Офис Алфи Соломонса
Тонкие лучики рассвета пробивались сквозь крошечное окошко сырого и мрачного помещения. Алфи сидел напротив привязанного к стулу Сабини, ожидая, когда тот сам придёт в сознание. Плохое освещение придавало Соломонсу возраста и некий болезненный вид, сказывалась нервотрёпка и бессонница. -С пробуждением, — угрюмо обратился он к пленнику. -Алфи, — прокашлял итальянец. — Рад тебя видеть, как Аврора? Еврей как обезумевший метнулся к нему, в один удар превращая лицо макаронника в месиво. -Не смей, — шипел Соломонс. — Не смей даже имени её произносить, выродок. -Как же больно, — вопил Сабини. — Чёртов ты жид, ладно-ладно, — затараторил он, понимая, что его ждёт ещё одна порция гнева. — Прости за жида, и за твою женщину, я не хотел. Алфи, мы ведь с тобой ещё со школы знаем друг друга. -Ты убил моего ребёнка, — перебил его еврей, переходя к самому главному. -Никого я не убивал, ты о чём? -Аврора была беременна от меня, — титаническими усилиями сдерживая гнев, отвечал Соломонс. -Уверен, что от тебя? — съязвил пленник, получая очередной удар. — Алфи, я не знал, честное слово, — как из пулемёта, метал слова Сабини. — Я не думал, что всё так далеко зайдёт, я не знал, что она носит дитя, я не хотел. -Шшш, ни слова больше, — указывал он пальцем пленнику. — Ты проиграл в этой войне. -Я готов умереть, — гордо отвечал итальянец, не желая унижаться. -Умереть? — удивлённо спросил Алфи. — Нет, ты умрёшь не скоро. -Твой нерождённый ребёнок умер, а я буду жить, — усмехнулся макаронник. Итальянец знал куда бить, да побольнее. Алфи тяжело вдохнул, прикрывая глаза и отводя взгляд в сторону. Удар Соломонса был неожиданным, как бросок змеи, что затаилась перед нападением. Лишая Сабини пары зубов, легче не становилось. -Моя боль со временем поутихнет, — с гримасой ненависти, шипел Алфи, брызжа слюной прямо в лицо итальянца. — Моя Ави восстановится и вернётся ко мне. Но ты, ты будешь жить лишь для того, чтобы почувствовать как это. -О чём ты? — щурясь от боли, хрипел пленник. -Семья — слабость любого из нас, — крепко сжав его лицо своей медвежьей лапой, разъяснял еврей. — Ты любишь своего брата и его детей. -Не впутывай их в это, — отчаянно взвизгнул Сабини от беспомощности. -Больше всего на свете, — подозрительно спокойно, говорил Алфи, не прерывая зрительного контакта. — Я люблю рассматривать лицо Авроры, когда она просыпается или как играет наш Роберт, укачивать его на руках перед сном. У тебя ведь тоже есть такие воспоминания о семье. Я часто прокручиваю эти моменты в своей голове, когда скучаю по ним. -Пошёл ты, — выплюнул пленник. -Так вот, запомни свою семью, прежде чем я отниму их у тебя, — резко и чётко проговорил Соломонс, небрежно отпуская лицо Сабини. -Сукин ты сын, — отчаянно орал итальянец. — Чтоб ты и твоя сука подохли! -Ты будешь гнить здесь, в этом подвале, — невозмутимо обращался Алфи, надевая пальто. — Пока я буду вырезать членов твоей семьи, одного за другим. -Стой, Соломонс, мы обо всём договоримся, — пытался задобрить его Сабини, понимая, что угрожать больше нечем. -Нет ничего кошмарнее, чем своими же руками уничтожить свою семью, — бросил напоследок еврей, скрываясь за массивной железной дверью.Дом Алфи Соломонса
Наспех поприветствовав дворецкого, Алфи миновал парадный вход. Сбросив пальто и шляпу, он присел, чтоб поймать в объятия летевшего на него Роберта. -Афи, ты дома, — малыш обнимал его за шею своими маленькими ручонками. — Я кучал, когда мама пидёт? -И я скучал, сынок, — мужчина аккуратно целовал пасынка в висок. — Мама скоро вернётся, обещаю. -Алфи, привет, — бегом спускаясь по лестнице, произнёс Хэнк. — Ты был у Авроры, в какой она больнице, с ней всё хорошо? Я хочу её видеть, когда она вернётся домой, я связался с Аланом, он едет в Лондон, я дал ему твой адрес. -Хэнк, не тараторь сто слов в минуту, — прикрывая глаза от усталости, Соломонс поправлял сползающего Робби. — Хорошо, что дал мой адрес, в Вашем доме всё равно теперь жить невозможно. Ави пока без сознания, завтра поедем к ней. -Мистер Соломонс, в Вашем кабинете ожидает посетитель, представился Аароном Лесли, — обратилась к нему экономка, ожидая, когда Генри закончит свою речь. -Хорошо, я сейчас подойду, — ответил Алфи. -Господин Лесли желал увидеть Роберта, мной было принято решение отказать ему в этой просьбе, на время Вашего отсутствия. -Это правильно, — поощрил он работницу. — Я сам сопровожу Робби на встречу с ним. Аарон, стоящий у окна и неспешно попивающий чай, обернулся на звук открывающейся двери. -Здравствуйте, господин