Мать Драконов: Скайрим

— …тесь. Проснитесь, пожалуйста, — Дэни чувствует, как её не грубо, но настойчиво трясут за плечо. Прямо под собой она чувствует твердую землю, яркое солнце бьет своими лучами прямо в лицо, а вокруг стоит восхитительных запах леса. Она может дышать. Кто бы мог подумать. Она не понимала разницы в своих ощущениях с того момента как умерла. Как же это хорошо: дышать полной грудью, сжимать пальцами свежую траву, ощущать влажную землю. Делая жадный вдох, она приподнимается на руках и оборачивается. Рядом стоит совсем юная девушка, держит в руках корзинку, наполненную разными ягодами, и обеспокоенно смотрит на неё. — Простите, — произносит та, — здесь слишком много хищников и это не лучшее место для отдыха, — девушка протягивает Дэни руку, желая помочь ей подняться, и та с готовностью принимает помощь. Тело кажется тяжелым и от резкого движения ноги подкашиваются, притягивая Таргариен обратно к земле. Не упасть помогает лишь неожиданно крепкая хватка ягодницы, которая держит Дэни за плечи. — Спасибо, — улыбается Дэни, когда вновь обретает равновесие. — Почему вы остановились здесь? До Хелгена совсем рукой подать, вы могли бы ночевать в таверне, а не на холодной земле, — ярко улыбаясь спрашивает девушка, пока Дэни с любопытством осматривается вокруг. Они окружены лесом, но сквозь просветы вдалеке виднеется каменные стены и очертания небольших домов, — к тому же, здесь слишком много хищников и это не лучшее место для отдыха. — Я не ожидала, что усну, — заторможено отвечает Дэни, — поход оказался не близким, думаю я просто сбилась с пути, — Дэни понимает, что не сможет сказать откуда она явилась. Акатош не дал ей ничего кроме живого тела. Акатош рассказал о гражданской войне, но она даже не знала о том, кто с кем воюет. Перед ней все знания этого мира, но она должна узнать всё сама. Поблажек не будет. Всё, что у неё есть это цель и благословение Акатоша, что будет сопровождать её куда бы она не пошла. — Тогда пойдемте, я покажу как дойти, — улыбка девушки не гаснет ни на секунду. — Я не совсем понимаю, где я, — растерянно произносит Дэни отвлекаясь от местных лесных красот и сосредотачиваясь на собеседнице, — дело в том, то я, стыдно признаться, — Дэни опускает взгляд пытаясь придумать что сказать. Какой бы расы они ни были, они одинаковы. Дэни не хочет лгать, но и правду сказать она не может. — Я сбежала от своей семьи. Знаю, что это может выглядеть глупо, но меня хотели отдать не в слишком приятый брак, — забавно, это даже почти не было ложью, — я взяла первое, что попалось под руку, но сейчас уже ничего не осталось. Видимо, мне просто не везет. Рядом Хелген? Может там я смогла бы перевести дух и подзаработать, прежде чем двигаться дальше, — чем больше она говорила, тем увереннее становилась её речь, и тем больше сочувствия появлялось во взгляде напротив, — как у вас относятся заблудшим чужакам? — Я там живу, — активно закивала девушка, давая знак следовать за ней, — о, кстати, я Игги! Собирала ягоды для фирменного напитка нашей с отцом таверны, когда наткнулась на тебя. Думаю, он не будет против приютить тебя у нас на некоторое время, а уж дополнительные руки в таверне всегда пригодятся. — Я Дэни, — её улыбка искренна, и она решительно идет за новой знакомой, которая не стесняется задавать вопросы. Откуда она, куда думает направляться, кто её отец, предполагаемый жених, почему так одета, родилась ли с таким цветом глаз. Вопросов так много, они сыплются один за другим, и Дэни не нужно даже отвечать, её новая знакомая не сколько жаждет ответов, сколько хочет представить какой может быть жизнь за пределами Хелгена. Пределами, которые она никогда не покидала. Дэни идет, следом сжимая в руках свой плащ, перевязанный её же серебряной цепью, что обычно охватывала её тело поверх одежды. — И ты никогда не покидала пределов Хелгена? — интересуется Дэни, когда они приближаются к воротам и моментально попадают под бдительные вопрошающие взгляды стражников. — Я всегда хотела побывать в Сиродиле, — живо отвечает новая знакомая, — граница, между нами, так близко, но