occupational hazards

Всё начинается с того, что Стайлз ужасно опаздывает на работу. Так себе продолжение и без того фигового утра, которое началось с перемороженных вафель, перегоревшей лампочки в ванной и практически умершего аккумулятора (серьезно, потребовалось шесть раз повернуть ключ зажигания, чтобы машина наконец завелась!). В довершение ко всему сегодня вторник, а по вторникам Стайлз приносит всем кофе. Он уже один раз облажался, ничего не успел и пришёл с пустыми руками. Айзек был… не особо доволен, мягко говоря. — Латте, карамельный макиато на обезжиренном молоке и двойной эспрессо. Хотя знаете что? — Стайлз барабанит пальцами по прилавку, — Тройной! Парень роется в кошельке в поисках смятых банкнот, а бариста начинает выполнять заказ. Девушка старается, как может, но Стайлз всё равно жалеет, что она не может варить кофе хотя бы чуточку быстрее. Стайлз не может опоздать. Мистер Финсток четко сказал, что сегодня «тот самый день», так что все, кто не придёт, могут просто прислать на почту заявления об увольнении. Стайлз переминается с ноги на ногу. Кофейная машина колдует над макиато Скотта. — Ну же, ну же, — бормочет Стайлз. Как только напитки оказываются у него в руках, он снимает крышку со своего эспрессо и высыпает в кофе несколько пакетиков сахара, а потом смотрит на часы. Чёрт! Ему уже давно пора бежать. Он выкидывает десять палочек для кофе, которые схватил в спешке, снова закрывает свой кофе пластиковой крышкой, прижимает чашки к груди, разворачивается… И врезается в кого-то. Кого-то, кто, видимо, был очередной частью этого утреннего проклятия: у этого кого-то, естественно, был в руках горячий кофе, который, естественно, пролился. — Сра-а-а-нь господня! — вскрикивает Стайлз, когда горячий кофе за секунду пропитывает его рубашку, — О господи, я умираю! Он поднимает взгляд, ожидая, что незнакомец тут же начнет извиняться и пытаться оттереть кофе салфетками… Но этот негодяй в пиджаке от Burberry только поджимает губы. — Замечательно, — говорит он, — А я так хотел выпить свежего кофе. — Э-э-э, чего? — это ведь шутка? Люди еще не совсем забыли, что такое базовые правила приличия, правда? Неужели к концу дня Стайлз станет главным подозреваемым в деле о массовом убийстве и будет объяснять полицейскому, что утром окончательно утратил веру в человечество? — Какого черта ты свой кофе крышкой не закрыл, козёл? — Это был капучино, — отвечает мужчина, — А ты бы лучше смотрел, куда идёшь. — Ты издеваешься?! — Стайлз смотрит на кофейную пену, теперь украшающую его плечо, и на огромное пятно, которое вряд ли отстирается от рубашки. Черт, да он похож на трехлетнего ребёнка, который только что увлеченно играл в глубокой луже, — Это я еще и виноват? Да это ты мне должен химчистку оплатить. Мне придётся идти на работу в таком виде, словно я не умею есть без слюнявчика! А у меня встреча! Заказавший капучино мудак усмехается: — Конечно. Я оплачу твою химчистку, как только ты отдашь мне деньги за пролитый кофе. Он многозначительно постукивает пальцем по пустому стаканчику. У Стайлза, наверное, уже вся грудь в ожогах, а вселенная — черт её дери — всё равно послала ему человека, который считает, что парень ему еще и денег должен. Класс. — Иди к черту, мудак, — шипит Стайлз, отказываясь тратить на незнакомца еще хотя бы минуту своего бесценного времени. — Схожу, если черт сварит мне капучино! — кричит этот мудак вслед. Что, так важно сделать вид, что ты выиграл эту перебранку? Если бы Стайлз так адски не опаздывал, то точно развернулся бы и сказал, что пиджак за две тысячи долларов вовсе не делает тебя хорошим человеком. Следующие десять минут Стайлз едет в офис и попутно пытается