И ей не страшно

ROV Яра Больно. Больно. Больно. Такое ощущение будто не осталось ничего, только эта боль. Она душит меня. Не позволяет сказать и слово. Рядом слышится копошение. Неужто они думают, что ещё можно что-то изменить? Наивные... - Дыши, дыши, - шёпот. Ул, прости, я не могу... Слишком больно. Слишком... - Что стоишь, придурок?! Помоги ей! Вопль оглушает... Кажется, Родион... А ведь он выжил. Представляете, выжил! И помогал. Помогал всем нам спасаться. Боролся больше других. Он стал спасителем всех нас. Возглавил? Нет. Просто спасал. Просто помогал. - Нужна помощь профессионального врача, - говорит кто-то. Сашка... Милый и совершенно ничего не понимающий Сашка. Эта война едва его не сломала. Столько крови. Столько боли. Но он смог. Смог сломать себя и изменился до неузнаваемости. Научился выживать, драться, убивать... По настоящему. Он стал для нас врачом. Накладывал повязки, лечил. - А ты тогда кто?! - ещё громче кричит Родион. Хватит! Не надо этого всего... Хоть умереть дайте спокойно... - Тише... - едва шепчу. Даже шевелить губами больно. Действительно, основные пытки пришлись на лицо... Боже!.. Как же это... противно. Больно. Унижающе. Я попалась. Попалась самым нелепым образом. Шла по городу, абсолютно неприметная. Вышла за продуктами. И меня поймали. Им нужно было только одно: месторасположение оставшихся шныров. Оставшейся двадцатки. Боже, как же больно вспоминать. Нас осталось двадцать. Из двухсот семидесяти. Я, Ул, Родион, Сашка, Рина, Алиса, Макар, Вовчик, Наста, Штопочка, Витяра, Вадюша, Меркурий и ещё семь шныров нового набора. Ну и... Гамов. Этот ублюдок присоединился к нам. Из-за него умерла Кавалерия. Из-за него умер Афанасий. Две смерти на его совести... Но об этом знаем только мы, старшие шныры. Что случилось с остальными шнырами? Окса не оправилась от перелома, после чего впала в кому. В таком состоянии её продержали месяц, а потом Кавалерия отдала приказ - питание отключить. На следующий день Оксы не стало. А через неделю пропала Кавалерия. Через два дня Суповна нашла её обожжённый труп в одном из сараев Копытово. Едва она успела с нами связаться, как была застрелена. Лена повесилась. Да, Лена, та самая спокойная Лена, повесилась после первых десяти смертей. Лару убили. Кирюшу тоже. В тот момент они были вместе. Ганич оказался буквально растерзан, как и Даня. Фреда сбежала из шныра, после чего её нашли, подвешенной за ноги, в лесу. С перерезанной шеей. Дальше можно лишь перечислять имена... но я не сделаю этого. Иначе из моих глаз потекут слёзы. И Ул сразу поймёт в чём дело. В последние время я часто вспоминаю. Мы все вспоминаем. - Яра... Улыбаюсь уголками рта. Это отдаётся болью, но я ещё жива. Пока моё сердце бьётся. Знай, что, даже умирая, я продолжаю бороться. Знай это, Ул. - Заткнулись! Зачем так кричать? Они ведь услышат и шёпот. Улыбаюсь куда-то в сторону кричащего Меркурия. Я не вижу его. Мои глаза уже не могут видеть чётко. Я медленно умираю. А эта боль, что живёт по всему телу, умирает вместе со мной. Конец ROV Яра *** Кровь перестала вытекать из ран. Тело на земле остывает. Девушка. Ещё совсем юная. Но на её лице читается усталость. Дикая усталость человека, что продолжал бороться даже сейчас. Когда это было бессмысленно. Рядом с ней сидит парень. На его лице нет слёз. Но взгляд пуст. В нём не отражается ничего. Лишь пустота, что разъедает его изнутри. Он устал. Измучен. Ему постоянно приходиться бороться. Выживать. Как и тем, что стоят поодаль от него. Во взглядах путников читается усталость. Но эта усталость граничит с безумием, ведь преодолевая её, они продолжают двигаться дальше. Бороться за свою жизнь. Доказывать, что они достойны быть выжившими. Все те, кто сейчас стоят около трупа - потеряли всё. У многих убили всю семью. Вплоть до семиюродных сестёр. Кто-то потерял вторую половину. Кто-то лишился себя. А кто-то сломан. Все эти люди - знают, что такое боль, не понаслышке. Все эти люди умеют её причинять. Все эти люди привыкли бороться за свою жизнь. Но так или иначе - они сломлены. Кто-то меньше, кто-то больше. Кто-то колышется на грани. Но собой не остался никто. - Надо отнести тру... Яру, - тихий голос. Все оборачиваются к девушке, что это сказала. Рина. Она изменилась. На лице усталость и обречённость. Она вымотана бесконечными переходами. Добита смертью отца. Она одна из тех, кого сумели сломать. Кто не живёт, кто существует. - Да, хорошо... Ул поднимает на руки девушку и последние девятнадцать движутся в путь. Туда, где они похоронили тех, кто умер.