Love hurts

Все перед глазами поплыло. Эдди не мог сфокусироваться на окружающих его вещах и зацепиться взглядом за что-то одно, хотя знал, что только путем сосредоточения на определенном предмете можно было предотвратить развитие панической атаки. Голова кружилась, и Эдди казалось, что еще немного и он потеряет сознание. Конечности онемели, колени дрожали, а ладони сжали лист бумаги с такой силой, что если бы кто-то попытался вырвать ее из рук Эдди, то остался бы ни с чем. Комната казалась каким-то далеким, нереальным местом, словно Эдди переместился совершенно в другое измерение и оттуда наблюдал за самим же собой, желая помочь, только не имея возможности сделать это. Мысли путались, и Эдди уже не совсем различал, где реальность. Становилось то нестерпимо жарко, что хотелось содрать с себя кожу, то ужасно холодно. Сердце билось так быстро, что казалось будто через несколько мгновений разорвет мышечную ткань и вывалится наружу, либо же оно остановится, не в состоянии справиться с такой скоростью и нагрузкой. Эдди отдаленно понял, что у него понизилось давление, так как в глазах начало резко темнеть, в ушах появился шум, а к горлу подступала тошнота. Эдди почувствовав, что вот-вот начнет блевать, вскочил и на ватных ногах сделал всего два шага, как рухнул на пол плашмя, больно ударившись лицом. Он громко застонал, на глаза в тот же миг навернулись слезы, и что-то теплое потекло по верхней губе. Эдди оперся о локти и с трудом пытаясь сохранить равновесие поднялся. Он видел лишь одну единственную точку перед собой — дверь, ведущую в ванную, периферическое же зрение полностью было заблокировано мутными пятнами. Под углом, будучи не в состоянии выпрямиться, Эдди еле дотащился до дверного проема и чуть было снова не упал, но успел схватиться за дверь. Выдохнув, он заставил себя сделать последний рывок и вбежал в ванную, что-то задев по пути, что оно с грохотом упало, и оказался на полу прямо возле унитаза. Желудок неприятно заныл, и через секунду вся жидкость, что находилась внутри, желтым потоком вылилась изо рта. Слезы продолжали течь, нос кровоточил и капельки падали в воду, меняя желтоватый оттенок на тускло-оранжевый. Когда уже нечему было покидать организм, Эдди сел, опершись спиной о стену и откашливаясь, ощущая во рту кислый привкус, и вытер рот рукавом. Он оторвал немного туалетной бумаги, совершенно не думая об эстетической и этической сторонах, и прижал ее к носу, что она в миг покрылась огромным темно-красным пятном. Эдди не мог унять дрожь. Контроль над телом и разумом сейчас находился полностью в руках страха. И он не был обычным, что испытывал парень, к примеру, в школе, находясь в толпе, либо выступая перед аудиторией с докладом. Этот заставлял каждую молекулу организма содрогаться от животного ужаса. Инстинкт самосохранения пытался, словно израненный зверь, бесстрашно защищающий себя в последний раз, выпуская когти и обнажая клыки, и готовый к атаке, докричаться до парня, чтобы он предпринял что-то для своей безопасности. Только вот Эдди не был тем бесстрашным зверем. Скорее, он бы умер еще при первом нападении на него, либо точно бы не стал соваться в драку во второй раз, если бы выжил. И лучше он выполнит условие, чем обратится в полицию, подставляя не только свою жизнь, но и жизнь мамы. Он будет молчать. Обо всем. Зрение немного восстановилось, и парень смог увидеть разбросанные тюбики, которые он задел, когда забежал сюда, несколько капель крови на полу и ядовитого цвета жидкость, которая еще и неприятно пахла, в унитазе. Эдди дотянулся до кнопки и услышал, как поток воды смыл тошнотворное месиво. Он встал, опираясь о крышку рядом стоявшей корзины с бельем, ощущая тяжесть в ногах. Голова уже не