оттереть капучино салфеткой, которую находит под сиденьем. Это, естественно, лишь ухудшает ситуацию. Теперь все в офисе подумают, что Стайлз не умеет нормально пить кофе! Ну, они, наверное, именно так и думают, но всё же. Нельзя предоставлять им доказательства! Стайлз паркуется, выскакивает из машины и летит в офис, пытаясь не запнуться о шнурки. Господи, ну почему сегодня? Финсток ясно сказал, что на встречу все должны прийти вовремя и точка. И Стайлз бы пришел вовремя, если бы не эта полоса неудач. Да ему в последний раз так не везло на выпускном! Интересно, Финсток поверит, если сказать ему, что у Стайлза машина на шоссе заглохла? Сколько раз в году можно пользоваться этой отмазкой? Стайлз вбегает в лифт, жмёт кнопку третьего этажа и снова смотрит на часы. Еще чуть-чуть, и он опоздает. Когда двери лифта наконец открываются, Стайлз рвётся вперёд и еле успевает затормозить, чтобы не врезаться в Айзека и Скотта. Было бы глупо продолжить этот марафон и пролить кофе на них. — Что с тобой случилось? — спрашивает Айзек. — Всё, — бурчит Стайлз и протягивает парням стаканы с кофе. У Айзека хватает наглости нахмуриться: — Стаканчик сырой. Он так размокнет скоро. — Какой кошмар, — фыркает Стайлз, — Как хорошо, что большую часть кофе я впитал сам! Он натягивает мокрую рубашку. Мокрая ткань неприятно холодит кожу, напоминая о тех днях в начальной школе, когда всем почему-то казалось, что бросаться яблочным пюре за обедом — просто отличная идея. Потом все тоже были мокрые и липкие. Стайлз вытаскивает рубашку из штанов, надеясь, что так она быстрее высохнет. — Я могу спросить, нет ли у кого запасной рубашки, — предлагает Скотт. — У нас нет времени, — говорит Стайлз, смотря на часы, — Эта загадочная встреча Финстока начнется через три минуты. — Вот черт. Тогда пошли. Они торопятся в переговорную. Стайлз безуспешно пытается закрыть пятно ладонью. Он прячется за Айзеком, но у Финстока, видимо, рентгеновское зрение: он хватает парня за плечо и тянет к себе. — Стилински! — говорит он, изучая тёмно-коричневое пятно, — Ты вообще в курсе, что сегодня не просто пятница? Черт, да сегодня даже не день «принеси свою еду прямо на одежде»! Мы все переросли эту традицию в первом классе! — Понял, сэр, — говорит Стайлз, краснеет и пробирается к дальнему углу стола. Он садится и пытается не смотреть никому в глаза. Особенно Джексону! Этот парень скорее умрет, чем придёт на работу в мятом пиджаке. Сейчас Джексон смотрит на Стайлза с таким осуждением, словно граф — на слугу в лохмотьях. Стайлз не обращает на Уиттмора внимания и снова заправляет рубашку в штаны, словно бы это может помочь ему сохранить хотя бы жалкие остатки профессионализма. — Итак! — начинает Финсток и хлопает ладонью по столу, — Значит… Начальство прислало нам какого-то финансового консультанта, который должен решить все наши проблемы. Он поработает с нами несколько недель… Или месяцев. Зависит от того, насколько он хорош… И насколько мы плохи. — Отлично, — бормочет Стайлз. Конечно, какой-то пафосный мудак, отчитывающий их, словно провинившихся детей — это то, что нужно. Спасибо, всегда мечтали. — Суть вот в чем: помощь нам и правда не помешает, так что если вы не хотите потерять эту работу, то будете всячески ему помогать. Его зовут… Сейчас… — Финсток ищет что-то в стопке документов, — Вот. Рад представить вам нашего спасителя, мистера Питера Хейла! Финсток указывает на дверь. В переговорную входит мужчина в костюме от… — Блять! — говорит Стайлз. Все смотрят на него. В том числе и Питер Хейл. Они встречаются взглядами. Питеру, кажется, смешно, а вот Стайлз от ужаса хочет спрятаться под столом. Финсток кашляет, напоминая Стайлзу, что