***
Боги, и как он об этом не подумал?! Билл раздражённо измерял шагами комнату, прикусывая кончик большого пальца и судорожно соображая, что ему делать. Запоздало к нему пришло понимание того, что оставить книгу у Пайнсов было очень плохой идеей. Не хотелось даже предполагать, что сделает Мэйбл с полученной информацией; в том, что в его прошлое она влезть сможет, сомнений не возникало. Уж наверняка наградит свои бесячим сочувственно-понимающим взглядом, от которого его тянет блевать. И ведь нужно же было так увлечься раздумьями «о смысле бытия», чтобы забыть о течении времени. Билл довольно часто надолго «выпадал» из реальности о чём-то задумавшись. Для него потратить пару тройку часов, а то и суток на размышления — было в норме вещей. Всё же, в сравнении с миллионами прожитых лет, такое понятие, как день или год — лишь песчинка на пляже. В данной ситуации, это сыграло с Биллом злую шутку: когда он покинул «страну грёз», за окном была глубокая ночь, а магия книги стала ощущаться чётче, что и подтолкнуло его к осознанию своей ошибки. Сдавленно рыкнув от бессильной злости на себя, Билл телепортировался в Хижину Чудес, решив, пусть и запоздало, исправить свой косяк. Он сразу же очутился в комнате близнецов Пайнс, рядом с постелью Мэйбл. Почему-то телепортироваться не в рандомную точку дома, а именно к ней, вошло в привычку, от которой он не собирался избавляться. К тому же, это имело множество плюсов. Как и ожидалось, книга нашлась у Мэйбл под подушкой. Билл хотел по-быстрому забрать книгу, но в его гениальную голову закралась шальная мысль, которой он попросту не мог противиться. Положив ладонь на лоб Мэйбл, Билл быстро прочёл заученное заклинание и переместился в её мысли.***
Плоское измерение выглядело так же, как и в прошлое её появление: такое же разрушенное, опустошённое, насквозь прогнившее, задыхающееся от вони трупов, мочи и кала. Мэйбл тяжёлым взглядом окинула остатки некогда благоухающей центральной площади столицы. Слева от неё, между полуразрушенными, залитыми то ли краской, то ли кровью зданиями, у догорающего огонька ютилось несколько сирот, больше половины из которых в ближайшие несколько лет отбудут в мир иной. Справа, из тёмного узкого переулка доносились звуки совокупления какой-то бесстыжей парочки, что было вполне будничным явлением, на которое никто не обращал внимание. Слуха коснулся шум происходящей невдалеке драки — наверняка наркоманы не поделили дозу или же алкаши — бутылку дрянной выпивки. Громкий хлопок, и посреди площади валяется несколько изуродованных трупов, мозги которых разлетелись на несколько метров от их размозженных голов. Мэйбл сквозь зубы втянула спёртый воздух и последовала по выбранной наугад улице. Та же картина, что и на площади, поджидала её на каждом шагу, поэтому Мэйбл то и дело останавливалась, закрывала глаза, считала до десяти, приводя мысли в порядок, и вновь шла. Она разрывалась между желанием найти чёрт знает где блуждающего Билла и навязчивой идеей плюнуть на всю эту затею и вернуться домой. Второй вариант был куда логичнее и привлекательнее, но её любознательная натура попросту не могла бросить столь увлекательное исследование незавершённым. Потому приходилось идти, превозмогая тошноту и головокружение от слишком сильной вони. Идея проклясть свою глупую «хотелку» исчезла, как только на горизонте появился знакомый треугольник. Мэйбл ускорила шаг, и вскоре её и Билла разделяли жалкие два метра. Закашлявшись от длительной ходьбы и ужасного смрада, который в этой части города был