Лесли, — даже не глядя на гостя, поприветствовал Алфи, проходя вглубь комнаты и усаживая пасынка на своё рабочее кресло. -Здравствуйте, мистер Соломонс, я Вас заждался. -Мне сказали, Вы хотели видеть Роберта, — переходя ближе к делу, ответил он, вытаскивая из папки чистый лист и карандаши для мальчика. -Всё верно, — мужчина отложил чашку с блюдцем. — Вы неплохо его охраняете. -Кто Вы? — резко перевёл тему еврей. — Кем Вы приходитесь Авроре? -Я её старший брат, — усмехнулся парень, вальяжно усаживаясь на диван. -Вы уверены? — театрально удивился Алфи. — Её старший брат Алан Де Вер. -Вы знали мою мать, — зашёл издалека Лесли. — Она была еврейкой. -Знал, — напряжённо ответил Соломонс. — Она была талантливой актрисой. -Да, это правда, — задумавшись, ответил Аарон. — И слишком сильно любила моего отца. -Ваш отец был очень влиятельным человеком, — поддерживал беседу Алфи. — К сожалению, не был с ним знаком лично, но много наслышан, примите мои соболезнования. -Да, он был влиятельным, получал всё, что хотел. -И всё же, какое именно у Вас родство с Авророй? — пытался понять Соломонс. -Мы единокровные брат и сестра, — не заставляя ждать, ответил Аарон, будто ждал момента. — Она бастард моего отца. Алфи пролил ром, разливая по стаканам, оборачиваясь на гостя. -Я ожидал такой реакции, — усмехнулся он безупречной улыбкой. -Вы ввели меня в замешательство, — озадачено ответил еврей, подавая ром гостю. -Однажды, мой отец увидел симпатичную молодую женщину, играющую на фортепиано, — начал свою историю Аарон. — И, будучи на тот момент мужем и отцом, влюбился в неё до беспамятства. Соломонс присел напротив, заинтересовано ожидая продолжения истории. -Покойный Говард Де Вер был так себе бизнесменом с вечными долгами, кредитами и дырами в бюджете. И он также любил эту женщину, но у него было преимущество, она любила его в ответ и была его женой. Алфи напряжённо закурил сигарету, чувствуя волнение в животе. -Господин Джеймс Лесли … вообще наша фамилия Лассенфорт, просто Лесли гораздо легче запомнить. Так вот, он настолько был одержим матерью Авроры, что был готов оставить мою мать и жениться на ней. Но все его попытки были тщетны. Тогда он пошёл на хитрость и подстроил обстоятельства так, что она стала его, правда на одну ночь, но всё же. -Когда Говард чуть не попал за решётку, — озвучил свою догадку еврей. -Именно, — пригубил напиток Лесли. —Грубо говоря, он изнасиловал её, взамен на освобождение её супруга. И через положенное время родилась Аврора. Отец даже попросил назвать её в созвучии с моим именем. Соломонс внимательно вглядывался в лицо Аарона и не мог не отметить, что с ним она похожа гораздо больше, чем с Аланом или Хэнком. -Поэтому он всё время прятал её, стараясь превознести бездарного Алана, — рассуждал Алфи. -Моя матушка не выдержала его любви к другой женщине и слухи о рождении девочки и покончила собой, вскрыв вены в одной из ванных комнат нашего особняка. -Почему Вы раньше не рассказали Ави правду о её происхождении? — недоумевал уставший Алфи. -Отец поклялся её матери не разрушать их судьбу ужасающей правдой, — давал заранее подготовленные ответы Лесли. — А когда скончался Говард, отец уже был стар и слаб, он мог лишь меня попросить присмотреть за ней, что я, собственно, и делаю, дав обещание. -Теперь ясно, почему ты мне помог, — еврей затушил сигарету, разглядывая, что нарисовал Робби. -Я ненавидел Аврору, всю свою сознательную жизнь, а теперь понимаю, что она и этот мальчуган — моя единственная родня по крови. -И ты собираешься вот это всё вывалить на неё? — ревностно вопрошал Алфи. -Я собираюсь попросить тебя, Алфи, помочь мне и смягчить всю эту информацию. Я должен разделить часть наследства с ними, своих детей у меня быть не может, Роберт моя единственная надежда. Слова Аарона неприятно кольнули ревностью Соломонса. Хоть он и понимал, что это его дядя, ему не хотелось делить Аврору и Роберта с кем-то ещё, ему и так хватало назойливого цыгана. -А какие цели Вы преследуете, господин Соломонс? — псевдо официально обратился он к владельцу «пекарни». — Сын Авроры ведь от Джона Шелби, господи прости. -Я люблю Аврору, — жёстко и твёрдо ответил Алфи, от чего Лесли стало не по себе, не ожидал он такого ответа. — И считаю Роберта своим сыном. Соломонс как огромный лев возвышался над маленьким львёнком, давая понять, что с такими вопросами лучше не шутить, и вообще такого человека не стоит выводить на эмоции, добром это вряд ли кончится. -И, тем не менее, официальным представителем, насколько я