Идти дальше

Со дня вечеринки у Серо прошло полтора месяца. Уже месяц Эйджиро Киришима, двадцати одного года от роду, будучи в здравом уме и твердой памяти, ежедневно помышлял о том, чтобы тихонько выпилиться из этого бренного мира. Другими словами, уже месяц альфа слушал нытье своего соседа. «Нытье» в исполнении Бакуго – это нескончаемый поток риторических вопросов шекспировского масштаба, время от время прерываемый вымещением агрессии на предметах мебели и других попадающихся под руку или под ногу вещах. Киришима вспоминал те деньки, когда он попрекал Кацуки тем, что тот все держит в себе, и готов был вернуться в прошлое и настучать самому себе по башке. Что же так беспокоило Бакуго? У него только-только начались отношения с омегой, вроде как альфа должен быть на седьмом небе от счастья, ведь конфетно-букетный период никто не отменял. Но, как выяснилось, ни конфеты, ни букеты, ни, в общем-то, сам Кацуки омегу как будто не сильно интересовали. Поначалу Бакуго был безумно рад тому, что его чувства оказались взаимны, да и чего уж скрывать, он был конкретно горд за самого себя: ему таки удалось засунуть куда поглубже свой склочный характер и предложить Мидории быть вместе. Альфа прожужжал своему соседу оба уже увядших и неспешно отваливающихся уха на предмет того, какое Изуку чудо. Эйджиро и не догадывался, что лучший друг способен воспроизводить столько слов в минуту. Кацуки не просто запал на омегу – он им без стеснения восхищался. Каждый день Бакуго и Мидория переписывались друг с другом, а потом альфа выносил Киришиме мозг, докладывая другу все то, что он узнал о своей новоиспеченной паре. Эйджиро подумывал поискать в интернете, где можно купить ружье-транквилизатор, но Каминари удалось успокоить своего альфу словами о том, что у Кацуки сейчас просто всплеск гормонов и состояние эйфории, которая в скором времени пройдет. Денки не забыл напомнить Эйджиро, что тот сам в начале их отношений вел себя не совсем адекватно. Такова природа альф, что тут поделаешь? Но вот к чему Киришима не был готов, так это к смене эйфории на сплошное уныние и пассивно-агрессивные выходки Бакуго. Так получилось, что с самого начала их отношений Кацуки и Изуку ни разу так и не виделись! Сначала альфа не придал этому значения, так как винил во всем себя и свои завалы на работе, из-за которых ему приходилось оставаться в офисе аж до девяти-десяти вечера, а силы в конце оставались только на то, чтобы доползти до дома и упасть на кровать. Когда загруз существенно уменьшился, Бакуго не хотел тратить ни секунды зря и незамедлительно пригласил Мидорию на свидание, в голове уже набрасывая идеи, куда они могли бы пойти вдвоем. К удивлению альфы, Изуку отказался, сославшись на горящие сроки по статье. Кацуки с пониманием отнесся к ситуации, все-таки дедлайны и его самого поджидали за каждым углом. Но сколько бы Бакуго не звал куда-либо Мидорию потом, омега наотрез отказывался удостоить альфу хотя бы одной встречей. «Я сплю», – стандартный ответ омеги в будние дни. «Я занят», – отмазка на выходные. Как понял Кацуки, у него и Изуку разные режимы: пока альфа впахивал днем, омега преспокойно дрых, зато к ночи Мидория вставал и принимался за работу, а Бакуго наоборот ложился спать. – Как можно так жить? Почему он не может работать днем? Почему он просто не может сменить режим? Я ведь не могу, у меня и учеба, и работа! А у него свободный график! Ему вообще все равно, что мы не виделись еще ни разу за все время наших отношений? А может, это все вранье, и он от меня уже устал? – Может, и устал. Охотно в это верю. – Киришима, потягиваясь, зевнул и продолжил стучать ложечкой по стенкам кружки, размешивая сахар. – Чего? – Кацуки отвлекся от зашнуровывания ботинок и грозно зыркнул на друга. – Ты что, Дерьмоволосый, страх потерял? – Нет, что ты, продолжай, я весь внимание. – Киришима сделал глоток кофе и безразлично невозмутимым взглядом уставился на друга. Кацуки непонимающе покосился на Эйджиро, его голова была настолько забита проблемами с омегой, что он даже не распознал сарказм. – Так, на чем я остановился… Короче, если он не сменит режим, придется разойтись! И мне похрен, кто он там – сова, жаворонок или ебучий пеликан! – На этих словах Бакуго особенно сильно дернул шнурок и порвал его. – Да пиздец! Не шнурки, а нитки сраные! – Мидория тоже человек и имеет право ложиться спать и вставать, когда ему удобно, – спокойным голосом сказал Эйджиро. – Я не понял, ты на его стороне? – Нет. Но не надо вести себя, как эгоистичный мудак. – А по-моему, это Мидория себя так ведет. – Попробуйте найти какое-то компромиссное решение. – Я его уже нашел: Мидория подстроится под меня. – Заебись у тебя компромисс, – поморщился Киришима, проглатывая с остатками кофе противный осадок. Глотнув воды из фильтра и сплюнув в раковину, альфа продолжил. – Тогда вам и правда лучше расстаться. – Что ты сказал? – У Кацуки аж брови на лоб полезли. – Ну а что. Ты все равно не способен на уступки идти, да и вряд ли Мидория считает, что ты стоишь того, чтобы из-за тебя весь свой распорядок менять. – Это я-то не способен уступить? – Ага. Теперь я понимаю, что имеет в виду Денки, когда говорит, что есть такие альфы, которые не способны решать проблемы самостоятельно, и это приходится делать их несчастным омегам. – Я не из таких. – Я уж было подумал, что ты действительно влюбился в этого омегу, но ошибся, признаю. Сказал бы сразу, что ты с ним только ради перепихона регулярного! Тогда да, можешь и дальше к нему претензии предъявлять, все равно терять нечего. – Чтоб ты знал, у нас с ним все серьезно, а проблему я сам решу. Ты же можешь и дальше себе всякую херь придумывать. И вообще, собирайся давай, а то на семинар опоздаем! – Бакуго вскочил и унесся к себе в комнату, хлопая дверью. Киришима, скривив губы, тяжело вздохнул, закатил глаза и перевел взгляд на странные пятна на кафеле за плитой. – Как два пальца об асфальт. Разойдутся они. Ага, конечно. *** ХХ/ХХ/ХХХХ 08:49 Кому: Изуку Мидория Ну как, закончил статью? ХХ/ХХ/ХХХХ 08:56 От кого: Изуку Мидория Вроде того. Но я уже почти не соображаю, поэтому отосплюсь и перечитаю потом еще раз, внесу правки. Ты как? На парах? ХХ/ХХ/ХХХХ 08:57 Кому: Изуку Мидория К сожалению, да. Потом на работу. Ничего нового. ХХ/ХХ/ХХХХ 08:59 От кого: Изуку Мидория Давай вечером спишемся? Меня правда рубит. ХХ/ХХ/ХХХХ 09:01 Кому: Изуку Мидория Ладно, до вечера. *** – Кингсмен! – В кабинет альфы влетела Хатсуме. – Я, конечно, все понимаю, но на самом деле ни черта не все! Ты вообще видел, что ты мне прислал? – А что не так? Обычный код на верстку. Это твоя работа вообще-то. – Это говнокод какой-то, там его не просто править, а переписывать надо, он же нерабочий! Как можно было все перепутать? – Мэй активно размахивала руками от негодования. – Нормальный там код. – Кацуки нехотя полез открывать на рабочем компьютере свое «творение». – Видишь? Написано как надо. Так, это тут откуда… Это не мой код, а херня полная. – Вот именно! Жду новый вариант к четвергу. И убедись, что опять такую шляпу мне не скинешь, а то не хочу из-за твоих витаний в облаках пиздов от начальства получать. – Бета ушла, гневно цокая каблучками, а Кацуки так и продолжил пялиться в экран, не веря, что он так облажался. «Блять, не хватало еще, чтобы личная жизнь мне работу поганила. Все, задолбало». В шесть из офиса Кацуки, естественно, не ушел. Пускай Хатсуме и сказала, что новый код нужен к четвергу, но альфа не хотел допускать такие простои в работе, а потому решил задержаться, чтобы добить эту задачу именно сегодня. Проходя вестибюль на первом этаже, Бакуго заметил висящие над кофейным автоматом часы. «Десять минут десятого – да это я еще быстро». До дома Кацуки долетел буквально за полчаса на метро. В круглосуточном магазине неподалеку альфа купил пару упаковок лапши быстрого реагирования, понимая, что он слишком устал, чтобы готовить. Бакуго уже дошел до подъезда, как вдруг в кармане завибрировал телефон. Разблокировав экран, альфа прочел сообщение от Мидории. ХХ/ХХ/ХХХХ 21:47 От кого: Изуку Мидория Привет, не спишь еще? Я как раз проснулся, за статью сажусь. Как день прошел? ХХ/ХХ/ХХХХ 21:47 Кому: Изуку Мидория Нормально. ХХ/ХХ/ХХХХ 21:48 От кого: Изуку Мидория И все? Последнее сообщение Кацуки уже не прочел. Так и не дойдя до подъезда, Бакуго развернулся и быстрыми уверенными шагами ушел в противоположном направлении. Немного помявшись на крыльце, альфа зашел в подъезд вместе с каким-то тоже проживающим здесь пареньком. Кацуки поднялся на восемнадцатый этаж и замер перед дверью. Решительно нажав на кнопку дверного звонка, Бакуго нервно постукивал ногой об пол. – Кто там? – осторожно спросил омега. – Любовь всей твоей жизни, – рыкнул Кацуки. Мидория спешно открыл дверь и неверящим взглядом уставился на альфу. – Бакуго? А что ты тут делаешь? – Пришел поесть рамен. – Незваный гость демонстративно потряс пакетом в руке. – Я зайду? Омега, скрестив руки на груди, отошел, пропуская парня внутрь. Альфа скинул обувь, бросил пакет на пол и, даже не снимая куртку, притянул за запястье к себе