тяжелее, чем в центре, Мэйбл едва не потеряла из виду Билла, который спешно двигался в противоположном от неё направлении. Осознав, что придётся ещё побегать, она тяжело вздохнула, мысленно послав пару ласковых в сторону неуловимого и, как оказалось, непоседливого треугольника. Билл торопливо шёл по улице, то и дело оглядываясь, словно боялся чего-то. Он вздрагивал от каждого резкого звука, периодически заламывал свои тонкие руки и практически постоянно разглядывал кривую, каменную кладку дороги, из-за чего Мэйбл начинало казаться, что она последовала не за тем треугольником — уж слишком сильно он отличался от знакомого ей Билла. Из-за поворота выскочила кучка ребятишек. Завидев их, Билл стал спешно оглядываться по сторонам в поисках укрытия. Узкий проулок, в нескольких метрах справа от него, был единственным путём побега, и он не упустил возможности воспользоваться им. — Гей! Это же Сайфер! — восторженно воскликнули ребятишки. — Давайте покажем ему, что не стоит бродить по нашей территории, — предложил главный заводила этой оравы, за что был награждён поддерживающими свистом и хлопками. — За ним! — хором крикнули ребятишки и ринулись в проулок, в котором не так давно скрылся Билл. Мэйбл, что спешно шла вслед за Биллом, вздрогнула, услышав топот десятка ног и сопровождающие его крики. Билл ускорил шаг, в попытке побыстрее покинуть проулок и затеряться в толпе. Мимо Мэйбл пронёсся крошечный, зелёный смерч, который на полной скорости влетел в Билла, сбив того с ног. — Я поймал его, поймал! — радостно прокричал «смерч» — зелёный змеёныш, с такого же цвета перепончатыми крыльями. — Держи его, Ви! — поддерживали товарища ребятишки. Толпа быстро собралась вокруг Билла, чтобы «проучить» свою жертву. Жалкий способ ведения боя, столь популярный у малолетней шпаны что Третьего, что Плоского измерений. Мэйбл хотела вмешаться, кулаки чесались от желания заехать наглой малышне по мордам, но она останавливала себя, аргументируя это тем, что в этом месте она тот же призрак, то есть не способна воздействовать на окружающих. Она помнила, как ввязывалась в подобные бойни, вытягивая из них Диппера; как они возвращались домой все в синяках, с разбитыми губами и стертыми в кровь костяшками пальцев, а после долго рассказывали матери о произошедшем. Сейчас же Мэйбл казалось, что толпа избивает не Билла, а Диппера, а она стоит в стороне, не желая попасть под раздачу. — Что за шум под окнами моего дома?! — с конца проулка донёсся грубый, басовитый и очень разъярённый голос. — Во имя Свеза! * Да что же вы здесь устроили, окаянные! — к ребятишкам быстро приближался здоровенный старик, яростно размахивающий внушительных размеров тростью. — Вон отсюда! Живо! Ребятишки испуганно переглянулись и, поджав хвосты, убежали из переулка. — Ишь, смелые какие. Как слабого обижать, так сразу, а как кто посильнее — так боязно, — вслух рассуждал старик. — Ты там живой, мальчик мой? — взволнованно спросил он, опускаясь на колени возле Билла. — Живой, — прохрипел Билл, медленно принимая вертикальное положение. — Вот и славно, — выдохнул старик. — Пошли, мальчик мой, обработаем тебе раны. — Зачем? — с искренним недоумением спросил Билл, чем заставил старика и стоящую невдалеке Мэйбл потерять дар речи. — Как зачем, мальчик мой? — недоумевал старик. — Коли не обработать, инфекция в раны попадёт, а там, глядишь, и умереть недолго. — Так они же сейчас сами затянутся, — будто говорит о чём-то очевидном, заявил Билл. — Вот, уже начали, — он протянул к старику руку, на которой в мгновение