you think you're a man

Голубоглазый взгляд из-под пышных кудрей разглядывает толпу, в которой нет ни капли стеснения, ни грамма усталости. На Мисти розовые тени, что залезают на брови, и высокие разноцветные носки. Ей не стыдно показать себя каждому здесь и за пределами улиц и городов. Она протискивается сквозь танцующих людей и садится за стойку. В клубе играет музыка, и под нее хочется скакать всю ночь. Это как раз вписывается в планы Мисти. Она разглядывает карту бара. — Первый раз здесь? — поначалу она и не понимает, что вопрос обращен к ней. За противоположным концом стойки сидит молодая женщина, и глаза ее, карие, с черной подводкой, устремлены на Мисти. — Да, я к тебе обращаюсь, — уточняет она с улыбкой. — Почему в первый? — Просто предположение. Я сама здесь нечастый гость. Мисти хмурит брови, и розовые блестки сыплются на ресницы. В клубе стоит стойкий запах ванили, софиты играют на лицах и прячут где-то глубоко в толпе любовников. — Ясно, — кивает девушка и возвращается к барной карте. — Я настолько плохо флиртую? Кажется, пять лет брака действительно убивают все навыки в этом, — смеется незнакомка. Она перекрикивает музыку, водя пальцем по краю стакана. Мисти вновь поднимает глаза на женщину. Девушка подмечает, что платье собеседницы ей нравится, через секунду — что и внешность, а спустя еще немного понимает, что не прочь заговорить с ней. — А это был флирт? Я думала, подкат в клубе — это типа купить коктейль или пригласить на танец. — Значит, все-таки не впервые здесь? — женщина не решается сесть поближе к Мисти: девушка с розовыми тенями выглядит грозной и не особо желающей продолжать разговор. Это лишь разжигает в собеседнице интерес. — Нет, впервые, просто телевизор смотрю. — По сериалам, значит, судишь? — По сериалам и рассказам подружек-натуралок, — Мисти щелкает пальцами и вновь опускает взгляд к карте. Собеседница выдыхает: — Хорошо, тогда можно угостить тебя чем-нибудь? — когда девушка оборачивается на нее, незнакомка кивает на барную карту. — Выбери, что хочешь. — Теперь это больше похоже на флирт, — Мисти впервые улыбается женщине. Она делает заказ и разглядывает незнакомку. Черное платье выше колен с полупрозрачными рукавами, светлые волосы и густые темные брови. — Корделия, — представляется наконец собеседница и садится ближе. — Мисти. Парфюм Корделии перебивает запах ванили, он плавный и спокойный. Такие ароматы свойственны женщинам, что знают себе цену. — Классные носки. Это единороги? — Единороги-алкоголики, — Мисти поднимает ногу выше, и Корделия во всей красе видит блюющих радугой единорогов. — Самое то, чтобы идти в гей-клуб. — Заметь я это раньше, вопрос о том, впервые ли ты здесь, можно было бы выбросить. — Никто не ходит в веселых носках по клубам? — Мало кто считает, что это дресс-код здесь. — Я и не считаю так, — хмыкает Мисти. — Ты всегда такая? — Какая? Корделия подбирает правильное слово, чтобы не заявить прямо — не понимающая шуток. — Неразговорчивая. — По большей части, — Мисти жмет плечами, и собеседница, вскинув брови, желает уйти. В конце концов, красивые волосы милой девочки и пара потраченных долларов не удержат ее, если человек перед ней закрыт. Мисти замечает, что Корделия собирается скрыться в толпе, и жмурится, бросая в спину: — Подожди. — Да? — Я действительно впервые здесь, и я понятия не имею, как правильно вести себя. — Просто будь собой, — Корделия возвращается за соседний стул. — И выброси из головы все стереотипы из сериалов и рассказов твоих подружек-натуралок. Мисти улыбается и охотно кивает. — Сколько тебе лет? — Двадцать. — Ох, сильно, — Корделия заметно меняется в лице и выгибает спину. — Это проблема? Я ведь тоже вижу, что мы с тобой и близко не ровесники, но, — Мисти разводит руками, — какая разница? — То есть тебя не смутит, если я скажу, что мне тридцать три? — Нисколько. Мой кумир — Стиви Никс. Симпатия к