знаю, является Джон Шелби, пока Аврора не дееспособна. -Плевать я хотел на правила, Джона и его официальное представительство, — гневно указывал пальцем перед собой Алфи. — Роберт— наш с Ави сын, и я убью любого, кто встанет между нами. -Так Вы мне поможете? — вернулся к теме Лесли. -Разумеется, не позволю же я всё это вот так на неё свалить, тем более, после всех этих потрясений. Моя малышка слишком многое пережила. -Я буду Вам очень признателен, если ещё Вы поспособствуете моей дружбе с этим прелестным парнишкой, — он, улыбаясь, указывал на Робби, самозабвенно играющим с деревянным самолётиком, разукрашенным цветной краской. — Прежде не имел дел с детьми, а теперь оказывается член моей семьи ребёнок. -Только ради благополучия Авроры и Робби, — согласился Соломонс, удерживая ситуацию на контроле.Дом Джона Шелби
Джон битый час перелопачивал документы в кабинете, затем в гостиной. Перерыв все шкафы и тумбочки по второму кругу, он тряс документы, доверенности и прочие папки в поисках заветного конверта. Ему не хотелось спрашивать об этом супругу, чтобы избежать очередного скандала. Эсме закипала мгновенно, как только речь заходила об Авроре. Разворотив очередную папку, боковым зрением он заметил жену, стоящую в проходе, но сделал вид, что не видит её. Ему казалось, как только они пересекутся взглядами, она непременно начнёт выяснять причину бардака, а там уж по стандартному сценарию. Эсме будто читала его мысли. Она вертела в руках бокал с крепким напитком, опираясь о дверной проём. Цыганка знала, что он ищет, и зачем. Но намерено не спрашивала, а любопытно наблюдала. Эсме из принципа не спрашивала о состоянии Авроры и местонахождении её ребёнка. Ей казалось, что если она заговорит об этом, то вдохнёт жизнь в чувства супруга к другой женщине. Такого удовольствия она им не доставит. Когда же она поняла, что Джону плевать на её ревность, а Авроре вдвойне, девушка обратилась к мужу: -Не это ищешь, — она, словно веером, взмахнула конвертом, деловито проходя в комнату. -Откуда он у тебя? — нервно поинтересовался Джон. -Да так, делала на днях уборку и увидела документ от Де Вер, стало интересно, что в нём, — с наигранным безразличием отвечала цыганка. -Это важный документ, — сохранял спокойствие Шелби. — Отдай его мне. -Чем он так важен для тебя? — заметно занервничала Эсме, пытаясь сдержать нарастающие эмоции. — Ты вообще уверен, что ребёнок твой, может, она нагуляла его и теперь получает содержание от компании Шелби. -Не неси чуши, Эсме, — психанул Джон. — Отдай сюда конверт, — грубо произнёс он, направляясь к дивану, на котором сидела девушка. -Нет, — взвизгнула цыганка, подскакивая и направляясь в противоположную от супруга сторону. -Ты слишком много пьёшь и не соображаешь, что несёшь, — продолжать грубить Шелби, преследуя её. -Я много пью? — возмутилась она. — Знаешь, да пошёл ты, вместе со своей потаскухой, она теперь с евреем и ей плевать на тебя и твои чувства, вот и всё. -Эсме, отдай чёртов конверт! — прикрикнул Джон, устав гоняться за супругой по комнате. -Конверт, — будто вспомнив, что он всё ещё в её руке, она метнулась мимо дивана к камину. — Вот твой проклятый конверт, — злобно прошипела цыганка, сунув бумагу в пламя. -Нет, не смей, — прокричал Джон, оттолкнув девушку от камина и сунув руки в огонь. Кривясь от боли и ожогов, он попытался достать то, что осталось от документа, но было поздно. Бумага обгорела, превратившись в пепел, и прочитать что-либо не представлялось возможным. Глядя на то, как Джон, стоя на коленях, обжигал руки об угли и огонь, ей было жаль мужа и хотелось его обнять и утешить. Но мысль о том, из-за чего он полез голыми руками в полымя, её невероятно злила. Ради неё и её сына, он такого не делал и не будет делать, а ради девицы из прошлого готов и войну с итальянской мафией развязать, и пойти на конфликт с Соломонсом, и отправиться в пекло. Слёзы обиды нетерпимо душили девушку, за что он так с ней? Не желая показывать, что её это зацепило, Эсме быстрым шагом направилась на задний двор, прочь отсюда. Слёзы отчаяния душили и Джона. Почему Аврора выбрала Соломонса, почему их сын живёт и воспитывается чужим человеком? Теперь и доверенность утеряна безвозвратно, а это значит, что Джон Шелби не имеет никаких прав на Роберта. И сможет с ним увидеться, только с разрешения еврея в отсутствие Ави. Что до Эсме? Любит ли он её? Нет. Джон её жалеет, зная, как ей жилось в семье Ли, то здесь, в их доме, она просто королева. Сам, страдая от безответной любви, он втягивал Эсме всё глубже в этот ад.