Олений король
11 октября 2019 г. в 21:03
Джендри вновь поразился, насколько широка Черноводная. Он вырос в Королевской Гавани, но смотреть на город с южного берега реки для него было столь же ново, как если бы он разглядывал руины Валирии. Водная гладь была пустынна, если не считать боевые галеи под бледно-зелеными знаменами с морским коньком, что время от времени проплывали по середине реки.
В медную мирийскую трубу Баратеон мог разглядеть носовые фигуры и прочитать название кораблей. Ни одной торговой галеи, парома, рыбачьего баркаса или прогулочной лодки, лишь огромные военные корабли, щетинящиеся веслами, точно хищные многоножки. Отсюда они похожи на детские кораблики, но лёгкий удар тарана такой «игрушки» отправит на дно речную барку, не то что неуклюжий плот.
— На каждом корабле знамя с семиконечной звездой выше морского коня Веларионов, — лорд Эстермонт прищурился, глядя на проходящую мимо галею. Веки лорда были морщинистыми, точно у черепахи, а двигался он куда бодрее, чем должен был бы двигаться тот, кто давно разменял седьмой десяток лет.
— Нас опередили, милорд, — невесело усмехнулся Лестер Морриген, молодой лорд Вороньего Гнезда. — Не мы одни приняли звездное знамя, а от Дрифтмарка до устья Черноводной ближе, чем от Штормового Предела.
На зеленом камзоле лорда была вышита чёрная летящая ворона, символ его дома, древнего и славного. Джендри помнил, что земли Морригенов лежат между владениями Коннингтонов и Красным Дозором, вотчиной Сваннов из Каменного Шлема. Когда Роберт Баратеон поднял восстание против Таргариенов, Морригены, в отличии от Коннингтонов, поддержали сюзерена против короля.
Коннингтоны тоже были здесь, их воинство под бело-красными знаменами привёл сир Роннет Коннингтон, ленный рыцарь из Грифоньего Насеста. Пусть Красный Грифон привёл куда меньше латников и лучников, чем лорд Лестер, но он тоже был знаменосцем Штормового Предела и с ними нужно было считаться.
Но Морригены были куда богаче, сильнее и влиятельнее, а сам лорд Лестер был среди самых рьяных сторонников Станниса, не склонившись перед Железным Троном даже после Черноводной. Войну Королев, как теперь называли противостояние Ланнистеров и Таргариенов, Морриген, как и прочие штормовые лорды, встретил в своём замке, лишь под конец примкнув к осаждавшему столицу.
— Ваша милость, можете полагаться на войско Вороньего Гнезда так же, как и на гарнизон Штормового Предела, — объявил лорд Лестер Джендри, когда тот скрепя сердце созвал знамена. — Укажите врага и я поскачу со своими рыцарями в атаку, а небо потемнеет от стрел людей Морригенов.
Джендри слышал подобное и от других знаменосцев, приведших к нему свои отряды. О своей верности говорили Сванны и Баклеры, Стедмоны и Уайлды, Уайтхэды и Мертинсы, Селми и Грандисоны, Каффрены и Пенрозы. Ролланд Карон, лорд-маршал Дорнийских Марок, остался охранять южную границу, однако и он послал сильный отряд лучников из Марок и сотню латников в расшитых соловьями плащах.
Лишь лорд Селвин Тарт не откликнулся на призыв сюзерена, сославшись на приковавшую его к постели болезнь. Леди Бриенна была дочерью Вечерней Звезды и отец мог просто не решиться поднять меч на короля, которому она служила. Элдон Эстермонт и Гилберт Фарринг посоветовали оставить судьбу лорда Селвина до возвращения из похода. На Черноводной их ждала куда более важная цель.
— За короля Джендри Баратеона и Святую Веру! — гремело в пиршественной зале Штормового Предела на пиру, устроенном в честь собравшихся для похода на Королевскую Гавань лордов. — Смерть узурпатору Старку! Смерть древопоклонникам!
Для Джендри каждая такая здравица была точно удар тарана. Быть может, знаменосцы были уверены, что делают ему приятное, ведь Арья бросила его, а Брандон сидел в Королевской Гавани, из которой Вестеросом правил его отец без малого семнадцать лет.
Тонкий золотой обруч короны давил тяжелее, чем огромный рогатый шлем, который Джендри выковал в мастерской Тобхо Мотта. Сир Бонифер Хасти говорил, что сам Воин дарует им победу, ибо их война святое дело. Джендри мог бы сказать, что в действительности добыча и почести манят всех этих лордов и рыцарей. Он видел изнанку войны в Речных землях, да и сир Гилберт с Юрном рассказали немало.
По пути на север к армии примкнули отряды лорда Вендуотера, чей замок охранял мост через Путеводную. Пусть этот был знаменосец Королевской Гавани, но желания защищать Брандона Сломанного у Вендуотера не было. Дальнейший путь по Королевскому Тракту не встретил никаких помех, что вызвало огромное количество насмешек над горе-королем. Война начиналась, точно прогулка.
Однако когда авангард во главе с лордом Феллом добрался до Черноводной, оказалось, что реку охраняют галеи Веларионов. Над Красным Замком больше не было лютоволка Старков, а экипажи кораблей и солдаты на стенах не походили на северян. В походе против Брандона Сломанного их опередели, чему Джендри был лишь рад, но не его гордые и воинственные знаменосцы.
— Милорды, когда вернутся парламентеры, мы узнаем, что происходит в Королевской Гавани, — Джендри постарался сказать это как можно уверенее.
