***
Бакуго провожает ее взглядом, дожидается, пока девушка зайдет в свой дом, и только потом уходит. Дождь уже не такой сильный, как пару минут назад, просто моросит, так что учитель не очень-то и жалеет, что отдал пиджак ученице. Не дай бог она заболеет, он себе этого не простит. Кацуки медленно движется по одиноким безлюдным улицам и обдумывает произошедшее. Урарака красивая и милая. Добрая и честная. Бакуго никогда не нравились такие. Его типаж — это взрослые, самоуверенные девушки, которые в состоянии сами себя обеспечить. Но кто же знал, что он влюбится в такую простушку, как Урарака. Но все же о взаимных чувствах он и думать не смеет. Не в его стиле выкидывать в мусорный бак все те принципы, по которым он существовал до появления в его жизни Урараки Очако. Хотя, он же всего-то на пять лет старше. Не такая уж и большая разница. Но все же те его мысли в кафе, про то, что он хочет заполучить девушку… Ему нужно время, чтобы начать действовать, или наоборот, избавиться от глупой влюбленности. Наконец он вваливается в свою холодную однокомнатную квартиру, закрывает дверь и спешит под душ. Намыливает сальные волосы и скребёт ногтями по чувствительной коже головы. Горячей водой смывает пену и повторяет эту операцию ещё несколько раз. Затем становится на полотенце, которое предусмотрительно положил на пол ещё до начала водных процедур. Мужчина выходит из ванны и, включив на кухне свет, достает из холодильника кастрюлю, в которой ещё со вчерашнего ужина осталось немного супа. Ставит на плиту и, хрипло кашляя, разваливается на диване. Устало прикрывает веки, но боясь, что заснёт и устроит пожар, все же неохотно их открывает. Заходит в Инстаграм и, стиснув зубы, читает сообщения Тодороки, который мало того, что заваливает блондина сообщениями 24/7, так ещё и заболел. Хорошо устроился. Бакуго с ним совсем не ладит, но из-за того, что в скором времени они должны будут вдвоем следить за одним классом во время поездки, последнее время им приходится общаться чаще. Это бесит блондина, но он все же отвечает на сообщения, в которых двумордый хочет, чтобы Кацуки побыстрее сдал отчёты по результатам экзаменов. Бакуго откладывает телефон. — Вот же выблядок, — шипит он и, кое-как встав с дивана, выключает конфорку. Налив горячий, чуть ли не кипящий, суп в тарелку, усаживается обратно и, дотянувшись до пульта, включает рандомное шоу. Под громкие аплодисменты и крики зрителей Бакуго пробует на вкус первую ложку. Язык приятно обжигает, а по всему телу разливается тепло, уже и жизнь кажется не такой отвратной. Он слегка приподнимает уголки губ и откидывается на спинку дивана.***
— Итак, класс, — Бакуго снова стоит в своем кабинете и монотонно объясняет классу правила поездки, и когда же она всё-таки состоится. По идее, в этом году должны были как обычно поехать только третьегодки, но в итоге к ним присоединятся и второгодки, благодаря какому-то богачу, решившему слегка повысить бюджет школы, а его дочь учится как раз на втором году. Бакуго особо не знал всех мелочей, да и не хотел узнавать. И раз второгодки едут, то это может значить только одно. Урарака Очако поедет тоже. И это не может не радовать молодого преподавателя. Но все счастье омрачает тот факт, что Тодороки до сих пор валяется дома с температурой и хочет апельсины. Откуда у блондина эта информация? Все просто. Блядский Шото решил, что теперь будет писать Кацуки не только по работе, а ещё и рассказывать о личных проблемах и планах на завтрак, обед и ужин. Видимо, двумордый совсем страх потерял, или температура у него настолько высокая, что он уже и не помнит, как Бакуго может втащить за подобную наглость. Ну, или, по крайней мере, мог. Тодороки никогда не отличался особенной общительностью. Как сейчас, так и тогда, в старшей школе. Бакуго тогда учился с ним. Удивительно жизнь развернулась, что они оба стали преподавателями, хотя все школьные годы активно презирали учителей и не хотели иметь с ними ничего общего. Бакуго был тем ещё мудаком, он сейчас это прекрасно понимает. Прогуливал уроки, курил в туалете, срался с учителями и встречался чуть ли не с тремя девушками одновременно. Но в то же время каким-то образом оставался отличником с большой буквы. Вообще, если сейчас вспомнить все то, что блондин творил, пока учился в школе, то становится страшно. И от того, сколько раз его жизнь была на волоске от смерти, и от того, насколько он отвратительно обращался с родителями, и от того, что никто даже не думал останавливать его или отговаривать от не слишком уж хороших идей. Хотя, были два человека. Это мать Бакуго, которая каждый раз шла на три буквы, и тот самый половинчатый. Он тогда вроде старостой был. Постоянно ходил с кислой миной и докладывал даже о самом безобидном проступке учителю. Их с Кацуки ненависть друг к другу была определенно взаимна. Как и сейчас. — Через две недели ваш класс, а также параллельный и несколько человек на год старше, поедут в горы, — все начали заинтересованно перешептываться. — Ваш класс буду сопровождать я и Тодороки-сан. Встречаемся в восемь утра в следующий четверг на стоянке рядом со школой. Про то, что нужно взять с собой, можете прочитать в брошюрах, которые сейчас вам раздаст… — Бакуго поднял глаза и, осмотрев класс, все же нашел жертву. — Урарака, не поможешь мне? — девушка