омегу, поцеловал его в лоб и уткнулся носом в зеленую макушку. – А еще я соскучился по тебе. И не мог больше ждать. Омега растерянно ухватился одной рукой за низ куртки альфы, а другую прижал к груди, не позволяя Кацуки слишком сильно к нему приближаться. – Ну, ладно. Но мне работать надо. – Омега посмотрел прямо в алые глаза. – Неважно. Поставишь чайник? А то я проголодался. – Иди на кухню и сам поставь. Я же сказал, мне еще статью доделывать. – Изуку развернулся и направился в свою комнату. – Да уж, а ты не меняешься со своим «самообслуживанием», – выдохнул Кацуки. Ему было несложно залить кипятком лапшу, но он был бы не против, если бы омега решил о нем позаботиться. Мидория застыл в дверном проеме, развернулся и игриво улыбнулся. – Но ведь я именно таким тебе и понравился! – Изуку подмигнул альфе и скрылся в комнате. – И не поспоришь. – Бакуго повесил на крючок куртку, поднял пакет с едой и поплелся на кухню. Когда чайник засвистел, Кацуки перекрыл огонь и залил рамен. Он всего третий раз тут, но уже так по-хозяйски уверенно себя ощущает. Порывшись в ящиках в поисках столовых приборов, альфа таки нашел нужный отсек. «Ну, приятного мне аппетита!». Бакуго аккуратно поддел добрую часть лапши палочками и подул на пышущее паром угощение. – А ты тут есть собрался? – Внезапный голос Изуку из-за спины заставил альфу дернуться и разжать палочки, из-за чего лапша шлепнулась обратно в посудину, разбрызгивая горячий бульон по столу. Несколько капель попало и на Кацуки, тот зашипел, размахивая руками. – Да, тут. Не хочу тебя отвлекать. – Бакуго взял с раковины губку и вытер стол. – Не хочешь у меня в комнате поесть? Я бы тебе про работу рассказал. – Изумруды Мидории зазывно сверкали, не оставляя Кацуки и шанса на отказ. Молча взяв рамен, альфа прошел в комнату и поставил коробку с лапшой на тумбочку рядом с кроватью. – Ты чего, за стол садись. – Мидория кивком позвал парня к своему рабочему месту. – Нет, там ноутбук, еще заляпаю ненароком. – Святые угодники, – взвыл омега, закатывая глаза. – Просто сядь за стол и все, ничего страшного с ноутом не случится. Тем более, ты ж у нас эксперт, поправишь, если что. – Изуку легонько улыбнулся и приземлился в кресло, забираясь на него с ногами. Кацуки придвинул к столу табуретку, сел и принялся за обе щеки уплетать уже успевшую чуток подостыть лапшу. А пока альфа ел, Изуку увлеченно рассказывал о своей готовящейся к выходу статье о глобальной экологической ситуации и способах ее улучшения. Бакуго мало что в этом понимал, но ему было ясно, что его омега провел тяжелое, кропотливое исследование и заметно гордился своим трудом, а для Кацуки было важно лишь видеть горящие глаза и счастливую улыбку воодушевленного Изуку. Покончив с «недоужином», Бакуго выкинул пустые коробочки из-под еды, помыл за собой палочки и вернулся в комнату. – А что ты делаешь? – Заметив, что альфа снимает с себя рубашку, Мидория ошарашенно на него уставился. – Готовлюсь ко сну, не заметно? – Кацуки уселся на кровать и стянул с себя джинсы сразу вместе носками, оставаясь в одних боксерах. – Устал я, так что спокойной ночи. Бакуго залез чуть ли не с головой под одеяло, поплотнее укутался и улегся на бок. Изуку еще пару минут смотрел на альфу, не понимая, что на того нашло, но все-таки выключил свет в комнате. – Вообще-то с этой стороны сплю я. – Пардон, – буркнул откуда-то из-под покрывала Кацуки и перекатился на другую половину кровати. Вдыхая сладкий запах одуванчикового варенья, исходящий от подушки, Бакуго жмурился и чуть ли не мурлыкал, будто нежась под лучиками солнца в жаркий летний день, постепенно проваливаясь в сон. Проснулся Кацуки за пару минут до собственного будильника. Ноутбук все еще работал, но в кресле никого не было, зато какой-то шум доносился с кухни. Альфа осторожно на цыпочках подошел к кухонной двери и приоткрыл ее, вглядываясь в маленькую щелочку. Зря только тихушничал. Изуку стоял вполоборота к Бакуго и вряд ли что-либо слышал: в заднем кармане шорт омеги лежал телефон, от которого тонкой змейкой шел провод от наушников. Мидория слегка пританцовывал, едва шевеля губами, повторяя текст песни, и лепил онигири. «Видимо, он не такой безрукий, каким его считает Шинсо». Кацукм, стараясь не выдать себя, подобрался к омеге сзади и ущипнул того за бок. Изуку взвизгнул, выронил комочек риса из рук и повесил наушники на шею. – Доброе утро, Бакуго! А я тут тебе перекус делаю. – Омега поднял с дощечки упавший онигири на доработку. – Потом закончишь. – Кацуки развернул Мидорию к себе и навалился на него, прижимая спиной к столешнице. Альфа заправил вьющуюся прядку за ухо и мягко улыбнулся. – Доброе утро. – Оденься для начала! – Изуку отвернулся, не зная, на чем задержать взгляд. – Тебе не нравится мое тело? – Бакуго обиженно скуксился. – Я не это имел в виду! – Так значит, нравится? – Издевательская улыбка не предвещала для Мидории ничего хорошего. – Могу вообще догола раздеться, хочешь? – Кацуки запустил большой палец под резинку трусов и слегка оттянул ее. – Изыди, извращенец! – Изуку оперся на столешницу, подтянулся на руках, уселся на самый краешек и ногой отпихнул от себя смеющегося в голос альфу. – Я тут, блин, завтрак готовлю, а он мне аппетит решил своим хером испортить! – Эй, не обижай «его», – Бакуго многозначительно скосил глаза вниз, – вы же еще даже толком не «знакомы». – Будешь и дальше мешать мне, я с «ним» вообще не «познакомлюсь». – Мидория повернулся к доске с онигири и сладко зевнул, протянув какую-то ему одному известную гласную. – Ты не против, если я твоим душем воспользуюсь? – Да вперед, только у меня шампуни омежьи, с подавителями запаха. – Ничего, не впервой таким мыться. – Полотенце возьми в шкафчике в коридоре. Пока Кацуки приводил себя в порядок в ванной, Изуку оставил онигири на тарелке и ушел к себе в комнату, чтобы наконец лечь спать. Спустя минут десять в спальню зашел и Бакуго, вытирая волосы полотенцем и дожевывая четвертый по счету рисовый колобок. Одежда альфы аккуратно висела на стульчике рядом с кроватью. Одевшись, Кацуки присел на постель со стороны омеги, который, судя по подрагивающим ресницам, еще не успел заснуть. – Мидория, – тихо прохрипел альфа. – Можно я буду так у тебя иногда оставаться? – Зачем? – сквозь сон пробубнил омега. – В смысле зачем? Хочу хоть немного с тобой время проводить, раз уж другой возможности нет. – Ты о чем? – Ну, ты же работаешь по ночам, а я наоборот, поэтому никуда и пойти с тобой не можем. А мне… – Альфа замялся и сжал в руке краешек одеяла. – Мне тебя и правда не хватает. Хочу, чтобы в моей жизни тебя было больше. – Погоди. – Изуку приподнялся на локтях и непонимающе уставился на Бакуго. – Какие еще возможности? Я же закончил статью. – Ну, это же не последняя статья, я понимаю. – Ба-ку-го, алё! – Мидория защелкал пальцами, водя рукой перед носом парня. – Я не всегда в таком режиме живу. Я же тебе рассказывал, что для статьи брал интервью у нескольких исследователей из британского университета. – А это тут причем? – Так мне приходилось всю ночь не спать, чтобы с ними по скайпу пообщаться. Разница-то во времени у нас аж восемь часов. Приходилось к тому же и под их график подстраиваться, поэтому у меня привычный режим и полетел к черту. – Мидория потер переносицу, снова протяжно зевая. – А ты вообще чего напридумывал? – Неважно. – Кацуки усмехнулся тому, как он себя накрутил и каким дураком себя выставил. – Ладно, тогда с моим предложением отбой. – Ну почему же. – Омега притянул к себе одеяло, натягивая его до уровня глаз. – Ты можешь иногда у меня ночевать. А я бы хотел как-нибудь и у тебя в гостях побывать. Бакуго ухмыльнулся и пальцами аккуратно приспустил одеяло, чтобы открыть зардевшееся личико своего возлюбленного. – В субботу придешь? Киришима и Каминари тоже будут. Изуку кивнул, вновь прячась под одеяло. Альфа поцеловал Мидорию в лоб, пожелал «спокойного дня» и ушел, просто прикрыв за собой входную дверь, зная, что скоро к омеге нагрянет его старший брат. *** Пока Киришима и Каминари сидели на диване в гостиной и перещелкивали с одного канала на другой в поисках чего-нибудь не сильно раздражающего, Кацуки, как угорелый, носился по квартире, то переставляя какие-то вещи, то что-то протирая, то где-то подметая. Первым наблюдения за этой беготней не выдержал Денки: – Бакуго, ты к приезду санэпидемслужбы готовишься, или что? – Хуже. Альфа убежал в коридор, откуда до парочки в зале донесся странный грохот. Через секунду к себе в комнату промчался Кацуки со шваброй наперевес. Каминари вопросительно уставился на своего альфу. Киришима закинул ноги на столик перед диваном и, наклонившись к омеге, удовлетворил его любопытство. – К нам сегодня должен Мидория прийти, – прошептал Эйджиро. – А-а-а, – так же тихо протянул Каминари и обернулся в сторону комнату Кацуки. – Бакуго, а ты вон там пятнышко пропустил! – Лучше бы помогли! – из комнаты альфы послышался глухой рык. – Ну уж нет. Твой омега – ты и убирайся, – сказал, как отрезал, Эйджиро. – Кидалы. *** – Привет, – расплылся в наивно влюбленной улыбке Кацуки. – И тебе. – Мидория