Пожалуйста, скажи «нет»!

Вред гнева определенно преувеличивали. Умники из университета Айовы могли хоть в лепешку расшибиться, доказывая, что те, кто злятся чаще, реже перешагивают порог сорокалетия. По твердому мнению Фейкер, самыми значительными своими достижениями она была обязана именно гневу. Если бы вместо того чтобы злиться и пробивать себе дорогу локтями, она каждый раз садилась в позу лотоса и запевала «Оммммм!», черта с два она добилась хоть чего-то в этой жизни. — Да что за херня? — пробурчала она сквозь зубы, поднимая телефон повыше. Сигнал интернета скакнул до 4G, но почти сразу вернулся к издевательски низкому E. Не терпелось разузнать о кислолицем любовничке Александра побольше. Фейкер не сомневалась, что на него можно найти с лихвой компромата, у нее на такое был нюх. Для начала стоило задать направление поисков: глянуть фото в соцсетях и поискать людей с этих фото здесь, раз уж она все равно оказалась в Цитадели Магии Великобритании. Интернет ожил, лишь для того чтобы загрузить несколько фотографий и снова исчезнуть. Фейкер принялась изучать свою добычу. Два официальных фото: с фронтисписа книги (строгий взгляд из-за очков, наверняка зафотошопленные тени под глазами) и с какого-то светского мероприятия (люди с такими же неприятными минами пожимают друг другу руки, обмениваются вежливыми улыбками с плохо замаскированной неприязнью на лицах). Еще два фото были явно сделаны без ведома фотографируемого: на одном тощий лорд в странном балахоне разговаривал со светловолосым пареньком, одетым в черную робу выпускника. Оба улыбались: юноша легко и открыто, лорд с явным напряжением, будто улыбки в принципе были не той областью, в которой он что-то понимал. Еще одно фото не загрузилось до конца, но с уверенностью можно сказать, что это сэлфи: на первый план выступила симпатичная мордашка девушки с яркими розовыми волосами, на заднем виднелся черный силуэт у широкой зеленой доски с надписью «Архе…ия» — часть букв заслоняла тощая фигура. Поверх фото была россыпь стикеров с сердечками и надпись «мой секси-препод». Пролистав фотографии еще раз, Фейкер заметила, что на трех из четырех фото присутствовала странная девушка в капюшоне, которая держалась позади лорда на двух кадрах и сидела на втором ряду в лекционном зале на последнем. Вероятно, она была студенткой, но что ей тогда было делать на втором фото, где не было видно ни одного ее ровесника? Стоило разузнать об этой девушке, когда появится сигнал… — Прошу прощения, — раздался тихий голосок сбоку, Фейкер вздрогнула от неожиданности. — Вы, наверное, потерялись. …или спросить ее саму. В жизни девушка выглядела совершенно иначе чем на фото: Фейкер возвышалась над ней на добрых два дюйма, но чувствовала что аура, тщательно скрытая и затаенная, давит на ее волю. Из-под капюшона взглянули ледяные зеленые глаза и Фейкер отшатнулась. — Вы в порядке? — переспросила девушка и взглянула на собеседницу с изумлением. — Туристам здесь не место. Как вы сюда попали? Приглядевшись к девочке пристальней, Фейкер удивилась своей реакции: зеленоглазая милашка была воплощением невинности с длинными ресницами и маленьким округленным в удивлении ртом. И все же стоило помнить, одернула себя Фейкер, что здесь, в обители магии, что угодно могло оказаться иллюзией. — Прости, малышка, я и впрямь заблудилась, — опыт показывал, что проще всего достать информацию, просто соглашаясь с собеседником, и пусть он сам выдаст все свои тайны. Так что она обаятельно улыбнулась и показала на смартфон: — Пытаюсь, вот, поймать сеть чтобы загрузить карты, но у вас тут прямо секретная база! Неужели волшебники совсем не пользуются мобильными? — Почти никто не пользуется. Учитель тоже ругается на плохую связь. Но вон там, у галереи, ловит вполне сносно. — О! Спасибо! Ты меня спасла, — Фейкер сделала вид, что собирается пойти в указанном направлении, но передумала. — А твой учитель довольно необычный для мага, верно? Девушка спряталась за капюшоном и коротко кивнула. Фейкер мысленно взвыла от досады. Неужели ей придется вытягивать каждое слово клещами? — Все ученицы