1.
18 сентября 2019 г. в 16:39
— Может убить её? — флегматично заявляет Беллатрикс. Она вертит в руках небольшой кинжал, что больше похож на скальпель, чем на нож, и кусает свои губы.
— Нельзя, Белла, — вторит ей какой-то мужчина, и женщина, взмахнув копной вьющихся волос, раздраженно топает ногой.
— Но я хочу!
Гермиона приходит в себя именно после этого заявления. Жмурит глаза, которые слепит свет, хмурится и дергает руками. Это действие сразу же привлекает внимание Беллатрикс, что с интересом наклоняет голову и улыбается.
— Наша спящая красавица наконец соизволила проснуться, — выплёвывает она ядовито. И это, на удивление Гермионы, получается очень тягуче, даже приторно. И не скажешь, что такой бархатный голос может быть у прокуренной дамочки, что вставляет бранное слово через каждые два слова.
— Где я? — хрипит Гермиона, не обращая внимания на боль в затылке и общую слабость.
Место было… почему-то ярким. Это удивляет её ещё больше, так что она осматривается и выворачивает шею так сильно, насколько это вообще возможно.
Оказывается, она находится в какой-то комнате, больше похожей на шикарную спальню, что с верёвками, оплетающие её запястья и щиколотки, не сочетается от силы вообще.
Беллатрикс поднимает брови, раскрывая рот и прикасаясь к ярко-накрашенным, полным губам таким же ярко-красным ногтем. Лицо её в этот момент наполнено каким-то спокойным безумством, если вообще так можно было сказать. Гермионе, кстати, кажется именно так. Просто такое вот полубезумное лицо этой дамочки кажется именно самым обычным, повседневным что ли. Она морщит лоб, вспоминая доску с самыми разыскиваемыми преступниками штата, надеясь, что нелегкая не занесла её в лапы кого-то из них.
Вроде нет.
Не занесла.
— Где я? — снова спрашивает Гермиона. Она, в принципе-то, не очень надеется на ответ, но это хотя бы даст ей время сориентироваться. Так вроде её учили в полицейской академии. Тянуть время, осматриваться, прислушиваться и в конце концов узнать хотя бы примерное свое местоположение.
Странная дамочка с копной черных волос и красными губами щурится и её безумная усмешка становится единственным, что видит сейчас Гермиона.
— Там где и должна быть, — заявляет женщина, наматывая итак вьющийся локон на палец. — Там, где светло и уютно. Тебе разве не светло и уютно?
Гермионе резко вышибает воздух из легких, когда она понимает, что это безумное выражение лица, эта издевательская ухмылочка и вообще манера держаться — не ф а р с.
Эта женщина и правда безумна.
По позвоночнику проносится стайка мурашек, вверх-вниз, заставляя Гермиону передернуть плечами и прикусить губу.
— Да, — кивает она наконец, специально говоря медленнее обычного. — Мне светло и уютно.
Беллатрикс щурится на солнце и запрокидывает голову назад для того, что разразиться громким, глубоким смехом.
— Хорошо, детка. Надеюсь, так будет всегда. А пока сиди здесь, скоро я приду и принесу тебе завтрак.