перешагнул через порог и вошел в прихожую квартиры альф. – Мидория! Давно не виделись! – из гостиной вылетел Денки, сразу бросившийся на шею к их гостю. Сзади, шаркая босыми ногами по полу, плелся Киришима, любезно демонстрируя свою акулью пасть. – Нормально добрался? Я говорил Бакуго, чтобы он тебя встретил, но… – Все нормально, я быстро нашел нужный дом. Да и незачем меня встречать, я же тут недалеко живу. – Мидория снял куртку и передал ее альфе. – Здравствуй, Киришима! – Омега махнул второму хозяину рукой, получив в ответ сдержанный кивок. – Ну чего ты встал, как вкопанный, пойдем я тебе экскурсию по квартире проведу! – Каминари подхватил Изуку под локоть и потащил за собой по коридору. – Подожди, Каминари! Я ж не разулся, – лепетал Мидория, на ходу стягивая с себя ботинки и отбрасывая их в сторону прихожей. – Ничего страшного, Бакуго уберет, если что! – Денки наклонился к Изуку и заговорщицки прошептал: – Он сегодня так к твоему приходу готовился. Я аж обзавидовался. Эйджи только мусор удосуживается выбросить, да и то не всегда. – Хватит шептаться там обо мне! – прикрикнул на омег подоспевший Кацуки. – И вообще, Каминари, иди дальше с Дерьмоволосым на диване зависай, а квартиру Мидории я сам покажу. – Ох ты, батюшки! Не дадут нам с тобой сегодня спокойно посплетничать, – скривившись, промычал Денки и ушел на кухню. – Мидория, ты пить что-нибудь будешь? Чай, кофе? Могу и что покрепче найти. – Я бы не отказался от кофе. – Изуку осторожно выглянул из-за спины своего альфы, смотря вслед удаляющемуся Каминари. – Может, я могу чем-нибудь помочь? – Ты что, ты же гость! – крикнул Денки уже с кухни. – Ну, ладно. – Изуку хотел было пройти в зал, но врезался носом в грудь резко развернувшегося Кацуки. – Пойдем, пожалуй, по порядку. – Альфа осторожно за плечи развернул омегу и подтолкнул его в сторону первой двери в коридоре. – Смотри, это ванная. Учти, что замок малость заедает. Дальше по коридору у нас… Пока Кацуки показывал Изуку их скромную обитель, Каминари сварил кофе на всю компанию. В ходе «экскурсии» омегу особенно привлекла коллекция дисков Эйджиро, а Киришима, несказанно обрадованный тем, что наконец появился хоть кто-то, кто разделяет его музыкальные интересы, принялся увлеченно обсуждать с Мидорией, какие альбомы у него самые любимые. Бакуго уже десять раз пожалел, что не сплавил на денек эту парочку куда подальше, чтобы побыть наедине со своим Изуку, а потому просто стоял в стороне и едва заметно скалился. – Эйджи, музыку и потом можно обсудить, а кофе остынет! Топай сюда! И Мидорию с собой захвати! – Денки активно зазывал всех к стойке. – Бакуго, тебе отдельное приглашение нужно? – Я вообще кофе не хочу, – буркнул альфа, не двигаясь с места. – Значит, мне больше достанется. – Киришима придвинул к себе кружку Кацуки и бухнул туда молоко и сахар. – Каминари, – обратился к омеге Изуку, – а ты тоже здесь с ребятами живешь? – Я? Нет, ты что! – принялся отнекиваться Денки. – Мы с Эйджи точно не съедемся, пока универ хотя бы не закончим. Да и скажу по секрету, что-то мне не улыбается жить вместе с твоим чудовищем. – Эй, я вообще-то все слышу, – пробасил Кацуки, все так же стоя у входа в свою комнату. – Очень на это надеюсь. – Каминари снова повернулся к Изуку. – Но, хоть я тут и не живу, но все равно часто здесь появляюсь, и, по-моему, я единственный тут убираюсь и готовлю. Не считая сегодняшнего дня, когда Бакуго дорвался до тряпок. А так этих двоих не заставишь особо что-либо по дому делать. – Да хватит уже всякую чушь про меня говорить! – огрызнулся Кацуки, но, заметив довольное личико посмеивающегося Мидории, успокоился и замолчал. – А ты, Мидория, один живешь? – поинтересовался у омеги Киришима. – Да. Еще когда в старшей школе учился, мы с мамой переехали из нашей квартиры в другой дом, но после окончания учебы я туда вернулся. Хотелось побольше свободы, да и я уже на тот момент мог себе позволить отдельное проживание. Но даже так родители все равно заставляют моего старшего брата за мной приглядывать, так что он частенько у меня появляется, прям как ты здесь, Каминари. – У тебя брат есть? Ему сколько? Какого он типа? – завалил омегу вопросами Денки, делая вид, что он и не знал про существование Шинсо. – Хитоши. На два года старше меня, когда я учился на первом году старшей школы, он как раз выпускался. Мы с ним будто полные противоположности, никто нас как братьев не воспринимает. Я омега, а он альфа. У меня зеленые волосы, а у него… Да чего я рассказываю, сейчас фотку покажу. – Мидория достал из кармана телефон и открыл их с Шинсо совместное селфи. – Вот, это мы летом на море гоняли. – Вы и правда мало похожи, – задумчиво пробубнил Киришима, а потом широко улыбнулся. – Наверное, ты на маму больше похож, а твой брат в отца пошел. – Можно и так сказать, – усмехнулся Мидория, и Кацуки заметил в этой усмешке едва различимую горчинку. Изуку успешно держал оборону и отвечал на все даже самые каверзные вопросы друзей Бакуго. Прервал их беседу какой-то шум из комнаты Эйджиро. Тот на пару минут удалился, а в гостиную вышел уже с телефоном, ведя с кем-то не самую приятную, судя по всему, беседу. Положив трубку, Киришима посмотрел на своего соседа, как побитая собачонка. – Только не бей меня. Помнишь, я просил тебя в следующую субботу помочь разгрести родительский гараж? – Надеюсь, ты спешишь меня обрадовать, что все это отменяется, потому что мне уже лень. – Не совсем. Я все перепутал, это надо сделать сегодня, мне как раз маман звонила спросить, скоро ли мы будем. Я сказал, что мы уже выезжаем. – Киришима сложил руки в молитвенном жесте и даже поклонился. – Пожалуйста, Бакуго, давай съездим! Иначе мама из меня форшмак сделает! – Ага, неси седло. Не поеду я никуда. – Кацуки уселся на стул рядом с Изуку. – Ну, пожалуйста! Я тебе по гроб жизни обязан буду! – Давай-ка кое-что уточним. – Бакуго уперся кулаками в колени. – Ты проебался, отказывался сегодня помочь мне, а теперь рассчитываешь, что я ради гаража твоих родителей оставлю своего омегу и полечу на другой конец города в чужом хламе копаться? – Если дело во мне, то я и в другой раз прийти могу, – вставил свои пять копеек Мидория. – А ну-ка цыц, никуда я не собираюсь, – осадил омегу Кацуки. Киришима хлопнул себя по лбу и тихонько проскулил. – А у меня идея есть, – вдруг оживился Каминари. – Давайте вы вдвоем поможете родителям Эйджи, а мы с Мидорией останемся тут и приготовим ужин. Вечером вчетвером и посидим. Ты согласен, Мидория? – А что, звучит неплохо, – утвердительно кивнул Изуку. – Заодно и посплетничаем, – ехидно прикрывая рот ладошкой, прощебетал Денки. – Меня спросить вы не забыли? – процедил Бакуго и, нахмурившись, отвернулся. – Никуда я не хочу ехать. – Ну, Бакуго, – щенячьими глазками взглянул на своего альфу Изуку. – Неужели ты можешь оставить своего друга в беде? – Я же не на поле боя его бросаю. – Альфа покосился на Мидорию. – И не смотри так на меня. – Как не смотреть? – Глаза омеги еще сильнее округлились и засверкали пуще прежнего. – Вот так. – Кацуки снова бросил мимолетный взгляд на Мидорию. – Вот же паршивец. – Альфа слез со стула, разминая ноги. – Собирайся, Дерьмоволосый, на машине поедем, так быстрее будет. А ты, – он посмотрел на своего омегу, – не смей злоупотреблять этим трюком. – Идите уже, мы и без вас замечательно время проведем. – Каминари указал рукой на выход и обратился уже к Изуку. – Правда ведь, Мидория? – Само собой. *** – А я тебе говорю: если Бакуго отрастит шевелюру, то он будет похож на рок-звезду! – Каминари приоткрыл дверь ногой, держа в руках пакеты с продуктами. – Не хочу принижать Бакуго, но где он, а где рок. – Изуку зашел в квартиру следом и поставил свою ношу на пол. – Слушай, а мы с тобой не много ли набрали? – Поверь мне, от этой горы еды уже к понедельнику ничего не останется. – Денки вытер лоб, разулся, снял куртку и снова взялся за пакеты. – Давай на кухню оттащим, передохнем чуток и возьмемся за готовку. Изуку ничего не ответил, а просто проследовал с продуктами по коридору. Распихав содержимое пакетов по полкам холодильника, омеги уселись за стойку. Каминари достал из шкафчиков два бокала и штопор. – А не рановато ли? – поинтересовался Изуку, увидев, как Денки вскрывает так и не убранную охлаждаться бутылочку сухого белого вина. – Солнце еще высоко. – Да что нам с одной бутылочки будет... – Каминари выудил из горлышка пробку и выкинул ее в мусорку. – Зато разговор проще пойдет. И к тому же вина мы с запасом взяли, еще и на вечер останется. – Денки наполнил бокалы и пододвинул один Изуку. – За наши первые и, я надеюсь, не последние посиделки без альф! Омеги стукнулись бокалами и пригубили вино. Неспешно прикончив по стакану, парни все-таки решили приступить к готовке – на этот ужин у них были наполеоновские планы! Под лязг ножей, стук тарелок, шкворчание овощей и мяса на сковородках омеги непринужденно болтали по большей части о всяких пустяках. Бутылка тем временем пустела на глазах. – Мидория, а можно задать тебе, – закашлялся Каминари, – личный вопрос? – Да чего ты заладил: Мидория, Мидория. – Изуку