Я больше не хочу причинять боль. А если быть точнее...

"Как же я не хочу снова заходить туда... Сплошная антисанитария, сточные воды, столько дерьма и грязи" "Что если Оно только и ждёт, когда мы спустимся туда сами, чтобы сожрать нас? В случае со мной ему даже не придётся менять облик, ведь клоунов я боюсь до сих пор" "Боже, нет... нет, я не могу. Я не смогу снова увидеть эту... эту дрянь. У неё лицо всё... перекошено" "Этот ублюдок наверняка будет глумиться над тем, как я изменился. И он обязательно упомянет о шраме в виде буквы "Г", оставшемся от грёбанного Бауэрса" "Я не смогу ещё раз увидеть отца спустя столько лет. А увидеть Оно в образе отца... Это будет невыносимо, если он всё же выжил" "Я не выдержу ещё одного напоминания про своих родителей. Тем более от этого ублюдка" ... Эти и ещё десятки сбитых мыслей услышал бы Пеннивайз за сотни километров, если бы был жив - это было нарастающее, напряжённое чувство страха, коего по-настоящему ни один из неудачников не испытывал ни разу за эти 28 лет. Это был жуткий, ощутимый в воздухе, липкий страх неизвестности. Да, больше всего пугало лишь то, что они не знали на самом деле, жива эта тварь или нет. Они были готовы сразиться снова и даже, возможно, победить, хотя нынешний способ победы, если он будет иметь место быть, никому из них был явно неизвестен. Никому ли? В этой ситуации, как всегда, решительнее всех себя чувствовал Билл, но когда они подошли к тому самому дому на Нейболт-стрит, его вдруг одолело давящее чувство вины перед всеми, кого он повёл за собой. Уже стоя одним из первых на пороге этой заброшенной постройки, он развернулся к компании, собираясь что-то сказать. - П-послушайте, р-ребята... - он раздражённо вздохнул, осознавая, что в такой момент заикание было вот вообще не кстати. Оно в принципе всегда "не кстати", но сейчас был особенный момент, тем более 28 лет назад на этом же самом месте Билл произнёс речь, не заикнувшись ни разу. - Чувак, ты можешь не стесняться своего заикания, ситуация, как бы, позволяет, да и мы, знаешь ли, не торопимся. Так что можем поговорить, да. - Ричи пошутил, и усмехнуться сказанному позволили себе только Эдди и Беверли, но с сутью сказанного все были явно согласны: во-первых, заикание старого друга их не смущало, как и прежде, а во-вторых, никому кроме Билла действительно не хотелось вновь переступать порог этого места, поэтому они были готовы выслушать кого угодно, лишь бы не пришлось делать этого. - Х-хорошо... Послушайте, ребята. Ровно 28 лет назад вы зашли сюда по моей же инициативе, хотя я помню, как вам всем было страшно. Особенно тебе, Стэн... - слегка небрежно приподнимая руку в общем указательном жесте, Билл устремил свой взгляд на последнего, отчего все остальные тоже обернулись к нему. - Но я не обращал на это внимание, мне было важно убить Оно в первую очередь для того, чтобы отомстить за Дж-дж-ж-жорджи. Теперь же я хочу спросить вас всерьёз: вам страшно идти туда? Потому что я мог бы проверить всё один... - Та-а-ак-так-так, стоп, стоп. Знаешь, Билл, только что я представлял, как обосрусь, если увижу этого белого ублюдка снова, и мне реально не хотелось туда идти, но если кто-то из нас туда не пойдёт, то не пойдёт вообще никто. А один ты туда не сунешься тем более. Да и вообще, знаешь, если он всё ещё жив, мы снова сможем победить его. Не знаю, правда, как, - коротко усмехнувшись, опуская взгляд и обводя им всю компанию, подмечая, что его слова сохраняют позитивное расположение духа у друзей, заметил Ричи. - но это уже как, мать его, мой летний уикенд каждые 27, а в данном случае 