магов такие необщительные или только ты? — старательно скрывая раздражение спросила она. — Знаешь, если с людьми разговаривать, можно неплохо провести время. Найти друзей, например… Никакой реакции не последовало, даже шаг не сбился. Фейкер разочарованно фыркнула и пробормотала едва слышно: — Да уж, похоже, тебе это явно не грозит, как и твоему учителю. Девчушка вдруг остановилась и резко повернулась, из-под туфель полетели мелкие камешки, которыми была усыпана дорожка. Зеленые глаза вспыхнули неприязнью. — Замолчите! Вы грубиянка! Не смейте со мной так разговаривать! И про учителя моего вы ничего не знаете! — выпалила девушка и захлопнула рот, похоже, шокированная своим поведением. Воцарилось неловкое молчание. Фейкер с полминуты хлопала глазам в притворном удивлении, а потом хмыкнула и примирительно подняла руки. — Тихо-тихо. Ругаться тебя точно не учили. Зеленоглазая девчушка ощерилась как дикий зверек. — Это была не издевка, честно! — вздохнув, Фейкер развела ладони в стороны: — Извини, я сказала сгоряча. Просто сегодняшний день с самого утра летит к дьяволу. — Удостоверившись, что собеседница внимательно слушает, она продолжила: — Мой придурошный начальник устроил черти что. Делает что ему вздумается и хоть бы раз посоветовался со мной! Наломает дров, а мне разгребать… Зря я сорвалась на тебя. Давай хоть кофе угощу? В напряженном взгляде собеседницы промелькнуло что-то вроде понимания. — Не стоит. Мне на занятия скоро, — пробурчала она, теребя край легкого плаща. — Ааа… Ну, тогда в другой раз. Извини меня, ладно? — Фейкер очаровательно улыбнулась и протянула руку: — Кстати, я Фей. А ты? — Грей, — рукопожатие для такой хрупкой девушки у Грей было на редкость твердым. Они поравнялись и какое-то время шли молча, никуда особо не торопясь. Погода была отличная: по ярко-синему небу, еще не начавшему выцветать к зиме, степенно плыли белые облака, солнце грело так, что даже холод старинных стен Часовой Башни — мрачной и неуютной, на взгляд Фейкер, не мог выбраться из теней готических шпилей. — Тебя что-то беспокоит, Грей? — спросила Фейкер, думая о том что едва ли что-то вытянет из этой тихони. Впрочем, это не значит, что не стоило пытаться. — Не рассказывай, если не хочешь. Мы едва ли увидимся еще хоть раз, так что ты не обязана со мной откровенничать. Они прошли еще добрый десяток шагов, прежде чем прозвучал тихий ответ: — Мне кажется, наставник не доверяет мне. — Хмм? С чего ты так решила? — Он никогда не говорит о том что его действительно беспокоит. Сегодня он выглядел очень взволнованным, но сказал что все в порядке. Интересное дело: слыша о чужих сомнениях и печалях, люди часто отвечают совсем не так, как того хочет собеседник. Они пытаются давать советы, решать чужие проблемы, выносить обвинительные и оправдательные приговоры… Тогда как все, чего ищет человек, решившийся на откровенность — простые поддержка и сопереживание. Фейкер никогда не считала себя знатоком человеческих душ, но подобные вещи казались ей очевидными. Поэтому вместо рвущегося «да он просто мрачный фрик, на кой он тебе нужен?» она сказала: — Уверена, ты заслуживаешь доверия как никто другой. Может, поболтаем как-нибудь за чашечкой чая, когда у тебя будет время? * * * К мотоциклу Фейкер возвращалась, насвистывая. Они с Грей условились встретиться сегодня вечером. Оставалось надеяться, что Алекс не натворит ничего за это время. Тот стоял у байка, разговаривая по телефону, и энергично жестикулировал. Букета в руках уже не было, что не могло не подпортить настроение. — Ну, как прошел разговор со сбежавшей невестой? — Буду через двадцать минут, — сказал Алекс в трубку, сбросил вызов и повернулся к собеседнице с довольной улыбкой на лице: — Отлично! Он оказался полон сюрпризов! — Уж про его сюрпризы я все разузнаю, будь уверен, — ухмыльнулась Фейкер. — Мы договорились о встрече, — Александр задумчиво повертел в руках смартфон и отправил его во внутренний карман куртки. — Хотя убедить его было непросто. Интересно, все британские маги такие несговорчивые? — Ты спросил его о причине? — Да, но… — Что? Алекс