Love hurts

— Эдс? — знакомый голос проник в сон, и сознание в ту же секунду подстроилось под ситуацию и описало, как парень, потерявшись в темном лесу посреди ночи, бежит, оглядываясь по сторонам, пытаясь определить с какой именно позвали его. — Эдди? — прикосновение холодных пальцев к левой щеке заставило его вздрогнуть и в ужасе открыть глаза, но увидев перед собой довольное лицо Ричи, парень выдохнул, поняв, что все еще находится в теплой постели, и рядом стоит человек, с которым можно чувствовать себя в безопасности. — Сколько можно спать? — И тебя с добрым утром, — Эдди приподнялся. — Ты давно встал? — поинтересовался он, заметив, что одежда, в которой Ричи спал, сменилась на рубашку и джинсы. — Ага, уже в душ сгонял, — Ричи сел на край кровати. — Слушай, насчет вчерашнего разговора… Я не хочу, чтобы ребята узнали, что у моей семьи проблемы. Беверли знает, но остальные нет, — он грустно опустил глаза. — Я буду молчать. Обещаю, — Эдди подбадривающе похлопал друга по плечу, порываясь и вовсе обнять его, но одернул себя, подумав, что это станет лишним. — Ладно, — Ричи поправил очки и одарил Эдди самодовольной улыбкой. — Я бы позволил тебе проваляться в постели весь день, и более того присоединился бы к тебе. Но Бев что-то готовит, и нам обоим достанется, если мы останемся тут и не поможем ей, — парень встал. — Так что поднимай свою тощую задницу. — …я знаю, что пора прекращать. Не учи меня жизни, — услышал Эдди, когда приблизился к кухне, и на секунду замешкался, стоит ли ему мешать разговору, либо подождать у входа, но не услышав больше ничего, он шагнул в комнату. — Доброе утро, Беверли, — он вошел в тот момент, когда Ричи копался в мусорном баке, а Беверли раскладывала вилки, но услышав Эдди, они оба вздрогнули и резко повернулись к нему. — Привет, Эдди, — ответила девушка, покосившись на Ричи, который прекратил свои поиски в мусорке и теперь мыл руки. — Все нормально? — разговоры, виноватый вид, неуверенные движения вызывали подозрения у Эдди. — Конечно, милый, — Беверли попыталась улыбнуться, но в ее глазах присутствовала некая тревога, к тому же у нее сильно тряслись руки, и кажется, она заметила, что Эдди обратил на это внимание, так как поспешила отвернуться и отойти к плите, чтобы посмотреть, что творилось с их завтраком. Ричи же продолжал молчать, намыливая руки и смывая с них пену. — Беверли, как ты себя чувствуешь? — Эдди прошел к столу. — Хочется лечь под поезд, но в целом, хорошо, — фыркнула подруга, и Ричи зло взглянул на нее, из чего Эдди сделал вывод, что подслушанный разговор был не просто дружеской беседой. Ричи занял место напротив Эдди, но, сколько бы Каспбрак не пытался поймать его взгляд, друг избегал смотреть в ответ, пялясь в окно. Когда Беверли поставила на стол тарелки с омлетом с сыром, он наконец отвлекся и даже пошутил на тему подгоревших кексов. — Где ты научилась готовить? — поинтересовался Эдди, пробуя стряпню, которая оказалась довольно вкусной. — Мне часто приходилось готовить для папы, — Беверли не спешила притрагиваться к еде. — Вот так, — она отодвинула тарелку и встала. — Мне нужно в ванную. Скоро вернусь, — объяснилась она, будто спрашивая разрешения у Ричи, который проводил девушку взглядом. — Ты что-то потерял? — Что? — Ричи поправил очки и непонимающе уставился на Эдди. — Ты копался в мусорке, — напомнил ему Каспбрак. — Я искал, куда мог деть свои таблетки для роста Тозиера-младшего, — Ричи произнес это с таким видом, что Эдди сначала не понял, шутит ли балабол или говорит на полном серьёзе, пока тот не начал хохотать. — Ты бы видел свое лицо! — Да что с тобой не так?! — воскликнул Эдди, хлопнув себя по лбу. — Расслабься, чувак, — Ричи еле успокоился и, с трудом выдохнув, встал. — Сейчас приду. Друг скрылся прежде, чем Эдди успел сказать что-либо, и ему оставалось только сидеть в одиночестве, не спеша разжевывая уже остывший омлет