28, лет- прессовать вселенское зло. - вокруг него все рассмеялись. - Так что всё в порядке, Билл, и мы все идём туда. Так, ребята? - поднимая руку и тут же получая "Пять" от Эдди, воодушевляюще спросил Тозиер. - Да! - хором ответили Неудачники и ступили на порог дома, открывая ещё более пыльную, старую и заросшую паутиной дверь, которая мерзко проскрипела под давлением руки. Внутри было темно, "как у негра в жопе", как сказал бы извечный Ричи, но среди них был и его чернокожий друг Майк, и шутки подобного рода Тозиер предпочитал позволять себе только на сцене в качестве стендап-комика, и то иногда получал за это яйца и помидоры, запущенные в него; а иногда, желая получить за это денег, вместо них он мог получить только пизды. Самое страшное, что в этой кромешной темноте, от которой не особо спасали даже фонарики телефонов(обычные брать хоть и эффективнее было бы, но прошлый век же, ага), у Тозиера не поворачивался язык пошутить хоть о чём-то, потому как, поднимаясь на второй этаж вместе с Эдди, он узнал в одной из комнат ту самую, где были десятки клоунов, а по центру - гроб с ним самим в виде куклы-марионетки в опарышах. А потом из этого самого гроба выскочил Пеннивайз и... - Блять, Эдди, мать твою! - за спиной очкарика раздался внезапный грохот и вскрик Каспбрака, но, как оказалось, тот всего лишь споткнулся о дверной косяк и чуть не упал мордой в пыльный засранный пол. - Даже в такой ситуации ты всё ещё вспоминаешь мою мать, Ричи? - Я чуть не обделался, более подходящей ситуации не найти. А ты... ты помнишь это место? - Нет, здесь меня не было в тот раз. Вы были здесь с Биллом. - Ричи уловил нотки некоего упрёка в интонации друга и поднял на него глаза. Тот, заметив это, быстро "ретировался". - Ну, я имею в виду, что меня сбросил на первый этаж Прокажённый... и сломал мне руку. А потом ты вправил её, и мы свалили оттуда. - Скажу тебе честно, Эдс, я больше боялся оторвать твою руку к чертям, нежели что вправлю её. - Я догадывался об этом. Они переглянулись с усмешкой и услышали крик Майка снизу: - Ребята! В доме ничего нет, я думаю, теперь пора спуститься в колодец. Мужчины шумно выдохнули. - Итак, ты готов к этому? - Я больше боюсь подхватить какую-нибудь хрень, шагая по мешанине из мочи и дерьма. Ричи рассмеялся. - Всё тот же грёбанный Эдвард Каспбрак, который способен кого угодно выиграть в кроссворды с одними только названиями медикаментов. - А ты всё тот же Ричард Тозиер, который получает удовольствие от себя, как от занозы в заднице, и юмор которого доступен только избранным, да и для тех не всегда уместен! - Эдди говорил с некоей раздражённостью, будто ему хотелось победить в старом споре и придумать подкол поизощрённее, но что-то явно пошло не так, когда он, ведомый злостью(конечно, исключительно злостью), подтянул Тозиера за шею к себе и жадно обхватил его губы своими. Глаза в очках распахнулись от неожиданности, отталкивать Эдса не хотелось совершенно, но и ответить на поцелуй сейчас было странно. Да и поцелуй ли это? Может это такая странная попытка заткнуть наконец "занозу в заднице?" *** Компания разделилась на первом этаже и получилось так, что в комнате у холодильника Бэн и Беверли остались одни. - Ох, чёрт, этот грёбанный холодильник. Так и витает ощущение, что Оно снова сейчас вылезет оттуда. - обозлённо произнесла Бев и позволила себе закурить, выдыхая дым прямо на объект своей неприязни. - Понимаю. Но Оно не вылезет. Кстати, я думал, ты уже бросила курить. - отрываясь от копания в рюкзаке и устремив глаза на женщину, заметил Бэн. - Даже не пыталась, "новенький". - рыжая