"ТИХИЕ" КАРИНТИЙСКИЕ ВЕЧЕРА, ИЛИ КРИЗИС СРЕДНЕГО ВОЗРАСТА

POV. ДРАКО МАЛФОЙ. @ Я спустился вниз и увидел весьма занятное зрелище — Лилиан заплетала волосы моего отца и ворковала, рассказывая ему и Нарциссе о школе, о том, что она — первая по зельям, по рунам и по ЗОТИ. — А ещё к нам перевелась девочка, она — племянница Флер Делакур, Николь Шарлотта Дюпен. Бабуля, дедушка, эта девочка на четверть Вейла. А наш род Малфоев тоже в дальнем родстве с этими существами? — Ну, милая, и… — усмехнулся Люциус. — Что в этой мисс Дюпен особенного, Лили? — Мне она очень нравится, — ответила моя дочь. — Нет, не так, деда, Николь… я люблю её. У меня отвисла челюсть, если честно. Что, моя дочь увлечена девочкой? Я схватился за сердце и притаился за колонной. Надо послушать, что ещё скажет моё чадо? — И как сильно эта девица тебе нравится, моя дорогая? — спросила Нарцисса. — А как же Фредерик-младший и Дэниил Уизли? Есть ещё сыновья дяди Виктора Крама, они — прекрасные мальчики, воспитанные, ВладимИр и Георгий. Присмотрись и к Леопольду Генриху, сыну дяди Теодора Нотта и тёти Пэнси. — Бабуличка, вы с дедом такие старомодные и, не дай Мерлин, ещё и гомофобы! Мои же папули сочетались браком, хотя они и оба мужчины. В детстве я все гадала, устраивала вам истерику, глядя на свадебные колдофото родителей, на их любовь и гармонию. Мне было до тринадцати лет не понятно, откуда я взялась, если нету мамы? Я разговаривала с портретами дедушки Джеймса и бабули Лили Поттеров. Они только улыбались и утешали меня. Лили пела мне песни, а Джеймс рассказывал сказки. Я поинтересовалась у крёстного, дедушки Северуса, но и он молчит. Я спрашивала у вас, но и вы только улыбались и отмалчивались. А помните, как в пять лет меня подловил репортёр из «Пророка». Он ополчился на меня своими каверзными вопросами о том, почему у меня нет мамы, как у других семей? Папуля Гарри тогда пинками его выгнал из нашего замка в Клагенфурте. Репортёры Скитер нашли нас даже в Австрии. Я плакала и унывала, просила моих отцов завести ещё ребёнка, но они глухи к моей просьбе. У всех в семье по два-три ребёнка, а я сижу одна. Но все изменилось в школе — Фреди с Дэном этой зимой меня просветили, они рассказали, откуда они взялись у дяди Фреда-старшего и дяди Джорджа. Магический брак, да? Так вот, если он доступен мужчинам, то должен быть пригоден и для девушек. Я права, деда? — Лили, дорогая, тебе всего тринадцать лет, рано пока думать о браке. А эта твоя Вейла, она знает о твоих чувствах? — спросил серьёзно Люциус. — Родители Николь знают о тебе? — Они в разводе, — вздохнула моя девочка. — Её отец — судья в магической Франции, а мама — репортёр, очень похожая на Риту Скитер. Противная. Одна работа их интересует, как и моих отцов. Хотя, папули все лето со мной и все святки от Рождества до Крещения. Мои папы лучше родителей Николь. Мисс Дюпен пока не знает, что я её люблю, но она очень хорошо со мной общается? — Мерлин Великий! — воскликнул мой отец. — Николь живёт с бабушкой Авророй Вероникой Дюпен. Николь с детства была в семье изгоем и тоже всегда одна, как и я, ей не разрешали ничего, кроме долбанного этикета чистокровных магов. — Лили, что ты такое говоришь? — напрягся Люциус, а мама подошла к внучке и обняла. — Пойдем, моя дорогая, мы поговорим с тобой у меня в комнате. Я как раз на этот случай купила твои любимые конфеты с ликером, сиропом и ромом. Пойдем, моя радость. Нарцисса увела дочь к себе. Она, конечно, утешить её, напитает своей успокаивающей магией, как когда-то делала это и мне. Помню, как я возмущался в мэноре по поводу моей