вытер слезы, навернувшиеся от резки лука. – Зови меня просто Изуку. Мне так привычнее. – Если только на взаимной основе. Ну так что, Изуку, – откладывая в сторону нож, аккуратно начал Каминари, – могу я все-таки личный вопрос задать? – Если тебя моя половая жизнь интересует, то спешу тебя расстроить – у меня ее нет. – Да я не об этом! – махнул рукой Денки. – Просто хотел спросить, как вообще так вышло, что вы с Бакуго сошлись? – Ну, он предложил встречаться, я согласился. Ничего необычного. – Изуку высыпал лук на разогретую сковородку и отдернул руку от зашипевшего масла. – Это понятно. Но вы же даже толком и познакомиться не успели. Или это была любовь с первого взгляда? – Денки мечтательно подпер рукой щеку. – Да какой там первый взгляд! – усмехнулся Изуку. – Когда я только встретил Бакуго, он меня чуть не прибил, а я пообещал вырвать ему кадык. Любовью там и не пахло. Да и во вторую нашу встречу, в общем-то, тоже ничего такого не было. Я даже не знаю. А как люди вообще знакомятся и начинают нравиться друг другу? – Ну, я с полпинка запал на запах Эйджи. Как почувствовал как-то раз лаванду и розмарин, так и влюбился. Сначала в запах, а потом и в Эйджи. Может, тебя тоже аромат Бакуго привлек? – Вроде нет. Запах как запах. Не тошнит от него и на том спасибо. – Тогда я вообще не понимаю. Да, он вполне себе привлекательный, но характер у него… Без комментариев. – Со мной он достаточно мил. Особенно если сравнивать, как он общается с остальными. Да и не буду скрывать, его взрывная натура меня не смущает. Наблюдать за тем, как Бакуго бесится, крайне занимательно. И чего только стоит его выходка с пони! До сих пор не могу сдержать улыбку, когда вспоминаю это зрелище. «Шоу Бенни Хилла» на выезде. – Это просто пушка, – хихикнул в кулак Денки. – А я уж боялся, что он своим поведением у Серо напугал тебя. – Бакуго, может, и ведет себя частенько, как будто у него в заднице черенок от лопаты, но это все напускное, как мне кажется. Отходчивый он. Да и дальше угроз дело не заходит. Или я ошибаюсь? – Ну, так… С друзьями он, конечно, в драку не полезет, хоть и каждый раз клянется всех переубивать, но вообще они с Киришимой могут, умеют и практикуют кулачные бои без правил с особо дерзкими альфами. Правда, только подшофе. – Каминари задумчиво взбалтывал вино в бокале. – Зато с ним не соскучишься, – пожав плечами, подметил Мидория. – А мне сейчас как раз развеяться не помешает. – В смысле? – Не обращай внимания, это все вино, – вымученно улыбнулся Изуку. – Изуку, а у тебя до Бакуго были альфы? – Пф! Толпы! – выпалил Мидория. – Отбиваться аж устал. Весь дом горами подарков от поклонников завален. Вот и решил найти себе альфу посильнее, чтобы он всякий сброд от меня отгонял. – То есть, – Денки закусил помидоркой, – это твои первые отношения? – Все когда-нибудь случается в первый раз. Раньше как-то не до романтики было. – А что изменилось? – Да можно сказать, что ничего. Просто решил попробовать что-то новое. Каминари недоуменно посмотрел на увлеченного перемешиванием салата Мидорию. Слышал бы Бакуго своего омегу, он бы не обрадовался. Денки даже обидно за друга стало, тот из кожи вон лез, а Изуку что – для него альфа был способом поразвлечься, разогнать скуку. В то же время Мидория по-своему тепло отзывается о Кацуки и находит милым то, за что альфу другие стороной обходят, так что еще не все потеряно. *** Альфы под бдительным надзором мамы Киришимы долго и мучительно разбирались с уборкой гаража. Тактично отказавшись от угощения, Кацуки и Эйджиро поспешили вернуться домой, где их уже должен был ждать ужин. – О, не могу уже дождаться. Интересно, что они нам приготовили? – Киришима чуть ли не заливал слюной салон машины. – Не они, скорее всего, а Каминари. – Кацуки непринужденно крутил баранку одной рукой, высунув в окно локоть. – Насколько я понял, Мидория готовить вообще не умеет. – Может, научится еще. Иначе придется тебе до конца жизни у плиты кашеварить, – ухмыльнулся Эйджиро. – Слушай, давай сразу договоримся, кто сегодня остается, а кто сваливает. – В смысле? – В коромысле. Или ты думаешь, что мы пожрем и разойдемся спать? А вчетвером в одной квартире оставаться… не очень интимная обстановка. И раз уж Денки далеко живет, давай ты к Мидории на ночь свалишь? – А ты думаешь, он меня позовет? – А почему нет? Ты же наверняка планировал сегодня… Ты меня понял. – Ничего я не планировал. Во-первых, мы только начали встречаться. Во-вторых, мы до сих пор нормально и не поцеловались даже толком. А в-третьих, по-моему, Мидория… Ну, того… – Что «того»? Ты имеешь в виду, что Мидория еще ни разу… не оседлал ничей флагшток? – Киришима поджал губы, пытаясь сдержать смех. – Хорош паясничать, иначе высажу – пешком сзади побежишь. – Бакуго затормозил, чтобы пропустить пешехода, и тронулся дальше. – Нутром чую, что у него нет опыта в этой части. – И что это меняет? – Наверняка у него голова забита этими омежьими фантазиями о «волшебном» первом разе, чтоб обязательно на берегу моря, свечи, лепестки роз, вино, хуё-моё, пятое-десятое. Как вообще можно на песке трахаться? Он во все щели забивается, да и постоянно приходится следить, чтобы вас кто-нибудь не спалил. – Да, Денки тоже что-то такое заливал. А потом течка началась, и поездка на море резко оказалась под вопросом. Зато на утро он сказал мне, что неважно, где и как. Важно лишь, с кем. Так что мой тебе совет: дождись течки. И Мидории поможешь с ней справиться, и ему не так больно будет. Ну и, разумеется, помни главное правило: от несоблюдения техники безопасности люди не только умирают, но и рождаются. Поэтому всегда держи при себе резинку. А лучше целую упаковку. – Обойдусь без твоих наставлений, Дерьмоволосый. Я в этих делах получше тебя разбираюсь. Альфы наконец доехали до дома. Однако, зайдя в квартиру, они увидели совсем не то, что ожидали. Барная стойка была уставлена блюдами с ароматно пахнущими шедеврами кулинарии, от которых у парней заурчали животы. Омег же нигде не было видно. – Киришима, ты тоже это слышишь? Музыка играет. – Да это у соседей, не парься. Где Денки-то? Но до Кацуки быстро доперло, что гул шел не от соседей, а из их собственной ванной. Бакуго вернулся в коридор, аккуратно надавил на ручку и, поняв, что дверь не заперта, приоткрыл ее. Зрелище, представшее перед глазами альфы, было настолько неожиданным, что Кацуки поперхнулся воздухом. Огромная ванна была доверху наполнена водой и пеной, в которой беззаботно плескались омеги с бокалами в руках. Рядом с раковиной стояли разрывающиеся от бита колонки, к которым был подключен телефон Каминари. Изуку и Денки о чем-то увлеченно разговаривали, не обращая внимания на пытающегося прокашляться альфу у двери. Внезапно подлетевший Киришима испортил идиллию: – А вы чего тут делаете? – Какие люди! – слегка привстав, воскликнул Каминари. – Чего-то вы долго! А мы тут искупаться решили! – Что вообще происходит? – Кацуки уставился главным образом на Мидорию, а точнее на его ключицы, которые не были прикрыты пеной. – Мы решили устроить пенную вечеринку, – невинно улыбаясь, пролепетал Изуку. – Эйджи, – жалобно протянул Денки, – а принеси еще вина, а то у нас, – омега демонстративно перевернул бокал, – кончилось. – Вы когда так надраться успели? – Киришима даже не злился, его определенно забавляла сложившаяся ситуация. – Да мы не надрались! – Денки шлепнул ладошкой по воде, и та расплескалась, попадая и на самого омегу, и на Мидорию, и даже на пол. – Вас слишком долго не было, поэтому мы с Изуку решили чуток повеселиться. – «Изуку»? – напряженно переспросил Бакуго. – А чего это мы тут сидим? Мы же такой ужин забабахали! – Каминари поставил на полочку рядом с ванной стакан и начал подниматься, но его через долю секунды перехватил Киришима и за плечи усадил обратно. – Бакуго, отвернись! А ты, – Эйджиро посмотрел на своего омегу, – сиди тут, я сейчас полотенце дам. – Он у тебя и ревнивец, – протянул Мидория и встал. – Мидо… – выкрикнул Кацуки, но тут же осекся, обомлев. Бледное жилистое тело, по которому неторопливо стекали капельки воды, заставило альфу потерять дар речи. Как оказалось, купались омеги не в «костюмах Адама»: трусы остались при них. И вот теперь Изуку стоял посреди ванны в синих боксерах и озирался в поисках полотенца, чтобы вытереться. Мидория поежился и испытующе посмотрел на своего альфу. Кацуки без лишних промедлений метнулся к себе в комнату, достал из шкафа полотенце и так же быстро вернулся в ванную. Обернув Изуку махровой тканью и хорошенько его обтерев, Бакуго подхватил омегу на руки и утащил в свое логово. – Ну, вы даете, конечно. – Альфа скинул тушку на кровать и полез в свой гардероб за какими-нибудь шортами для Мидории. – На, надень пока. Не бойся, я выйду, чтобы ты переоделся. Изуку, никого не стесняясь, скинул с себя полотенце и принялся стягивать прилипшие к телу мокрые трусы. Бакуго кинулся к омеге, фиксируя его руки, которые пытались оголить слишком откровенные участки тела. – Подожди, дай я выйду, дурень! Мидория понятливо кивнул и выждал, пока альфа не покинет комнату. Кацуки, оказавшись в