ока затягивались все ушибы. Старик непонимающе смотрел то на Билла, то на его протянутую руку, и о чём-то размышлял. Мэйбл, которой казалось, что столь быстрая регенерация — нормальное явление для Плоского измерения, не понимала столь явного негодования старика. — Вы странный, — вновь заговорил Билл. — Что? — вздрогнул старик. — Странный Вы, говорю, — повторил Билл. — Мне зачем-то помогаете. А если бы они на Вас напали? — Э-э-э… — протянул старик, махнув чешуйчатой рукой. — Были времена, когда все друг другу помогали. Это сейчас все озлобились, позабыли, что такое доброта, — он сложил руки перед собой в молебном жесте. — Да спасёт Свез их грешные души. Старик зачитал какую-то короткую молитву и трижды хлопнул в ладоши, закрепляя этот нехитрый ритуал. Билла удивляло такое почитание Свеза стариком. Ему было непонятно, почему многие поклонялись Свезу, верили, что он спасёт их. «Это же всего лишь выдумка, — думал Билл. — Так зачем же поклоняться выдумке? Тем более, существуй Свез на самом деле, допустил бы он эту анархию?» Так он размышлял, пока не заметил, что одно из трёх солнц почти полностью скрылось за горизонтом. — Я же опаздываю! — испуганно воскликнул Билл и стал шарить по земле руками в поисках чего-то. — Фух, — расслабленно выдохнул он, отыскав на земле тряпичный свёрток. — Спасибо за помощь. Билл вскочил на ноги и помчался к выходу из переулка. — И перекусить-то не зайдёшь? — удивлённо и, кажется, немного разочарованно спросил старик. — Как-нибудь в другой раз. — Молодёжь, — выдохнул старик и ностальгически улыбнулся. Мэйбл сорвалась с места и поспешила за Биллом, бросив прощальный взгляд на старика, который махал им рукой. — Такой хороший, — прошептала она. — Пусть и страшный. Мэйбл вспомнила, как и сама испугалась, только увидев этого старика. Хотя, бояться было чего: огненно-красная ящерица, высотой под два метра, с шипастым хвостом и острыми когтями, не могла не вызвать ужаса. Пусть признаки старины и виднелись в его морщинистой морде, скрюченной спине и нетвёрдой походке, он, всё равно, держался достойно, выдавая в себе некогда хорошего бойца. Так, за раздумьями, Мэйбл и Билл прибежали к его дому. Покорёженный домик, продуваемый всеми ветрами, стоял на отшибе города и со всех сторон был окружён высокими зарослями сорняков, некоторые из которых в высоту достигали окон первого, а то и второго этажа. Билл остановился на рассохшемся пороге, перенося вес тела с пятки на носок. Успокоившись, поднял руку, намереваясь открыть дверь, но спешно отдёрнул её и отскочил в сторону, ведь деревянная створка резко распахнулась с такой невероятной скоростью и силой, что, казалось, сейчас слетит с расшатанных петель. В дверном проёме стоял фиолетовый квадрат. — Здоров, папа, — неловко поздоровался Билл. — Ты где, блять, шлялся?! — взревел квадрат, затаскивая сына в дом. — Ты должен был принести мне дурь ещё полчаса назад! К тому же, где она? Отец Билла похрустывал костяшками, явно намекая на то, что будет с сыном, если тот не принёс дозу. — Вот, — прошептал Билл, протягивая отцу свёрток. — Только не переборщи, как в прошлый раз. Дважды я спасать тебя не собираюсь. — Что-то вякнул, щенок?! Хочешь получить?! — Нет, конечно, — стушевался Билл, сжимая кулаки. — Я пойду, — быстро проговорил он и, под брань отца, помчался на второй этаж. Мэйбл последовала за ним, не желая оставаться в обществе его отца хотя бы на секунду дольше необходимого. Деревянные ступеньки истлели в край, от чего Мэйбл казалось, что вся эта конструкция сию секунду