всегдашней занозы в заднице — о шрамоголовом гриффиндурке, о моем Герое и любимце всея Британии — о Поттере. Нарцисса обнимала меня и питала своей магией тогда, пока я не засыпал головой на её коленях. Она пела мне колыбельные, а самой любимой была одна: «Спи, малыш, голубых кровей…» Она её для меня сочинила и музыку придумала. В той колыбельной пелось о любви белокурого Ангела к мальчику с глазами цвета «Авады», у которого в жизни все наоборот, и который никогда не слышал колыбельных своих. Мама пела мне её аж до четвёртого курса, а я тихо плакал, мечтая о дружбе с Гарри. Нарцисса утешала меня, правда в тайне от отца, так как Люциус терпеть не мог телячьих нежностей вплоть до рождения внучки Лили. Сейчас он очень изменился и души не чает в ребёнке, многое ей спускает с рук. — Выходи, Драко, хватит уже колонну подпирать, — услышал я голос Люциуса. — Ну, и как тебе твоя дочь? — Отец, мне надо поговорить с Поттером, боюсь, что я могу сейчас или нагрубить тебе, или разнести пол дома, — ответил я. — Иди сюда, сын, выпьем по стопке огневиски, нам с тобой это надо, Драко, — сказал глава рода Малфой. — Нет, огневиски мне не помогут, мне нужен мой Поттер, — с горечью возразил я тряхнул головой, отгоняя боль. — Я в Аврорат, вернёмся мы вместе с мужем. Я схватил мантию, услужливо поданую мне эльфом Кикимером, поспешно оделся, зачерпнул в руку дымолетного пороха, и ушел через камин, назвав чётко адрес: «Аврорат. Приемная Главного Аврора Поттера». Через мгновение я уже вышел в ближайшем камине от кабинета Гарри. Он оказался закрыт, а секретарша глухо вскрикнула и испуганно замахала руками, на мой вопрос, где сейчас Главный? Я вынул палочку и направил на секретаршу. Видимо, вид у меня был ужасный и она призналась, что Поттер, мать его, в маггловском порту, они с аврорами задерживают тайный и опасный груз. Я отправился в Мунго, понимая, что мой муж снова сегодня попадёт ко мне. В больнице я выпил предложенный мне кофе услужливой Падмой Патил, и сделал обход, провел совещание получасовое. — Кикимер? — позвал я домовика и эльф мгновенно появился. — Кикимер, ступай сейчас в порт магглов и посмотри как там хозяин Гарри, он снова ушел в рейд. Если он будет под рикошетом пуль, Кикимер, спаси его, защити. — Кикимер все понял, хозяин Драко! Кикимер поможет! — ответил эльф. — Ступай скорее, каждая минута дорога. Когда домовик исчез, я подошел к окну и закурил сигарету. Я курил крайне редко, но сейчас я весь был на взводе. Поттер ослушался меня, он снова ринулся в чудовищно опасный рейд на территории магглов. Груз был не магический, а маггловский — наркотики. Прошло два часа, а Гарри с домовиком все не было. Время тянулось долго и нудно, выедая всю мою душу и терпение. Прошёл ещё час и наконец я услышал шорох под дверью, а потом влетел весь грязный, мокрый и в копати Поттер с бездыханным эльфом на руках. — Драко, сделай хоть что-нибудь! — воскликнул аврор. — Кикимер закрыл меня собой… Понимаешь, Драко? Кругом были одни магглы в порту, мы взяли груз с наркотической дурью вместе с полицией маггловского департамента безопасности, но тут неожиданно появился мужик в маске и я не успел вынуть свою волшебную палочку, он пустил в меня «Аваду». Никто из магов этого не ожидал, мои авроры и я были уверены, что нападения магического не последует, поэтому я дал приказ не вынимать палочки моим людям. Вдруг появился Кикимер, он закрыл меня собой и — вот… Драко, милый, помоги ему, спаси нашего эльфа. Я заплакал и бросился к Гарри, обнял его, стал целовать и благодарить, что он жив остался. — Я послал Кикимера защитить