Профессор Бербидж

      Сутки, после посещения Гарри Поттера, я лежала пластом. Путешествие в маггловский мир сказалось на мне не лучшим образом: источников магии там нет, источников силы нет, источники подпитки отсутствуют. Похоже, что мой организм израсходовал всю магию, которая у меня была. В компьютерных играх её называют маной. Уровень внутренней магии или маны поддерживают ритуалы колеса года, продукты питания, выращенные в магической части страны, проживание на магической территории. Соответственно — гулянки по маггловскому миру и маггловская еда её уменьшают. Вчера я выложилась по-крупному — целый день провела у Дурслей, ходила в магазины с Поттером, убирала в комнате у Мальчика-Который-Выжил. Неудивительно, что моё самочувствие оставляет желать лучшего. Чай со свежим вареньем и остаток пирога немного изменили общую картину, но упадок сил никуда не делся. Неудивительно, что в книгах Гермиона Грейнджер каникулы проводила где угодно, только не дома. А ещё отсюда вытекает другой вопрос: сколько же магических сил (т.е. маны) у Гарри Поттера, если он в маггловском мире чувствует себя прекрасно? Кто-нибудь говорит магглорождённым о том, что в маггловском мире им будет не очень хорошо не потому, что у них образования нет, а потому что им жизненно необходима магия, как воздух? Очень сомневаюсь. С одной стороны, просветить детей надо. А с другой стороны… Разве до меня это было секретом? Не было. Почему не просвещают? Экономическая выгода? Политическая выгода? И так ли не прав был Волдеморт, когда говорил, что «грязнокровки» воруют магию? Если рассматривать с точки зрения внутренней магической силы и её восстановления, то, получается, что да. Магглорожденные и полукровки из маггловского мира поглощают магическую силу, так же как и чистокровные. Но, на мой взгляд: делить магию — всё равно, что делить воздух. Как разделить воздух в лесу? Тебе вот полянка с повышенным содержанием озона, а тебе овраг с метаном? Так что ли? По-моему, это бред.       Чем больше я думала про магию, магические места и магглорождённых, тем безрадостнее становилась картина. Никто детям не говорит, что нужно заводить знакомства, хорошо учиться, искать магические места. А когда магглорождённые до этого доходят своим умом, то попадают либо в Лютный переулок, либо в руки нечестных работодателей и, по сути, работают за еду. Или ещё один безрадостный вариант, как у родителей Хоффа — маггловский мир и, почти полная потеря магических способностей.       М-да-а-а… Чем дальше в лес, тем сказочка про «Хогвартс» страшнее и страшнее. Как бы мне на ёлку влезть и попу не ободрать? Скоро будут василиск, дементоры, пожиратель под обороткой и Волдеморт собственной персоной. Свою бы шкурку спасти, а не радеть за блага для магглорождённых. Но совесть-то куда деть? А еще порядочность, честность и веру в коммунизм? Правильно — никуда. Всем помочь не смогу, но хотя бы троим помогу.       Поэтому, как только я почувствовала себя лучше, то разослала предупреждения своим подопечным, что приду к ним в гости. Первой (точнее второй, первым был Поттер) на очереди — Алиса Спенсер. Девочка жила у Гринграссов, у которых помимо двух дочерей, упоминаемых в книгах мамы Ро, ещё и сын-пятикурсник. Юноша был очень странный. В обычном мире ему бы нарисовали диагноз — РАС: расстройства аутистического спектра. Молодой человек был нелюдим, не любил разговаривать, придерживался определенных ритуалов (перед тем как сесть за парту три раза по ней постучать, наступать на лестницу только с правой ноги, а покидать её только с левой и так далее), а ещё он был гением как в маггловской математике, так и в магической нумерологии. В отличии от брата Дафна Гринграсс математикой и нумерологией не интересовалась, обожала журнал «Ведмополитен», косметическое чары и заковыристые проклятия. Асторию Гринграсс я видела только, когда проводила экскурсии по просьбе Лорда Малфоя. Скорее всего, с подачи того же Малфоя Алиса Спенсер и оказалась в гостях у Дафны и Астории, а не у Паркинсонов или еще кого.       