пожал плечами, мышцы под его курткой пришли в движение, делая его похожим на медведя. — Он привел вполне разумные доводы, но мне кажется, его волнует что-то другое. Не знаю. Он — полнейшая загадка для меня, представляешь? Только подумать! — Его взгляд устремился куда-то за темные стены Часовой Башни, в одному ему видимое измерение грез и фантазий. — Впрочем, у нас еще будет время узнать друг о друге побольше. Задумчивость друга Фейкер не нравилась. Интуиция вопила о том, что этот лорд — та еще заноза в заднице, и наверняка еще доставит проблем. Хотелось схватить Алекса и хорошенько встряхнуть — жаль, что разница в росте и весе такого не позволяла. — Поехали уже, — буркнула Фейкер, устраиваясь на сидении. — Тебя в офисе уже наверняка потеряли. — И то правда. Мотоцикл просел под весом Алекса. Тот обнял подругу за талию и произнес задумчиво: — Отчего-то мне кажется, что передо мной шанс, который непростительно будет упускать. Я просто не могу отказаться от него. Мотор заурчал, байк тронулся мягко и немного натужно, не привыкший к такому весу. Фейкер захотелось вернусь своего не к месту романтичного друга с небес на землю. — А тебе не приходило в голову, что он другого мнения? Может, ты ему просто не нравишься? — На тех, кто не нравится, так не смотрят. И не краснеют, когда целуют руку через перчатку, — довольно сказал Алекс. — Я точно знаю. — Самовлюбленный дурак, — обреченно вздохнула Фейкер, на что тот рассмеялся: — Не без этого! * * * Стук то возобновлялся, то прерывался, будто в дверь колотили, пытаясь простучать какую-то сложную мелодию. Звучало это жутко, к тому же злило. Стоявший по ту сторону явно не ждал, что ему скоро откроют и, сделав перерыв, принялся выстукивать виртуозное соло. — Да хватит уже! — крикнул Вейвер, закрепляя полотенце на бедрах. — Я иду, иду! Прекрати! Он быстро открыл замки и распахнул дверь, надеясь, что заедет назойливому гостю по лицу. К сожалению, тот слишком хорошо его знал, чтобы попасться на такую простую уловку. — Вейвер, ну сколько еще ждать? Круассаны остыли! — Какие круассаны? — пробурчал тот, пропуская гостя. — Свежие, с клубничным джемом! Взял по дороге, в той чайной, у которой были проблемы со счетами за электричество, — просиял Мелвин, ничуть не огорченный холодным приемом. — У тебя чайник горячий? — Нет, сейчас поставлю. Вейвер Вельвет вздохнул и поплелся на кухню, оставляя за собой мокрые следы. Он давно смирился с тем, что люди, его окружающие, больше похожи на стихийное бедствие из тех, с которыми проще смириться, чем сражаться. Его удача, что они были на его стороне. — Долго же ты нежился в ванной. Необычно для тебя, — сказал Мелвин, ставя на стол бумажный пакет, и с хитрым прищуром оглядывая каждый доступный взгляду дюйм обнаженной кожи. — Хотя… теперь понятно, почему. У тебя всегда легко появлялись синяки. Поставив чайник на огонь, Вейвер недовольно посмотрел на друга. Тот, впрочем, никак не показал, что сердитый взгляд ему неприятен. Напротив, только заулыбался шире, все еще не размыкая бледных губ. — Знаешь, я даже немного ревную. — Прекрати паясничать. Присмотри за чайником, мне нужно одеться, холодно, — проворчал Вейвер и, чихнув в подтверждение своих слов, направился в комнату, только на пороге поняв, что полотенце осталось в руках его наглого собеседника. — Мелвин! — Что? — серебристые брови взлетели в притворном удивлении. — Стесняешься так, будто я не видел тебя голым. Чеканя каждый шаг, Вейвер вернулся к столу и сердито отобрал свое полотенце и, не заботясь о приличиях, быстрым шагом пошел в комнату. — Ну чего ты злишься? Я же пошутил! — донеслось ему вслед. — Не смешно! К тому времени как, натянув свободную футболку и домашние штаны, Вейвер вернулся на кухню, Мелвин уже во всю уплетал круассан, запивая его горячим чаем. — За что я люблю ходить к тебе в гости — так это за чай. Он потрясающий! — Просто самый дешевый. Могу подарить тебе на рождество пачку такого вместо того футляра, для скрипки. — Ты помнишь про футляр? Как мило с твоей стороны! — Не придуривайся, ты сам его попросил. Мелвин поднял чашку с выщербленным