кружилась, и поэтому парень рискнул выпрямиться и, к счастью, смог устоять. Стараясь не делать лишних движений, которые снова могли привести к ухудшению состояния, Эдди подошел к раковине. Он избегал смотреть на свое отражение, будто кто-то из зеркала мог увидеть, каким сломленным он был. Только вот он не учел, что этим «кем-то» являлся он сам. Вдруг в гостиной зазвонил телефон. Эдди застыл, прислушиваясь к мелодии, которую парень всегда считал приятной на слух, и осознавая в данный момент, что он никогда еще в своей жизни не слышал ничего более отвратительного. Он закрыл кран, на цыпочках, словно боясь быть обнаруженным кем-то, прошел к дверному проему и выглянул в коридор. Эдди казалось, что кто-то наблюдал за ним. Несмотря на то, что в доме кроме него никого больше не было, он чувствовал чье-то присутствие. Телефон продолжал трезвонить. Вторая волна панической атаки снова наступала, и Эдди вспомнив, что не закрыл входную дверь на замок, подбежал к ней, и дрожащими руками, как можно быстрее повернул защелку. Затем он, оглядываясь по сторонам, зашел в гостиную. Телефон не замолкал, но и Эдди не торопился брать трубку. Он несколько секунд стоял рядом, не решаясь притронуться, взвешивая все «за» и «против», опасаясь, что тот, кто отправил ему послание, нашел и номер их домашнего телефона и теперь станет названивать и сыпать угрозами. В конец концов, поняв, что ничего не остается, кроме как ответить, Эдди поднял трубку. — Каспбрак, — дрожащим голосом произнес он, задержав дыхание и боясь пошевелиться. — Чувак, ты оглох? Я тебе уже полчаса звоню, — Эдди услышал недовольный голос Ричи и шумно выдохнул, почувствовав облегчение. — Ричи, — Эдди улыбнулся. — Нет, мамка твоя, — кинул друг, и Эдди, обычно начинающий ругаться с ним, если тот упоминал миссис Каспбрак в своих шутках, к своему удивлению, рассмеялся. Была ли это реакция психики на шок, или Эдди был слишком рад слышать голос Ричи — неизвестно. — Похоже у малыша Эдди хорошее настроение, — предположил Ричи, обратив внимание на смех, и продолжил: — Отменяй планы на вечер. У меня есть идея. Эдди успел прибраться до прихода мамы, чтобы не вызвать каких-либо подозрений, хотя она заметила, что дверь была закрыта изнутри, и кажется не совсем поверила в комментарии сына об этом. В любом случае, Эдди это волновало в последнюю очередь, он всем своим видом показывал, что в порядке, и матери не стоило ни о чем беспокоиться. Эдди даже напялил часы на левое запястье. С одной стороны, люди привыкли видеть его живущим по сигналу, когда нужно было принимать те или иные лекарства, и знакомый предмет из прошлого добавило бы уверенности в то, что рядом с ними все тот же Каспбрак, с другой стороны, часы неплохо так скрывали порезы, хоть порой и давили на кожу. Листок Эдди сложил обратно в конверт и спрятал в ящик со всякими мелочами, чтобы мама нечаянно не наткнулась на него. Парень боялся притрагиваться к листу, оставляя его до последнего валяться на полу, но все-таки сумел перебороть себя, подумав, что спокойствие матери важнее собственных страхов. До вечера Эдди размышлял о том, кому в голову пришло отправить ему такой «подарок». Он перебрал тысячи вариантов, но так и не пришел к каким-либо выводам. Парень вспоминал, с кем пересекался, разговаривал, конфликтовал последние дни. Главным подозреваемым, конечно же, выступал Тайлер. Это было бы логично, особенно после того, что он сделал с Эдди. Но с чего ему вообще бояться, что кто-то расскажет о его деяниях, если все и так знают, что он травил тех, кто младше и слабее? И зачем запугивать, угрожая смертью? Эдди, хоть и считал Тайлера тем еще мудаком, понимал, что он вряд ли бы стал действовать такими методами. Он был туп и доказывал