В гости к Лорду Гринграссу я отправилась через два дня, после вакханалии с Поттером, предварительно уведомив главу семейства, чтобы ждали меня с проверкой. В ответ на мою, так сказать «наглость», был дан ответ, что меня встретит, в пабе «Клевер», домовой эльф, который перенесёт в поместье. Ночным рыцарем я добралась до питейного заведения, которое находилось аж в Северной Ирландии, где меня дожидался старенький домовик. Он же и перенёс к кованным воротам, возле которых стоял Лорд. — Добрый день, - поздоровалась я, рассматривая мужчину в мантии, накинутой на домашний костюм. — Добрый день, — без энтузиазма ответил он. — Прошу в мой дом. — Спасибо, — клясться или нет в том, что вреда не причиню? — Будет достаточно просто обещания не вредить дому и его хозяевам, — то ли Гринграсс мысли читает, то ли они (мысли) у меня на лице написаны. Надеюсь, что второе, но лучше в это не лезть, поэтому я легко дала обещание «не вредить», и мужчина впустил меня на территорию поместья.       Дом и придомовая территория была огорожена каменным забором в два человеческих роста, оплетённый растением, которое я, в своей деревне, называла «резучка» — довольно опасный сорняк, практически не реагирующий на чары. Его можно убрать только физическим воздействием. Видимо это сделано специально, так как остальная территория от этой гадости была свободна и представляла собой зеленую лужайку с каменными дорожками, а поместье — старый дом в три этажа с остроконечной крышей, который был чем-то похож на особняк семейки Аддамс, но без мрачности как снаружи, так и внутри. Гринграсс провел меня по дому и показал комнату Алисы, а для сравнения, комнаты своих дочерей. Отличия были только в цвете и в бардаке. У Астории — чистота, все на местах, у Алисы множество вещей было раскидано по комнате (мантии, юбки, брюки, джинсы, кеды, платья, нижнее белье, полотенца) и понять, где чистое, а где не очень не представлялось возможным. Комнаты Дафны напомнили мне «хлев» Гарри Поттера — на полу письменные принадлежности, мантии на дверце шкафа и спинке стула, сундук выглядывает из-под кровати, учебники просто раскиданы по комнате. Детей в доме не было — отправлены к родственникам на три дня. Думаю, что это сделано специально, чтобы оценить меня и понять, чего можно ожидать от моих действий. — Таким образом у ребенка стол есть, стул есть, одежда есть, кровать есть, голодом не морят, в санузел пускают. Вот, — протянула я документы, — пожалуйста, распишитесь.       Акт жилищно-бытовых условий я немного переделала: теперь в нем расписываюсь я и опекун ребенка. Если он в чем-то не согласен, то пишет замечания. — У вас даже не будет никаких замечаний? — спросил Лорд. — А должно? — ответила я вопросом на вопрос. — Если вас беспокоит тот беспорядок в комнате детей, то, поверьте, у них ещё чисто. Носков и трусиков на люстре нет, объедки на столе отсутствуют, тараканы по постели не ползают. — А бывают и такие? — хохотнул Гринграсс. — Бывает, что ничего нет, — невесело усмехнулась я. — Совсем нет: стул, стол, постель, еда — всё отсутствует. Спасибо за гостеприимство, но мне пора.       Я не стала засиживаться в гостях — хотелось еще съездить на остров Джерси и посмотреть варианты для отдыха в августе, благо финансы позволяют, но опять моим планам не суждено было сбыться — прилетел ответ от Долорес. «Дорогая Чарити. Рада, что ты мне написала, а не стала обращаться в отдел землепользования — от них слишком сложно что-то получить. Я сейчас занимаюсь твоим вопросом. Думаю, что на следующей неделе тебе отвечу более конкретно. P.S. Ты посещала Рочестера и мальчишек? »       Вот за что люблю Амбридж — у нее всё кратко и по делу. Конечно, она может написать витиеватое письмо, которое без бутылки не разберёшь, но мне-то оно зачем? У нас дружественно-деловые отношения — я помогаю ей с сыном, а она мне в моих житейских трудностях.       Долорес, в своём коротком послании, почти прямо сказала, что мою просьбу она будет рассматривать только после того, как я займусь её сыном.

