Жалкие Воспоминания

/Я виню себя, что не смог быть идеальным. Тормоз замедляет мой разум, Тормоз замедляет каждый мой шаг, Я всегда хотел преуспеть И просто хотел, чтоб ты улыбнулся... Я так сильно желал твоей улыбки. Jamais vu/ Прошла неделя. Юнги то приходил в себя на несколько часов, то вновь пальцами разрывал простыню от ужасной боли. – Чёрт..! Моя голова! – парень схватился за виски: сильно, немного сжимая, будто это поможет утихнуть боли. – Юнги~я! Всё хорошо? – осторожно спросил Тэхён, который всё это время сидел рядом с другом, иногда держа того за руку, чтобы успокоить, а иногда отпуская, когда страх преодолевал всё желание помочь. Тэхён боялся, когда видел своего хёна в таком состоянии. – Блять... Я, вроде, сказал, что голова болит, – вспыхнул Юнги, поворачивая голову к Киму. – Ну, это понятно, – хмыкнул тот и отвёл глаза. – В смысле? – 5-6 часов назад, ты бил головой об стену, требуя увидить Чимина. Говорил, что в будущем у вас намечается свадьба, что растянуть Чимина сложней сложного, что каждый день у Чимина разный вкус губ, – с ухмылкой проговорил Тэхён. – Что?! Это я всё сказал при вас всех?! – Ага, видно у вас с Чимином бурная жизнь намечается. – Какой же я кретин, – сказал Юнги, скатываясь с подушки под одеяло. – Да ладно, всё равно мы давно об этом знали, – на это заявление друга, Юнги, всё ещё находясь под одеялом, широко распахнул глаза в удивлении, но Тэхёну об этом знать не обязательно. – А где Чимин? – решается спросить он вскоре, вылазя из-под одеяла. – Чимиин.. кхм.. мы его так и не нашли... – Я его давно не видел! Я скучаю! – Тэхён услышал, как Юнги начинает плакать. – Где мой Чимин~щи?! – парень плакал в открытую, что очень удивило Тэхёна, ведь никто ещё никогда не видел, чтобы Юнги плакал вот так: не сдержанно, даже истерично, не скрывая своих слез и боли. Юнги по сути всегда был закрытым человеком. Да, он очень любил своих друзей, своих родных, но никогда ещё он этого не показывал. Для него даже простое признание в любви было чем-то непосильным, он всегда считал, что свои чувства нужно держать при себе, скрывать от окружающих, чтобы они не смогли найти твои слабые стороны. Но сейчас он просто рыдает, рыдает и просит своего Чимина, хотя так долго пытался скрыть свои чувства и чувства младшего. Но вроде как причины скрывать уже и не было, ведь Тэхён сам сказал, что они все уже знали об этом. У Юнги снова начался припадок. – Вы, уроды, быстро нашли его! Блять, вы придурки или да? Не можете найти человека! А если он умер?! А вы даже не ищите его! – Врач! Быстрее! Он снова не в себе! - Тэхён выбежал в коридор, зовя на помощь медсестёр и врача. – Я в себе, скотина! Найди мне Чимина! В палату забежали несколько врачей и в течение двух минут ввели слабительное. – Куда же ты подевался, Чимин~и... - последние слова Юнги, перед тем, как он отправился в царство Морфея. Тэхён вышел из палаты и, прижавшись спиной к стене и схватившись за голову, спустился по ней, оседая на холодный кафель. – Прости меня, Юнги~я! – Тэхён плакать стал от своей безысходности и беспомощности. Он себе таким жалким кажется, ведь даже друзьям помочь не может. Один вот страдает, а другой пропал, но ни одному, ни другому он помочь не в силах.

***

Чимин сидит в цепях. Он глубоко дышит, потому что из носа течёт кровь. Весь свитер его испачкан грязью, своей и чужой кровью. Уже неделю он мало ест и пьёт. Его мучают, хотя он сам не занет почему. Он понять не может, что сделал этому ужасному жестокому человеку, который совсем его не жалеет. Чимин сидит на холодном полу без штанов и нижнего белья, молясь, чтобы всё это оказалось сном. Но как жаль, что это всё наяву. Он уже давно не плачет, потому что понял, что этим он себе помочь совсем не может, понял, что это его не спасёт, а наоборот, сделает ещё хуже, ведь, увидев его слёзы, его личный палач, становился жёстче и неадыкватнее, как будто тешился со слёз парня.