тебя, Поттер, — наконец, ответил я. — Вот уже три часа я жду вестей и схожу с ума, Гарри. Ты ослушался меня, опять ушел на верную смерть. Ведь, не пошли я домовика, ты бы был сейчас мертв. Кикимер погиб, спасая тебя по моему приказу. Против «Авады» эльфы, да и все прочие люди, животные бессильны. Ты один у меня во всей Британии «Повелитель Авады!» Я не смогу спасти эльфа, Гарри. Прости меня. Главный Аврор упал на колени и обнял холодного домовика, закрыв его глаза эльфячьи. Он заплакал. — Мы похороним Кикимера под дубом в нашем имении, посадим цветы вокруг. Он был верным эльфом, — проговорил Гарри и я кивнул. — Что стало с тем ублюдком, который бросил в тебя «Непростительное?» — спросил я. — Его Дин убил ответной «Авадой», он быстро сообразил. Я уже дал показания Кингсли Шеклболту, он прибыл сразу на место преступления. Я должен вернуться вечером в Аврорат и написать отчёт. — Не сегодня, Поттер, — ответил я. — Во-первых, тебе надо переодеться, а во-вторых, Лили приехала, и в третьих, необходимо похоронить Кикимера. И ещё, наша Лили… — Мерлин, Драко! — застонал аврор. — Что с нашей малышкой? — Гарри, положи эльфа пока на кушетку, нам надо поговорить, — ответил я. Брюнет так и сделал, а потом повернулся ко мне и обнял. — Что случилось с дочкой? — спросил он. — Лилиан кто-то обидел, ударил? — Нет, что ты? Она сама кого хочешь поколотит, да и дети Фреда с Джорджем не позволят, — улыбнулся я кисло. — Тогда что, Малфой? Да говори уже, пока меня удар не хватил! — возмутился аврор. — Драко, не мучай меня, пожалуйста. — Лили перекрасила волосы в синий цвет, напялила на себя маггловскую мишуру дешёвых стекляшек, понимаешь? Топик, открывающий животик, короткие брючки, лак на ногтях ядовитого цвета и протестующе мне заявила, словно ультиматум выдвинула, что снимать одежду и смывать всю эту дрянь она не собирается! Но и это ещё не всё, Поттер!.. А чего это ты улыбаешься? — возмутился я, видя, как дрогнули уголки губ у Главы Аврората. — Тебе похер, как выглядит наша дочь?! Меня затрясло от бешенства. Я, значит, рву на себе волосы и кусаю губы от внешнего вида моего ребёнка, которого я выносил девять! месяцев, а он улыбается и глаза сияют, как в Хогвартсе, по-идиотски счастливо. — Поттер, вали с глаз моих! — прошипел я, а Гарри поймал меня и обнял, крепко прижав к себе. — Тихо, мой родной, успокойся! Не надо агрессии, не надо столько нервов. Мы поговорим с нашей принцессой, Драко. Самое главное, Лили жива и здорова. Ей тринадцать лет и у неё начали бушевать гормоны. — Поттер, ты не понимаешь, Лилиан сейчас с Нарциссой и рассказывает ей о том, как сильно она влюблена в родственницу Флер Делакур, в некую Николь Шарлотту Дюпен, которая перевелась в Хогвартс из Шармботона. Она собирается с ней сочетаться магическим браком и зачать ребёнка подобно нам. Люциус в шоке, остался дома и глотает сейчас огневиски, мама — утешает Лили, у меня шок и я не знаю, что делать, Поттер, а ты, сука, улыбаешься?! — Драко, мы со всем справимся. Пережили и не такое. Лили все поймёт, а если нет, то мы примем с тобой её выбор, — ответил брюнет и поцеловал меня нежно, успокаивающе. — Я в сердцах позвонил Снейпу, а крёстный сказал, что это нам с тобой бумеранг, так как мы на восьмом курсе и не так дурачились, — всхлипнул я и сам потянулся за поцелуем мужа. Гарри принял душ прямо у меня в кабинете. Пока он мылся, я привел магией в порядок одежду Главного Аврора и транфигурировал из пенала на своём столе гробик для эльфа, и переложил Кикимера в него. Солнце уже начало садиться за горизонтом, когда муж вышел из душа, а у