разлетится в щепки. Билла, похоже, это нисколько не волновало. Спешно поднявшись по ступенькам, он вошёл в свою комнату, обставленную, как ни странно, куда приятнее остального дома, хотя и не менее бедно. Старая, полуразваленная мебель была чисто убрана и даже окрашена в жёлтый; на полу лежал некогда чёрный коврик, слегка подпорченный каким-то вредителем, и выцветший на солнце, но в целом, придающий комнате уют. На низком столике, который ютился у окна с самодельными занавесками, лежала разорванная книга — азбука. Билл взял её и стал увлечённо изучать страницу за страницей, что со стороны выглядело необычайно скучно и навевало на примостившуюся рядом Мэйбл лёгкую дрёму. Комната пошла знакомой рябью, и единственным, о чём подумала Мэйбл, прежде, чем переместиться, было: «Вот бы не пришлось опять его искать». Мэйбл не смогла сдержать облегчённого выдоха, когда первым, кого она увидела после телепортации, был Билл Сайфер, барабанящий в чью-то дверь. Дом, в который так хотел попасть Билл, был огромным древним зданием, украшенным разнообразной лепниной. Высокие арочные окна визуально делали дом выше, чем он есть, а длинные, острые шпили, казалось, касались затянутого рыжими тучами неба. На уровне второго этажа висела выцветшая вывеска, надпись на которой поблекла и была совершенно неразличима. Массивные двустворчатые двери отворились, и на пороге показался знакомый старик. — Здравствуйте, — робко поздоровался Билл, не зная, куда деть руки. — Ты же тот, с переулка, — вспомнил старик и отошёл в сторону, пропуская Билла внутрь. — Проходи, коль пожаловал. У меня редко гости бывают, так что может быть слегка не прибрано, ты уж прости. Настойку живоглота будешь? — Нет, спасибо, — быстро ответил Билл, разглядывая убранство помещения, в котором он очутился. — Эм… Мистер… — Орион, — подсказал ему старик. — Мистер Орион, что это за место? — Это библиотека, мальчик мой, — улыбнулся Орион. — Библиотека? — удивлённо спросил Билл, прекратив созерцать картины на стенах и вопросительно уставившись на Ориона. — Место, где хранятся книги, — пояснил тот. — Сейчас ты всё поймёшь. Они подошли к стеклянной двери, над которой было написано: «Знания — самая большая сила». Орион нажал на золотые ручки и распахнул двери. Билл не смог сдержать восхищённого вдоха, когда увидел, что скрывалось за ними. Огромная, круглая комната, которая в высоту занимала все этажи здания, стеклянный потолок и витражные окна. Всё её немалое пространство занимало множество стеллажей с тысячами книг на них. — Невероятно, — только и смог выговорить Билл. — Нравится? — с лёгкой полуулыбкой спросил Орион. — Очень, — выдохнул Билл. — Можно мне взять какую-нибудь книгу? Только не очень сложную, а то я ещё плохо читаю. — Конечно, мальчик мой, — согласился Орион и взмахнул своей тростью. С полок вылетели несколько книг и приблизились к ним. — Думаю, на первое время эта подойдёт, — проговорил Орион и подал Биллу одну из книг, остальные, повинуясь приказу, отправились на свои места. — Спасибо, — искренне поблагодарил Билл. — Можно, я ещё к Вам загляну? — В любое время, мальчик мой, — улыбнулся Орион. — Тогда, до свидания и спасибо за книгу. Мэйбл вновь переместилась, и на этот раз, кажется, на несколько лет вперёд.***
