save me

Чанель и Джин друзья детства. Двенадцать лет они самые близкие друг другу люди, лучшие друзья, но только со стороны Чанеля, ведь Ким давно понял, что испытывает к другу совсем не дружеские чувства. И вот сейчас, пожелав другу удачи на свидании, он откидывает телефон и стирает непрошеные слезы, попутно думая, кому из ребят позвонить, ведь пустота внутри вновь отдается болью, доводя сердце до истерики. Кое-как успокоив нескончаемый поток слез, Джин вновь берет телефон в руки и набирает Тэ, Чимина и Чонгука, прося их прийти. Никто не отказывает. Никогда. Джин им безумно благодарен, ведь даже если они не так близки, даже если они не друзья детства, те относятся к нему с нежностью и, и иногда это спасает, но потом Ким вспоминает, что тот, от кого бы он хотел почувствовать это больше всего — скорее всего его возненавидит. Джин тихо смеется и поворачивая голову, врезается взглядом в старую птичью клетку. Когда то давно, в детстве, мама, на его день рождение, подарила ему красивую железную клетку, с маленькой птичкой внутри. В тот момент Джин испытал восторг, ведь это был соловей, он каждую ночь пел для мальчика, но чем больше Джин смотрел на него, тем больше раздумывал о том, а хочет ли птица быть пойманой? Хочет ли она быть запертой в столь красивой клетке? И почему, когда Джин оставляет дверцу клетки открытой, она не улетает? Почему остается здесь, жертвуя собой, своими чувствами? За этими размышлениями прошло три месяца и, когда Джин вернулся домой после школы, увидел, что птица умерла. Соловьям нужна свобода, без нее они чахнут, а после умирают, так Джину сказал отец, с этим Джин дальше. И вот сейчас, смотря на старую, потертую клетку, Ким думает, что он как та самая птица — знает, что погибнет, но упорно отказывается улетать, отдавая предпочтение старой обшарпанной клетке. От мыслей его отрывает звонок в дверь, Джин мысленно надеется, что это так быстро пришли парни, а не кто то другой, ведь его лицо опухло от слез, волосы торчат в разные стороны, весь его внешний вид говорит о том, что он на грани. Как только он открывает дверь, на него с объятиями кидается Тэ, обнимая так крепко, будто боясь, что его хен вот-вот исчезнет, и тихо шепча слова успокоения, что вызывает лишь новый поток слез и истерики. Кое как добравшись до комнаты, парни оккупировали кровать Сокджина. Тэ, сидя с ним, крепко его обнимал, покачивая из стороны в сторону, Чимин и Чонгук сидели рядом, мысленно поддерживая Джина, лишь иногда что-то говоря, пока Тэхен его успокаивал, понимая что вечер будет тяжелым. Ким смотрим на Пака и Чона, вспоминая, как познакомился с ними благодаря Тэ. Для него они были кусочком сказки, моментом из дорамы или фильма, в котором, друзья детства влюбляются друг в друга, и это оказывается взаимно. Парни уже как пять лет вместе, и Джин уверен — будут всю оставшуюся жизнь. От этой мысли, почему то, слезы начинают течь новым потоком, Джин думает о том, как прекрасна их судьба, ведь они смогли выбраться из старой клетки прежде, чем она заржавела, а Сокджин решил запереть себя в ней навсегда, чтобы сохранить то самое, что связывает его с Пак Чанелем. — Джин, прошу, — голос Тэ прерывает его мысли — хватит уже страдать, расскажи ему обо всем, — и лишь крепче сжимает Джина в своих объятиях, еле сдерживая свои слезы. Когда это началось? Джин и Тэ познакомились в старшей школе и сразу стали хорошими друзьями, после в их компанию пришли Чимин и Чонгук, и тогда, спустя два месяца, они впервые встретили его — Пак Чанеля, друга детства Джина. Это был солнечный, приятный, способный легко развеселить и подружиться парень, так казалось тогда Тэхену, до тех пор, пока он не отвел от него глаза и не увидел Сокджина. Его взгляд, от которого у Кима пошли мурашки по коже, а сердце предательски сжалось. Это был взгляд полный боли, страданий: как у матери, которой родился мертвый ребенок, как человека, что потерял всю свою семью, как у бегуна, что потерял все, после ампутации ног, как у отца, узнавшего о зависимости своего сына, взгляд человека, который понимает всю безвыходность ситуации, но боится принять, изменить. Тогда Тэ решил ничего не спрашивать, делая вид, будто все хорошо, пока однажды, его не разбудил телефонный звонок в четыре часа утра — это был Джин, он рыдал, крича будто в бреду, что не хочет больше жить. Тэ не помнит как добрался до Джина, откуда взял его адрес, все, что он помнит — Джина, что лежал на плитке ванной с лезвием в руке, глотая свои слезы и не сдерживая дрожь по всему телу. Тэ не помнит, как он тогда успокоил Джина, но он помнит, что тогда четко решил для себя помочь тому, если не принять все, так отгородить его от Пак Чанеля, мальчика, что светиться ярче солнышка, совершенно не замечая Ким Сокджина, что давно погибает в его тени. Тэ не помнит, как он ушел домой, но он отчетливо помнит старую, ржавую, пустую