и глядя на пустующие места. Громкий возглас заставил Эдди вздрогнуть и от неожиданности выронить вилку из рук. Парень вскочил и, нечаянно задев ногой, опрокинул стул, но не обратив на это внимание быстрыми шагами направился к выходу. Со стороны ванной доносились маты, крики Беверли, звуки падающих предметов и ударов. Внутри Эдди все похолодело от паники и страха увидеть то, что творилось там, воображение подкидывало все больше и больше картин, одна хуже другой, но парня это не остановило. Дверь была открыта нараспашку, на полу валялись детали от замка, и глаза Эдди округлились, когда до него дошло, каким именно образом Ричи сумел попасть в комнату. Крики не затихали ни на секунду, и когда Эдди заглянул в ванную, то увидел, как в углу под раковиной сидела Беверли, прижавшись к стене, прикрыв голову руками, плача, трясясь то ли от страха, то ли от рыданий. Склонившись над ней стоял Ричи, держа в правой руке какой-то стеклянный пузырек, наполненный доверху чем-то белым. — Хочешь подохнуть? Хочешь гнить под землей?! — вопил он, не замечая стоявшего сзади Эдди. — Думаешь, это избавит тебя от боли? Нихуя! — с этими словами он запустил стеклянную баночку в стену, и та разлетелась на тысячи осколков, а белые кругляши рассыпались по всей комнате. Эдди не мог поверить своим глазам, не мог поверить, что перед ним стоял Ричи, тот добрый мальчик-балабол, который не был способен причинить вред другим людям. Эдди только сейчас увидел, как сильно изменился Ричи, как он вырос, каким серьезным он стал; на месте прежнего друга детства теперь был взрослый сломленный человек, который пытался достучаться до потерянной души. До Каспбрака дошло, что за препараты были в руках Ричи. В памяти всплыло утро, когда друг пришел к нему перед школой и светил целым пакетиком. Он еще что-то говорил о боли. — Какого хрена, Бев?! — заревел Ричи, схватившись за голову. Беверли продолжала также сидеть, боясь убрать ладони от лица, и, когда Тозиер сел на корточки и схватил ее за руку, она снова закричала. — Рич…- Эдди громко обратился к другу, и тот обернулся. Влажные волосы прилипли ко лбу, над его правой бровью красовался порез, красные глаза были полны слез. — Оставь ее, — твердым голосом попросил Каспбрак, понимая, что, несмотря на то, как жалко ему стало Тозиера, Беверли помощь необходима в первую очередь. — Эдс, уйди, — Ричи махнул ему в сторону двери. — Ты не видишь, что у нее истерика?! — Эдди указал на подругу и попытался оттащить Ричи от нее. Ричи, в конце концов, сдался: отпустил Беверли, и отполз к стене, прислонившись о которую, сел, прикрыв глаза. Эдди смотрел на подругу, боясь притронуться к ней, чтобы не причинить вред, но все-таки опустился рядом, осторожно приобнял, и когда она немного перестала дрожать и, кажется, привыкла к прикосновениям, прижал ее к себе и стал гладить по голове, успокаивая ее. Никто не проронил ни слова. В течение часа в доме царила тишина, и Эдди казалось, что он вот-вот потеряет связь с реальностью. Обдумывая свои действия, поведение Ричи, представляя, что друг мог бы сотворить, если бы он не сумел остановить его, гадая, что происходило в голове Тозиера в этот момент, Эдди спрашивал себя, а является ли эта реальность той, какой он считает ее в своем понимании. Действительно ли он знает окружающих его людей, в курсе того, кем они себя считают, и видит их правду? Каспбрак вообще не был уверен ни в чем. То, каким он увидел сегодня Тозиера в корне изменило его представление о друге, о жизни, об отношениях, о проблемах и, главное, о боли и разбитом сердце. Многое становилось ясно, но в то же время, эти множества привносили свои вопросы, умножая количество непонятных вещей вдвое. Подозревал ли Эдди, что творилось в жизни Беверли? Кажется, у нее были проблемы с отцом, но у кого не возникают конфликты с родителями? Билл снова устроил истерику? Старая кассета, учитывая то, как он