вздрогнула от неожиданности, но через несколько секунд сообразив, что происходит, смущённо кивнула и подошла к учительскому столу. Забрав стопку брошюр, она принялась их раздавать. Все ученики заинтересованно пролистывали страницы, останавливаясь на ярких заголовках и быстро пробегая глазами по списку необходимых вещей. А девушка в свою очередь изредка кидала взгляды на Бакуго и, закончив свою работу, наконец уселась обратно на своем место, дослушивать его речь. Через несколько минут звенит долгожданный звонок. Ученики поднимаются со своих мест и разбредаются по школе, кто куда. — Момо, хотела узнать ещё вчера, как ты в итоге сходила? — шагая рядом с подругой по школьному коридору, Джиро заинтересованно поглядывает на девушку. Яоярозу тут же краснеет и вспоминает свой недавний визит к учителю английского и по совместительству их классного руководителя.***
Яоярозу, гордо подняв голову, шагает по людным улицам, то и дело сверяясь с картой. Она чертовски рада, что, во-первых, победила в споре с Джиро и, во-вторых, ей, как заместителю старосты, дали возможность проведать учителя английского Тодороки-сана. Хотя, если вспоминать, как же все было на самом деле, то учителей из учительской было действительно жалко. Яоярозу буквально к каждому подошла и попросила дать ей адрес Тодороки Шото, а когда ей отказывали, то девушка, не меняясь в лице, зачитывала список из сорока пунктов, почему же ей нужно увидеться с учителем. Все эти расспросы заняли у нее около двух часов, зато потом она наконец получила желаемое и сейчас направляется прямо к дому любимого. — Если верить карте, то, — девушка сверяется с названиями улиц, — я почти на месте! Момо шла к Тодороки-сану после уроков, так что не успела переодеться в повседневную одежду. Хотя, ее это мало заботило. Девушка рассматривает витрины магазинов и засматривается на симпатичное кафе. Она уже давно его заприметила, и в планах у Яоярозу было заглянуть туда после посещения больного. Но тут ее взгляд приковывают две знакомые фигуры за стеклом. Момо прижимает ко рту руку и невольно улыбается. Она и не могла подумать, что Бакуго-сан и Урарака так хорошо ладят. Девушка чуть краснеет от не самых приличных мыслей, но позже понимает, что сама точно такая же. Вот сейчас идет домой к учителю, который-то и имени, наверное, ее не помнит, влюбленная дура. А Очако за стеклом выглядит счастливой, неловко прикусывает нижнюю губу и то и дело мельком поглядывает на учителя. Момо мысленно подмечает, что они с химиком были бы очень милой парой. Яоярозу все же проходит кафе, и видит нужное здание. Трехэтажный домик, который вроде бы и не слишком огромный, но для одного человека все же большеват. «Неужели Тодороки-сан живёт в таком доме один?» — девушка удивлённо вздыхает и спешит позвонить в звонок. Но она все же ошибалась. Дом был разделен на три семьи, но в целом, как она считает, тоже неплохо. Темноволосая смотрит на листок, который ей дал Айзава-сан. «49 квартира» Она нажимает кнопку с номером нужной ей квартиры и ждёт ответа. — Кто это? — из домофона слышится хриплый мужской голос. Яоярозу вздрагивает и чертовски сильно краснеет. — Яоярозу Момо. У меня есть к вам дело, и если вы не против, могла бы я зайти? — протараторила она. С секунду Шото молчал. — Проходи. Девушка открыла дверь и прошла на второй этаж. Далее, набравшись смелости, она все-таки стучится несколько раз, и из глубин квартиры доносится невнятное: «Да-да». Она проходит внутрь. — Простите за беспокойство! — за дверью никого. Момо снимает школьные туфли и проходит чуть дальше, на кухню. Там тоже пусто. Аккуратно приоткрывает ещё одну дверь и видит сидящего за рабочим столом Тодороки, который мило укутался в плед. Он поворачивается к ней и слегка приподнимает уголки губ. — Здравствуй, Яоярозу, что ты хотела обсудить? — Я… — из головы девушки буквально вылетели все заготовленные фразы. — Мне нужно узнать несколько моментов для одноклассников и… Вот. — она достает из-за спины небольшую упаковку шоколадных конфет, которые купила в магазинчике рядом со школой. — Ещё я хотела вас проведать, все же я заместитель старосты, а вы как-никак наш классный руководитель. Тодороки озадаченно пялится на конфеты, но будто очнувшись, встаёт со стула, откидывая плед на пол и забрав подарок благодарит девушку. Следующий час Момо пытается собраться и рассказывает обо всех проблемах одноклассников с английским, и не только. Просит дополнительные задания для некоторых учеников и, уже уходя, благодарит Шото за помощь и желает скорейшего выздоровления. — Спасибо, что зашла. И вот ещё, — учитель передает Яоярозу несколько тетрадей, — передай их Бакуго, пожалуйста. Девушка кивает и уже собирается уходить, как вдруг чужая рука ложится ей на плечо, тем самым останавливая. — Вот, сейчас дождь начнется, а ты, как я погляжу, в одной форме, даже без кофты, — мужчина протягивает ученице зонт, который несколько секунд назад достал из шкафа, стоящего рядом. — Ох, что вы, я… — шум ветра за окном все же заставляет ее взять зонт. — Спасибо… — она тепло улыбается преподавателю, а щеки покрываются лёгким румянцем, как у нее, так и у него. Дверь закрывается, и учитель, меняясь в лице, шумно выдохнув, опускается на холодный пол и пытается собраться, чтобы хоть как-то доползти до комнаты, где лежит градусник.