я боюсь оставить отца. Хотя, он никогда и не подумает выдать меня замуж за незнакомца. — Дэни кивает и где-то в глубине души завидует этой ягоднице. Той повезло с отцом, брат Дэни утратил свою человечность за долго до того, как у неё стала идти кровь, и она перестала быть всего лишь ребенком, но стала девушкой, которую можно дорого продать. — Это Дэни, — быстро тараторит Игги пока сама Дэни недоумевает от взглядов, обращенных на неё, — она собирается остановиться в городе, — мужчины кивают и, кажется, теряют к ним интерес стоит девушкам пройти мимо. — Только без колдовских фокусов, — доносится им вслед от одного из стражников города. Дэни не оборачивается, лишь сильнее сжимает плащ в своих руках и глубоко вздыхает. Она хочет уйти от этих подозревающих взглядов, которые обрушиваются на неё и внутри города, как можно быстрее. — Не обращай внимания, — ободряюще произносит Игги, — со временем они привыкнут к тебе. — Тут ко всем относятся с подозрением и опаской? — Дэни идет рядом с Игги и упрямо не оборачивается, лишь оглядывает город, в который попала. Они быстро прошли конюшню, растянувшуюся по длинной стене меж двух ворот в город. Тут и там виднелись каменные сторожевые башни, несколько каменных же стен отделяли город на несколько частей: в одной из них находились жилые дома, в другой таверна, загоны для скота, птиц, в третьей были расположены казармы стражников. В городе четыре сторожевых башни, одна из которых наполовину разрушена, дома сделаны лишь наполовину из камня, почти все крыши и верхние этажи отстроены деревом и усыпаны соломой сверху. Смотря на бегающих туда-сюда детей, торопящихся куда-то жителей Дэни на ум приходит только одно слово: кипящий. Город бурлил жизнью даже несмотря на то каким маленьким казался. — Как и в любом другом городе, когда появляется кто-то новый, — девушки подходят к одному из деревянных домов, — а сейчас и вовсе неспокойно, проверяют каждого кто проходит через границу. Ты кажешься милой, но все-же постарайся не использовать магию, не то, чтобы здесь не любят этого, но лучше не колдовать без исключительной надобности, — девушка с корзинкой продолжает улыбаться, но впервые с момента знакомства Дэни видит, как та насторожена. Стоп. Магии? Акатош говорил что-то их миры не сильно отличаются, и в сверхъестественном нет ничего необычного, но почему эта девушка решила, что Дэни одна из магов? — Магией? — ей не приходилось играть недоумение задавая этот вопрос, — я не обладаю ей, почему ты подумала иначе? Глаза Игги становятся круглыми от удивления и та принимается поспешно извиняться, — я увидела твои глаза, да и остаться в лесу полным волков на ночь может позволить себе кто-то владеющий заклинаниями, и я подумала… это, — с ягодницы моментально пропало напряжение и она вновь легко улыбнулась, — это было невежливо с моей стороны, прости. Дэни кивает, но решает относится к окружающим с большей осмотрительностью. Нужно сменить одежду, хоть её и не была кричащей, но все-таки привлекала внимание. Здесь, по крайней мере в Хелгене все носили однотонные не яркие одежды. Хорошо, что в городе она не останется надолго, лишь поднакопит денег и уйдет отсюда. — Здесь всегда так оживленно? — все же спрашивает она, когда мимо них проходят несколько человек резко толкающих тележки с телами свежеубитых животных. — Обычно гораздо тише, но завтра должен приехать генерал Туллий, вот все и готовятся. — Генерал Туллий? Кто он? — интересуется Дэни, когда они заходят в таверну. — Военачальник имперского легиона здесь в Скайриме. После того как убили короля он пытается сделать все чтобы его убийца был пойман. Что не так просто, Ульфрика поди схвати с его-то даром голоса, — в голосе девушки слышится сожаление, но Дэни не может понять к чему оно относится. Ягодница скорбным тоном говорит о гибели Короля, но говоря о его убийце переполняется восхищением. — Игги! Почему так долго? — к ним через таверну направляется мужчина с небольшой лобной залысиной, — И кто это с тобой? — он проходится заинтересованным взглядом по Дэни, — новый клиент? — Я нашла её спящей в