— Ваша милость, этому пирату нельзя доверять, — загорячился лорд Вендуотер. — Он потребует для себя корону Вестероса, которая по-праву принадлежит вам.
— Все это так, милорд, но разве кони ваших латников научились скакать по воде? — съязвил Харвуд Фелл. — Мои таким трюкам не обучены, да и эти проклятые галеи мне не нравятся. Государь, можно переправиться выше по течению, но если мы спустим плоты здесь, Веларион перетопит нас, как котят.
— Если Веларион избавил мир от Беса и Старка, честь ему и хвала, но его место в Высоком Приливе, а не в Красном Замке, — поддержал Фелла Эстермонт. Джендри молча кивнул. В отличии от прочих знаменосцев, лорд Зелёной Скалы знал секрет, который мог дать его правнуку помощь Высокой Башни. Сам же Джендри согласился на это из-за желания вновь увидеться с Арьей.
Рано или поздно, он обречен взять в жёны какую-нибудь знатную девицу, а раз так, то почему бы не выбрать невесту из Простора, а не из Штормовых земель? Арья придёт в ярость от того, что он выступил против ее брата и вернётся, чтобы убить Джендри…пусть так, он готов и не на такое, чтобы увидеть ее вновь. Пусть после этого лорды, побери их Неведомый, делают королём кого угодно, ему будет все равно.
— Ты виновата во всем этом ничуть не меньше, — скажет Джендри северянке. Он не станет пытаться защищаться, встречу с дочерью Неда Старка он будет ждать с нетепением — Я предлагал тебе руку и сердце, но ты отказала мне…
Конь короля всхрапнул и ударил копытом, прервав его мысли. Одним богам ведомо, что происходит в Королевской Гавани. Быть может, все это ловушка и хитрость Беса, каким-то образом переманившего Велариона на свою сторону. Джендри вспомнил, что карлик убил своего отца, обвинялся в убийстве племянника и сражался против сестры прежде, чем быть брошенным в темницу за измену Дейнерис.
— Мог ли Тирион избавиться от беспомощного калеки ради своего спасения и возвращения на Утес? — спросил себя юноша. Даже половины из того, что он знал о Тирионе, говорило в пользу того, что Ланнистер не колебался бы ни мгновения. Веларион тоже должен знать все это…и не отправился ли карлик вслед за Браном, едва галеи с Дрифтмарка и Драконьего Камня пришвартовались в порту?
Джендри не знал и не мог знать этого наверняка. В военном деле он был новичком, а моряк из него был никудышный, но слова Фелла ему казались верными. Если Веларион не пожелает видеть штормовых лордов на северном берегу, переправа закончится истреблением тех, кто попытается пересечь реку.
Воины штормовых лордов занимали весь южный берег напротив городских стен. Шелковые павильоны лордов и палатки солдат, каждая на двадцать человек походили на настоящий город. Кроме обозных фургонов и каравана вьючных животных, армию сопровождала целая рать женщин, которых именовали прачками, избегая более грубого слова.
Большой темно-желтый шатер посреди лагеря, в котором поселился Джендри, охраняли латники из гарнизона Штормового Предела, бывшие люди его дяди. Алебарды в их руках должны были защищать его от любых врагов, но Джендри порой казалось, что ничего не изменилось и солдаты Станниса по-прежнему стерегут его, а однажды ночью полог шатра откинет Мелисандра.
Королевская кровь бросала Джендри по жизни, точно лодку по бурным волнам. До указа Дейнерис его происхождение лишь вредило ему. Он бежал вместе с вербовщиком Ночного Дозора, потому что был бастардом короля Роберта. Его кровь понадобилась Мелисандре и его отвезли на Драконий Камень, чтобы дядя мог избавиться от врагов. Он сгорел бы там ради оживления каменного дракона, если бы не Давос…
— Бедный Луковый Рыцарь, — подумал с горечью Джендри. — Сир Давос спас мне жизнь, а сам вечно служил королям, терпящим поражения. Почему он не вернулся в свой замок на Мысе Гнева, к жене и младшим сыновьям? Жив ли он?
Если сир Давос жив, то штормовой король покажет, что он может щедро платить по долгам сироты-оружейника. Если же сира Давоса больше нет… Джендри позаботится о его вдове и детях. Но сперва надо дождаться парламентёров, которые должны будут узнать, кто правит столицей и что задумал Веларион.
Остаётся надеяться, что правитель Черноводного залива не убивает послов, особенно если один из них капитан Сынов Воина. Бонифер Хасти сам вызвался на эту роль, прихватив с собой своих закованных в посеребреную сталь рыцарей в качестве эскорта.
— Негоже благочестивым воителям поднимать мечи друг на друга и проливать кровь в усобицах, пока здравстуют враги Семерых, — торжественно объявил сир Бонифер. — Пусть по эту сторону реки Баратеон, а по другую Веларион, но над каждым поверх знамени его дома реет священная семиконечная звезда.
Война все равно будет. Джендри уже понял это. Не для того собралось все это рыцарство в блестящих доспехах, шайки жадных до добычи вольных всадников, тысячи пехотинцев с луками, арбалетами, копьями, алебардами и топорами, чтобы праздно поглазеть на реку, развернуться и мирно разойтись по домам. И ему тоже придётся в этом участвовать. И горе ему, если он посмеет остановить это кровопролитие.
— Не для того меня делали королём, — уныло подумал Джендри, искоса глядя на лордов в ярких плащах и сверкающей стали. Но он и сам решил пойти до конца. Пусть эти высокородные головорезы думают, что хотят, у него есть своя цель.