***

Чонгук молча копошится за компьютером, обыскививыя каждый сайт для нахождения ценной информации. – Что ты там ищешь? – сказал Джин, войдя в комнату Гука. – Не твоё дело! – огрызается младший, даже не смотря в сторону Кима. А старший же просто наладить отношения пытается, ему ужасно стыдно из-за того, что сделал, но Чон, кажется, мириться и понимать всё не собирается. – Хватит хамить! И так все на пределе. Джин опустил голову, что-то пробормотал и вышел из комнаты. Гук всё так же продолжал что-то искать. – Так, это последний шанс, – сказал Чонгук, кликая на первый попавшийся сайт, вышедший по запросу. Спустя пару секунд загрузки, Чонгук увидел список незнакомых людей. Чонгук листал около 3-4 минут, но вскоре остановился, читая знакомый псевдоним. – Этого быть не может! – Чонгук выпучил глаза, которыми вследствие не смог моргать из-за нехватки влаги. Глаза ужасно колет, кажется, что внутри них пожар разгорелся, но парень слишком удивлён, чтобы чувствовать эту незначимую, по сравнению с внутренним штормом, болью. От осознания того, что он смотрит на одну и ту же картинку уже две минуты, Гук быстро встаёт с кресла, чтобы найти телефон. Телефон оказался под шкафом, но Чонгука не очень интересует, как он там очутился. – Намджун, возьми трубку! – говорит парень в пустоту, пока в трубке слышаться лишь продолжителыне гудки. - Алло? Слушай, я предпологаю, кто мог прислать конфеты. Тебя это сильно удивит, Джуни.

***

– Тааак, ну, что, Чимин~и, давай, не сопротивляйся, ибо будет больно, – мужчина усмехнулся. – Хотя, ты же знаешь, я не люблю нежно. Хочу, чтобы твоя улыбка с лица исчезла. Раз и навсегда. Хочу, чтобы ты больше никогда не улыбался, гаденыш, – мужчина скалиться, вместе с этим умудряясь улыбнуться, от чего кажется ещё более ненормальным. – Нет! Прошу, не трогайте меня! – Чимин бился об стену в полном ужасе. Его могли изнасиловать в любую минуту! Износиловать в очередной раз... – Чимин. Всё надо. Давай-ка, мы поиграем с тобой, – он грубо схватил Чимина и нагнул раком. – Мне больно! – Ну... терпи что ли. Он стянул с себя штаны и, заметив, что естественной смазки не так много, а дело сделать надо, решается сразу вставить член в анальное отверстие Чимина. Чимина будто разрывало на части от такого грубого секса. С глаз Чимки стекали горячие слёзы и капали с подбородка на землю. Мужчина продолжал грубо вбиватся в Чимина, от чего заметил алый цвет на члене. Чимин от настолько жгучей боли, пальцем разодрал кожу ноги, не слышал, как будто уши заложило, не видел, как будто его глаза прикрыли рукой, и стал чувствать какой-то тёплый поток жидкости. И всё бы хорошо, если это была сперма, но до неё ещё далеко. Это была кровь. Кровь, которая стекала с задницы по ногам вниз, оставляя за собой алую тропу. – Я кажется переборщил... – мужчина поднял уголок губы, давая понять, что он так и хотел. Он стал рычать, и Чимин понял, что скоро разрядка. Пак был прав. Мужчина бросил никчёмное тело парня на землю и плюнул на его свитер. Мужчина поправил свой внешний вид и вышел из помещения. Чимина не бросало чувство отвратительной боли. – Юнги... – сказал Чимин одними губами. Вокруг была кровь и сперма...

***

Юнги лежал в кровати, приходя в себя. Первая стадия прошла, но сталось ещё две. С каждым днём Юнги слабел. У него в горле стоял ком под названием "одиночество". Депрессии мучали его каждый день, каждый час. И, вроде, чем дальше течёт время, должно становиться легче, но не у наркоманов. Через что прошёл Юнги? Раздражительность, панические атаки, агрессивность. Ему хотелось спрятаться от всех, не желая говорить даже с друзьями. Но это ещё не всё: Юнги знобило, он становился чувствительным к яркому свету. Часто, как маленький,зарывался в одеяло. И всё бы ничего, если это не было первым этапом, то есть мучения на этом не заканчиваются. Но одно было точно: Юнги всегда думал о Чимине. Его маленьком, любимом Пак Чимине, которого он хотел увидеть слишком сильно, и, кажется, даже его состояние бы улучшилось во много раз, будь рядом этот милый мальчик. – Юнги..? Ты как..? – просунув в палату голову, сказал Тэхён. – Нормально, а вы нашли Чимина? – Не.. нет.. – Блин. – Шуга, успокойся, я позову врача, – Тэхён испуганно направился к двери, но Юнги его остановил. – Погоди. Я в порядке. – Ладно... – Тэхён прошёл в глубь палаты и присел на стул, стоящий рядом с кроватью. Он нервно сглотнул, пытаясь набраться смелости, чтобы рассказать Мину о всем произошедшем. – Слушай, Юнги, твой отец вышел из тюрьмы... – Что...?! – Юнги был в шоке. И это не было похоже сейчас на его обычное состояние, к тому он привык. И к своим болям, и к своему агрессивному состоянию и паническим атакам. Это чувство было чем-то новым, неизведанным, не определённым. Юнги вообще всегда старался реагировать на всё не слишком остро, иногда даже излишне спокойно, ведь он всегда был уверен, что бурная реакция всё равно не поможет, а наоборот усугубит ситуацию, но сейчас всё опять по-другому. И Юнги уже понимать начинает, что это из-за своего состояния он реагирует на всё так остро.