Неприятное ощущение в животе, которое было вечным спутником при влезании кому-то в мысли, прошло, и Билл позволил себе открыть глаза. От увиденного на миг перехватило дыхание. Перед ним — знакомые улочки Плоской столицы, с их вечным запустением и толпами алкашей и наркоманов, в числе которых, когда-то, был и его отец. Билл сделал несколько неуверенных шагов вперёд, пытаясь понять, в каком периоде своей жизни он находится. Вот только пустынные улицы молчали. Окинув тяжёлым взглядом место, в котором очутиться вновь ему никогда не хотелось, Билл прислушался к своим ощущениям, в попытке отыскать Мэйбл Пайнс, и телепортировался, ощутив слабый след её присутствия.***
Тяжёлые рыжие тучи, которые обрушивались на мир кровавыми дождями, более не пугали Мэйбл, также как и постоянные крики, звон бьющейся посуды или хруст чьих-то ломающихся костей. Она привычно следовала за Биллом из прошлого в направлении полюбившейся библиотеки с обитающим в ней стариком Орионом. За те несколько лет, что прошли с момента первой встречи с Орионом, Билл изменился: стал увереннее, умнее и хитрее. Он обучился магии, пусть даже Орион считал это невозможным. При необходимости он мог за себя постоять, хотя, по понятным лишь ему причинам, не пользовался этой возможностью. Можно было бы сказать, что общение с Орионом пошло Биллу на пользу, но Мэйбл видела ту тьму, что разрастается у него внутри всё сильнее, медленно поглощая его. Она бы никогда не ответила, откуда появилась эта тьма, ведь Орион всегда учил его доброте, но это оставалось неизменным — Билл балансировал на краю. Мэйбл была готова хорошенько огреть Билла одним из толстых томов, когда он впервые влез в секцию, посвящённую черной магии — ту часть библиотеки, в которую ему запрещено входить. Если Орион узнает, Биллу несдобровать. Вот только он «заимствует» книги из запретной секции уже несколько месяцев, и замечен за этим не был. Вот и сейчас, Билл шёл в библиотеку, пряча пару запретных книг с помощью не так давно изученного заклинания невидимости. — Здравствуй, Орион, — тепло поздоровался Билл с непривычно хмурым Орионом, который, по обыкновению, встречал его на входе в библиотеку. — Ничего не хочешь рассказать? — поинтересовался Орион, окинув Билла не читаемым взглядом. — Нет, а должен? — Не прикидывайся идиотом, тебя это не красит, мальчик мой, — покачал головой Орион. — И ложь, между прочим, тоже, — он со смесью осуждения и разочарования взглянул на Билла. — Во имя Свеза, что я говорил тебе о тёмной магии? Она опасна, мальчик мой. Ты запросто можешь сойти с ума. Тёмная магия не щадит никого, она убьёт тебя или — того хуже — сведёт с ума! — Учитывая то, что творится за стенами библиотеки, умереть — лучший вариант, — засмеялся Билл. — Может, это необычный способ покончить с жизнью? Орион смотрел на своего почти что приемника и не узнавал его. Не мог понять, в какой момент умный, слегка запуганный и робкий мальчик превратился в того, кто сейчас стоит перед ним и громко смеётся. Ему так хотелось прокричать: «Кто ты?!» — лишь бы не видеть свою ошибку. — Вон, — прошептал Орион, сам не веря в то, что говорит. — Вон из этого дома, и чтобы ноги твоей здесь более не было! Билл ошарашенно смотрел на Ориона, не веря в услышанное. Слова старика больно резанули по душе. Обидно. Билл понимал, что Орион прав, что после нарушения запрета было бы глупо надеяться на прощение. — Нет, — он отрицательно замахал руками. — Я не могу уйти. — Ты уйдёшь, мальчик мой, — тихо проговорил Орион. — Может, это станет для тебя уроком. Когда-нибудь эти двери вновь откроются для тебя, а пока, они будут закрыты. Мэйбл видела, как во взгляде Билла спешно пронеслись неверие, злость, боль и растерянность, как он то сжимал, то разжимал кулаки, пытаясь утихомирить бушующие внутри эмоции. — Когда? — тихо, чтобы скрыть