свое кулаками, причиняя физическую боль. Здесь замешан некто, кто умел надавить на психику, ломая жертву морально. Ричи пришел, когда уже стемнело. Миссис Каспбрак не хотела отпускать сына, но после уговоров согласилась, с условием, что через два часа Эдди будет уже дома. Ричи хотел что-то пошутить по этому поводу, но Эдди потащил его на улицу, чтобы друг не ляпнул чего-нибудь, из-за чего мама могла передумать и запретить выходить вообще. — Куда мы идем? — спросил Эдди, следуя за другом по плохо освещенной улице. Местные хулиганы выбили все фонари в округе, а городское управление не успело установить новые, так что лишь свет из окон домов немного помогал рассмотреть дорогу. — Увидишь, — ответил Ричи, шагая уверенно, ни разу не взглянув под ноги, в отличие от Эдди, который то и дело спотыкался, даже идя с опущенной головой. Друзья шли около получаса, прежде чем Ричи завернул в какой-то закоулок. Эдди остановился и обернулся, чтобы убедиться в том, что за ними никто не шел и не наблюдал. Не заметив ничего подозрительного, он поспешил за Ричи, который уже стоял у стены и стаскивал с рядом установленного мусорного бака деревянную коробку. — Ты что делаешь? — удивленно спросил Эдди, наблюдая как друг ставит коробку у основания стены. — А ты сможешь перелезть без помощи? — взглянув на Эдди и указав рукой на стену, спросил Ричи. Эдди промолчал. Ричи, не получив ответа, повернулся спиной, встал на коробку и поднял руки. Убедившись, что он достает до самой верхушки стены, и издав смешок, что оказался даже немного выше, парень спрыгнул. — Залезай, — позвал он Эдди. — Зачем? — парень растерялся. — Давай без вопросов. Сам все увидишь, — поторопил его Ричи. Эдди переводил взгляд с друга на стену, размышляя, можно ли доверять Ричи. Куда он привел его? Что окажется по ту сторону? Эдди боялся неизвестности, но сделал шаг навстречу, вопреки своим убеждениям не лезть на рожон. Он поднялся на коробку, деревянные доски под ним заскрипели, схватился за верхушку стены и почувствовал на своих бедрах руки Ричи. Эдди уже хотел закричать и отпихнуть друга, но до него дошло, что тот всего лишь подталкивал его сзади, чтобы было легче перелезть. Парню стало стыдно за свои мысли о Ричи, и он, краснея и радуясь, что было достаточно темно, перекинул ногу и оказался наверху. Он увидел перед собой еще одну на расстоянии трех-четырех шагов, только в два раза выше, так что разглядеть, что находилось за ней было нельзя. Ричи крикнул ему, чтобы он слезал, и Эдди спрыгнул вниз. Друг оказался рядом уже несколько секунд спустя. — Пойдем, — махнул рукой Ричи, зовя Эдди следовать за ним. Эдди молчал, слушая, как Ричи вслух считал что-то. Недоумевая, что это могли быть за цифры, он стал повторять их про себя. Наконец Ричи остановился у невысоких ворот, сделанных из прочной железной сетки и служивших входом для болельщиков. — Ты с ума сошел? — шепотом спросил Эдди, схватив Ричи за локоть, когда тот только хотел перебраться на территорию. — Это же противозаконно, — предупредил парень. — Нет, — Ричи отрицательно покачал головой. — Противозаконно, если я подожгу это поле, а я просто хочу посидеть там, — сказал Ричи, и перелез через ограждение. Эдди ничего не оставалось кроме как сделать то же самое. — Откуда ты узнал, как сюда можно пробраться? — поинтересовался Эдди, окинув взглядом поле. — Связи, чувак, — подмигнул Ричи, зажигая сигарету. Он вдохнул дыма, затем вытащил сигарету изо рта, и, отвернувшись от Эдди и выдохнув, продолжил: — Я же приходил сюда. Запомнил, где находится вход. Сегодня после школы нефиг было делать, вернулся сюда и нашел лазейку. Эдди улыбнулся, заметив, с каким довольным лицом рассказывал все это Ричи. Кудрявые волосы выбились