***

      К Роберту Рочестеру я заявилась в тот же день, в который посещала Гринграссов, только в отличии от благородного аристократа, опекун Хофа и Бренкока не был предупрежден о точном времени моего визита.       Я прибыла к дому опекуна в самый разгар скандала: — Вы не имеете права! Вы не мой отец! — кричал Джастин Хофф. — А-а-а-а, уа-а-а-а, у-у-у-у, — рыдал, судя по голосу, Луи. — Я твой опекун! — Иди в жопу! Ты мне никто! — А-а-а-а, уаа-а-а-а, у-у-у-у.       Скандал набирал обороты. Хофф посылал Рочестера к черту, Роберт орал, что гриффиндорец скотина, которую нужно прибить, Луис голосил.       Дзин! Стекло в окне разбилось, а из него вылетела сковородка. Где-то я про это слышала, но не видела. Теперь воочию убедилась, что такие события имеют место быть. — Добрый день! — поздоровалась я, входя в разгромленную гостиную. — Гиппогрифу в жопу такой день! — ответил Джастин, со злостью глядя на опекуна. — Очень приятно, что вы меня ждали, мистер Хофф. — Ой! — парень явно не ожидал сегодня меня увидеть. — Миссис Бэрбидж! — воскликнул Луис и бросился ко мне. — Я сидел, а они…это… я…. они…они…у-у-у-уа-а-а-а-а.       Бренкок опять начал реветь, Джастин стоял у разбитого окна стыдливо опустив глаза в пол, а Рочестер присел на единственный уцелевший стул. — Луи, — обратилась я к ребёнку, когда мальчик проревелся, немного успокоился и начал икать, — покажи мне свою комнату. — А зачем? — Покажешь свои вещи и игрушки? А Джастин с мистером Рочестером пока приберут здесь.       Мальчик взял меня за руку и отвел к себе. Его комната была чуть больше маленькой спальни у Дурслей, но вмещала в себя все необходимое: кровать-чердак, стол, стул, шкаф, большой ящик для игрушек, доверху набитый всякой всячиной. В отличие от комнаты Гарри Поттера и Алисы Спенсер здесь был полный порядок –чистый ковролин, аккуратно развешанная одежда, книги на полке, рисунки в папке. Чистота, которая противна аж до зубного скрежета. Скорее всего это отголоски жизни у предыдущих опекунов. — Как у тебя чисто! — хоть мне и не нравится, но ребёнка я похвалила. — Да! — мальчик обрадовался, что кто-то обратил внимание на его старания. — У Джастина тоже ничего, но Роб все равно на него ругается. — Он так плохо себя ведет? — болтун находка для шпиона! — Джас убегает, а Роб его обратно приводит и они опять ругаются.       Следующие полчаса Луис рассказал все, что произошло за пять дней пребывания Джастина в этом доме. Парень не хотел тут оставаться — сбегал к отцу. Отец пил, бил, не кормил. После посещения родственника Хофф отлеживался, пил зелья для восстановления, а потом вновь, со скандалом убегал к папе.       Что же касается Луи — ему нравился Роберт, но он его немного боялся. Опекун был вспыльчивым человеком и быстро выходил из себя. Жена опекуна (вот это новость! А я и не знала!) Сьюзен хорошо к нему относилась, а к Джастину — нет.       Пока мы разговаривали внизу слышалась какая-то возня. Видимо мужчины убирали следы погрома, а затем смущенный Хофф пригласил меня и Луиса на кухню пить чай. Джастин сам налил мне ароматный напиток в кружку и усадил за стол — Рассказывайте, — сказала я, ставя кружку с недопитым чаем. — Он мне не отец! — в который раз заявил Джас. — Щенок неблагодарный! — тут же взвился Рочестер. — Мужчины! — пришлось повысить голос. — Вашу ругань мы уже слышали. А теперь по существу. Джастин, что тебя не устраивает? — Я хочу жить с отцом! — А