Безумие

      Время давно перевалило за полночь, но Мэйбл с интересом изучала «Историю правителей Плоского измерения». Сна не было ни в одном глазу, и она продолжала разбирать неизвестные ей символы, периодически сверяясь с записями Форда. Дело это было крайне кропотливым, потому, за прошедшие часы, она перевела от силы с два десятка страниц, что было каплей в море, в сравнении с тем объёмом работы, что ещё предстояло сделать.        В целом, информации было не так уж и много. Она подавалась выборочно и как-то… неправильно, что ли? Мэйбл всё время казалось, что из книги вычеркнули самый важный кусок информации, посвящённый деятельности императоров. Для неё это было то же самое, что и рассказывать о Пикассо, не упомянув ни одну из его картин. Абсолютно нелогично. К тому же, Мэйбл сбивало с толку наличие пустых страниц, которых становилось всё больше, по мере перевода.       Мэйбл скучающе перевернула последнюю страницу главы, посвященной четвёртому императору Плоского измерения, мысленно проклиная авторов книги, которые умудрились оставить только самую бесполезную информацию, наплевав на то, что поистине важно.       Диппер зашевелился на постели и медленно открыл глаза. Он потёр их, пытаясь сбить сонный морок и вернуть способность нормально видеть.       — Ещё не спишь? — удивлённо спросил, подсознательно поражаясь столь непривычной тяге к новым знаниям у Мэйбл.       — Как видишь, — коротко ответила она, ненадолго оторвавшись от книги.       — Может, лучше продолжить завтра? — с мольбой спросил Диппер, периодически зевая и щуря глаза, которые категорически отказывались привыкать к тусклому освещению настольной лампы.       Мэйбл всё же отодвинула книгу в сторону и рассерженно взглянула на брата, желая выразить своё негодование по поводу его нежелания помогать ей в этом деле, но быстро передумала, верно истолковав измученно-уставшее выражение лица брата.       — Я пойду на кухню, чтобы не мешать твоему сну, Дип-доп, — сдалась она, взяв в руки книгу и выключив лампу. — Счастливые мальчики, окончательно закрепившие связь со своим соулмейтом, должны спать в подобное время.       — Молчи уж, — огрызнулся Диппер, вернув свою голову на подушку и посильнее закутавшись в одеяло. — Завтра обязательно помогу тебе с переводом, а пока… — его речь прервал протяжный зевок, — я спать. Тебе, кстати, я советую сделать тоже самое.       — Приму к сведению, — улыбнулась Мэйбл и тихо вышла из комнаты, аккуратно прикрыв за собой дверь.       Мэйбл старалась ступать как можно тише, чтобы не потревожить чуткий сон обитателей Хижины, но сделать это было куда сложнее, чем казалось поначалу. Первая же ступенька громко скрипнула, жестоко разрушив хрупкую тишину. Мэйбл поморщилась от столь противного звука и сделала невесомый шаг на следующую. Та тоже скрипнула, пусть и на пару тонов тише, убедив Мэйбл в том, что пытаться бесшумно спуститься по лестнице — пропащее дело. Разочарованно вздохнув, она сняла домашние тапочки и сбежала вниз, едва касаясь ступенек босыми ногами.       Хоть где-то пригодились занятия танцами.       — Нужно будет сказать Сусу, что стоит сменить половицы, — вслух рассудила Мэйбл.       В кухне было прохладно, из-за ночного воздуха, который проникал в неё сквозь открытое окно. Голубые занавески, которыми Элизабет заменила выцветшие зелёные, из-за чего игнорировалась Стэном ещё несколько дней, раскачивались от лёгких дуновений ветра. Их тени то закрывали, то открывали широкую дорожку лунного света. Сразу же вспоминались все те истории о Питере Пене, и казалось, что сейчас он влетит в комнату и заберёт Мэйбл с собой в Неверленд.       «Утром обязательно нарисую это зрелище», — решила она и включила свет, разрушив тем самым ночную магию.       Мэйбл положила книгу на стол и пошла заварить чай. Вскоре горячий и ароматный напиток, слегка отдающий мятой, согревал ей пальцы, а она продолжала расшифровывать записи в книге.       Часовая стрелка медленно двигалась по циферблату, с каждым отмеренным часом приближая наступление утра. На горизонте виднелась алая полоса зари, будто бы где-то вдалеке горели тысячи костров. Ночные обитатели леса спешно прятались по своим укрытиям, чтобы скрыться от лучей рассветного солнца, которое вскоре засияет над горизонтом.       В детстве Мэйбл иногда просыпалась рано-рано, чтобы увидеть, как заря переходит в рассвет, а он, в свою очередь, превращается в день. Но на этот раз усталость сморила её раньше, чем день начал медленно прогонять ночь, и она мирно посапывала, утянутая в царство к старику Морфею.

