И ей не страшно

Это был худший год... Год, в который пролилось столько крови, что невольно начинаешь задыхаться. Год, в который умирали все, кто смел идти не так, как было нужно. Год, когда люди уже не умирали, а дохли. Год, который убил ШНЫр. *** Задыхаясь от едкого дыма, наполнившего лёгкие, Калерия тихо читала молитву Богу. Да, она верила в него. В того, кто мог бы сейчас спасти их. Задыхаясь от едкого дыма, Калерия плакала, из-за чего её голос часто прерывался, и дочитать молитву она была не в силах. Сарай же тем временем продолжал пылать. Огонь жёг сено и подступал к женщине, дрожащей от непрерывных всхлипов. К женщине, что была лишена уже всего. К женщине, что не боялась смерти. Калерия читала молитву Богу, но не могла связать даже пары слов из-за разрывающей грудь пульсации. Так её сердце кричало о том, что скоро оно прекратится биться. Но разве это может напугать ту, что уже лишилась всего? Калерия сидела в сарае и тихо плакала, думая о тех, кто теперь останется без её опеки. О тех, кому сейчас так нужна помощь. О тех, у кого осталась только надежда. О шнырах... Когда небольшая заварушка год назад унесла жизни трёх шныров - это был траур. Каждый обитатель ШНыра неделю ходил мрачным и горевал об убитых. Но, кто бы мог подумать, что это лишь начало. По истечению месяца, маршрутка, которая везла новичков была подорвана, а все дети убиты. Окса, сопровождавшая ребят, доставлена с травмой позвоночника в госпиталь. Тогда Калерия не нашла ничего лучше, как наказать Максу рвануть закладку у Кубинки. Макс не вернулся. Дальше хуже - идущая в Копытово Надя была застрелена из шнеппера, сопровождавший её Гоша тоже. Но, кто бы мог подумать, что это только начало... После случившегося, две пятёрки шныров отправились в Москву за продуктами. На расстоянии пяти километров все были перебиты, а их трупы прислали в ШНыр, с пометкой "для Кавалерии". Дальше было ещё страшнее. Начали исчезать бывшие шныры. Их изуродованные тела присылали в ШНыр, а пару раз Калерии передали диск. После этого она проревела три дня не выходя из кабинета. На диске было видно, как пытали шныров. Как над ними измывались. Как насиловали девушек, да и парней. Что происходило с людьми... Но всё это было лишь предисловием. Как-то раз, когда он уже возвращался из города, поймали Афанасия... На третий день после его исчезновения около ШНыра установили гигантскую плазму, на которой в подробностях показали, что случилось с Афанасием за эти дни. Такого забыть не сможет никто... Избиение, рисунки раскалённым железом, высечение нагретыми над огнём ножами разных слов... Всё это было лишь малой частью того, что пережил Афанасий. Лишь сотой крупицей... А потом его, еле дышащего, на глазах у всех шныров, заживо сожгли... За ним последовала предавшая ведьмарей ради Афанасия Гуля. То, что было дальше и перечислять жутко... ШНыры впали в бешенство, на ведьмарей было пущено всё... В них стреляли из шнепперов, перерезали горло ножами, душили, избивали до смерти, лили кипяток. Не осталось ни одного нормального человека, лишь огромная куча взбешённого народа. Калерия не пыталась их успокоить, а лишь смотрела. Ей не было страшно, просто она понимала, что этого и хотел Гай. Теперь никто из них не пройдёт болото. Все они, когда-то спасители человеческих жизней, теперь жестокие убийцы. Такие же, как и их враги. Ну, а теперь, когда война унесла за собой столько жизней, когда ШНыр практически разрушен, когда его земля залита кровью, теперь, она, Калерия Валерьевна, некогда директор ШНыра, сидит в сарае и смотрит на огонь, который скоро поглотит её, заберёт с собой, туда, в иной мир, где она, наконец, обретёт покой. И ей не страшно. Всё, что могло быть ужасного, она уже видела. Шныры мертвы, ШНыр разрушен, а она сейчас отправиться к своему сыну и мужу. И ей не страшно. Так и должно было быть...