда либо с кем-то пришел, либо тут был один. — Хочешь кушать? — спросила она неожиданно. Увидев в глазах ребенка немое согласие, она поторопилась продолжить, — я варю самые вкусные на свете пельмени, ты никогда еще не ел такой вкуснятины! — девушка демонстративно уперла руки в боки, стараясь произвести впечатление. — Пельмени? — Хару посмотрел на нее и улыбнулся, — мама тоже варит пельмени, у нее они самые вкусные. — А ты моих не пробовал, — не унималась девушка, — вот сейчас зайдем в магазин, купим чего-нибудь к чаю и будем ждать твоих родителей дома, там они нас точно найдут. Давай руку, — девушка протянула раскрытую ладонь мальчику, а когда он взял ее за руку, она ощутила насколько его рука была холодной. Что-то сжалось внутри нее. Только что на ее глазах произошло чудо. Маленький ребенок несколько часов был совершенно один на улице, продрог до костей и именно она нашла его. Она не прочитает через неделю в ленте о пропаже ребенка, не увидит заплаканных глаз его матери, не ощутит присутствие скорби в своем доме. Люси крепче сжала его руку и они пошли в сторону магазина.        На улице начинало темнеть. Розоволосый парень быстрым шагом выходил из парка, сжав в руке телефон. Мальчика нигде не было. Он обошел все площадки, магазины, дворы, автобусные остановки, обошел весь парк, встретив по пути знакомую пару, что выгуливала старую овчарку. Как сквозь землю провалился. Родители Хару еще находились в полете, он даже, если бы захотел, не смог бы дозвониться до них. А что бы он им сказал? В голове Нацу был настоящий бардак. Простите, но я просрал вашего сына? Нужно было обращаться в полицию. Это грозит последствиями, один он его не найдет, а с каждой минутой шанс найти мальчика стремительно уменьшался. На ходу размахивая телефоном, Нацу шел в направлении дома Хару, где в засаде сидел Грей. В голове Нацу мелькнула мысль, что мальчик может вернуться домой, поэтому он попросил друга посторожить квартиру. Сейчас же нужно было вызвать полицию и дождаться ее на месте. Проклиная себя за неосмотрительность, он раз за разом прокручивал в голове встречу с родителями Хару. Наверняка, они сразу же сорвутся и прилетят назад, напишут на него заявление. В чем он был точно уверен, так это в том, что отец мальчика разобьет ему лицо. И правильно сделает. Сам Нацу поступил бы точно также. Просто потому что только безответственный олень мог оставить без присмотра ключи от входной двери, зная, что ребенок в подавленном состоянии. Какао он решил приготовить, печенья поискать. — Блять! — злость и досада переполняли парня, они душили его изнутри. Нацу прекрасно понимал, что эта ситуация навсегда изменит его жизнь. Ему было страшно, очень страшно за то, что же будет потом. Казалось, что этот день тянулся бесконечно. Подходя к подъезду, он посмотрел на окна квартиры, в них горел свет. Пока он ехал в лифте, ему звонил Грей, но Нацу скинул звонок, ожидая, что сейчас все увидит своими глазами. Он выходил из лифта и молился о том, чтобы новости были хорошими и Хару вернулся.        Не успел Драгнил переступить порог квартиры, как навстречу ему вышел Грей. — Он вернулся, — у Нацу как от сердца отлегло, парень закрыл ладонью лицо и устало выдохнул, — но его здесь нет. Розоволосый посмотрел в глаза своему другу, казалось, что вот-вот и у него задергается глаз. На нервной почве симпатичный парень за несколько часов стал похож на сгусток нервов, который готов был взорваться в любую секунду, а может расплакаться, в любом случае смотреть на него было тяжело. — Погоди нервничать, все хорошо, — было начал Грей, как Нацу схватил друга за грудки, впечатывая его стену, тем самым зацепив вешалку, полетевшую на пол, — Издеваться вздумал? Ты прекрасно понимаешь, что мне жопу на британский флаг порвут, если с мелким что-нибудь случиться! Я весь день его ищу, а ты мне тут загадками говоришь?! — Тогда заткнись и послушай! Долго еще будешь сопли на кулак наматывать?! — Фулбастер грубо оттолкнул от себя Драгнила, тот в полете налетел на тумбочку, опрокидывая с нее пузырьки с духами и различные баночки. — Он здесь, но он у девчонки! — прокричал брюнет, но тут же успокоившись, продолжил, — она приходила с ним минут 10 назад, я видел его собственными глазами. Я было пытался объяснить ей ситуацию, но она меня не послушала, мальчишка меня, ясное дело, не знает, но когда я назвал твое имя, он сказал ей, что ты его сиделка, — выпалил Грей на одном дыхании, — слушай, я думаю, она поверила ему. Она сказала, что приведет мальчика через три дня, когда вернутся его родители. Мне угрожала полицией, я не стал к ней лезть. Я думаю, она где-то недалеко живет. — Так давай найдем ее, — оживился парень, — меня то он узнает! — Тебе мало поисков? — брюнет посмотрел на него, — слушай, тебе надо отдохнуть, ты похож на параноика. Это отличный вариант, мальчишка в безопасности, здоров и невредим, поспи хотя бы, завтра решим, что будем делать. — А что если она ненормальная? — не унимался Нацу. — А что, если она также о нас думает? Она нашла мелкого на улице, привела его домой, а тут я. Меня никто не знает, я вообще неизвестный хер с горы, а тебя тут вообще нет. Может ты в соседней комнате в отрубе валяешься, пока я обчищаю квартиру? Она все правильно сделала. — Что за говно, — Нацу закрыл лицо руками и уселся на пол. Он пару раз глубоко вздохнул, — я буду ждать его тут. И его и девчонку эту, ты, если хочешь, иди домой, — он убрал руки от лица и посмотрел на Грея, — спасибо. — Да ладно, че ты, — улыбнулся Фулбастер, специально выделяя «че», — я тогда пошел. Нацу закрыл за другом дверь и прошел на кухню, где его ожидали две чашки остывшего какао. Тут же выйдя из комнаты, он пошел в гостиную, завалился в одежде на диван с надеждой на то, что получится поспать.