старается держать все под контролем и бесится, когда этого не происходит. Думал ли Эдди когда-нибудь, что будет сидеть на мокром полу ванной в доме Ричи, держать подругу в объятиях, слушать всхлипы и успокаивать ее? Конечно, нет. Ведь это наоборот Беверли являлась той, кто поддерживал других, заставлял улыбаться в самые тяжелые времена, старался сделать так, чтобы другие не грустили. Но была ли она сама счастлива, делая все это для других? Взгляд Эдди упал на один белый кругляш, валяющийся рядом с его ногой. Нет, Беверли не была счастлива и эти таблетки являются тому подтверждением. Что говорил Ричи тогда за завтраком несколько недель назад? «Разве ты не хочешь убежать от боли?» Была ли она настолько сильной, что Беверли стала принимать эти препараты вопреки здоровью, отношениям с Биллом, чтобы лишь на время забыться и освободиться? И почему этому последовала такая бурная реакция Ричи? Эдди посмотрел на Тозиера, который сидел, теперь пялясь на осколки на полу, и тяжело вздыхал. Развод родителей — это огромный стресс для ребенка, но Ричи дал ясно понять, что ему абсолютно все равно. Тогда о какой боли он говорил? Перестал ли он употреблять, раз так накинулся на Беверли и стал перечислять ужасные последствия этих таблеток, или же, будучи сам осведомленным, продолжает баловаться ими? — Прости меня, — произнес Ричи спустя некоторое время, когда Беверли успокоилась. — Я тупица, — он постарался улыбнуться, и Эдди заметил, с каким трудом ему это удалось сделать. — Бев? — снова обратился он к подруге, не услышав ничего в ответ на свои извинения. Беверли продолжала обнимать Эдди, уткнувшись носом ему в плечо, прикрыв глаза и игнорируя слова Ричи. — Я перегнул палку, извини, — не унимался Тозиер. — Испугался, что снова отравишься ими, что не успею спасти тебя в этот раз! Эдди вопросительно вскинул брови, и Ричи кивнул, подтверждая, что Беверли уже находилась на грани смерти из-за передозировки. Осознание того, что подруги могло не быть рядом с ними сейчас, что она чуть не покинула этот мир в слишком юном возрасте, заставило Эдди крепче обнять ее. — Черт, Беверли, ты же знаешь, что я чувствую! И прекрасно понимаешь, что чувствует Билл! — Знаю, — прошептала Беверли, но этого хватило, чтобы Ричи облегченно выдохнул и улыбнулся без натяжки, а искренне. — Тупица, — она шмыгнула носом и посмотрела на него. — Истеричка, — бросил Тозиер, хлопнув в ладоши. — Вы дебилы, — заключил Эдди, наблюдая за тем, как эти двое показывают друг другу средние пальцы. — Я хочу прекратить, — решительно заявила Беверли, убирая тарелки со стола, и Эдди и Ричи замерли и переглянулись, не понимая, что имеет в виду подруга. — Да не смотрите на меня так! — засмеялась она. — Я хочу прекратить с препаратами. — Насовсем или как в прошлый раз? — уточнил Ричи. — Навсегда. — Эдс, не мерзнешь? — Ричи обнял Эдди за плечи, когда они проходили рядом с заброшенными постройками на окраине города. Тозиер решил, что подходящим местом станет лес неподалеку от старого моста, который раньше соединял Дерри и Бруэр, ссылаясь на то, что мало кто будет тусоваться там в такое время и, тем более, в такую погоду. Солнце светило, но не так, как в начале октября, чувствовалось приближение поздней осени из-за холодного ветра, срывающего последние желтые листочки с деревьев, темных туч, надвигающихся с севера, и отсутствия детей на улицах, которые в теплую погоду обязательно катались бы компаниями на велосипедах, то и дело чуть не сбивая пешеходов. — Рядом с тобой мне жарко, — подшутил Эдди, заметив хитрый блеск в глазах друга. — Я могу оставить вас одних, ребят, — засмеялась Беверли, передавая сигарету Ричи. — Присоединяйся к нам, — предложил Эдди в шутку, желая успеть сказать что-нибудь такое прежде, чем это сделает Ричи, но пожалел, когда друзья удивленно взглянули на него. — Эдвард Каспбрак, — медленно проговорил Ричи. — ну вы и извращенец!