гостиной, столкнулся с уже одетым Каминари, который под пристальным наблюдением Киришимы раскладывал еду по тарелкам. – Сейчас подогрею только и к столу! – Омега поставил первую порцию в микроволновку. – А может, поедим в гостиной? Эйджи, покидай диванные подушки на пол. Киришима поплелся готовить зону для ужина, а Каминари тем временем все суетился в кухонной части квартиры. Позади Кацуки тихонько скрипнула дверь, и на пороге показался омега в одних шортах альфы, доходящих ему почти до колен. – Бакуго, а у тебя нет майки какой-нибудь? А то в моей рубашке неудобно. Кацуки вновь схватил Изуку поперек корпуса и занес обратно в комнату, попутно выхватывая из шкафа первую попавшуюся футболку. – Оденься уже, хватит торсом своим сверкать! Мидория натянул на себя майку и, немного покрутившись, задорно улыбнулся. – Ну, как я тебе? – спросил Изуку, задирая руки вверх, будто позируя. – Идеально. – Бакуго не мог оторвать взгляд от своего омеги. Его омега в его шортах и его майке. – Идем, там Каминари уже на стол накрыл. – Блин, надо было помочь Денки! – надулся Мидория. – «Изуку», «Денки» – вы когда так успели сдружиться? – Примерно две бутылки назад. Парочка вышла из комнаты, а Каминари и Киришима уже подготовили все для ужина в гостиной. – Приятного аппетита! – вразнобой воскликнули все присутствующие и принялись за еду. – Обалдеть! – Эйджиро за обе щеки уплетал салат с тунцом. – Да-а-а, Каминари, ты превзошел сам себя, – пробубнил Кацуки, отправляя в рот кусок пряной курицы. – Да я так, на вторых ролях сегодня на кухне был. Готовил-то в основном Изуку. – Не преувеличивай, готовили мы оба, – прожевав салат, пробормотал Мидория. – А ты не скромничай! Я просто так никого не хвалю. – Да у тебя талант, Мидория! – восхитился Киришима, не отрываясь от еды. «Вот это да, – подумал про себя Кацуки. – Неужели он ради меня готовить научился? Какой же он… Все-таки он безумно очаровательный». – Пришлось научиться готовить. Бакуго самодовольно ухмыльнулся. «Вот именно. Ради своего альфы омега и не на такое способен». – Просто у меня мама работает медсестрой. Она то на смене, то сверхурочные берет. Дома я был в основном один, поэтому и кормиться приходилось самому. Сколько блюд я запорол, когда только начинал! – усмехнулся Изуку. – Но потом поднатаскался. Так что вам повезло испытать на себе уже проверенный опытом и временем талант! Кацуки даже перестал жевать. «Так, я не понял. Это же тот самый Мидория, которого его старший брат недавно учил готовить яичницу? Я ничего не путаю?». – Бакуго, что, невкусно? – обеспокоенно спросил у альфы Изуку. – Это… восхитительно, – прошептал альфа и продолжил закидывать пищу в топку. «Либо он врет своему брату, либо Шинсо наврал мне. Вот только оба варианта бессмысленны». Наевшись до отвала, компания принялась обсуждать, кто кем хотел стать в детстве. Кацуки, правда, предпочел отмалчиваться в ходе беседы, лишь изредка вставляя подколки в адрес Киришимы, который, как выяснилось, мечтал по будням водить поезд, а по выходным продавать мороженое. Вечер медленно, но верно подходил к своему логическому завершению. И пока омеги наводили порядок на кухне и убирали остатки еды в холодильник, Эйджиро незаметно утащил Бакуго к себе в комнату. – Что решил? Ты к Мидории пойдешь? – Наверное, нет. Провожу его до дома, а потом обратно. – Ну, блин, – огорченно протянул Эйджиро. – Ты мне всю малину портишь! – Когда это вас с Каминари смущало мое присутствие? – ехидно скривился Кацуки. – Буду сидеть в наушниках у себя в комнате, вы даже меня и не заметите. – Может, все-таки ты к Мидории завалишься? – с остатками надежды во взгляде спросил Эйджиро. – Ты предлагаешь мне без приглашения к нему в квартиру ворваться? – Кацуки всем своим видом демонстрировал абсурдность идеи друга. – Могу полчасика вокруг дома погулять, но не более. – А, ну и ладно, будем вести себя потише тогда. – Если бы вы умели. Когда квартира была приведена в более или менее приличное состояние, Мидория засобирался на выход. – Бакуго, – шепнул на ушко альфе Изуку, отводя того в сторону, – ты не мог одолжить мне… ну… трусы свои. – Я не ослышался? – Такой просьбы от своего омеги Кацуки никак не ожидал. – Так ты, Мидория, из этих, значит… Которые чужие труселя коллекционируют. – Тихо ты! – шикнул на парня Изуку. – Ничего я не коллекционирую! Но мои трусы все еще не высохли, а идти домой в джинсах на голое тело неудобно. – А-а-а, – с пониманием кивал головой альфа, пока его не осенило. – Слушай, Мидория, у меня есть нижнее белье специально для тебя. Кацуки повел Изуку за собой в комнату и закрыл дверь. Порывшись в ящиках комода, альфа выудил из нижнего те самые леопардовые плавки с помпоном, подаренные Серо в качестве новогоднего подарка. – Нет-нет-нет, – замотал головой Изуку, – ни за что, лучше вообще голым домой побежать. – Да-да-да, – коварно оскалился альфа. – Тебе в самый раз будут. Не капризничай и надевай. Если не хочешь, конечно, то я тебя не заставляю, напяливай штаны прям так. Только осторожно, яйца себе не натри. – Кто еще из нас извращенец, – прошипел омега, выхватывая из рук Кацуки исподнее. – Выйди, я переоденусь! – Слушаюсь и повинуюсь, – любезно кивнул Бакуго, еле сдерживая смех, и удалился. Когда Мидория вышел из комнаты, Кацуки пытался подавить рвущуюся наружу широкую улыбку. Омега странно передвигал ногами, то и дело пытаясь незаметно поправить рукой неудобно врезающееся в кожу нижнее белье. – Ну, как? – с явной издевкой спросил Бакуго. – Не жмут? – А давай ты сам такие наденешь, а потом расскажешь? – злобно зыркнув, вопросом на вопрос ответил омега. – И если ты им проговоришься, – Изуку кивнул в сторону щебечущей о чем-то второй парочки, – я тебя во сне подушкой задушу. Кацуки не выдержал и расхохотался. Придерживая омегу за плечи, альфа повел его в прихожую. – Стойте! – Каминари с шумом слетел с дивана и понесся по коридору провожать гостя. Накинувшись на Мидорию с объятиями, омега пожелал ему спокойной ночи и взял с него обещание посидеть так еще не один раз. Кацуки помог своему омеге одеться и отправился провожать того до дома. Дорога предстояла недолгая, поэтому альфа пытался замедлить шаг, чтобы хоть немного растянуть их времяпрепровождение наедине. Пару раз Бакуго порывался взять Мидорию за руку, но тот каждый раз убирал ладошку в карман куртки. – Ты специально это делаешь? – не выдержав, чересчур злобно процедил альфа. – Ты о чем? – Руку от меня свою прячешь. – А, ты об этом. – Мидория смотрел исключительно прямо перед собой, не переводя взгляда на альфу. – Просто не люблю за руки держаться. Бакуго разочарованно втихую зарычал, но не стал спорить с омегой. «Это ему со мной за ручку неприятно идти? Тоже мне, недотрога! Ну и пусть, не больно-то и хотелось». Юноша демонстративно сунул руки в карманы, натягивая крайне раздосадованную гримасу. Изуку покосился на альфу и, шумно выдохнув через нос, взял Кацуки под локоть, слегка прижимаясь к его корпусу. Бакуго, почувствовав прикосновение к себе, резко затормозил и уставился на Изуку. – Что? – невозмутимо спросил омега, сверкая изумрудными глазами. – За руки держаться не люблю, а так идти можно. Чего встал-то? Холодно вообще-то, идем. – Мидория потянул мягко улыбнувшегося альфу за собой, все так же неестественно шагая. – Мидория, а я могу… – Кацуки запнулся, не решаясь продолжить вопрос. – Могу ли я сегодня остаться у тебя? – Бакуго, тебе совершенно необязательно меня спрашивать об этом. – Изуку улыбнулся, даря альфе облегчение. – Конечно, нет. – В смысле нет? – опешил Бакуго, не ожидав после такого начала такого ответа. – Я, может, и девственник, но не дурак, и понимаю, зачем ты ко мне напрашиваешься. Так что обломись, сегодня я тебе не дам. – До безумия наивное выражение лица Изуку совершенно не сочеталось с тем, что он говорил. – Да я и не планировал ничего такого, – начал оправдываться Бакуго. – Честно. Можешь мне хоть на полу постелить. Я бы хотел сегодня выспаться хорошенько, но у себя дома это не выйдет из-за особо шумной парочки через стенку. – И ты обещаешь не приставать ко мне? – приподняв брови, взглянул на своего альфу Изуку. – Обещаю. Хоть на мизинчиках могу клятву дать. – Ну-у-у, – омега все еще колебался. – Ладно, но хоть одно лишнее прикосновение, и я выставлю тебя за порог, усек? – Ты чертовски мил, – по-доброму усмехнулся Бакуго. – Да понял я тебя, понял. Можешь не переживать на этот счет. Всю оставшуюся дорогу Кацуки и Изуку делились друг с другом впечатлениями от их совместного вечера. Бакуго был явно доволен тем, как сдружились омеги: он переживал, что его друзья будут не в восторге от местами склочного нрава Мидории. Уже в квартире омеги Кацуки отписался Киришиме, что сегодня он не придет, так что тот может расслабиться и совместно с Каминари «исследовать» хоть все локации в их доме. Мидория же первым делом побежал менять трусы на более удобные. Выйдя из ванной, омега спрятал леопардовые плавки в один из ящичков своего шкафа. – Что, понравились трусишки? – не сдерживая ухмылки, поинтересовался альфа. – Нет, решил их припрятать на время, чтобы потом, как выпадет