из-под шапки и падали на глаза, но друг не убирал их, и Эдди ощущал непреодолимое желание прикоснуться к мягким прядям и почувствовать тот запах, что до сих пор хранила его подушка. Ричи посмотрел на него, и парень поспешил отвести взгляд. Он стал рассматривать расположение выходов для спортсменов и черлидеров, изучать огромный экран табло, вглядываться в темные окна университетского здания, гадая, есть ли здесь кто-то кроме них. Эдди не хотелось, чтобы кто-то пришел и помешал им. Ему было уютно сидеть рядом с Ричи на последнем ряду, дышать холодным воздухом с примесью дыма сигарет, молчать, слушать, как где-то вдалеке проехала машина, смотреть на темно-синее небо, усеянное маленькими мерцающими точками. — Хочу уехать в Нью-Йорк, — внезапно сказал Ричи. Эдди непонимающе взглянул на него. — После выпуска. — Это здорово! — воскликнул Эдди, чувствуя, как радость за друга и непонятное чувство, похожее на сожаление, одновременно наполнили его сердце. — А ты? Куда ты собираешься? — Ричи выглядел обеспокоенным. — Не знаю, — ответил Эдди, подняв голову к небу. Он планировал, еще летом, начать готовиться к поступлению в университет в Вашингтоне, и даже изначально успешно справлялся с этим, пока жизнь не начала устанавливать свои правила. Сейчас же парень понятия не имел, что ждет его в дальнейшем, и поэтому плыл по течению. — Не рассматриваешь вариант вместе уехать учиться в Нью-Йорк? — Ричи вопросительно взглянул на друга. — Посмотрим, — Эдди пожал плечами. — Сегодня, пока я страдал херней на заднем дворе, маме позвонил школьный психолог. Сказал, что будет рад поговорить со мной и помочь, если у меня есть какие-то проблемы. Мать закатила истерику. Вот ей бы не помешало сходить к психологу, а лучше сразу к психиатру, — Ричи потянуло на откровения, и Эдди, никогда еще не слышавший рассказов друга про обстановку в доме, в семье, почувствовал себя неловко. — Сбежать бы. — Ты не зайдешь к нему? — А зачем? Я в порядке, — Эдди заметил, как Ричи прикусил нижнюю губу. Что-то в его словах показалось подозрительным, и парень хотел спросить, точно ли Ричи не нуждался в помощи. Но он промолчал, подумав, что раз друг сказал, что все нормально, значит либо не хотел делиться ничем большим, либо действительно считал, что он в порядке. Так или иначе, Эдди не хотел давить на него, решив, что если Ричи захочет, то он расскажет. Эдди вернулся домой под утро, несмотря на обещания, данные матери. Она, не дождавшись его, заснула на диване в гостиной, и парень тихо прошел в комнату и лег в постель. Сон наступил моментально, то ли свежий воздух, то ли разговоры с Ричи способствовали тому, что Эдди спокойно, без каких-либо кошмаров, проспал до сигнала будильника. На уроках он сидел рядом со Стэном и Биллом, осознавая, как ему не хватало Ричи с его шутками посреди занятий, которые помогали хоть как-то доживать до перемены. Он всегда думал, что Ричи отвлекал его от учебы, и злился на него, но теперь же понимал, что на самом деле ему нравилось, когда друг шептал ему разные непристойности, заставляя его краснеть и думать о вещах, до которых он сам бы никогда не додумался. Эдди, конечно, не скучал в компании Билла и Стэна, но ощущал огромную пустоту внутри из-за отсутствия Ричи. Во время обеда Эдди обнаружил, что забыл бутылку с водой на кухне дома, и ему пришлось оставить пакет с едой на столе, подойти к зоне раздачи и встать в очередь. Парень рассматривал пластиковые контейнеры с разными продуктами под стеклом прилавка, которое можно было открыть, приподняв крышку. Кто-то за Эдди как раз потянулся к ручке, чтобы взять одну из тар, и парень так бы ничего и не заметил, если бы его взгляд не упал на запястье, на котором виднелись два глубоких пореза.