лесу, представляешь! Там же столько волков! Ей нужна работа и ночлег, мы ведь можем ей помочь, правда отец? — взгляд мужчины смягчается пока его дочь тараторит, Дэни улыбается своей самой лучшей улыбкой и делает шаг вперед. — Игги права. Я так выбилась из сил после путешествия, что просто расстелила плащ да так и уснула. Если бы не она, кто знает, что было бы. Не все так добры к незнакомцам что заплутали в лесу. Я обещаю, что не буду приносить трудности, — это был не Вестерос, и даже не Эссос, где она была королевой, и все удобства были там для неё, стоило только сказать. В этом мире ей придется самой заботиться о себе без чьей-то поддержки. Когда они с Визерисом были детьми то он отправлял её просить милостыню, она приносила немного, но всегда был человек или два, который бросит монету в ладонь. Пусть некоторые и делали это не сколько из чувства сострадания, сколько из чувства собственного богатства. Такие люди шли мимо с высоко поднятой головой, вкладывая в детскую ладонь монету толком не смотря на ребёнка. Зато потом каждый кто видел это будет восхвалять знатного господина что не скупился. Порой подобной щедрости им с Визерисом хватало на то, чтобы прокормиться до шести дней. Сейчас ей милостыню бы не дали, скорее затащили бы в бордель, как новенький живой товар. Задание Акатоша так или иначе не позволяет ей долго оставаться на одном месте. Сколько ей понадобится времени, чтобы добраться до Винтерхолда? Найти там информацию? Цепочка событий уже запущена, ей лишь осталось понять, как они развернутся. Всё что ей нужно сейчас это деньги на еду и возможно извозчика, пусть с которым сократится в два раза. — Я Велогд. У нас проходит много людей, — мужчина улыбается, — сейчас работы прибавится так что могу предложить 100 золотых в день, 10 из них посуточно пойдут на оплату твоей комнаты. Надеюсь, ты не побоишься запачкать руки, тут может всякое произойти, от столкновения братьев бури с имперцами до даэдрическими поклонниками с дозорными Стендарра. Всё хорошо пока не начнешь в своей комнате приносить жертвы какому-нибудь божку. — Не думаю, что Акатошу нужны жертвы, — бурчит Дэни себе под нос, но торговец её прекрасно слышит. — Акатош значит, — хмыкает он и смотрит на её шею, — ну, по крайней мере не стоит ждать от тебя споров о талосе и пьяной поддержки братьев бури. Я приветствую всех в этой таверне, но драки между имперцами и нордами стали действительно раздражать. Иди за мной, — отец Игги развернулся и пошел в глубь зала, — покажу, где будешь жить, а ты дочь присмотри за клиентами. Игги моментально исчезает из поля зрения. Они быстро подошли к двери по левую сторону стойки и прошли, и остановились. — Твоя комната, — указал он, открыл дверь и тут же передал Дэни ключ. Девушка благодарно улыбнулась, приняв его и вошла в небольшую комнатку, — не хоромы королей, но кровать, шкаф, стол и стул в твоем распоряжении. За ванну придется доплачивать отдельно и предупреждай с утра если понадобится к вечеру и наоборот. — Этого мне достаточно, поверьте, — отвечает она, — спасибо, что не прогнали меня. — Пустяки, -отмахивается он, — передохни и через час жду в зале. Чем быстрее начнешь, тем больше заработаешь. Тем скорее уйдешь слышится ей между строк. Дверь закрывается, и она остается одна. Дэни кладет ключ на стол, а плащ на кровать рядом с подушкой. Вряд ли он ей здесь понадобится, здесь слишком тепло, а летать ей больше не придется. Она будет скучать по этому. По ощущению ветра, обдувающего лицо, шороху крыльев, перекатывающихся мышц под ней, чешуе под руками и шипам, за которые она всегда держалась во время резких поворотов. Больше она не увидит своих сыновей, Дрогон остался один и ей интересно, что он сделал потом, после её смерти. Часть её надеялась, что её убийца сгорел в пламени сына, но еще она хотела, чтобы Дрогон просто улетел. Куда-нибудь, где он будет счастлив, может туда, где он появился на свет. Солнце и трава Эссоса нравились её детям гораздо больше холодного климата Вестероса. Время летит незаметно. Раздается предупреждающий стук в дверь и Игги живо юркает внутрь