меня перехватило дыхание. Красивый, мускулистый, с капельками воды на теле, ореол тёмных сосков, полотенце на бедрах. Да я — извращенец, мать вашу! Кикимер мёртвый, а я залип на голого супруга. — Иди ко мне, Драко, иди сейчас же ко мне, любимый! — услышал я тихий голос брюнета. Я подался вперед и аврор поднял меня на руки, понес в душевую. У меня поплыло все перед глазами. Ах, это слезы. — Тебе это надо, нам это надо, не сопротивляйся. — Поттер, там Кикимер и мы не можем, а если кто-то войдёт? — запротестовал я, когда брюнет раздевал меня, жадно целуя. Он взмахнул рукой, запирая Чарами кабинет и душевую. — Нам это с тобой нужно, Драко, ну же, обопрись на кафель, — ответил Поттер. Его руки ласкали меня, подготавливали, смазали наколдованным лубрикатом, массировали анус; губы целовали шею, плечи, лопатки. Горячий шёпот нежных, откровенных слов опалял мою шею, уши, горячил корни волос. — Я люблю тебя, Драко! — выдохнул он. А потом я почувствовал его мощный, колом стоящий член. Им он прошелся по ложбинке между ягодиц и подразнил меня. Я не выдержал и громко застонал. Ох, как же я хочу его мощь в себе, как я голоден и как сильно моя сущность младшего супруга хочет его. Он вынул из меня пальцы и я протестующе застонал. — Гарри, — прошептал я, — пожалуйста… — Да, любовь моя, я вхожу, — низким, почти рычащим голосом, ответил брюнет и плавно вошел, заполнив меня собой. Было не больно, мы ведь только этой ночью занимались любовью. Муж начал двигаться во мне, постепенно увеличивая скорость и частоту проникновения. Я уже стонал в голос, умоляя трахнуть меня сильнее. Моя грудь скользила по теплому мокрому кафелю, а губы как в бреду умоляли о любви. Поттер целовал мои плечи, загривок, шею. Он одной рукой обнимал меня, а другой шлепал по ягодицам и меня пронзали искры желания. — Гарри?.. — кричал я от восторга, от крепкого члена, который пронзал меня, от его ладони, мерно шлепающей по ягодицам, от тугого и горячего узла, что скручивался во мне, готовый взорваться, и от огненного шепота любимого супруга: «Я люблю тебя, мой Драко!» — Быстрее… Я уперся ладонями о кафель, шире расставил ноги, позволяя брать себя неистовее. — Я не могу больше, Гарри… — Да, Драко, давай, кончи! — услышал я дикий рык мужа и он сорвался, втрахивая меня в стену, в себя. Я с криком имени супруга кончил, заливая спермой белый кафель, а Гарри — в меня. Он все ещё содрагался, изливаясь, а я благодарно принимал. Мой магический рисунок нагрелся на запястье, дав понять, что именно сейчас связь произошла, и я, скорей всего, зачал ребёнка. Ноги меня не держали и Гарри подхватил меня, чтобы я не упал на кафельный пол. — Я держу тебя, любимый, держу, все хорошо, — проговорил он и нежно вышел из меня. — Аврор развернул меня к себе и поцеловал нежно, благодарно и благоговейно. — Ты тоже почувствовал как наши рунические вензеля нагрелись сегодня? Ты же понимаешь, что это означает, Драко? — Конечно, любимый, — ответил я и встал под душ, включил воду на полную. — Я чувствую тепло в животе, организм начал перестройку к процессу вынашивания ребёнка. Магия даёт об этом знать, Гарри. Наконец-то! — Я буду все равно тебя любить по ночам, — улыбнулся брюнет и намылил меня гелем для душа. — Только попробуй не трахать меня, я в тебя тогда «Круциатуса» выпущу. Ты мой отныне, а уж потом министерский и всея британский! — Драко, пойдешь со мной завтра в Аврорат, мне надо отчёт написать, а после мы покатаемся втроем: ты, Лили и я? У нас ведь летний отпуск. Кстати, любимый, надо подумать, куда мы поедем отдыхать? — Гарри, мне сейчас очень хорошо, моё