краем — по какой-то только ему ведомой причине он обожал именно эту и противился попыткам ее выкинуть. — За моего прозорливого друга! — он сделал глоток и довольно зажмурился. Пусть на людях в кармане Лорда Эл-Меллоя II всегда лежал портсигар, из которого появлялись только изготовленные на заказ сигары, чей дым обладал к тому же весьма необычными свойствами, дома свою привычку Вейвер Вельвет удовлетворял обычными плебейскими сигаретами. Он затянулся и выпустил в лицо Мелвину облако сизого дыма. Тот недовольно наморщил нос. — Зачем на самом деле ты пришел? Не знай он своего друга хорошо, Вейвер решил бы, что тот оскорбился — так искренне выглядело его праведное негодование: — Затем что я волновался за тебя, знаешь ли! От тебя было семь пропущенных! Я помчался в Хакни как только смог, а тебя уже и след простыл! Мог бы хоть сообщение чиркнуть, чтобы я не волновался. Посмотрев на собеседника сквозь дым, Вейвер заключил: — Ты просто хочешь услышать от меня подробности этой истории. Намеренно громко отхлебнув чая, Мелвин отвернулся и уставился в окно, за которым, едва разбиваемый светом единственного фонаря, царил мрак осенней ночи. — Мелвин? — Тебе так сложно поверить в то, что я могу за тебя волноваться? — Слушай, я уже… — Вейвер, — голос Мелвина вдруг стал тихим и серьезным. — Пусть тебе и сложно в это поверить, но есть люди, которым ты не безразличен. И я один из них. Молчать было неловко, но что ответить, Вейвер не знал, поэтому он встал, налил себе чаю и вернулся за стол. Докурил, утопил сигарету в пепельнице и понял, что ему все-таки придется что-то сделать. — Прости, я… — Итак! — Мелвин обернулся, глаза его сияли любопытством. — В качестве извинений я приму рассказ об этой увлекательной истории, что произошла с тобой вчера. Во всех мелочах! Я жду! Вздохнув, Вейвер начал говорить, стараясь не погружаться в воспоминания, от которых краснели уши. Впрочем, они все равно стали пунцовыми почти сразу. — Я ждал тебя в «Вавилоне». Сидел за стойкой со своим виски — и тут ко мне подсаживается этот дурень… — Твой соулмейт. — Не напоминай мне об этом. — Но это так, разве нет? Александр Аргеад III, тот самый богатенький мальчик, что отказался от тебя… — Мелвин, ты не помогаешь, — процедил Вейвер, закуривая новую сигарету. — Разумеется, я не узнал его. Как я вообще мог его узнать? Он стал больше, наверное, раза в два! И выше! Прическу сменил, бороду отпустил… — А тебе больше нравится с бородой или без? — Мелви-и-ин!.. Тот поднял руки ладонями вверх: — Все, молчу-молчу! Не особенно поверив в столь поспешное обещание, Вейвер все же продолжил: — Я его не узнал. Он сильно изменился. Да и я тоже, — он фыркнул. — Мы разговорились, он упомянул, что парень ушел от него к соулмейту и мне стало его жаль… — Это было до или после того шикарного засо- — Мелвин. — Прости, больше не буду. Досадливо поворчав, Вейвер сосредоточил взгляд на метке на своей руке. — В общем да, мы поехали к нему и переспали. О том, что мы соулмейты я узнал только утром и, как ты понимаешь, это было далеко не лучшее пробуждение в моей жизни. — Вейвер задумчиво вдохнул дым, выпустил его кольцами и ухмыльнулся: — Кстати, консьержа у него в доме зовут Бэрримор, представляешь? Мелвин хихикнул в кружку. — Его наверняка наняли из-за имени. — Не исключено. Потушив сигарету, Вейвер потянулся за круассанами, достал один из пакета и с удовольствием впился в угощение, обнаружив, что, оказывается, успел проголодаться. — Что собираешься делать дальше? Вейвер пожал плечами. — Я согласился на одно свидание, это ничего не значит. — Уверен, — нахмурился Мелвин, — что сможешь отказаться от него во второй раз? — Конечно! Он просто высокомерный, самовлюбленный, эгоистичный дурак, которому плевать на других! Я ни за что не останусь с таким человеком! Да он и сам не захочет, если узнает, кто я. Тяжело вздохнув, Мелвин покачал головой. — Ты такой умный, но такой дурак иногда. — О чем ты? — ничуть не обидевшись, спросил Вейвер, вытягивая из пакета последний круассан. — Да так, ерунда. Лучше расскажи, что с теми следами зубов на твоей за- — Мелвин!