женщинам постарше у меня — норма, — Мисти смущенно смеется. — Так что не парься. — Хорошо. Со мной такое работает и в одну, и в другую сторону. — Интересно, — Мисти смеется искренне, ей приятно общество Корделии. — Кстати, ты говорила что-то про пять лет брака. Ты была жената? — Замужем, — кивает собеседница. — Мы сейчас в процессе развода. — Значит, ты фактически еще замужем? — Мисти никнет слегка, но опущенная на ее руку ладонь возвращает веселый настрой. — Только фактически, на деле мы давно чужие люди. — Странно. Как можно стать чужими, прожив столько времени вместе? — Такое случается, когда сбегаешь в брак. Мне казалось, что это избавит меня от некоторых проблем, а оказалось, что мало того, что не спасло от старых, так и новых еще накинуло. — От каких проблем обычно избавляет брак? — брови Мисти сдвигаются к переносице. — Знаешь… ты вроде как навсегда сбегаешь из старой жизни, строишь свою семью, покидаешь родительский дом. Оказалось, все совсем не так. — Ты сейчас разочаровала меня и сломала все планы на будущее, — девушка со смехом шлепает себя по бедру. — Придется пересматривать свои приоритеты. — Итак, — Корделия придвигается ближе, чтобы перекричать музыку, — и какие же у тебя были планы? — О, знаешь, стать такой художницей-содержанкой у престарелой богатой дамочки, жениться на ней и остаться с огромным наследством. — Мисти, ты ужасна, — Корделия на эмоциях легко толкает Мисти в плечо. Девушка делает глоток коктейля: — Хэй, у каждого свои мечты! — Не поспоришь. Все лучше, чем быть замужем за… — Ты можешь остановиться на этом, — перебивает Мисти. — Все лучше, чем быть замужем. На этом можно поставить точку. — Сразу видно, что ты не бисексуалка. — Видишь, — Мисти глядит на Корделию, а блестки с теней все осыпаются на щеки, — кое-что угадать ты можешь. — Потанцевать хочешь? — А пойдем, — Мисти хватает руку Корделии и тянет ее в центр зала. Она кружится в танце, смеется и попадает под поток конфетти. Корделия хохочет с нее, убивает ноги на каблуках. А девочке в кроссовках и веселых носках все нипочем, а девочке в кроссовках хочется протанцевать всю ночь. Они с Корделией прерываются лишь пару раз, чтобы накинуть новых шотов. Раскрепощенные, приятно опьяненные, когда все понимаешь и жести не творишь, а становишься лишь веселее, они скачут в толпе пару часов. Корделии нравится касаться влажных предплечий и шеи Мисти. Последняя кружит их в объятиях. Юная и неопытная, Мисти в какой-то момент наклоняется к Корделии за поцелуем. И получает руку, накрывшую ее губы: — Я не целуюсь на первом свидании. — А мы и не на свидании, — жмет плечами Мисти и, когда Корделия убирает ладонь, целует ее. Осторожно, нежно, без напускной страсти, которая ощущается в клубе. Губы у Корделии мягкие, податливые, у Мисти же — покусанные и требовательные. Она изучает границы, куда может зайти, и, когда язык ее касается языка Корделии и не встречает сопротивления, девушка становится смелее. Руки в кольцах ближе прижимают Корделию, спускаются с талии ниже. Корделия спокойнее, но с желанием, которое нарастает в ней с каждым прикосновением Мисти, становится увереннее. Она скользит пальцами по шее девушки, по груди, спускает руку на талию, но быстро поднимает обратно и перебирает кудряшки. — По-моему, мы сейчас выглядим как парочка озабоченных подростков, — Корделия прерывает поцелуй, касаясь своим лбом лба Мисти. Девушка целует ее в нос и кивает. — Согласна. Ты очень красивая. — И ты. Здесь недалеко есть отель. Не хочешь? — Хочу, — Мисти не слушает, Мисти не дает договорить, Мисти готова на все сейчас с этой женщиной. Они с Корделией вызывают такси и целуются на заднем сидении, и совсем все равно, что от этих видов таксист задергивает шторку, которая разделяет его с пассажирами. Мисти ведет рукой от колена Корделии, забирается под платье и гладит бедро. Кожа у нее нежная, мягкая, без царапин и ссадин, которыми