материться в офисе — так себе идея. — Хотели что-то сказать, Стилински? — Э-э, нет, — Стайлз выпрямляется, — Извините. — Так вот, что я хотел сказать, пока меня не перебили, — Финсток кидает еще один выразительный взгляд на Стайлза и продолжает, — Питер — новый член нашей команды. Будем надеяться, что к тому моменту, когда он нас покинет, шуршащие зелёные бумажки снова вернутся к нам. Серьезно, блять, ну что это за шутки? Стайлз сегодня вполне нормально поговорил с пятью незнакомцами, а ему опять подсунули того единственного, которого он хотел бросить под колёса своей машины. Черт знает, сколько им придется вместе работать… Видеться-то они точно будут каждый день! Стайлз откидывается на спинку стула и закрывает глаза. — Он займет офис мистера Харриса. Если мистеру Хейлу что-то понадобится, то вы должны сделать всё от вас зависящее, чтобы помочь ему. Понятно? Лейхи, вас это тоже касается! Стайлз на пару секунд оглядывается и смотрит на Айзека. Да, они явно думают об одном и том же: им что, и правда придётся быть на побегушках у этого мудака? А ведь никто, кроме Стайлза, не знает, что этот консультант любит проливать на людей кофе и не знает, что такое извинения. — Он будет кое-что менять, общаться с нами, всячески помогать и показывать, какие траты мы можем безобидно отрубить ради прибыли, — Финсток хлопает в ладоши. Стайлз думает, что «безобидно отрубить» — абсолютно нелепая фраза. Так просто нельзя сказать, — Мы ему, кстати, за это платим, так что еще раз: помогайте ему со всем, с чем нужно. Финсток обводит сотрудников взглядом, а потом отходит в сторону, уступая место Питеру Хейлу. — Приятно с вами познакомиться, — голос у Питера мягкий и просто ужасный; теперь Стайлз ненавидит мужчину еще сильнее, — Мы с вами будем очень тесно сотрудничать, так что я наверняка познакомлюсь с каждым из вас. — Станем лучшими друзьями, — Финсток хлопает Питера по плечу. Стайлзу кажется, что он наблюдает за тем, как Амбридж захватывает Хогвартс. — Я вовсе не собираюсь всё тут поменять, — говорит Питер, — просто… Кое-что улучшу, чтобы фирма разумнее распоряжалась финансами. Это явно очень мягкий способ сказать, что половину сотрудников просто уволят, а остальным придется попрощаться с премией. Стайлз мало что знает о ведении бизнеса, но думает, что деньги вряд ли возьмутся из воздуха. А вот из зарплаты сотрудников… — Я бы хотел лично переговорить с каждым из вас, чтобы понять, что именно входит в ваши обязанности. Питер смотрит прямо на Стайлза, и тот на автомате отворачивается. Если это был какой-то тест, Стилински его с треском провалил. — На этом пока всё. Если у вас нет вопросов, давайте начнем. Вопросы есть у всех, но никто ничего не говорит — все понимают, что ответом послужит вежливая дежурная фраза, лишенная всякого смысла. Стайлз снова вспоминает школу — гудение учеников, которые с нетерпением ждут звонка — и морщится. Сотрудники выглядят куда более напряженными и серьезными, чем раньше. Выйдя из переговорной, Стайлз тянет Скотта ближе и шепчет: — Я знаю этого парня. — Подожди, какого? Финансиста? — Да, — Стайлз тыкает пальцем в свою испачканную рубашку, — Это он на меня капучино пролил с утра. Полный мудак. — Серьезно? — Мистер Стилински, — раздается за спиной голос Питера, — почему бы нам не начать с вас? Господи, ну за что? Почему нельзя было бы позвать Стайлза последним? К тому времени он бы точно сбежал с работы из-за болеющей бабушки, звонка из налоговой или пожара в квартире. Сегодня точно не его день. А если учитывать, что этот придурок будет как минимум несколько месяцев работать в соседнем кабинете… Не его год. Стайлз судорожно втягивает воздух, не планируя выдыхать