тело оживает, я наполняюсь магией зачатия и теплом, погоди, не так быстро, родной, — попросил я. — Сегодня ночью ты ещё трахнешь меня также, как сейчас. Мне мало тебя, Поттер! — Да хоть и не раз, Хоречек мой сладкий, — рассмеялся брюнет и прижал меня к себе, не дав врезать ему за хорька. Мы помылись быстро и Гарри вынес меня из душа, магией высушил и одел, а потом сам оделся. Он поднял на руки гробик с телом Кикимера и мы аппарировали домой. Нарцисса с Люциусом сидели в зале, а Лили не было. — Дети, — воскликнула в ужасе мама, — что это вы принесли? — Это Кикимер, мама, — ответили мы с Гарри в унисон, а я продолжил: — Эльф погиб, защищая сегодня моего мужа, надо его похоронить. Гарри хочет под дубом здесь, в нашем имении. — Гарри, сынок, — проговорила женщина, — Расскажи, что произошло? — Мама, не волнуйтесь. У нас было задание сегодня в маггловском порту, мы захватили вместе с полицией магглов груз на корабле — наркотики. Перестрелка и все такое, а потом откуда не возьмись появился маг в маске. Он… — замялся Поттер. — Это был фанат Пожирателей Смерти, мама, их ученик или ещё кто. Всех тех, кто был с Томом Реддлом, давно поймали, а это — какой-то фанатик. Короче говоря, он пустил в моего мужа «Аваду». До этого я очень переживал и позвал Кикимера, попросил его, чтобы он защитил хозяина и эльф вот… погиб, приняв на себя «Убивающее» заклятье. Мама, а где Лили? — Внучка спит, она уснула час назад, устала, — ответила Нарцисса. — Гарри, мы рады, что ты остался жив, дорогой. — Отец! — услышали мы на лестнице голос дочери. — Ты чуть не погиб, да? Малышка наша спустилась и обняла Гарри. Супруг улыбнулся. Он поставил гробик с тельцем эльфа на стул, а потом поднял дочь на руки и закружил её. — Все хорошо, моя милая, все обошлось. Наш эльф спас меня, а сам погиб, — ответил брюнет и поцеловал дочь в синюю макушку. Девочка посмотрела внутрь гробика и заплакала. — Он закрыл тебя собой, отец? Но ты большой, а он маленький, как у него это вышло? — спросила Лили. — Кикимер подпрыгнул и принял «Аваду» в свое эльфийское сердечко. Теперь у нас остались Типси, Винки и Гуччи. Пойдем, Лили, надо домовика нашего верного похоронить под дубом, — грустно улыбнулся Гарри. Отец включил уличный свет, мама вела за руку внучку, я нес лопату, а Гарри — гробик с телом Кикимера, а впереди всех шли наши эльфы и пели свои эльфийские погребальные песни. Они плакали и утирались своими ушами. Поттер выкопал яму и мы закрыли гроб крышкой, опустили его в землю. Мой муж стал засыпать гробик мягкой землёй, и эльфы кинули внутрь по горсточке на прощание. Они сами сделали небольшой курганчик над могилой. — Завтра земля осядет, — проговорил Гарри, — мы подправим курганчик и посадим цветы. Вся вредность Кикимера была смыта жертвенной смертью. Он отважно и бесповоротно отдал свою жизнь за человека, за того, кого раньше презирал. Мерлин, прими эльфа Кикимера в страну вечного света, на «остров Авалон», где по преданию ждёт своего пробуждения «Король былого и грядущего», Артур Пендрагон, на «остров блаженных», чистых сердцем существ. Мерлин и Моргана, авалонские нимфы и русалки, примите в вечный покой эльфа Кричера. Завтра мы посадим куст сирени на его могиле. После похорон Кикимера мы вернулись в дом и эльфы накрыли на стол, принесли свое эльфийское вино помянуть собрата. Мы выпили по бокалу, кроме Лили, ей мы налили имбирный лимонад. После ужина Гарри увел дочь в библиотеку и они там на пару часов зависли. Я весь извелся. О чем они говорят? Ко мне подошла мама и я ей открылся, что скорее всего через девять месяцев стану отцом.