you think you're a man

Корделия редко остается у Мисти, но после очередного собеседования едет к ней и плачет в объятиях. Конечно, ей пришлось искать новую работу, но история о преподавательнице, которая спит со своей студенткой, разлетелась по вузам Нового Орлеана очень быстро. И если одни отказы были вежливыми, то другие — отнюдь нет. — Не переживай из-за них, — подсознательно Мисти винит себя в этом, — они просто грубые придурки. Что еще ожидать от академии для поцей? — Куда мне пойти, Мисти? Что может преподаватель литературы, кроме как преподавать эту треклятую литературу? — Я слышала, что не каждый журналист может стать филологом, но каждый филолог — журналистом. Почему бы тебе не попробовать себя в этом? — Где ты это слышала? — В сериале. Правда, герой, который сказал это, был спившимся журналистом-неудачником, но это ведь не имеет значения? — А ты умеешь успокаивать. — Нет, правда, Ди, — Мисти садится перед ней на колени, скидывая с кровати подушку. — Почему бы тебе не попробовать себя в этом? Ты вполне сможешь найти себя в каком-нибудь литературном журнале. Ты ведь дьявольски умна в этом. — Дьявольски, — слабо хмыкает Корделия. — Именно так. Я умнее тебя никого не знаю, Ди. Твои знания хоть и скучные, но тот, кто разбирается в литературе, с ума сойдет. — Скучные? — Мы ведь не будем притворяться, что я книжный фанат? — В этом вся Мисти Дэй. — Хочешь, я поищу какие-нибудь вакансии? Будешь прямо как Лана Уинтерс нашего времени! — Как Лана Уинтерс, публикуюсь в литературном журнале? — Корделия насмешливо поднимает бровь. — Вспомни начало ее карьеры. О чем она там писала? Миграция каких-то птиц, заметки о кулинарии… — Ага, а прославилась благодаря тому, что выжила в психушке и от чокнутого маньяка сбежала. Спасибо, я лучше про творчество Уайльда буду писать, — Мисти хитро улыбается, и Корделия понимает, что в ее голове родилась очередная шутка. Она выдыхает: — Говори уже. — Знаешь, что бесспорно объединяет тебя с Ланой Уинтерс? — И что же, мой маленький Шерлок? — Вы обе предпочитаете блондинок. — Все сказала? Пошутила? Легче стало? — Да, — смеется Мисти и целует на радостях Корделию с таким рвением, что та от неожиданности падает назад. Благо, они на кровати. — Никогда не привыкну к тому, что ты не умеешь контролировать свою силу. С одной стороны, — Корделия трогает бицепс Мисти, — это очень красиво, но с другой — ты меня однажды убьешь. — Все по канонам: один сильный, другой умный. Хоть завтра жениться можно. — Сначала университет закончишь, только потом подумаем об этом. — Подумаем? — Мисти радуется так, словно секунду назад выиграла миллион. — Правда? — Я по сторону брака была, мне теперь это как за хлебом сходить. — Не правда. Со мной — это не то же самое, что с твоим бывшим. — Естественно. Мой партнер будет в платье. Это совсем другое. — И не придурок, — Мисти поднимает указательный палец. — Спорное утверждение. — Помни, милая, что силой своей я управлять не умею. — Это угроза? — Это напоминание. Глупый и сильный — нестабильное сочетание. — Буду иметь в виду, мисс Дэй, — Корделия салютует ей и притягивает к себе за поцелуем. Наутро в поисках работы Корделия то и дело поглядывает на спящую Мисти. Опять прогуливает занятия, и ведь с этой несносной девчонкой ничего не поделать. Корделия откладывает ноутбук и, поправив ворот футболки, которую нашла в шкафу Мисти, выходит в кухню. — Мисс Фокс? — в коридоре с ней сталкивается Кайл в боксерах. — Кайл? — Вы что, вчера остались у нас? — Ты что, прогуливаешь