до окончания беседы, обменивается тяжелым взглядом со Скоттом и идёт в кабинет Питера. — Заходите, — говорит Хейл, закрывая за парнем дверь и усаживаясь за тяжелый дубовый стол. Словно в кабинете директора, блин. — Слушайте, — говорит Стайлз, садясь напротив, — Так себе у нас вышло знакомство… — Утром-то? — Питер улыбается, — Всё в порядке. Просто купите мне завтра капучино, и никаких обид. Стоп. Что? — Чего?! — каждый раз, когда Хейл что-то говорит, Стайлз жалеет, что у него под рукой нет керамической вазы или хотя бы тарелки, чтобы швырнуть в стену, — Никаких обид? О нет. Посмотрите на меня! Если бы он так не цеплялся за остатки профессионализма, то наверняка расстегнул бы рубашку, чтобы показать Питеру ожоги (Стайлз сам их еще не видел, но они наверняка там есть!). Питер хмурится: — Ах да, об этом. Ваше начальство ничего не имеет против, когда вы приходите на работу в таком виде? — Я пришел в таком виде только потому, что какой-то муд… — Стайлз обрывает сам себя, внезапно понимая, что стоит на скользкой дорожке, ведущей к увольнению, — Не важно. Он ждёт очень красноречивого взгляда, но Питер просто улыбается с таким видом, словно говорит с неразумным ребёнком. Стайлз сжимает кулаки. — Давайте поговорим о вашей роли в компании, — говорит Питер и достает толстую папку, в которой, видимо, хранится информация о каждом вдохе и выдохе Стайлза, — Ваша должность… Вы отвечаете за аккаунты в социальных сетях? — Да. — И ваше образование позволяет вам работать в сфере рекламы и маркетинга? — Ага. Питер листает собранные в папке документы: — М-м-хм. Стайлз хочет задушить его за это «м-м-хм». Люди так говорят, когда по какой-то причине хотят скрыть свои настоящие эмоции. Скорее всего, Питер имел в виду «я абсолютно не впечатлён вашим резюме, вашей работой и тем, какую пользу вы якобы приносите компании». — Как я понимаю, вы выступаете за сохранение ежегодного пикника, — говорит Питер таким тоном, что Стайлз понимает: по головке его за это не погладят, — Почему? — Э-э, а почему нет? — отвечает Стайлз, — Пикник — это весело. Все выходят на улицу и дышат свежим воздухом. Это поднимает моральный дух сотрудников. — И у вас есть доказательства? — Того, что это поднимает дух? — уточняет Стайлз, и Питер кивает, — Я что, должен предоставить вам статистику уровня счастья сотрудников? Питер в ожидании поднимает брови. — Это невозможно. — Без убедительных доказательств принесенной пользы это мероприятие — всего лишь пустая трата денег. — Пикник — это весело, — еще раз говорит Стайлз. Господи ты боже, неужели этот парень не знает значения этого слова? — Это хороший повод выйти из душных кабинетов на свежий воздух, поесть и пообщаться с коллегами. — Фирма не занимается поднятием настроения сотрудников, — говорит Питер, — Для этого у людей есть выходные дни и отпуск. — Вы сейчас серьезно? Питер смотрит на Стайлза так, что сразу становится понятно — да, он серьезно. Стайлз должен был с самого начала понять — этот мудак не шутит. Конечно, он не видит никакого смысла в том, чтобы хотя бы раз в год отвлекаться от бесконечной бюрократии и хорошо проводить время. — Пикник — пустая трата времени и денег, — повторяет Питер, продолжая листать папку с информацией о Стайлзе. Господи, да сколько же там всего?! — Это ве-се-ло, — настаивает Стилински. Черт, он никогда особо не ратовал за этот пикник, но теперь готов защищать его всеми силами просто назло Питеру, — Мне пикник нравится, как и всем. Неужели пара пластиковых столов и кучка хотдогов так дорого стоят?! — Я бы, конечно, мог прислушаться к вашему нытью, — нормальные люди хотя бы делают вид, что им на вас не плевать, но Питер, естественно, не из