надломленный голос, спросил Билл. — Когда настанет это «когда-нибудь»? Когда я смогу вернуться? — Когда собьёшься с пути, — спокойно ответил Орион. — Когда более не будет куда податься. Только тогда ты сможешь переступить этот порог, — он замолчал, обдумывая что-то, а после вновь заговорил: — Но я надеюсь, что Свез смилостивится над тобой, и ничего из перечисленного мной не произойдёт, а мы просто встретимся в каком-нибудь баре, мило побеседуем, после чего я, в стельку пьяный, позабыв о своём запрете, приглашу тебя к себе. Уточнение Ориона разожгло в Билле искру надежды, что мгновенно отразилось в его взгляде. У него был шанс вернуть всё назад. Крошечный, но шанс. Всё же, Орион был единственным, с кем он мог спокойно общаться. Своеобразную дружбу с ним не хотелось терять насовсем. — Спасибо, — поблагодарил Билл. — И прости… За всё. Билл крутанулся на пятках и побежал к себе домой. Пусть и было немного обидно, причин страдать не было, хотя бы потому, что за свои ошибки следует платить. Билл понимал, что поступил крайне отвратительно, нарушив запрет Ориона, но иначе было никак. Ему необходимы те знания, что хранятся в книгах о тёмной магии, а ради них можно рискнуть даже доверием ближнего. — Вот ты где, щенок! — встретил его крик отца, стоило войти в дом. — Квадро, неужели Сайфер вернулся? — донёсся с кухни голос матери, которая, на удивление, оказалась дома, а не в очередной подворотне с каким-то прохожим. — Он самый, Нимфа, — отозвался Квадро, хватая Билла за руку и затаскивал внутрь. — Итак, где же ты шлялся, а, щенок?! — Тебе-то какая разница? — огрызнулся Билл, щурясь из-за исходящего от отца сильного запаха спиртного — бодяга из корня мандрагоры, кажется. — Дерзишь, сопляк? — прошипел Квадро и толкнул Билла в стену. — Совсем оборзел? — он с размаху ударил сына. Квадро избивал Билла, смакуя каждый удар. Наслаждался ощущением родной крови на своих руках. Наблюдать за этим было противно. Мэйбл приходилось тратить все свои моральные и физические силы, чтобы остаться на месте. Она не впервые видела это, но желание вмешаться от этого меньше не стало. Каждое возвращение Билла домой сопровождалось побоями от его отца, и каждый раз она стояла в стороне, заталкивая подальше клокочущую внутри злость. Глотала слёзы беспомощности. Мэйбл помнила, как однажды слишком пьяный Квадро решил применить к сыну не только кулаки, но и магию. Тогда она попросту не смогла удержать себя от вмешательства и непроизвольно дёрнулась вперёд, закрывая собой Билла. Ни к чему это, конечно же, не привело. Разряд попросту пролетел сквозь Мэйбл и попал в свою первоначальную цель. Она помнила, как всё внутри неё похолодело от крика Билла. Она впервые слышала его крик. Мэйбл не могла представить, насколько сильной должна быть боль, чтобы вынудить Билла Сайфера, всегда молча сносящего побои, перестать сдерживать эмоции. — Противно, не так ли? — Мэйбл вздрогнула, когда кто-то заговорил с ней. Нет, обладателя этого голоса она, конечно, знала, но он попросту не мог говорить с ней. Решив подтвердить свою догадку, Мэйбл обернулась. Позади неё, улыбаясь во все тридцать два, стоял Билл Сайфер из настоящего. — К-как ты? — сбивчиво пролепетала Мэйбл. — Влез к тебе в голову, разумеется, — буднично ответил Билл. — Ладно, а теперь пора возвращаться. Мэйбл сразу же отскочила в сторону, понимая, к чему клонил Билл. У неё не было никакого желания покидать прошлое, не узнав ответы на свои вопросы. — Между прочим, это некультурно — влезать в чужое прошлое без разрешения, — подметил Билл, верно истолковав её реакцию. — Будто ты бы мне разрешил, — пробубнила Мэйбл, пряча взгляд под длинной чёлкой. — А мне, может, хочется узнать о твоём прошлом. — Прошлое в прошлом, Комета, — тихо ответил на замечание Мэйбл Билл и схватил её за руку.***
