То, о чем ты молчишь

Его разбудили с приходом рассвета. Ао спал от силы пару часов, однако, чувствовал себя бодрым. К утру переживания ушли на задний план: его поглотили приготовления. К четырем часам дня – во столько начинался праздник – он должен быть готов. Первым делом умывания травяными настойками и «чай молодости» на основе цветков ками, который он выпил через силу. После купание, натирания маслами. Потом самое интересное : одевание и подбор украшений к наряду. Цвет первого дня – желтый. Желтый – святость. Он осмотрел свое отражение в большом зеркале и улыбнулся. Ему нравилось носить традиционные наряды во время праздников. Под низ надет облегающий топ с полурукавом и штаны с разрезами по внешней линии бедра, разрезы эти скреплены застежками. Наверх накинута накидка до пят, наполовину тела, с одним длинным рукавом. Если опустить руку, ткань почти касалась пола. Это все поддерживалось богато расшитым поясом, от которого по обычаю свисали нити с брякающими золотушками. Такой наряд считался традиционным, и все бы устроило Ао, если бы не украшения. А украшений полагалось надевать много. Толстые браслеты на руки и ноги, и невероятно тяжелые серьги, которые тянули уши так, что после ношения те болели несколько дней. Нагрудная пектораль и куча нитей с каплями драгоценных камней. Это все Ао нравилось, но не на себе – а так, в руках подержать, рассматривать. Его бы воля, он бы убрал из этого костюма почти все, оставив только топ и штаны. И те он непременно сделал бы закрытыми, ибо холодно. А подобные наряды приходилось и в триаду Вьюг на праздники надевать. Правда, в повседневности использовался упрощенный покрой. И вместо топа туника с длинным рукавом. А это хорошо – есть где некрасивые руки прятать. После слуга взялся за его волосы – самая сложная часть. Обычно на прически уходило по несколько часов, но в его случае дольше. Ибо волосы у него кудрявые, непослушные – их приходилось сначала выравнивать, чтобы подогнать под идеал омежьих прямых волос. А после закрепить результат маслами, невидимыми на волосах. Но под вечер – знал Ао на практике – они все равно закручивались в хаотичном порядке. Волосы обычно заплетали в сложные прически, вплетались золотыми нитями с каплями драгоценных камней. Многочисленные косы и переплеты закладывали назад, образуя объемную прическу, половину волос же оставляли прямыми за спиной. На голову после одевали высокое украшение-оберег – намджук. Его намджук имеет форму полукруга и крепится обручем, стискивающем голову так, что потом она и болеть могла. Однако, красота требует жертв. Ао утешался тем, что носить намджук ему придется лишь в первый и двенадцатый день праздника. Таковы традиции. Когда прическа наконец готова, остался последний штрих – коррекция запаха. Ао редко пользовался духами. И в этот раз он прыснул усилителем природного феромона, уверенный, что его запах идеально ему подходит и не требует изменений. Надо лишь сделать его сильнее – это однозначно выделит Ао над большинством омег со слабым или искусственным феромоном. Ао накинул наверх плащ с капюшоном вольного покроя, который перед входом после снимет. Он посмотрел на вышивку, и невольно вспомнил, как его заставляли вышивать. Это самое худшее, что могло быть – иголка не слушалась, он кололся до крови, пытаясь научиться непростому ремеслу. А все потому, что тонкая иголка в его толстых пальцах была как в медвежьей лапе. Он и так комплексовал по поводу своих не по-омежьи больших рук, а во время уроков вышивки и более. Поэтому когда ему поручили расшить этот плащ, он по-тихому отдал работу своему прошлому прислужнику-омеге, у которого пальцы были тоненькие и белые, словно у аристократа. А на счет белизны пальцев омеги из высшего общества пеклись с особым рвением. Редко кто рождался с белыми ладонями – а краснота считалась признаком рабов. Поэтому руки отбеливали специальным веществом, покрывая тонким слоем. Ао считал эту традицию глупой – потому что неудобно, кожа после снятия слоя пересыхала, шелушилась, а еще ему не нравилось, когда на руках постороннее вещество. Оно напоминало ему засохшее тесто, которое вот-вот потрескается. И как назло, пальцы у него краснее некуда. Сразу видно, что отец его из простого народа. Ао посмотрел на вышивку и улыбнулся, вспомнив как отплатил тогда слуге за его работу – отдал один из своих праздничных нарядов. Омежка был так счастлив, что на следующий праздник отпросился и пошел сверкать. И нашел там себе альфу из богатой семьи – тот наверняка подумал, что омега в подобном наряде ему ровня и влюбился. Это похоже на сказку – они вступили в брак, и недавно Ао получил весточку, что у них родился первенец. В их вечно цветущем Вондере традиционной являлась вышивка с элементами растительности. На его одежде – как вот на плаще – чаще изображены ками – цветы из трех закрученных лепестков. Они являлись символом молодости и долголетия. Подобные цвели во вторую триаду – Солнца – в воде их озера. Из листьев ками заваривали чай, и