усмехнулась. - А вот от тебя я такого как раз не ожидала. - Ты о чем? - Ну как о чем? Был откровенный жирдяй и объект жутких насмешек, а сейчас будто сам готов раздавать насмешки направо и налево. В частности и для меня, вроде "шалавы" или "говнюшки"... - немного понизив голос и потупив голову, сказала Марш. - Да ты чего, почему я должен тебя так называть? - мужчина встал с колен, окончательно забывая о рюкзаке, и подошёл к Беверли, укладывая руки на тыльную сторону её локтей. - Я помню, что все эти слухи о тебе - полный бред. Помнишь, как я врезал Бауэрсу камнем по башке за то, как он грязно о тебе отозвался? - женщина позволила себе усмехнуться. - Конечно, я это помню. - А ещё я помню... - Бэн захватил пальцами выбившуюся прядь волос и заправил её за ухо Бев. ... "Жар твоих волос..." Марш резко поднимает голову, будто бы что-то осознавая и смотря в глаза Бэну. Сигарета выпадает из рук на пол и оперативно тушится ногой мужчины. - "Угли в январском костре" - "Я в нём сгораю" - последнюю фразу Бэн произнёс, уже наклоняясь к губам той, кому посвятил эти строки 28 лет тому назад, но из дверного проёма какой-то комнаты к ним внезапно "вывалился" Билл в компании Стэна и Майка. И среди них только Билл заметил, как резко эти двое отпрянули друг от друга. Испытав странные чувства внутри и выдержав секундную паузу, он сказал: - М-мы не н-нашли нич-чего странного. В д-доме явно п-пусто. Я думаю, пора спуститься... туда. - все шумно выдохнули, а крик Майка, разрывающий такую давящую, вязкую тишину во всём доме, заставил всех вздрогнуть: - Ребята! В доме ничего нет, я думаю, теперь пора спуститься в колодец. Они не услышали ничего в ответ, и спустя несколько медленно тянущихся минут, за которые все присутствующие Неудачники успели переглянуться... *** - Ричи, Эдди! Где вы там? У вас всё нормально? - крик Беверли заставил их с тяжёлым полувыдохом-полустоном оторваться друг от друга. - Да, Бев, просто Ричи тут слегка обосрался из-за того, что я споткнулся. Мы уже спускаемся. - они настороженно переглянулись друг с другом и оторвали взгляды, только когда оказались в поле зрения всех остальных Неудачников, которые, как оказалось, ждали на первом этаже только их одних. И из них всех как-то особенно странно на Тозиера смотрел только Билл: он будто заговорщически улыбался, а затем вообще отвёл его в сторону под обеспокоенный взгляд идущего чуть впереди Каспбрака, чтобы спросить: - Я смотрю, ты взял Эдса "на себя" во всех отношениях? - О чем это ты? - Ну, помнишь, когда я сказал тебе насчёт встречи в Дерри по телефону, ты сказал, что берёшь звонок Эдди на себя? Теперь я вижу, что ты явно взял на себя не только звонок. - Билл всё больше самодовольно усмехался. - Так, тут что, в воздухе кокаин летает? Ты нанюхался чего-то, чувак? Я никого на себя не брал. - Как скажешь, дружище. - невинно разведя руками произнёс Билл и вновь вышел вперёд всей компании, когда они уже были около колодца. Благо, заранее подготовленную верёвку на этот раз они взяли с собой и уже спустили её в непроглядную тьму колодца, когда Стэн вдруг заговорил: - Ребята, а вы уверены... - О Боже, Стэн, не начинай ты старую пластинку. Ты же вроде проходил это в 13 лет. - закатив глаза, резко перебил мужчину Ричи, сложив руки в карманы кожаной куртки. - Я хотел сказать... вы уверены, что крепко привязали верёвку? - Урис, будто взяв себя в руки, опустил глаза, но Неудачники всё равно поняли, что он на самом деле имеет в виду. - Стэн, успокойся. На самом деле, нам всем сейчас страшно до усрачки. - преободряюще улыбаясь, сказала Бев и похлопала