комнаты. — Я решила принести тебе немного одежды и перекусить, — говорит она, ставя на стол кружку с водой и тарелку с несколькими пирожными. На кровать она кладет стопку с одеждой, — я не знала, что тебе нравится, так что принесла то, что сегодня в утреннем меню. И несколько моих платьев. Твоя одежда вряд ли будет удобна для работы в зале, — она весело улыбается и идет на выход, — ждём тебя там. — Спасибо, Игги, — рассеяно произносит Дэни и стоит двери закрыться, набрасывается на еду. Только учуяв приятный запах, идущий от стола, она поняла, как была голодна. Когда она ела в последний раз? Утром перед захватом гавани и кажется это была пара яблок. Прошло всего ничего, а ей кажется, что это были годы назад. А может и были, Акатош не сказал сколько Дэни провела запертая в кошмаре, а она не решилась спрашивать. Запивая еще теплые пирожные водой, она прикрывает глаза от наслаждения. Она многое пробовала за свою жизнь, но сейчас ей казалось, что пищи лучше не сыскать. Оставляя полупустую чашку воды, она тянется к одежде и переодевается в светло-серое платье. Она решает оставить брюки и надевая платье замечает цепочку у себя на шее. Взяв ее в ладонь, она видит явные драконьи очертания. Видимо это амулет от Акатоша. Дэни чуть сжимает его и отпускает. Амулет с тихим звоном цепочки возвращается на место, а Дэни продолжает собираться. Платье оказывается удивительно впору и через минуту она выходит из комнаты, запирая ее на ключ и прячет тот в одном из карманов платья. Велогд указывает на поднос, на котором стоят темные бутылки. — Мёд Хоннинга, разноси по залу. Деньги вперед и лишь потом бутылку в руки. Не слушай бред про «отдам потом», другого мёда нет, если попросят, а в меню сегодня пирожные с заварным кремом, мамонтовый суп и говяжья похлебка. Поработаешь до конца дня так, а завтра посмотрим, — Велогд проговаривает инструкции, не отводя бдительного взгляда от зала. — Поняла, — отвечает Дэни, хватает подносы и начинает обходить зал, периодически отдавая бутылку предварительно получив плату. В середине дня они вместе с Игги разносили заказанные супы. Большинство присутствующим были явно местными, но были и те, кто пользовался городом как перевалочным пунктом. В дальнем углу сидел маг, на которого косился каждый второй. Такие одиночки как правило сидели в одиночестве, быстро обедали, а потом уходили или запирались в снятых комнатах. После нескольких часов работы, Велогд объявил о закрытии работы кухни, и Игги и Дэни разнеся последние заказы передали прибыль хозяину. Тот сгребает деньги под прилавок и подсчитывает прибыль за день пока девушки ужинают. — Хорошая работа, — говорит он, присоединившись к ним, и протянув Дэни мешочек, — 84 септима. Мы наполнили для тебя ванну, это 6 золотых. Это возможно нагло с нашей стороны- — Это замечательно, — перебивает она, забирая мешочек, — спасибо. Доев, она принимает ванну, отмывая с себя пот и грязь заканчивающегося дня. Руки её так и тянутся к месту на груди, куда как нож в масло вошел клинок убивший её, но на том месте ровная чистая кожа. Удивительно, думает Дэни, в моей жизни столько происходило, но никогда на моем теле не оставалось шрамов. Синяки что регулярно оставлял Визерис исчезали быстро, руки, которые она стирала в кровь держась за поводья заживали моментально благодаря мазям на травах, что собирали Дорея и Ирри. Все остальные раны были лишь в её душе. Джон оставил рану которой не суждено было исчезнуть. Сейчас её кожа была гладкой, но бывали мгновенья, когда её хотелось нащупать там шрам. Чтобы существовало физическое напоминание о предательстве того, кого она отчаянно вопреки всему любила. Войдя в комнату Дэни, закрыла дверь на ключ и сняв обувь и платье практически упала на кровать. Достав плащ из-под головы, девушка открепила от цепи брошь с драконьими головами. Последний час вымотал её, а горячий ужин и ванна вовсе уничтожили её способность сопротивляться усталости. Расправив плащ и укрывшись им, Дэни устроилась поудобнее, и сжала украшение в руке. Этой ночью ей снились Дрогон, Визерион и Рейгаль парящие над Драконьим Камнем.