занятия? — Может, — он разводит руками, — сделаем вид, что не видели друг друга? — Ты ведь знаешь, что я больше не твой преподаватель и про прогулы просто шучу? — Знаю, но привычки — страшная сила. — Я смотрю, ты не один, — Корделия замечает в комнате парня спящую Зои. — И плохо влияешь на Бенсон. — Раскрою секрет: мое плохое влияние на кого-то — это результат плохого влияния на меня Мисти на первом курсе. — В это я охотно поверю, — на позитивной ноте они расходятся. — И да, Кайл, зови меня просто Корделией. — Идет. Она начинает понимать, что такого особенного в их дружбе с Мисти — оба легкие и не устраивают драм на пустом месте, просто берут от жизни максимум и развлекаются. Как раз этого не достает Корделии. — Ты что, умеешь варить кофе? — на кухне, обнимая женщину со спины, появляется Мисти. Сонная, но уже довольная чем-то. — Доброе утро. Чего тут уметь-то? — Мы с Кайлом в турке только молоко разогревали. Скилл для варки кофе слишком маленький. — Хочешь, научу? — Как ты отреагируешь, если я скажу, что хочу кофе, но не хочу учиться его варить? — Не удивлюсь. Твоя нелюбовь к учебе мне давно понятна. — Ты лучшая, Ди. Слушай, а мне показалось, или Кайл не один? — Не показалось. — Отлично, значит, мы завтракаем в моей комнате. С чем ты хочешь тосты? — На твой выбор. — Значит, будем как есть как медведи. С апельсиновым джемом. — Милая, ты уверена, что медведи питаются именно этим? Мисти хмуро оборачивается: — Ты что, не смотрела «Приключения Паддингтона»? — Ох, Мисти… ты еще такой ребенок. — И вырастать не собираюсь. В вашем взрослом мире ужасная скука. В нем есть литература, режим сна и отвратительные чехлы-книжечки на телефон. Знаешь, такие, в которые еще можно вставить всякие скидочные карточки. И есть открытки в вотсаппе типа «С добрым утром», на них еще нарисованы котята или цветы. Корделия откровенно хохочет, понимая, что у нее на телефоне такой чехол: — Мисти, я тебя обожаю. — Знаешь, почему ты смеешься? Потому что я описала твое окружение! — Ты восхитительна, — Корделия чмокает ее в щеку. — Теперь знаю, чем буду тебя доставать. Открытками «С добрым утром»! — Ты знаешь, любимая, я ведь такой человек, который терпит-терпит, но в какой-то момент… терпит-терпит. Кого я обманываю, — отмахивается Мисти. — И мне это нравится. Нужно очень постараться, чтобы вывести тебя из себя. — А ты в этом мастер, Ди. Старательная, трудолюбивая. — Отнеси лучше это в комнату, — Корделия сует ей в руки кружки с кофе. После завтрака одна едет на собеседование, а вторая — закинув кроссовки на плечо, в зал. Мисти занимается редко, неохотно, но временами энергию нужно куда-то выплескивать. И лучшего решения она не знает. В раздевалке она замечает новое сообщение от Корделии — блестящую открытку «Хорошей тренировки!» в вотсаппе. «Отлично, она не шутила», — думает Мисти, а у самой внутри тепло от такого внимания Ди. На первом собеседовании Корделия думает, откуда столько бездомных в редакции, а потом понимает, что это местные журналисты. Один вариант отпадает. По второй вакансии — лучше, и условия работы Корделии нравятся. — Я смотрю, — директор издания Мари Лаво изучает документы, — с предыдущего места работы Вы были уволены. Можно узнать причину? Настоящую. Не ту, что здесь. — Непедагогическое поведение. — Конкретнее? — Роман с одним из студентов. Мари иронично хмыкает: — Интересно. Думаю, мне достаточно, — она возвращает Корделии бумаги. — Когда Вы сможете приступить к работе? — Вас что, не смутил мой ответ? — Дорогая, я работаю в СМИ столько