***

      Мэйбл приоткрыла заспанные глаза и тут же закрыла их из-за резкой вспышки света, ударившей по ним. Она быстро моргала, в попытке приспособить зрение и вернуть нормальную способность видеть.       Уже что, обед?        Мэйбл не сдержала восхищённый вскрик, когда смогла разглядеть место своего нахождения. Она стояла в центре какого-то аномального леса, чем-то напоминающего леса из фантастических рассказов. Большая часть растительности представляла собой гигантские цветы самых разнообразных форм и размеров, между которыми, будто паутина, раскинулись тонкие лианы. Но самым странным было то, что всё в этом лесу было плоским. Мэйбл с любопытством потянулась к лепестку ближайшего цветка и тихо вскрикнула, когда её рука прошла сквозь него.       — Н-да… — протянула она, внимательно разглядывая свою руку. — Либо я умерла, либо сплю. Эх, второй вариант мне нравится больше, — истерический смешок вырвался из горла.       Да, совершенно точно — сон.       Мэйбл сделала несколько шагов вперёд, и мимо неё пронёсся огненный шар, что заставил её отступить назад. Она удивлённо проследовала взглядом за траекторией полёта шара и остановила его на пятиугольном листе, с левой стороны которого находилась огромная дыра, будто бы выжженная окурком. Неожиданно, лист обзавелся парой ног и рук, сияющими злым блеском глазами и ртом, наполненным острыми, словно бритва, зубами. Мэйбл отскочила в сторону, беспокоясь, что он её заметил, но тот никак на неё не отреагировал.       Неужели не видит меня?       — Пир, — прокряхтел «лист» и зашёлся в приступе надрывного кашля. — Ублюдок! Да как ты посмел! — он кричал, выплевывая капли зеленоватой крови, и сильнее прижимал тощую руку к дыре.       Мэйбл благоразумно спряталась за ближайшим деревом, не желая сталкиваться с тем, на кого во всю горлопанил лист, и продолжила наблюдение.       — Рад, что ты помнишь моё имя, Генос, — на поляну величественно вышло существо, сильно похожее на мантикору: будто бы сшитый из кусочков льва, ящера и скорпиона. Его пышная алая грива колыхалась в такт ходьбе, пасть была плотно сомкнута, а взгляд сосредоточен. Оно гордо и с невероятной для своего огромного размера грацией подходило к «листу», именуемому — Генос.       Генос кривился от боли, слизывая с губ капли собственной крови, и пытался удержать остатки уплывающего сознания, гордо смотря прямо в глаза Пиру.       — Тебя забудешь, Пир, — прошипел он ослабшим от ранения голосом. — Зачем все эти жертвы, а, ублюдок?       Пир оскалился, сощурив золотые, пылающие внутренним огнём глаза, и утробно прорычал, подрывая птиц с окружающих их деревьев-цветов: — Ради нового мира, — а после тихо, почти ласково шёпотом добавил: — Но такому идиоту как ты этого не понять.       Мэйбл испуганно закричала и закрыла ладонями глаза, когда Пир занёс могучую лапу с огромными заточенными когтями над умирающим Геносом.       — Твоя смерть станет прочным фундаментом для нового мира, — было последним, что услышала Мэйбл, прежде чем все звуки вокруг исчезли.       Вновь открыв глаза, Мэйбл увидела, что стоит посреди ратуши. По ней ходили разнообразные чудовища: грифоны, двухголовые змеи, минотавры, «боги Ра» и другие мифические и не очень существа. Все они, весело болтая друг с другом, собирались у сцены в центре ратуши. Пусть большинство домов были ещё не достроены, возле них вовсю работали торговцы, повсеместно продающие всякую всячину: сладости, одежду, мебель, книги, лекарства и прочее. Лавочки были украшены красно-золотыми флагами и цветами из ткани того же цвета.       — Как красиво! — восхищённо пропела Мэйбл, оглядываясь по сторонам, пытаясь определить, к какой лавочке подойти сначала.       — Дорогие жители Плоского измерения! — послышался бодрый голос крохотного «червя», который был едва заметен на огромной, обвешанной сияющей алой и золотой тканью, сцене. — Рад видеть всех вас в столь знаменательный для нас день! Приветствуйте — император Пир Всемогущий!       «Червь» спешно покинул сцену, на которую уже гордо поднималось известное Мэйбл существо. Она наблюдала за тем, как Пир остановился в центре и окинул снисходительным взглядом существ, собравшихся на площади. Этот взгляд будто бы оберегал их, прятал под импровизированным крылом, под которым не страшны никакие несчастья.       — Рад видеть вас в добром здравии, дорогие жители Плоского измерения, — проговорил Пир, вмиг прекращая все разговоры на площади. — Я собрал всех вас здесь, чтобы лично объявить о новых законах, которые кардинально изменят вашу жизнь, превратят этот мир в Спиритас*!       По площади пронёсся восторженный гул и бурные овации. Кто-то, у самого уха Мэйбл, радостно прокричал: «Да здравствует император Пир! Да здравствует Огненный Дьявол!» Мэйбл окончательно удостоверилась в том, что всё происходящее не сон, а вполне себе реальные события, которые происходили миллионы лет назад и информации о которых недоставало в книге.       И сейчас на сцене первый император Плоского измерения — Пир. Сильнейший огненный маг эпохи, которого прозвали Огненным Дьяволом за его невероятные способности и кровожадность во время борьбы за престол. Тот, кто объединил Плоское измерение, убив всех феодалов и их потомков.       — Ради нового мира, да? — спросила у самой себя Мэйбл, внимательно наблюдая за тем, с каким благоговением относились жители к своему императору.       Звуки вокруг исчезли, а время будто бы замедлилось. Окружающий мир пошёл лёгкой рябью, а после совсем растворился в черноте, чтобы вновь появиться в совсем других декорациях.       Всё та же площадь сейчас ощущалась и выглядела иначе. Здания были достроены, и Мэйбл могла в полной мере оценить их необычную планировку и внешний вид, в другой обстановке ратуша бы захватила её своей неординарностью, и она бы всенепременно изучила её вдоль и поперек. Но сейчас ситуация явно не способствовала этому. Там, где в прошлом висели красные флаги, развевались чёрные полотна. Горожане казались какими-то бесцветными, понурыми. Мэйбл взглянула на сцену, которая также была обвешена черной тканью, с росписью из золотых и красных букв, значение которых она не знала. В её центре стоял гроб, в котором, как предполагала Мэйбл, находилось тело Пира.       — Дорогие граждане! — обратился со сцены «червь», без знакомой радости в голосе. — На этот раз мы собрались на этой площади, чтобы почтить память о великом правителе и невероятном гражданине — Пире Всемогущем! — голос его надломился, и до слуха Мэйбл донёсся сдавленный всхлип. — Он был великим правителем, благодаря которому мы все смогли вдохнуть полной грудью! — продолжал сквозь слёзы.       «Благодаря ему я снова могу ходить!»       «А я и мои дети смогли научиться читать!»       «Моя семья больше не голодает!»       Крики доносились отовсюду, восхваляя почившего императора. Атмосфера всеобщей скорби и гордости за своего правителя передалась и Мэйбл, заставляя ту громко аплодировать и смаргивать соленые капли с ресниц.       — Пора отправиться в последний путь, наш император. Надеемся, что Вы отбудете в Спиритас, — «червь» обернулся к юноше, отчасти похожего на Пира, не считая пронзительных зелёных глаз и голубой окрас шерсти. — Принц Гидр, прошу отправить императора в последний путь.       Гидр, колеблясь, смотрел на протянутый ему зажжённый факел, а после, собравшись с силами, взял его в огромную лапу и медленно направился к гробу отца. Его била мелкая дрожь, и он сильно стискивал острые зубы, пытаясь унять подступающие слёзы. Несколько секунд, кажущихся вечностью, и тело Пира охватило яркое пламя.       Как символично: Огненный Дьявол исчез в огне.       Пламя плясало, тянулось к небу, медленно пожирая тело поистине великого правителя. И пока оно чинно исполняло свои обязанности, никто не смел издать и звука. Горожане, принц и «червь» заглушали рыдания, чтобы не нарушать тишину. Казалось, отчаяние и скорбь, что витали в воздухе, можно пощупать; что ещё немного, и можно будет ощутить солоноватый запах слёз, которыми словно бы пропиталось всё вокруг.       Место действия вновь изменилось, и теперь Мэйбл стояла посреди богато обставленного тронного зала. В центре его, на возвышенности, стоял императорский трон, украшенный странными узорами, которые напоминали чудовищ-жителей измерения. На нём гордо восседал бывший принц Гидр, который сейчас, скорее всего, занимал пост императора. За длинными столами перед ним сидели чудовища, одетые в странные балахоны светло-голубого оттенка с длинными рукавами.       — Дорогие лекари, — обратился к ним Гидр. — Нашей империи коснулась ужасная напасть — эпидемия. Наша задача — найти способ справиться с ней.       — Ваше Величество, я со своими поданными установили, что причина столь скорого распространения инфекции в затяжных дождях, — отчиталось чудовище, похожее на кобру, только имеющее пару рук и ног. — Думаю, что если утеплить дома и улучшить систему отвода вод, мы сможем снизить скорость её распространения.       — Спасибо, лекарь Кельт, — поблагодарил докладчика Гидр и жестом попросил его сесть. — Что насчёт вакцины?       — Сейчас проводится последний этап тестирования, если он пройдёт успешно, можно будет применить вакцину к населению, — ответил кто-то с противоположной стороны зала.       — Хорошо, — довольно проговорил Гидр. — Очень хорошо. Я присоединюсь к Вам сегодня вечером, хочу увидеть окончание последнего этапа. Кельт, я обсужу с инженерами твои замечания и обязательно приму меры. Негоже, что граждане Плоского измерения гибнут от инфекции, когда ими управляет император, обученный медицине.       «Люди» стали расходиться, обсуждая результаты собрания. Когда дверь за последним лекарем захлопнулась, взгляд Гидра опустел. Он запустил когтистую лапу в пышную синюю гриву и тяжело вздохнул, обведя опечаленным взглядом огромный зал.       — Всё ли правильно я делаю, отец?       Мэйбл грустно смотрела на надломленного, уставшего Второго Императора, и видела изнанку того, кого величали Царём Лекарей.       Ты сделал всё правильно.       Дворец пошёл рябью, и в следующий миг Мэйбл вновь очутилась в другом месте. Снова и снова. Эпохи сменяли друг друга, а вместе с ними сменялись и правители: императрица Да, которая создала волонтёрскую помощь для вдов; император Витас, под руководством которого вывели новые сорта культур, и многие другие, под руководством которых никто не знал о том, каково это: жить в нищете и страхе.       — Император убит!       Мэйбл испуганно вздрогнула, когда, при очередной смене эпох, первым, что она услышала, был крик. По уже знакомому дворцу суетливо бегали слуги, в глазах которых сиял огромный, ни с чем несравнимый страх.       «Император мёртв. Убили! Мёртв!»       Мэйбл читала все мысли слуг в их переполненных ужасом взглядах. И он передавался ей.       — Найдите его! Найдите убийцу императора! — кричал один из дворцовых офицеров.       Века без войн притупили их бдительность.       Мир покрылся кровавыми разводами, и в следующий миг Мэйбл очутилась посреди кровавого побоища. Воздух был наполнен противным, металлическим запахом крови. Алые, синие, зелёные и даже чёрные реки протекали по всему пустырю, превращая его в место, насквозь пропитанное кровью жителей Плоского измерения. Мэйбл сделала несколько неуверенных шагов вперёд, а после перешла на бег, надеясь найти хоть кого-то живого в этом Аду. Дышать становилось всё тяжелее, ведь чем дольше она бежала, тем сильнее становился разъедающий лёгкие и слизистую глаз смрад сотен разлагающихся тел. Воздух будто бы исчез, когда Мэйбл увидела гигантскую гору, состоящую из миллионов мертвых тел граждан Плоского измерения.       Да что же здесь произошло?!       — Отныне я — новый император Плоского измерения! Мэйбл и не заметила, когда мир вокруг вновь изменил свои очертания. На пепелище старого мира возводился новый. Мир анархии, болезней, бедности и отчаяния длиною в тысячелетия. В прошлом могущественное государство, которое было подобно Раю, превратилось в Ад. Всего одно существо, пошедшее на поводу у своего безмерного цинизма и непомерной жадности, отворило врата в Геенну Огненную, которая вмиг поглотила старый, переливающийся тысячами оттенков радости мир.       Разрушенные здания, в некогда невероятной красоты городе, отчаяние в глазах населения и медленное угасание всякой надежды в светлое будущее — вот нынешнее Плоское измерение.       Когда-нибудь мы все вернёмся к истокам.       Мэйбл перестала отличать правителей. Кто бы ни взошёл на престол, всё оставалось по старому. Ей казалось, что с каждым разом во главе Плоского измерения был всё более глупый монстр. Мэйбл смотрела на то, во что превратилось то райское место, и понимала, почему Билл так ненавидел его.       «Мэйбл…» — прошептал ей ветер, но она решила, что показалось, свалив всё на бурное воображение.       — Быстрее ловите его, парни! — Мимо Мэйбл пронеслась толпа ребятишек. — Побьём этого слабака — будет знать, как заходить на нашу территорию!       Мэйбл взглянула туда, куда мчались эти борзые дети, желая узнать, кто же стал тем несчастным, которого они решили задеть. По улице медленно шёл Билл Сайфер, только совсем ещё ребёнок, и посильнее кутался в ободранный плащ.       «Мэйбл, проснись!» — вновь окликнул её ветер.       Мэйбл поспешила вперёд, понимая, что сейчас сможет узнать тайны Билла и наконец понять его. Мир знакомо поплыл, и она едва подавила разочарованный вздох, осознавая, что снова переместится во времени.       — Только не сейчас, — взмолилась Мэйбл и…             …открыла глаза.       — Проснулась, соня? — бодро спросил Диппер.       Мэйбл непонимающе взглянула на брата, всё ещё не в силах оправиться от недавнего экскурса в историю, а после перевела не менее озадаченный взгляд на книгу, на пустых страницах которой проступали символы.       И почему-то она была уверена, что там написано всё то, что ей довелось увидеть.       — Хватит спать, Мэй, — Диппер щёлкнул сестру по носу. — Говорил же я тебе — ложись спать. Ну да ладно, рассказывай, что удалось узнать.       — С удовольствием, — бодро согласилась Мэйбл.