считалось, что он препятствует раннему появлению морщин и удлиняет жизнь. Но на вкус противно-горький, даже если добавить сладкого нектарина. Ао выливал его тайком. В отличие от Вондера, в столице приветствовалась вышивка с геометрическими фигурами. Самый распространенный знак – треугольник, он же элемент родового герба Фахо и флага страны. Его использовали в архитектуре: внутренние дворики, сады и водоемы в столице часто имели форму равностороннего треугольника: это по поверьям приносило удачу владельцам таких дворов. На всей подготовленной на двенадцать дней праздника одежде изначально была растительная вышивка. Ао, завидев это, приказал расшить поверху геометрическими узорами – как бы в знак того, что земли Вондера и столицы едины. Он знал, что омеги с разных частей страны приедут в нарядах, вышитых символикой родных земель, что наглядно продемонстрирует, кто откуда. Эта древняя традиция шла сквозь года. И Ао подумал – его точно выделят, заметив два символа на его одежде. Возможно, будет скандал, да. Но цель – любыми способами выделиться из разношерстой толпы омег – скорее всего, окажется достигнутой. Ведь там будут омеги в разы красивее и экзотичнее него. Но альфы из высшего сословия, как известно, видали многое и красотой их не удивить, только если умом и нетипичными умениями. *** Первый день празднества начинается с представления поочередно всех гостей семейству Фахо. Их больше двадцати – но главная ветвь – Тед Фахо, его супруг Алистри и сыновья-альфы – Леолей и малолетний Иен. Ао интересно, кто из них Леолей. Он знал, что тот рыжеволосый, как его папа-омега и красив чертами лица. Но намного больше Ао желает увидеть легендарного Теда Фахо, тирана Теда, как его называл дедушка. Таков ли он, как говорят в народе? Или же таков, как в книгах по истории написано? Ао много читал о Кровавом перевороте, а особенно о том, кто стал во главе восстания. О том, кто собрал воедино их страну, состоявшую раньше из двенадцати автономных округов – и каждый округ по сути своей был отдельной страной. Наверно, этот человек невероятно силен и вселяет страх одним своим видом. Хоть на изображениях в учебниках он черноволосый и с тонкими чертами лица: впалыми щеками, выраженными скулами и заостренным подбородком. Ничего устрашающего. Будучи подростком, Ао часто рассматривал портреты и картинки в книгах, где был этот альфа. Он считал его идеалом внешности для себя, чувствуя влюбленность в образ. После, узнав, что этот человек убил его родителей и второго дедушку, Ао стал корить себя и выбросил из головы все глупые мысли. В самом деле, как он мог подумать, что тиран Фахо – красив? И все-таки, несмотря на омрачающий все факт, Ао не мог отрицать, что политика Фахо весьма удачна. К примеру, Мюрей – территория их клана, и уровень развития тут значительно выше. Как и уровень развития всей страны в целом, если сравнивать с тем, что было до Кровавого переворота. Ох, если бы Леолей был непохож на отца умом… Несмышленого очаровать легче. Но проницательного – интереснее. Во всяком случае, внешних сходств у них мало. Гости выстроились в очередь и Ао повезло, что они с братом ближе к началу. Вскоре ему открылся вид на место, где восседали Фахо. Тед выглядит старше, чем на картинках в книге по истории. Ао с интересом вгляделся в утонченное по-аристократически лицо, и заметил пятнышки на коже, издалека кажущиеся веснушками. Пятнышки оказались следами от кожной болезни. Значит, и его тронула эпидемия, о которой гласила история. Скорее, в детстве, сколько ему могло быть? Лет десять? Впрочем, Ао не запомнил года рождения главы Фахо, чтобы определить наверняка. Сколько ему сейчас? Больше сорока? Меньше? У него взрослый сын. Но Тед не выглядит на сорок. Ао без зазрения совести дал бы ему от силы тридцать. В клане Фахо это привычно – и стареют они медленнее. Вон посмотреть только на Грисара Фахо – бету, ему должно быть около шестидесяти. Но то ли дар, то ли странная генетика их рода – но выглядел он максимум на сорок пять. А вот на Леолее эта особенность не отобразилась. В свои семнадцать он тянет на все двадцать с хвостиком. Кстати, Леолея он узнал без проблем. Рыжий улыбчивый альфа. Его цель. Вид на семейство периодически заслоняли гости своими пышными одеждами. Особенно омеги – они то и дело маячили прическами с высокими украшениями и Ао невольно приподнимался на носочки, пока не получил укоризненный толчок локтем от брата. Скоро придет и их очередь предстать пред королевской семьей. Ао с интересом оглядел всех, особенно немолодого, но все еще красивого папу Леолея – одет он со вкусом и достойно своего положения главного омеги дома Фахо. Но взгляд его то и дело цеплялся за главу клана, хоть во внешности его не было ничего привлекательного. Мрачность – а Ао по душе более светлые и пожалуй молодые. С возрастом и вкусы поменялись. Он укусил себя за щеку, за то что и мысль припустил расценивать того, кого его семья считает врагом, как альфу. Низко. Но следить никто не запрещает.