удобный случай, заставить тебя их напялить, – ехидно сощурив глазки, ответил Мидория. – Желаю удачи в твоих тщетных начинаниях. – Это мы еще посмотрим. Бакуго отошел в уборную, а как вышел, заметил в коридоре еще одну дверь, на которую до этого странным образом ни разу не обращал внимания. – Мидория, а что за этой дверью? – Там еще одна комната! – донеслось из спальни омеги. – А может, я тут посплю? Чтобы тебе спокойнее было. – Нет! – Изуку выбежал в коридор и перекрыл собой проход в комнату. – Туда нельзя. Это комната брата. – Шинсо? Он же тут не живет. – Да, живет он отдельно, зато с омегой. А когда они ругаются, он ко мне сюда сбегает. – Изуку непринужденно пожал плечиками. Кацуки старался не лезть в перипетии семейных отношений Мидории, но чересчур, как ему казалось, тесное общение братьев немного напрягало альфу. «Видимо, мне не понять – я единственный ребенок в семье». Бакуго прошел в спальню Изуку и уселся за рабочий стол. Мидория вернулся спустя пару минут и кинул альфе какую-то футболку. – На, надень. Это майка Хитоши, но думаю, он будет не против, если ты ее временно приватизируешь. – Да ладно, нет необходимости. Я обычно в трусах сплю. – Но не сегодня, – отрезал омега. – А что? – обнажил зубы Бакуго. – Тебя смущает мое обнаженное шикарное тело? – Да, смущает. – Изуку даже не покраснел, не отвел взгляд. – Я, знаешь ли, не каждый день с полуголыми альфами в кровати валяюсь. – Так, – Кацуки замешкался, – я могу спать с тобой? – Да. У меня все равно футона для тебя нет. Но на мою половину постели ты даже не покушаешься. Бакуго быстро переодел футболку, стянул с себя штаны с носками и ушел на кухню налить себе водички. Вернувшись в спальню, альфа застал омегу в довольно пикантной позе: чуть наклонившись, Изуку надевал на себя домашние клетчатые штаны, пряча свою тощую, но вполне аппетитную попку. Как же Кацуки хотелось подойти и шлепнуть омегу прямо по ягодице, но… Альфы свое слово держат. Мидория тем временем сложил одежду в шкаф и улегся на кровать, зарываясь в одеяло. Бакуго продолжал все также стоять в дверном проеме и любовался обыденной омежьей возней. – Я тоже хочу. – Что? Лечь? – приподнял голову Мидория. – Не смею вас задерживать. – Нет. Хочу звать тебя по имени, как Каминари. – Да пожалуйста, мне не жалко, Ка-цу-ки. Облегченно вздохнув, альфа выключил свет, обошел кровать и упал с другой стороны. – А ты накрываться не будешь? – Омега высунулся из-под одеяла и посмотрел на парня. – Не, еще ненароком тебя под покрывалом задену, а ты меня выгонишь, – хихикнул Бакуго. Мидория привстал на локтях и тоскливо окинул взглядом отвернувшегося от него Кацуки. Широкая спина альфы заметно вздымалась от тяжелого, глубокого дыхания, а аромат бергамота сильнее прежнего ударил по рецепторам омеги. – Я тоже… – пробурчал Изуку, привлекая к себе внимание, – я тоже кое-что хочу. – Давай спать уже… – начал было говорить альфа, разворачиваясь к Мидории, но тот перебил его, прильнув своими губами к губам Бакуго. – И… Изуку! – отпрянул от омеги Кацуки. – Ты чего? Сам же просил тебя не трогать! – Так это тебе меня трогать нельзя, на меня этот запрет не распространяется, – торопливо шептал Мидория так, что даже Бакуго чувствовал жар дыхания своей пары. Изуку придвинулся к альфе поближе и снова слился с ним в поцелуе. Немного неумело прижимаясь к губам Кацуки, омега пытался заставить того перейти к более решительным действиям, но Бакуго даже не отвечал на поцелуй, опасаясь потерять контроль над ситуацией. Тогда Мидория зубками прикусил нижнюю губу альфы, аккуратно оттягивая ее вниз. – Кацуки… – У альфы аж уши зашевелились, стоило ему только услышать собственное имя. – Я один не справлюсь. Бакуго взял омегу за подбородок и осторожно отстранил его лицо от себя. – Изуку, нет. – Кацуки лежал будто загипнотизированный изумрудными глазами Мидории, в которых отражался лунный свет, пробивающийся сквозь занавески. – Ты альфа или кто? – выпалил Изуку. – Возьми уже инициативу в свои руки! – Прости, не могу. – Бакуго виновато посмотрел на омегу. – Да что такого в том, чтобы просто поцеловаться?! – Потому зайти все может дальше «простых поцелуев», а у меня подавителей нет при себе. Так что давай в другой раз. Еще успеем нацеловаться. – Кацуки невесомо коснулся губами лба Изуку и, пожелав спокойной ночи, отвернулся и упал головой на подушку. Мидория аж вскипел. Сжав простынь пальцами, Изуку навалился корпусом на альфу, прижав того к кровати, и, вцепившись обеими руками в ошарашенное лицо, сжал горячие щеки, вынуждая приоткрыть рот, и проскользнул язычком по зубам Бакуго. Изуку полизывал кончиком клыки альфы, из груди Кацуки вырвался приглушенный рык. Нет, Бакуго не железный, особенно рядом с потерявшими бдительность омегами, поэтому рука альфы непроизвольно потянулась к талии омеги. Кацуки еле ощутимо провел подушечками пальцев по обнажившейся пояснице и неуверенно переплел свой язык с языком Изуку. Всего пятнадцать секунд страстного поцелуя, но альфа уже был готов оказаться на улице, лишь бы хоть чуть-чуть поласкать своего омегу. Но Мидория внезапно прервал их нежности, отстраняясь и переводя дыхание. – Видишь, – омега сбивчиво пытался сделать вздох, – ничего страшного не произошло. Зато, – Изуку победно улыбнулся, – я впервые в жизни поцеловался. И это было… В общем, я бы повторил. И даже не один раз. Но ты прав, не сегодня. Спокойной ночи. – Мидория еще раз коснулся губ альфы и заполз обратно под одеяло, поправляя задравшуюся пижамную кофту. Кацуки восстановил дыхание быстрее омеги и молча откатился на самый краешек постели. «Если продержусь до утра, требую поставить мне памятник за воздержание!». Пытаясь отвлечься от навязчивых мыслей и провалиться в сон, Бакуго принялся в уме вычислять предел придуманной им самим функции. Этот способ альфу еще никогда не подводил. *** Проснулся Бакуго от пробежавшего по ногам холодка из приоткрытого окна. «Я замерз. Может, Изуку будет не против, если я к нему под одеялку подлезу?». Альфа развернулся и ахнул. Мидория во сне скрутил покрывало в трубочку и теперь лежал, обхватив «рулон» руками и ногами, как маленький зеленый осьминожка. Из приоткрытого ротика омеги доносился сладкий, но вполне себе раскатистый храп. Кацуки прыснул в кулак от увиденной картины. Бакуго мягко кончиком указательного пальца нажал на нос Изуку. «Пуньк!». Мидория чуток поморщился и приоткрыл глаза. – С добрым утром, Храпунцель! – широко улыбнулся альфа, подперев голову кулаком. – Который час? – сипло простонал омега. – Если верить твоим часам на тумбочке, – Кацуки прищурился, – начало шестого. – Совсем охренел? Дай поспать. – Мидория накрыл голову подушкой. – Ты просто очаровательно храпишь. – Бакуго не мог перестать умиляться. – Дурак. И вообще, храпящий омега – это не самое страшное в жизни. – А что страшнее? Изуку приподнял подушку так, что Кацуки стали видны его губы. – Одиночество. Бакуго, прикрыв рот рукой, расхохотался, укрыл омегу одеялом и взял со стула рядом свой телефон, попутно открывая ленту новостей. *** Весь следующий месяц Кацуки чуть ли не светился от счастья. За это время их с Мидорией отношения продвинулись на… Ну, в общем-то, никуда не продвинулись, но и хуже не стали. Разве только парочка начала больше времени уделять поцелуям, а не болтовне. Бакуго зато подметил, что Изуку не любит во время поцелуев закрывать глаза, а иногда требовал этого и от альфы, потому что от неопытного Мидории аж пар начинал исходить, когда он видел свое отражение в алых озерах своего возлюбленного. Пара все чаще проводила не только совместные вечера или выходные, но и совместные ночи. До рейтинга «NC-17» они, конечно, не дошли, но легкий, местами не очень невинный петтинг никто не отменял. Более того, если поначалу только альфа иногда позволял себе остаться у омеги до утра, то в конце концов и Изуку изъявил желание заночевать у Бакуго, несмотря на явный недостаток таких ночевок в лице назойливого соседа, который то и дело норовил прервать сладкие приливы нежности. Правда, иногда такой же «недостаток» мелькал и в квартире Изуку, только в его случае это был Шинсо, который к недовольству альфы слишком часто захаживал в гости к своему младшему братику. Кацуки ничего не оставалось делать, кроме как смириться с этим, да и Хитоши, как бы альфе ни хотелось это признавать, был очень даже неплохим парнем, с которым легко было перекинуться парой слов, пока омега отмокал в горячей ванне. *** Мидория в очередной раз остался ночевать у Бакуго. Кровать альфы даже в разложенном состоянии была не очень широкой, да и к тому же жесткой, поэтому Изуку, как правило, вставал рано, время от времени просыпаясь по несколько раз и посреди ночи. Но в это утро омегу разбудило кое-что другое. Услышав какой-то странный шум, Мидория приоткрыл глаза и принялся вертеть головой, пытаясь определить, откуда идет звук. С обратной стороны двери доносились чьи-то тихие смешки вперемешку с непонятной возней. Изуку вжался в подушку, на всякий случай притворяясь спящим. – Раз-два-три, – скомандовал мужской шепот, и дверь резко открылась. В комнату залетели Киришима