Love hurts

Маленькая капелька воды попала на ранку, и Эдди поморщился от боли. На часах было пять утра, а до будильника оставалось еще пару часов. Эдди снилось, что ему 13 и он идет по длинному темному тоннелю, выход из которого виднелся впереди. Страх сковывал, но несмотря на трясущиеся ноги, парень продолжал идти, как вдруг адская боль пронзила левую руку. Сна как не бывало. Эдди подскочил и, увидев кровавые пятна на одеяле, ужаснулся. Затем он резко перевел взгляд на запястье и еле сдержался, чтобы не закричать. Нарастающая паника и шок не давали трезво оценивать ситуацию, а поверхностное дыхание прогнозировало начало приступа астмы. Парень судорожно хватал ртом воздух и пытался найти ингалятор в верхнем ящике прикроватной тумбочки. Он уже и не помнил, куда положил его, так как приступов не было давно, а предупреждения матери о «на всякий случай» шестнадцатилетний подросток пропускал мимо ушей. Как оказалось зря. Наконец пальцы Эдди коснулись чего-то металлического. Парень быстро вытащил ингалятор, встряхнул его, надеясь, что препарат не утратил своего терапевтического действия, сделал вдох, и, закрыв глаза, задержал дыхание. Десять секунд, которые Эдди отсчитывал, чтобы выдохнуть, помогли немного успокоиться и сосредоточиться. Теперь же, когда приступ закончился, боль с новой силой дала о себе знать. Будь Эдди помладше, он в сию же секунду побежал бы к маме, которая разобралась бы со всем, погладила бы своего сына по голове и утешила. Да даже если бы он сейчас позвал ее, она бы не отходила от него ни на шаг и разрешила бы не идти в школу сегодня, а может и завтра. Но Эдди вырос. Теперь у него есть свои секреты, которыми он вряд ли бы стал делиться с мамой. Да к тому же как бы он объяснил эти раны? Ведь он сам понятия не имеет, что произошло. Парень еще раз взглянул на запястье. Вид крови всегда вселял в него страх. В детстве, катаясь на великах с Ричи, Биллом и Стэнли, бегая по лесу, он часто приходил домой со ссадинами на локтях или ранками на коленках, и его тошнило от вида небольшого количества крови, и он не мог дождаться, когда мама обработает и заклеит пластырем рану. В данный момент Эдди был готов вывернуть наружу то, что было уже переварено давно. Желудок скрутило, внутри похолодало. Левая кисть полностью онемела, а участок кожи вокруг порезов приобрел бледный цвет и вздулся. Кровь шла без остановки, и Эдди показалось, что она так и будет идти, пока он не умрет. Но нужно было быстро что-то предпринимать. Однажды сидя в больнице, ожидая, когда его заберет мама, он от скуки прочитал в одном из журналов, которыми был завален стол в зале ожидания, статью, рассказывающую о первой помощи страдающим от мыслей поранить себя. Эдди думал, что его это никогда не коснется, и даже забыл об этом уже на следующий день, но сейчас был рад тому, что вообще открыл ту страницу журнала. Эдди откинул одеяло, придерживая левую руку правой, медленно встал и направился к аптечке, которая стояла в шкафу. Она была здесь столько, сколько парень себя помнит. Наверное, еще до его рождения родители решили, что ему может пригодиться это, либо были под контролем страха, что с их ребенком может что-то случиться и в крайнем случае все должно быть под рукой. Эдди иногда раздражала опека матери, ее навязчивые мысли насчет здоровья ее чада, но сейчас парень был благодарен ей. Он схватил бинт, антисептик, вату и быстрыми шагами, но стараясь двигаться как можно тише, направился в ванную, которая была прямо напротив его комнаты. Несмотря на то, что в спальне было уже светло, яркий свет в ванной заставил Эдди зажмуриться. Глаза привыкли к свету только через несколько секунд, когда парень уже стоял у раковины и настраивал температуру воды. Намочив небольшой кусочек ваты, Эдди аккуратно стал вытирать кровь вокруг порезов, однако маленькая капелька все же попала в ранку, и парень зашипел. Игнорируя тошнотворные позывы и накатившие слезы, он продолжал бороться с кровотечением, и через несколько мучительных минут и целой пачки ваты, которая теперь алыми комками валялась в мусорном баке, у него получилось. Рассмотрев порезы, Эдди заметил, что вены не были задеты, значит обращаться за помощью в больницу либо куда-то еще не было необходимости. Он