покрыты колени Мисти вперемешку со шрамами. Корделия целует девушку, чувствуя, как блестки покрывают и ее щеки. Когда тонкие пальцы касаются груди Мисти, Корделия ощущает ее шальное сердцебиение. О, неужели после всех слов Хэнка, после всех их скандалов и ссор она может вновь поверить, что может ещё заводить кого-то. Ноги Мисти сводит от желания, она прижимает их друг к другу. Очень скоро они заваливаются в номер, опрокидывают по пути вешалку и запинаются об порог. — Сюда, сюда, — тормозит их Корделия, открывая двери в спальню. О, Мисти смелеет безмерно, быстро шагает, ведет партнершу спиной вперед. Корделия неосторожно роняет часы с тумбочки. — Я подниму, — когда они падают на кровать, Мисти пытается поставить будильник обратно. — Наплюй, — рывком за футболку Корделия возвращает девушку обратно. И целует с особой страстью, требовательно кусая нижнюю губу, извиняясь за это поцелуями в подбородок. Руки Мисти шустро забираются под платье Корделии, гладят обнаженную талию. Затем выныривают, находят застежку и снимают его прочь. Она садится на женские бедра, разглядывая тело, овладеть которым ей повезет этой ночью. Пальцы скользят по груди, вдоль талии, уходят к низу живота. — Не торопись, — улыбается ей Корделия, поднимаясь, целуя в шею. Мисти чувствует, как горячо становится коже, когда влажные поцелуи остаются красными пятнами, и как сильно хочется отдаться этой женщине без остатка. Корделия снимает футболку Мисти, бросает следом бюстгальтер и спускает поцелуи на обнаженную грудь. Девушка выгибает спину. Пальцы Корделии расстегивают молнию шорт Мисти, и они летят на пол, когда девушка наваливается на партнершу, покрывает ее поцелуями везде, где хочет. Рука Корделии изучает девичье тело: от фарфоровой груди спускается к талии и ниже, чувствуя, как пальцы становятся влажными. Она сжимает ткань нижнего белья, вынуждая Мисти тихо простонать. И рука предательски скользит на бедро, прервав удовольствие. Девушка в отместку пытается снять бюстгальтер партнерши, но тот не дается. Корделия замечает, как меняется лицо Мисти: от довольного до задумчивого, когда пальцы ищут застежку. — Давай помогу, — смеется Корделия, снимая его сама. — Всегда казалось, что девчонки в этом лучше. Знаешь, мы каждый день сталкиваемся с этим. Я ошибалась. — Нет, вовсе нет. Просто нужны долгие годы тренировок на другом человеке. Мисти хохочет, целуя шею Корделии: — Я думала, ты была замужем. Или у твоего мужа были свои секреты? — Я не об этом, — смеется Корделия, но стихает, когда рука Мисти уверенно спускается на тонкую ткань белья. Пальцы изучают, насколько возбуждена партнерша, и следом хитрая улыбка появляется на лице Мисти. — Не торопиться, говоришь? — Я от своих слов не отказываюсь, — Корделия уверенно поднимается, чувствуя, как от сидящей на ней Мисти бедро становится влажным. Пальцы забираются под ее белье, и Мисти в удовольствии опускает голову на чужое плечо. Ее дыхание обжигает Корделию, и оно становится глубже, тяжелее с каждым резким движением. Корделия водит пальцами дразняще-медленно и, лишь когда чувствует убийственное желание партнерши, ускоряет темп. Мисти выгибается, целует женщину напротив и не верит, что она с ней. Мисти доходит до предела, и дыхание сбивается, когда они падают на кровать. Корделия гладит ее талию, поднимается по руке к плечу и притягивает для поцелуя. Пальцы девушки ловко снимают белье той, что так нравится юной и безголовой ей. — Обещаю не торопиться. — Посмотрим. Опытная Корделия по себе знает, что в возрасте Мисти все куда-то торопятся, спешат скорее овладеть желаемым, забывая, что процесс не менее важен. Девушка снимает с рук кольца, их много, и они шумно падают на тумбочку. Этой ночью Мисти впервые совершает что-то безумное и необдуманное. И ей это нравится [это что-то, что скрыто в горящих карих глазах с черной подводкой]. И черт с ним, что будет наутро.