мужчину по плечу, что действительно его успокоило. Они все наконец спустились в подземные тоннели с тоннами литров сточных вод, и, признаться, от усилившегося за столько лет ужасного запаха вывернуть прямо здесь и сейчас могло уже не только Каспбрака. - Охренеть, ну и вонь здесь! Я забыл о ней или она стала хуже? - Вряд ли он имел привычку ходить по тоннелям с веничком и совком. - эта шутка была довольно ожидаема, но только не от Бэна. - Л-ладно, ид-дёмте. - скомандовал Билл и повёл Неудачников вслед за собой. Всплески воды от их шагов казались слишком громкими из-за эхо, отбивающегося от каменных стен. Или может быть из-за того, что за все эти 28 лет здесь никто не ходил так же, как они идут сейчас? - Реб-бята, с-смотрите. Неудачники устремили фонарики в сторону голоса Денбро, и всеобщий выдох облегчения, казалось, разрядил сам воздух во всей чёртовой канализации. Логово Пеннивайза затоплено. И пропавших детей над ареной цирка больше нет. Только старые детские игрушки 30-летней давности плавали в грязной воде. "Всё игрушки старые, новых здесь нет" - отметил Билл для себя и позволил себе коротко засмеяться от радости. - Подождите, ребята. Если детей нет здесь, то где же они? Их тела всё равно должны были остаться, если опустились на землю. - спросил Стэн, подсвечивая своим телефоном пространство вокруг. - А что, если они испарились вместе с ним? Или он был жив какое-то время, но слишком слаб, чтобы вылезать наверх, пугать и жрать кого-то нового, поэтому пришлось доесть всех детей, которые были здесь, а потом уже умереть от голода. - параллельно с монологом, Майк ловил из воды игрушку за игрушкой, любовно рассматривая и стараясь некоторые из них достать из воды, от чего Эдди рисковал оставить здесь всю еду и выпивку из того кафе. - Но здесь было слишком много детей, как Оно умерло от голода? - уловив взглядом несколько знакомых для себя игрушек в руках Майка, спросила Бев, поднимая на него глаза. - Ну, он же питался страхом. От мёртвых детей страха не получишь, а подниматься за новыми сил не было по-прежнему. Так и сдох. С таким рациональным объяснением все поспешили согласиться, тем более, что это был самый логичный ход событий из существующих. - Что ж, мы всё выяснили, во всём убедились, Оно сдохло, мы все счастливы, может быть уже пойдём отсюда? Иначе я рискую словить грёбанную аневризму. - изводился Эдди. - За такие сложные диагнозы ты рискуешь словить только по роже, что будет называться гораздо проще - "Фингал под глазом". - Пошёл ты, Тозиер. - Сам пошёл! Но в обратную сторону они всё же двинулись. И казалось бы, вера в то, что Пеннивайза здесь больше нет и это обычные подземные лабиринты, в которых ты по колено в дерьме, давала Неудачникам надежду на то, что теперь уж точно всё будет хорошо, не погибнет больше ни один ребёнок, больше Дерри не будет являться тем городком, при произношении которого вслух покрываешься холодком и чувствуешь, как сводит зубы, больше ни из одного тёмного угла не... - Какого хрена?! - резкий всплеск за поворотом подземного тоннеля заставил Беверли завизжать, а всех остальных Неудачников - отскочить в сторону. Они все разом направили фонарики на источник звука, буквально чувствуя, как у каждого из них кровь стынет в жилах, а сердце рвётся к самому кадыку. Неморгающие взгляды 7-ми человек были прикованы к тому злосчастному повороту. В следующую секунду Стэн, Беверли и Эдди вжались в стену, когда оттуда с уровня сточных вод показалась человеческая окровавленная рука, и где-то чуть глубже, будто на последнем выдохе, мужской голос хрипло прошептал: - Помогите...