и Серо и стащили спящего Бакуго за ноги с кровати, от чего тот тут же открыл глаза, но до конца еще не проснулся. – С днем рождения! – одновременно завопили альфы в оба уха Кацуки. В дверях показался сонный Каминари, который явно не желал принимать участие в этом балагане. – Тяни его! – скомандовал Киришима. Ханта и Эйджиро схватили Кацуки за уши и начали приподнимать именинника вверх. – Один, два, три, – хором считали альфы. – Ай, блять, долбоебы, отпустите, иначе бошки вам поотрываю, – истошно вопил Бакуго, не сдерживая яростный рык. Кацуки вырывался, как мог, но ребята крепко его держали, и не думая останавливаться. Дойдя до заветного числа «двадцать два», альфы скинули тушку на пол, и к Кацуки подошел Денки, пряча что-то за спиной. – Бакуго, с днем рождения! Прими от нас подарок, мы тут втроем скинулись. – Каминари протянул альфе обычный белый конверт. – Зашибись, нахуй. Надеюсь, тут, сука, кругленькая сумма, которая компенсирует мне оторванные к хуям уши. – Кацуки одной рукой потянулся за конвертом, в то время как второй потирал побагровевшие уши. Вскрыв конверт, Бакуго гневно уставился на троицу балбесов. – А где деньги? Это что за хуетень? – Мы решили подарить тебе реальный подарок, а не бабло. – Киришима взлохматил шевелюру соседа, но тут же отдернул руку, опасаясь, что сосед ее тупо отгрызет. – Тут сертификат на роупджампинг. На двоих, чтоб вы с Мидорией время хорошо провели. – Роуп-что-блять? – Кацуки исподлобья буравил лруга тяжелым, дергающимся взглядом. – Ну, ты чего, это же прыжки с веревкой с высоты. Адреналин, все дела, – решил встрять в разговор Серо, пытаясь чуток разрядить обстановку. Бакуго пригладил растрепанные волосы и прикрыл рукой глаза. – То есть вы разбудили меня, – альфа посмотрел на часы над столом, – пол, мать вашу, шестого утра, напугали, – Кацуки перевел взгляд на своего омегу, который ошарашенно уставился на парня в ответ, – Изуку, еще и подарили ебучие прыжки, чтоб я к ебене фене разбился? – Да брось, Бакуго, это классная штука! Нам Асуи посоветовала, у нее парень этим занимается, – попытался переубедить Кацуки Каминари. – Нашли, кого спросить! Как будто эта карлица из самой отсталой группы на потоке может что-то нормальное посоветовать! – Кацуки потер переносицу, презрительно морщась. – Короче, съебались быстро из моей комнаты! – Бакуго поднялся с пола, плюхнулся обратно на кровать, утягивая за собой в утренние обнимашки Мидорию. – Не слышу звук закрывающейся двери! Троица немного потопталась на месте, но все-таки покинула помещение, дабы лишний раз не провоцировать чудовище. – Прости, что эти придурки и тебя разбудили. – Альфа притянул к себе Изуку, который не переставал удивленно пялиться на Бакуго. – Что-то не так? – У тебя, – Мидория запнулся, прикусив губу, – сегодня день рождения? – А? – Кацуки приподнял голову. – Ну, да. А ты не знал? – Н-нет, – Изуку растерянно покачал головой. – Откуда мне было знать? Ты же тоже не знаешь, когда у меня день рождения. – Пятнадцатого июля, – не моргнув и глазом ответил Кацуки. – Как ты узнал? – Ты сам сказал, что рак. А дату у Шинсо уточнил, – пожал плечами альфа. – Я думал, что эти гоблины тебя ввели в курс дела. Ну, ничего страшного. – Как это ничего?! Я же как-никак твой омега, а подарок даже не приготовил. – Я не так уж и трепетно к этому «празднику» отношусь, так что переживу. – Я… Мне так стыдно… – Изуку прикрыл лицо подушкой, не желая, чтобы Кацуки видел его таким. – Эй, ты чего? – Бакуго попытался отнять у Мидории подушку, но тот вцепился в нее, как клещ. – Изуку, – ласково позвал омегу юноша, – мне и правда без разницы, подаришь ты мне что-либо или нет. Но омега только еще больше нахмурился и отвернулся от альфы. Бакуго потерял всякую надежду донести до любимого, что тот ни в чем не виноват, и поднял валяющийся на полу конверт. – Теперь надо придумать, кому эту херню сплавить можно. – Кацуки повертел у Изуку перед носом подаренным ему сертификатом. – А почему ты не хочешь попробовать? – Изуку наклонил голову набок, вопросительно заглядывая своему альфе в глаза. – Потому что это хуйня. Да еще и нос об землю расквасить можно. И все остальные органы, кстати, тоже. – Если бы это было настолько опасно, люди бы этим повсеместно не занимались, – деловито подметил Мидория. – Ага, а занимаются этим одни ебаньки вроде парня Асуи. – А почему ты не можешь просто прямо сказать, что ты тупо боишься прыгнуть? – Чего ты там вякнул? – Кацуки на руках отжался от кровати. – Строишь тут из себя такого сурового альфу, а на деле тебе страшно пролететь несколько секунд. Между прочим, со страховкой. – Ты меня сейчас на слабо берешь? – Нет, просто констатирую факт, – горделиво подняв голову, заявил омега. – Да мне, как нехуй делать, сигануть, просто не хочу всей этой херней заниматься. – А я бы хоть сейчас прыгнул, если бы мне такой подарок сделали. – Ну, так подарок и на тебя рассчитан тоже. Иди и прыгай, если шило в одном месте заиграло. – Ты мне предлагаешь одному поехать? – тяжело вздохнул Мидория. – Шикарного альфу я себе выбрал, который готов меня в пропасть кинуть, а сам до усрачки боится. – Так! – Кацуки аж подскочил. – Я им позвоню, обо всем договорюсь, и в это воскресенье мы едем на этот роуп-как-там-его-нахуй! И посмей только отказаться, понял? – Да, понял, понял, – усмехнулся Изуку, а потом добавил полушепотом: – … чем старик старуху до́нял… – Что ты там сказал? – Молчу-молчу. *** Ранним-ранним воскресным утром Бакуго встретил Мидорию на своей машине около дома омеги, и уже вместе они выехали в сторону моста «Дорога надежды», находящемуся, между прочим, почти в трех часах езды от Киото*. Кацуки в течение всего пути был исключительно молчалив, все еще не веря, что сегодня он добровольно полетит «целоваться с землей». Изуку, напротив, щебетал без умолку обо всем, что видел из окна со своей стороны. Прибыв на место, Кацуки вышел из машины, размял затекшие ноги и окинул взглядом долину. От представшей перед ним картины у альфы захватило дух, а по всему телу пробежала волна из тысячи иголочек, покалывающих все возможные нервные окончания. Ощущение чистой свободы будоражило разум, вышибая из головы все, казалось, такие ненужные переживания. Спустившись с небес на землю, Бакуго взял Мидорию под руку и повел за собой к мосту, на котором уже стояло человек пять ребят, обвешанных какими-то веревками и карабинами. Очевидно, это были организаторы всего это мероприятия. – Здоро́во, парни! Ты, наверное, Бакуго? Мы с тобой по телефону разговаривали, я Йоараши. – Привет. – Кацуки пожал протянутую ему пятерню. – А это мой омега, Изуку Мидория. – Приятно познакомиться, – неловко промямлил омега и опасливо огляделся по сторонам. – Первый раз прыгаете? Парочка переглянулась и утвердительно кивнула. – Я буду вашим инструктором, поэтому правило первое: слушать меня. – Есть, сэр, – усмехнулся Бакуго, следуя за Йоараши в сторону моста и таща за собой омегу. – Отлично. Правило второе… Выслушав подробнейший инструктаж и переспросив с десяток раз, не порвется ли веревка, Кацуки подошел к одному из стоящих на мосту парней для закрепления страховки. Мидория же стоял чуть поодаль и мялся, смотря куда угодно, но только не вниз. – Изуку, чего ты там застрял? – И-иду. Альфа стоял и терпеливо ждал, пока на него нацепят и заодно проверят все необходимые примочки. Бакуго выглядел вполне себе уверенно, особенно перед своим омегой, однако бушевавший в легких ураган волнения и даже страха не давал покоя. – Как прыгать будешь: спиной или лицом? – Да без разницы, все равно вниз лечу. – Попробуй для начала лицом, на первый раз, так сказать. Инструктор за трос подвел Кацуки к краю моста, как корову на бойню. – Перелезаешь через перила и встаешь вот на этот уступ, руками придерживайся только. Учти, как только перелезешь – обратно не пущу, и единственным вариантом будет лететь вниз. Не передумал? Бакуго обернулся и посмотрел на Мидорию, который совершенно стеклянными глазами глядел куда-то мимо альфы. – Не передумал. Погнали. Альфа с легкостью преодолел покрывшиеся грубым слоем ржавчины перила и устроился на выступе, который оказался шире, чем Кацуки предполагал. Инструктор продолжал давать какие-то наставления и установки, но в ушах был сплошной шум, Бакуго уже мало что слышал. Посмотрев вниз, Кацуки нервно сглотнул. – Какая, говоришь, тут высота? – Да небольшая, тридцать два. – Это в метрах или километрах? – в шутку уточнил Бакуго. – В сантиметрах, остряк. Просто представь, что сознание теряешь. Кацуки охватил настоящий тремор, и он почувствовал, что не может даже согнуть ноги, чтобы оттолкнуться. – Ну, чего ждем? Может, тебе еще до пяти считать? Падай уже. «Легко тебе сказать, ты, наверное, пока прыгал, все мозги растряс, идиот. Охуеть, страшно. На кой хер я вообще сюда полез?! Но если я не прыгну, то Изуку подумает, что я зассал. Надо упасть. Надо просто упасть. Просто упасть». Краем глаза Кацуки заметил, что метрах в десяти от него, держась дрожащими руками за перила, на выступ забирался Мидория. – Смотри и учись, Изуку! Мастер-класс специально для тебя! Зажмурившись, Бакуго