***
Роджер глубоко затянулся, так что напряглись мышцы шеи, и выпустил облако дыма, не отрывая взгляда от Фредди. Таким он его ещё не видел. Словно Роджер принял какое-то очень важное решение. — Хорошо. И что же ты хочешь узнать? Фредди качнулся, наклонившись вперёд, и взял бокал, обхватив ножку тонкими пальцами. Посмотрел на то, как пузырьки поднимаются со дна, с лёгким шипением лопаясь у самой поверхности, отпил крошечный глоток и посмотрел сквозь бокал на сидящего Роджера. — Я хочу узнать о тебе всё, что ты мне захочешь рассказать. Мы работаем уже не один месяц, я привык к тебе, но мы ни разу не разговаривали не о работе. Я хочу знать, чем ты живёшь и почему решил стать натурщиком. Ведь у тебя в этом нет никакого опыта. Я вижу тебя пару раз в неделю, зато весь день, да. Но вот что ты делаешь в остальное время, для меня загадка. И самый главный вопрос: почему именно сегодня ты решил сделать то, что сделал? Роджер внимательно выслушал Фредди и затушил окурок в пепельнице. Была бы возможность, откинулся бы на спинку стула. Несколько минут прошли в молчании. Фредди не торопил, он просто наблюдал за игрой эмоций на лице Роджера, за тем, как солнечные лучи скользят по нему, оставляя яркие поцелуи. Смотрел, как пальцы нервно теребят зажигалку. Его взгляд постепенно терял фокусировку. Он словно погружался в транс. — Я танцор, — Роджер заговорил неожиданно, словно бросился в омут, — вернее, был им пока не повредил спину. Собирал награды в свете софитов. Как видишь, форму я не растерял — даю уроки в частном порядке. — Роджер чуть прищурился и покрутил стакан, чтобы льдинки звякнули. — Танцевать профессионально я могу, но уже больше нет желания.***
Свет софитов скользит по паркетному полу зала. Гул голосов множества людей, теряющихся в темноте. Строгое жюри, расположившееся прямо перед ними. Блеск безупречно сидящих костюмов. Элиза, вертящаяся и делающая последние приготовления. Проверяющая крепость ремешков и крепления обуви. Всё в порядке, она довольна. Роджер в чёрном костюме, открывающем грудь и сидящем как вторая кожа. С блёстками по вырезу, с уложенными гелем волосами. И Элиза в плотно пригнанном платье, с разлетающейся юбкой до середины бедра, переливающейся в свете софитов, с волосами, собранными в плотный пучок. — Поцелуй на удачу, — и она лёгко касается щеки губами, стирая пальцем след от помады. — Вечер в силе? — Элиза плотно прижимается к Роджеру, аккуратно проводя коленом между его ног. — Конечно, — Роджер бы и не стал ждать вечера, будь такова его воля. Но сейчас нужно сосредоточиться на выступлении. Они должны победить. Объявляют их пару. Музыка. Свет. Полное погружение в танец. Никого вокруг, только двое. Что-то пошло не так. Испуганное лицо Элизы прямо над ним. Он не может пошевелиться, слишком больно. Почему-то абсолютная тишина, а как же люди? Куда все делись? Резкая боль в руке и темнота. Очнулся Роджер уже в больнице, рядом сидел пожилой врач и изучал какие-то бумаги. Роджер какое-то время просто лежал и пытался понять, что произошло. Врач заметил, что он очнулся, и повернулся с профессиональной улыбкой: — Мистер Тейлор, я ваш лечащий врач. Моё имя Адам Стивенсон, я хирург-ортопед. Вы помните, что произошло? — Роджер отрицательно помотал головой и с непониманием посмотрел на врача. Он вздохнул, положил ногу на ногу и продолжил: — Вы упали. Я бы сказал, что упали весьма удачно. Но я думаю, что сейчас вы со мной не согласитесь, — врач снова улыбнулся, отчего в уголках глаз собрались морщинки. — В ходе выступления вы, видимо, подвернули ногу во время поддержки, и партнёрша упала на вас всем своим весом. Вы повредили спину. — А Элиза? — голос плохо повиновался Роджеру, он ещё не отошёл от обезболивающих. — Элиза отделалась лёгким ушибом и испугом. Основной удар вы приняли на себя. Роджер отрешённо кивнул. — Каковы мои шансы, док? — В целом неплохие, повреждения не слишком серьёзны. У вас компрессионный перелом поясничного отдела позвоночника. На данный момент это грозит вам только сильными болями. Мы сделаем операцию, поставив фиксирующую металлоконструкцию, и с помощью реабилитации вы вернётесь в обычную жизнь. Возможно, даже сможете вернуться в профессиональный спорт, — врач постарался ободряюще улыбнуться. — А пока отдыхайте, мистер Тейлор. Роджер перевёл взгляд на белый потолок и попытался осмыслить сказанное врачом. Подумал о том, что нужно будет поговорить с Элизой, раз есть возможность вернуться, это же замечательно. Попробовал пошевелить ногами и с радостью убедился в том, что они ему повинуются. Спина начинала беспокоить всё сильнее, но Роджер улыбался: для него пока ещё ничто не потеряно.***
— Пока я восстанавливался после операций, моя партнёрша не перестала выступать, она сказала, что не станет тратить время на ожидание, пока я верну прежнюю форму. Отчасти этим я могу объяснить моё нежелание обнажаться полностью. Роджер поднял глаза, встретив внимательный взгляд Фредди. — Наверное, теперь стоит сказать почему я пришёл к тебе. — Фредди медленно кивнул. — Я был на твоей выставке. Мне очень понравились работы. Твоя манера словно останавливать мгновение. Ты схватываешь такие мелочи, которые в обычной жизни можно просто не запомнить. В твоих работах очень много света и жизни. Я хотел стать частью всего этого, — Роджер выглядел непривычно серьёзным. Он развернулся боком, оперевшись на стойку, и скосил глаза на стоящего словно в оцепенении Фредди. — Но ведь у тебя нет никаких заметных следов, — голос Фредди был чуть хриплым после долгого молчания, — почему ты стесняешься? И что это было сегодня? Роджер совсем отвернулся в сторону окон и опёрся локтями на стойку, откинувшись назад. Солнце постепенно клонилось к горизонту и окрашивало мир в жёлто-оранжевые тона. Длинные полосы света пытались дотянуться до Роджера. Он встал со стула и шагнул босыми ногами в полосу света. Заскользил по ней в такт одному ему слышной мелодии. Остановился и посмотрел на Фредди, зачарованно наблюдающему за ним. Подошёл ближе, задевая полы рубашки, двигаясь с грацией прирожденного танцора (Фредди успел подумать только о том, что в этом и есть разгадка такой плавности движений Роджера), взял Фредди за руку и увлёк за собой. Обнял за талию и притянул к себе. Фредди не сопротивлялся, он только сильнее прижался, чувствуя каждое движение Роджера, смотрящего ему прямо в глаза. Роджер увлёк его в танец, напоминающий нечто среднее между вальсом и танго, с похожим ритмом и движениями. Они то сплетались в единое целое под светом заходящего солнца, то вдруг расходились слишком далеко, пока Роджер неожиданно не развернул Фредди, прижав к себе спиной, держа за руки и словно обнимая, тяжело дыша в затылок. Последний луч заходящего солнца скользнул по их лицам, уступив место сумеркам. — Позволь мне не отвечать на этот вопрос, — услышал Фредди горячий шёпот.