капнул антисептиком на указательный палец правой руки и провел им между ранками, затем взял бинт и несколько раз обмотал им вокруг запястья. Когда все закончилось, Эдди оперся руками о бортик раковины и взглянул на себя в зеркало. Влажные от пота волосы, прилипшие ко лбу, красные глаза, испуганное выражение на бледном лице, мокрые следы на футболке вокруг шеи и подмышек — Эдди, увидев себя таким уязвимым, заплакал. Он боялся и чувствовал себя беспомощным. Несмотря на то, что он с легкостью мог подойти к матери, которая, конечно же, помогла бы ему, Эдди чувствовал себя одиноким. Ему было плохо. Он не мог понять, почему внутренняя боль сейчас ощущалась острее, почему чувство безысходности так резко наполнило всю его душу, заняв место покоя и стабильности. Слезы текли по лицу вперемежку с потом, и облизав губы, Эдди ощутил соленый привкус во рту. Эдди пугала мысль, возникшая в его голове: он будто даже слышал голос, который шептал ему, что он неудачник, что в его жизни нет смысла, что все вокруг только и делают, что ненавидят его. Дыхание снова начинало учащаться, а вдохи и выдохи давались труднее. Колени задрожали, и Эдди чуть не рухнул на пол, однако успел схватиться за ручку одного из шкафчиков. В два шага он пересек ванную комнату и ввалился в спальню, где нашел ингалятор, оставленный на подушке. Эдди сделал пару вдохов и рухнул на кровать. Он долго пролежал пялясь в потолок. Мрачные мысли испарились так же быстро, как и возникли. Эдди был в замешательстве. Он никогда не думал о своей жизни в таком ключе. Его всегда любили, оберегали, заботились о нем. У него были прекрасные друзья, семья. Он любил, строил планы и мечтал о будущем. А что если бы он позволил окутавшей его тьме поглотить его разум и сердце полностью? Сделал бы он что-нибудь с собой? Нет. По крайней мере сейчас он думал так. Часы показывали почти шесть. Эдди встал и, сунув ингалятор в карман своих пижамных штанов, направился снова в ванную. Войдя, он заметил несколько капель крови на светлой напольной плитке, разводы на раковине и зеркале и решил убрать за собой, чтобы не дай бог мама увидела весь этот кошмар и не устроила истерику. Также кроме ванной, Эдди навел порядок в спальне. Постельное бельё отправилось в стирку, прикроватная тумбочка снова радовала глаз блеском, аптечка вернулась на прежнее место. К семи часам везде было прибрано. Ни единого намека на то, что происходило с Эдди ранее. Он еще не раз успел прокрутить в голове моменты, каждую секунду произошедшего, каждый раз удивляясь, откуда вообще появились порезы. Неужели он ударился, порезался обо что-то? Возможно ли то, что он ходил во сне? Парню стало неуютно от своих размышлений и, чтобы отвлечься, он стал собираться в школу. В школьном коридоре, как обычно, было шумно. Кто-то делился последними сплетнями, парочки целовались, не обращая внимания ни на учеников, ни на преподавателей. Из колонок, установленных по инициативе школьного психолога, лилась музыка, которая, по мнению того же психолога, якобы помогала учащимся бороться со стрессом. По большому счету всем было глубоко наплевать, никто даже не слушал. Эдди подошел к шкафчику и, набрав код на замке, открыл дверцу. Запах медикаментов резко ударил в нос, и парень вспомнил об ингаляторе в кармане джинсов, который на случай чего был рядом для спасения жизни Эдди. Раньше он не замечал, какой горьковатый привкус появлялся во рту после запаха всех этих препаратов. Эдди на секунду закрыл глаза, пытаясь остыть, но злость на таблетки, которыми его пичкали все детство, а главное на людей, что заставляли его принимать эти пустышки, распространялась по крови и отдавалась болью в левой руке. Взяв необходимые вещи, Эдди с яростью захлопнул дверцу шкафчика, и стал пробираться через толпу в сторону класса, где должен был проходить первый урок. Он был рад, что на дворе осень, и он мог позволить себе надеть что-то с длинными рукавами, чтобы избавиться от взглядов и лишних вопросов. Эдди чувствовал, как каждое движение кистью превращалось в пульсирующую боль, и потому старался лишний раз не беспокоить травмированную руку. — Классные джинсы, чувак, — первое, что услышал Эдди, когда зашел в класс. — Ставишь свою девственность под угрозу?