жрать ты что будешь? По помойкам лазить? — накинулся опекун. — Не твое дело! До тебя как-то жил и дальше проживу. — То есть, ты, Джастин, желаешь вернуться. Вопрос только куда: к отцу, к полуголодной жизни без контроля и защиты или тебе просто страшно и ты боишься перемен? — Я ничего не боюсь, — огрызнулся парень. — А вас, — обратилась я к «главе семейства», — не устраивает, что вы не можете присматривать за ребёнком или то, что он вас игнорирует или он раздражает вашу супругу, а вам наплевать? — Я не женат.       Словно в насмешку над словами Роберта хлопнула входная дверь и послышался женский голос: — Мальчики, я дома! Я купила пирожных у Фортескью! — А это, видимо привидение или у меня галлюцинации начались, — насмешливо сказала я. — Мальчики… — в комнату вошла миловидная женщина лет сорока-сорока пяти. — Ой! Здравствуйте! — Здравствуйте. Я — Чарити Бэрбидж, куратор мальчиков. Пришла узнать, как у вас дела. — Пирожное будете, — спросила, видимо Сьюзен. Голос был обреченный и расстроенный одновременно.       «Супруга» Рочестера по новой заварила чай, открыла пирожные и достала сладости из кухонного шкафа. Я долго беседовала с парой и мальчишками. Мы втроем даже съездили к отцу Хоффа (Луис согласился немного посидеть один). Папаня был неприятно удивлён нашему визиту. Ещё бы! В доме гости — три пьяных тела, выпивка и куча насекомых, а тут мы с проверкой. Столько много английских слов я узнала! Если убрать весь мат, что отец Хоффа на нас вылил, то всё сводилось к следующей фразе: «Уроды, твари, сволочи, всю жизнь испортили со своей магией. Ненавижу магию, ненавижу магов, ненавижу этого щенка. И вообще — он не от меня, а нагуляный.»        От таких слов у ребенка случился стихийный выброс, который выбил стекла во всем доме. Но пьяным телам было всё равно.       Джастина, по приезду домой (т.е. к опекуну), пришлось поить успокоительным, предварительно отослав сову Снейпу с просьбой выслать флакончики для ребёнка (как назло, в аптеках либо нужных детских зелий не было, либо стоили они, как крыло от самолета). Декан зеленых прислал требуемое через полчаса с запиской, что Малфой хотел бы со мной ещё раз встретиться. Ну, раз желает, значит встретимся числа пятнадцатого, так как сейчас было некогда — я каждый день ездила к Рочестеру, пытаясь вывести из состояния отрицание-торг-депрессия Хоффа и немного поговорить и поиграть с Луи.       На четвертый день мои нервы не выдержали и к Амбридж летело письмо с просьбой проспонсировать поездку «семейки» куда-нибудь на отдых, с условием, что там есть психолог. Заместитель Министра ответила быстро и двенадцатого числа Рочестер, его пассия и двое мальчишек отбыли на отдых в бунгало, а психолог был оплачен отдельно и присутствовал на курорте под видом «добродушной соседки». Роберт будет держать меня в курсе всего происходящего и, если всё будет хорошо, то в двадцатых числах августа я с мальчишками схожу за покупками к школе. Очень хочу надеяться на благоразумность детей, взрослых и помощь психолога, поскольку я уже не выдерживаю. Боги, ну почему у меня совесть есть? Хочу, как МакГоннагал — тупо работать и ничего не замечать! Хотела же в сторонке отсидеться, но нет — защищаю сирых и убогих. Почему? Потому что не могу я по-другому. Не могу!!!       Все — поистерила, выговорилась, поревела, а теперь подбираем сопли и идём к Долорес. Чиновница что-то там решила по расширению моего участка.