напоследок сжал перила, расцепил пальцы и упал в пустоту. Скалы, деревья, земля – все перемешалось. Из груди альфы вырвался какой-то нечеловеческий звук. Не крик, не визг… Вопль. Истошный вопль. Мысли в голове сменяли друг друга с молниеносной скоростью, хотя потом Бакуго показалось, что никаких мыслей и не было вовсе. Кацуки не успел даже испугаться, как вдруг его дернуло, и он повис в воздухе, раскачиваясь, как маятник. Полет окончен. Бакуго запрокинул голову наверх. «Тут не так уж и высоко. А летел будто целую вечность. Наверное, все-таки несколько секунд. Хочу еще». Волнение, страх – все мистическим образом трансформировалось в эйфорию и невероятный восторг. – Как ты там? Живой? – донеслось откуда-то сверху. – Вполне, – хотел было крикнуть Кацуки, но смог из себя выдавить лишь хрип. Переведя дух, альфа все-таки выжал из себя: – Живой! – Сейчас опустим тебя! Повиси там пока! Только никуда не уходи! «Ха-ха». Когда Бакуго почувствовал под собой землю, ноги непроизвольно подкосились. – Повторим? Два прыжка осталось. – Без сомнений. Коленки предательски дрожали, но альфа безумно хотел еще раз окунуться в это ощущение полета с головой. Забравшись обратно на мост, Кацуки увидел все еще стоящего за перилами Изуку. Ему попался более отзывчивый инструктор, который не поторапливал омегу, но все же пытался мягко убедить того шагнуть в пропасть. – Изуку, ты так и не прыгнул? – Н-нет. Н-не могу, – еле слышно прошептал Мидория. – Чего-чего? – Н-не м-могу, – одними губами отчеканил омега. – А кто меня на слабо брал? – Издевательская ухмылочка озарила лицо альфы. – Признаюсь, меня тоже перед прыжком неслабо трясло, но все оказалось настолько круто… Вперед, Изуку, не бойся. – Отвали. – Мидория все еще не мог членораздельно что-либо говорить, он только то пялился в небо, то цеплялся глазами за горизонт. – Может, его подтолкнуть? – спросил Кацуки у инструктора. – Не, не положено. Нужно, чтобы сам решился. – О-о-о, ну, это мы так до вечера не уйдем. Ладно, давайте я пока второй раз прыгну. Снова на Бакуго нацепили снаряжение. Снова подвели к краю моста. Снова перелез через перила. Только на этот раз он решил прыгать спиной вперед. «Я же только что прыгнул, почему все еще мандражирую? А, ладно, так даже лучше». Второй полет. Кацуки вообще не понял, что произошло, но ощущения были совсем другими. Альфа даже не осознал, как оттолкнулся ногами и устремился к земле. По возвращению на мост Кацуки ждала уже привычная картина трясущегося на выступе омеги, который так и не решился сделать шаг, и уже утомившегося инструктора, который никак не мог уговорить Мидорию сигануть вниз. – Бакуго, а вы не хотите с Мидорией тандемом прыгнуть? Может, ему так полегче будет, – задумчиво предложил Йоараши. – Тандемом – это как? – Ну, мы вас сцепим, и полетите вдвоем. – Хм… – Кацуки почесал подбородок. – А почему бы и нет? Изуку! – окрикнул альфа своего омегу. – Мне тут кое-что интересное предложение! Сейчас ты со мной полетишь! – Ч-чего? – Мидория осторожно развернулся, все так же впиваясь пальцами в железки, и непонимающе уставился на парня. – Шишикура, затащи Мидорию назад, им страховку поменять надо! – Я сам! – остановил инструктора Бакуго, помогая омеге вернуться обратно на мост. Инструкторы тут же подбежали к парочке и принялись нацеплять на них новые крепления. – М-да, – протянул Бакуго, смотря на Изуку сверху вниз, – не думал, что моя первая сцепка с омегой будет именно «такой». – Может, не надо? – умоляюще взвыл Мидория. – Ты прыгай, а я тебя тут подожду. – Ну уж нет, – самодовольно усмехнулся Кацуки. – Без тебя я уже не хочу, так что крепись. Со мной же не так страшно, правда? Омега неуверенно пожал плечами, оставив вопрос альфы без ответа. Когда со страховкой было покончено, Кацуки поинтересовался у инструкторов, как им теперь прыгать. Схема, в общем-то, была простой: Бакуго перелез через перила и встал лицом к ним, готовясь принять в свои объятия Мидорию, который уселся на парапет и кое-как обхватил своего альфу ногами за талию. – Отлично, Мидория, – похвалил омегу один Йоараши. – А теперь обними Бакуго за шею, чтобы он прыгнул. Но Изуку не мог оторвать побелевшие пальцы, которые как будто вросли в железо. – Изуку, ну же, обхвати меня за шею, – произнес шепотом Кацуки. – Мне не очень-то удобно так стоять. Омега активно замотал головой. – Доверься мне, Изуку, – добавив в голос немного хрипотцы, сказал Бакуго. – Все будет хорошо. – А если мы разобьемся? – Мидория сфокусировал взгляд на кадыке альфы. – Значит, разобьемся. – Бакуго совершенно искренне и немного наивно улыбнулся. – Зато вместе. Да уж. Не очень уместная шутка, особенно если учесть состояние омеги. Мидория еще сильнее сжал перила, немного отклоняясь назад. Кацуки это уже начинало надоедать, поэтому он решил схитрить. Альфа притянул себя руками к перилам и прильнул к губам омеги, инструкторы же, смущенные таким порывом нежности, хотели отвернуться, но не могли, так как должны были контролировать прыжок, который мог произойти в любую секунду. – Не при всех же, дурак! – Мидория покраснел и постарался отвернуться от парня. – Изуку, – альфа обдал шею омеги горячим дыханием. «В машине вроде есть подавители, так что контролировать, если что, я себя смогу. Главное, не переборщить с феромоном». Бакуго слегка усилил свой аромат, из-за чего Изуку немного поплыл, начиная дышать глубже прежнего. Сознание Мидории накрыл невесомый туман, но этого было достаточно, чтобы омега ослабил хватку. Кацуки резко перехватил тонкие руки, закинул на шею и начал падать назад. – Держись, дурень! – крикнул альфа, но его голос был поглощен истерическим визгом Изуку. Даже когда парочка улетела далеко вниз и болталась в воздухе, инструкторы все еще слышали, как верещит обведенный вокруг пальца омега. – Кретин, кретин, кретин! – Как только они затормозили, Мидория принялся барабанить по спине Бакуго, уткнувшись носом в его плечо. – Я тебя ненавижу! Какого черта! Изверг! Идиот! – Видишь, жив остался. Ну, как тебе ощущения? – сквозь сбивчивое дыхание еле-еле выдавил Кацуки. – Не знаю, придурок, – вжавшись еще крепче в шею альфы, проскулил омега. – Ничего понять не успел, козел. – Еще раз прыгнешь? У тебя так-то две попытки осталось, – усмехаясь, спросил Кацуки. – Прыгну, балбесина. – Да? А ты в одиночку сможешь? – Смогу, сволочь. – Мидория приоткрыл глазки, и альфа увидел, как в совершенно пустых, стеклянных до этого глазах загорелись изумрудные огоньки. Наконец их сняли и расцепили. Изуку с инструктором отправился на мост, еле двигая ногами, а Кацуки шел сзади и страховал своего омегу от падения с лестницы. Первым делом Бакуго пошел к машине и достал из бардачка похожий на инсулиновую ручку шприц. Живот альфы уже покрылся шишками от уколов, поэтому ему ничего не оставалось, кроме как приспустить штаны и сделать инъекцию в бедро. «Это было близко. А как он меня ногами обхватил… Последний прыжок был определенно круче всего. Но в следующий раз надо быть аккуратнее с феромоном», – думал про себя Бакуго, вытирая кровь с места прокола. К тому моменту, как Кацуки вернулся обратно к мосту, Изуку уже вбежал обратно, готовясь к третьему, завершающему прыжку. Бакуго усадил Изуку в машину, поручкался со всеми инструкторами и выехал на трассу, ведущую в Киото. Омега откинул сиденье почти до предела, накрылся кофтой и неожиданно для себя и альфы засопел. После такого выброса адреналина Кацуки тоже неслабо клонило в сон, а потому он периодически останавливался на обочине, хлопал себя по щекам и прогуливался вокруг автомобиля в попытках взбодриться. «Кофейку бы сейчас. Да и пожрать не помешало бы, с самого утра ни крошки во рту. Как назло, ни одной кафешки у дороги». Заметив во время одной из своих остановок, как ворочается на кресле Изуку, пытаясь сгладить неудобства импровизированной «кровати», Бакуго аккуратно взял Мидорию на руки и разместил в задней части салона, чтобы омега мог, наконец, по-человечески вытянуть ноги. За водительским сиденьем Кацуки углядел какой-то цветастый мешочек. «Это не мое. Может, Изуку его сюда положил?». Бакуго решил проверить содержимое пакета и обнаружил в нем завернутую в тряпочку коробку для бенто и еще теплый термос. Оказывается, Мидория предусмотрительно подготовил заранее и взял с собой несколько сэндвичей и крепкий черный чай, так горячо любимый альфой. Сжимая в руках эту несчастную коробочку, восторженный Бакуго стоял не шевелясь. «Изуку… Изуку сделал это для меня. Не хочу, чтобы сегодняшний день заканчивался». Кацуки уселся на заднее сиденье, аккуратно кладя голову омеги себе на колени, налил в крышку термоса чай и принялся за угощение. «Вкусно. Интересно, а на что меня этот зараза уломает в следующий раз? На что я буду готов ради него?». Альфа заботливо заправил прядь зеленых волос за ушко и провел пальцами по щеке омеги. «С ним… с ним я хочу испытать все». Бакуго оставил для Мидории половину сэндвичей на случай, если тот соизволит проснуться, и пересел обратно на водительское. «Надо бы перед пацанами извиниться, подарок-то пиздатый получился». Больше остановок альфа не делал.