их числа, — Но именно такие люди, как вы, уверенные, что фирма должна их развлекать, холить и лелеять, и довели всё до такого плачевного состояния. — Я… Что? — Всё изменится, мистер Стилински, — говорит Питер, — Это не ваш дом, а работа. Это не сборище друзей, а серьезная организация с четкой структурой. Если вас что-то не устраивает, можете найти себе другую работу. Подождите-ка. Еще пару секунд назад они говорили о пикнике, почему это всё свелось к увольнению? Стайлз этого не заслуживает. Он, черт возьми, всё ещё сидит здесь в заляпанной кофе футболке. — Вы… Вы просто финансовый консультант, — говорит Стайлз, — Вы не можете меня уволить. — Я не пытаюсь вас уволить, мистер Стилински. Я просто даю вам выбор. — Выбор. — Да. Можете приспособиться к изменениям, а можете уйти. Варианта, где вы будете и дальше сидеть и ныть, а потом появится Санта-Клаус и всё исправит, просто нет. Он что, намекает, что Стайлз всё еще верит в Санту? Просто класс. Стайлз сжимает зубы и пытается не высказать этому мудаку всё, что о нём думает, а подобрать достойный ответ. — Знаете, порой мне кажется, что вы мне угрожаете, мистер Хейл, — наконец говорит он, вкладывая в это «мистер Хейл» максимум яда. — О, нет, вовсе нет, — отвечает Питер, — Я просто объясняю вам, что всё изменится. Всё равно это звучит как угроза, словно бы сегодня на капоте машины Стайлз обнаружит черный мешок для трупа (предупреждение вполне в духе Питера Хейла). Это что, какая-то проверка? Хейл пытается понять, где границы Стайлза, как он умеет подчиняться, как быстро сдаётся? — Всё изменится, — медлено повторяет Стилински, — В том числе и тот факт, что я здесь работаю, да? Питер равнодушно пожимает плечами: — Необязательно. Хотя будет абсолютно логично отказаться от каких-то бесполезных дополнений к рабочему процессу. — Бесполезных дополнений? Вы же понимаете, что тут люди работают, да? Люди. Не роботы, которыми можно попользоваться и выбросить? Не… Не лишние соусы, которые всегда идут к пицце бесплатно, а потом оказываются в мусорном ведре? Настоящие люди с настоящими должностями. — Любая компания — это не благотворительный фонд, мистер Стилински. Люди должны заслужить свои должности. Нет пользы — нет работы. Консультант, напоминает себе Стайлз. Просто консультант, а не жестокий властный диктатор, который решает, кого отправить домой, а кому вдвое урезать зарплату. Консультант. Сам Хейл явно думает о себе куда больше… Но пусть хоть японским императором себя считает, пока у него нет реальной власти. — Могу я вернуться к работе? — спрашивает Стайлз, впиваясь пальцами в подлокотники стула, — Я же не могу приносить пользу, пока трачу время на бесполезную болтовню. Питер смотрит на него так, словно только что разобрался, кто такой Стайлз, и теперь просто хочет убедиться, что не ошибся. Стилински не отводит взгляд, хоть и отчаянно этого хочет. — Вы не очень умеете подчиняться, да, мистер Стилински? — в голосе Питера слышится насмешливая нотка. Стайлз сжимает челюсти и отказывается отвечать. — Конечно, вы можете вернуться к работе, — Питер говорит словно политик, и Стайлз всё еще хочет его задушить, — Рад, что мы смогли пообщаться. Уверен, это была не последняя наша встреча. Пожалуйста. Боже, пожалуйста, пусть он ошибается. Господи, если ты есть… Пусть Питер Хейл завтра упадёт со скалы и разобьется. — Конечно, — говорит Стайлз, даже не пытаясь скрыть раздражение, а потом встает и резко отодвигает стул, — Приятно было познакомиться. Он намеренно громко хлопает дверью. Было бы лучше, если бы удалось сломать Хейлу шею или хотя бы прищемить пальцы… Но раз этот мудак будет здесь работать еще как минимум несколько месяцев… Всё успеется.