Мэйбл распахнула глаза и резко села на постели. Взгляд слегка помутился от резкой смены положения. Мэйбл запустила пальцы в волосы и исподлобья оглядела комнату, обратив внимание на то, что уже утро и Диппера нет в его постели. — С пробуждением, Комета. Мэйбл медленно обернулась на голос, встретившись с Биллом взглядом. Он висел в воздухе, с неизменной ухмылкой на губах, сложив руки на груди. Маленькая девочка внутри Мэйбл злобно топала ножками, желая стукнуть Билла и вновь оказаться в его прошлом. В то время как взрослая часть её понимала, что тот всецело прав. Всё же лезть без разрешения в чьё-то прошлое — верх бескультурья. Это вызывало настоящий диссонанс чувств. В итоге, чувством, которое пересилило все остальные, стало сочувствие. Мэйбл заплакала, вспомнив, в какой именно момент Билл забрал её в настоящее. — Комета? — спросил Билл, удивляясь столь резким перепадам её настроения. — Это же больно, — всхлипнула Мэйбл. — Больно, когда родители ненавидят тебя, когда относятся, как к мусору. Билл озадаченно разглядывал Мэйбл, не понимая, почему его прошлое заставило её так убиваться. И смотреть этим грёбанным сочувствующим взглядом. — Жаль нет способа изменить прошлое, — продолжала всхлипывать Мэйбл. — Было бы неплохо изменить хоть что-то в нём. — Зачем? — перебил её Билл. — Зачем менять то, что уже произошло? Мэйбл озадаченно посмотрела на него. Она-то не задумывалась над этим вопросом. А ведь правда — зачем? Наверное, потому что даже Билл Сайфер не заслуживал подобное к себе отношение — в этом Мэйбл была более чем уверена. — Разве родители не делали тебе больно? Тебе что, никогда не хотелось изменить прошлое? Как-то изменить отношение родителей к себе? — поинтересовалась Мэйбл. — Я же уже говорил: прошлое в прошлом. К тому же, если бы не мои ублюдки родители и конченое измерение, я бы ничего не достиг, — Билл широко улыбнулся, будто бы вспомнил что-то приятное. — Так бы и остался жалкой мелочью, единственной способностью которой была бы регенерация, — он прикрыл глаз и запустил руку в волосы, слегка отбросив их назад. — Я ни о чём никогда не сожалел, Комета. Ни о прошлом, ни о настоящем, ни о будущем. Меня полностью устраивает то, кем я стал. Конечно Билл лгал. В детстве, до знакомства с Орионом, ему хотелось изменить свою жизнь, попасть к другим, добрым родителям. Ещё в те времена он затолкал эти желания куда подальше. Сначала через силу, чтобы не свернуть с выбранного пути, не воспользоваться полученными знаниями не в том русле. Тогда ему стоило недюжинных усилий не взяться за изучение магии управления временем. После мысли об этом испарились, стёрлись, сменились более глобальными планами. За тысячелетия Билл понял, что всё, что было в его жизни, пошло ему на пользу. Годы стёрли для него ту грань между добром и злом, о которой говорят своим детям родители, оставив лишь одну истину — нет ничего зазорного в том, чтобы дорога к цели была выложена из трупов: как врагов, так и друзей. Мэйбл не стала перечить Биллу, приняв его точку зрения. Всё же, нет смысла сожалеть о прошлом — в этом он был прав. Мэйбл встала с постели и подошла к Биллу, крепко обняв его. — Комета? — Молчи, — прошептала Мэйбл, сильнее прижимаясь к нему. — Просто молчи. Мне это нужно. Нужен ты. Здесь. В эту самую секунду.