лет. Меня уже ничем не удивить. К тому же я совсем не тот человек, который будет судить. Мне достаточного этого, — она кивает на рекомендации Корделии, — и личного разговора, чтобы принять или не принять человека на работу. — Спасибо. — И все же с какого дня сможешь начать? — Со следующей недели. — Отлично. В понедельник оформим оставшиеся документы. Корделия вылетает из редакции с огромным желанием поскорее увидеть Мисти. С кредо «мне на все наплевать» в ее голове рождаются временами сногсшибательные решения, и одно из них сработало только что. Не без труда Корделия находит открытку «Меня приняли на работу» с яркими цветами и отправляет Мисти. «Вау, поздравляю! Мы ведь отметим это?» — ответ приходит быстро. На сообщения Корделии девушка всегда реагирует молниеносно. «Само собой». Мисти приходит к ней вечером, купив самый дешевые цветы: на большее не хватило, но Корделия радуется им так, словно они целое состояние стоят. — Ох, простите, — Мисти прикладывал руку к подбородку, — Вы, случайно, не родственница Ланы Уинтерс? Очень похожи. — Спасибо, но нет, — флиртуя, Корделия тянет девушку в кухню. — Ну, ты просто идеальная женщина, Ди. Первым делом ведешь на кухню. — Научилась уже понимать твои желания. Это было несложно. — Я, получается, девушка без загадки теперь? — Ты, Мисти, настоящий кубик Рубика для меня. В плане поступков. Но твои желания ясны, как день. — И чего же я хочу сейчас? — Мисти тянется за поцелуем, думая, что она — настоящий мастер флирта, но Корделия выставляет перед собой кекс. Губы девушка оказываются в розовом креме. — Есть. Ты хочешь есть. — Я встречаюсь с ведьмой. Она знает все. — Женщина, которая все знает, разве ведьма? — В моем понимании — да. Это колдовство высшего уровня. — Как тебе угодно, милая. Ведьма — так ведьма. За ужином Корделия рассказывает о новой работе, о разговоре с директором и своих впечатлениях, а Мисти — как сломала тренажер в зале и никому не сказала. — Ты ведь сообщила администраторам зала об этом? — Нет, я просто быстро ушла. И забыла в спешке футболку. Я решила не возвращаться, подумала, она мне все равно не нравилась… — Мисти… — Корделия пытается пристыдить ее, приложив руку ко лбу, но не на той отыгрывается. — В нашем районе полно залов. Пойду в другой. — Мне казалось, ты не из тех, кто бегает от проблем. — На тот момент я настолько разогрелась, что побегать как раз-таки хотелось. Чем не идеальное завершение тренировки? — Пообещай мне кое-что, — просит Корделия, и Мисти с набитым ртом кивает. — Скажешь, если сломаешь что-то из моих вещей. Я обещаю не ругаться. — Хорошо. — Ничего не хочешь сказать? — Я ведь еще ничего не сломала, — взгляд Мисти мечется по кухне. — Кексы вкусные, кстати. — Рада, что тебе нравится. Правда, я надеялась, ты наконец признаешься, что это ты сломала цветок в фиолетовом горшке. — Я миллион раз уже говорила, что не я. Готова повторить в миллион первый. — Ладно, ладно. Верю. С понедельника Корделия выходит на новое место работы, пишет скучнейшие, как Мисти считает, статьи о литературе, и знает, что Мисти втайне читает их, потому что автор — Корделия. Студентов не хватает, не достает университетской атмосферы, но нравится не скрывать больше Мисти: выходить с ней и не бояться встретить знакомых, радоваться, когда она ждет после работы, а не делать вид, что они случайно встретились. Мисти по-прежнему прогуливает учебу, танцует ночью в клубах и красится розовыми тенями. Мисти по-прежнему влюблена в ту, что знает творчество от и до Уайльда и ее желания.