птичью клетку, что стояла на окне. И вот сейчас, снова, он здесь, Джин в его руках, а клетка стоит на окне. Тэ отрывает от себя Джина, смотря прямо в его глаза: — Ты меня слышишь? — и чуть трясет. — Это ничего не решит, — шепотом, заикаясь произносит Джин,- он не примет, оттолкнет и- — И что? — возникает Чимин, его пытается успокоить Гук, но парень не преклонен, — чего ты хочешь? Вот так все время жить? Все время внутреннее умирать, пока он там с кем то на свидании? Ты можешь подумать уже о себе! Комната погрузилась в тишину. Сколько раз они это уже проходили, сколько раз уже говорили эти слова, прекрасно зная ответ. Джин — словно соловей в клетке, так же решил не улетать. Он останется и будет петь прекрасные фальшивые сонаты, пока его чувства не умрут, а он вместе с ними. Ему не нужны тирады о том, что нужно делать, ему нужно просто что бы как сейчас парни крепко его обняли и просидели так, пока он не уснет. Так было всегда и неважно как всем троим хотелось уже самим крикнуть: «Пак Чанель, да обрати ты внимание!», или разбить ему нос, за то, что так слеп по отношению к их любимому хену, Джин лишь улыбался и говорил что он справиться, если они будут рядом. И они были. Всегда. И будут, эта клятва, которую они дали себе безмолвно, которую несмотря ни на что они не нарушат. И Джин им благодарен. Звук оповещения с телефона Джина разорвало эту спасительную идиллию. Под недовольное фырканье Тэхена, Сокджин потянулся к телефону и прочитав смс с оповещением чуть снова не заплакал. Он показал экран на котором было смс: Мой Чанель 19:23 — Хеййй, Джин, я буду у тебя через два часа, свидание свиданием, но про нашу ночь кино я не забыл! Жди! Чимин уже было хотел начать возмущаться, но Тэ остановил его, покачав головой. Джин посмотрел на него и лишь улыбнулся, мысленно благодаря. Тэ понимает, что он не сможет ему отказать, что какие никакие доводы не приводи — Джин твердо будет стоять на своем. Потому он целует его в макушку и, выпуская Джина из кольца рук, встает с кровати, зовя с собой ребят. Уже внизу, когда ребята прощаются, Тэ строго настрого просит его звонить, если что случиться, или Джин снова будет в истерике, он, в отличии от Пака и Чона живет в десяти минутах ходьбы и сразу прибежит к нему. Джин лишь благодарит его и парней, снова, прося о прощении, что побеспокоил, за что получает слабый хлопок по голове, что вызывает смешок, и актерско-драматичное от Чонгука — «Идиот». После того, как ребята уходят, Ким тут же бежит в комнату, убираясь и приводя себя в порядок, ведь нужно создать ощущение, что Джин счастлив в этой клетке, что даже если ее откроют, он не улетит. И вот снова маска боли сменяется на маску радость, атмосфера безысходности — на счастья, чувства Джина с настоящих, на фальшивые. И вот снова Чанель ничего не замечает, снова он приходит к Джину, снова он начинает рассказывать о своем свидании, снова о том, как он счастлив, как ему понравилась девушка и что он, кажется,влюбился. И как обычно Джин улыбается, смеется, поддерживает, только вот что то в этот раз ломается, почему то улыбка медленно сходит с лица Джина, и он не в силах натянуть ее обратно, почему то руки трясутся и Джин не может их контролировать, он смотрит в окно и сидит старую птичью клетку, и только сейчас он замечает, что ее дверца настолько заржавела, что больше не закрывается, она шатается и кажется, что вот вот упадет. Джин все понимает. — Джин, ты чего? — Чанель обеспокоенно смотрит на друга, по щекам которого текут слезы. Он тянется к нему рукой, но Джин перехватывает запястье того, и впивается в его губы. На секунду ему кажется, что все будет как в сказке, дораме или фильме, что сейчас все будет хорошо, но он чувствует, как его грубо толкают в стену, об которую он ударяется головой, но ничего не чувствует, усмехается — чуда не произошло, сказки не реальны. Джин молчит, не двигается, пока Чанель собирает свои вещи, попутно вытирая свои губы, после останавливается и выдает ядовитое: «Не смей подходить ко мне, педик.», а после еще более жестокое: «Ты отвратителен!». Сокджин не помнит сколько времени после ухода Чанеля он сидит не двигаясь, не думая, не плача или истеря, а просто смотря на старую птичью клетку, чувствуя себя тем самым соловьем, что до последнего верил в хорошее, но в итоге, судьба оказалась слишком жестокой. Джин берет свой телефон, думая написать Тэ, попросить придти, попросить спасти, успокоить, но лишь выключает его, вставая и забирая из старого отцовского шкафа бутылку самого дорогого виски, медленно поднимаясь на крышу. Он смотрит на темный, но такой прекрасный пейзаж города. «Как красиво» — думает Сокджин и делает первые глотки, что опаляют горло и заставляют прокашляться. Странно, ведь по идеи, сейчас он должен рыдать, впадать в истерики, прося того вернуться, крича о том, что это была ошибка, или плакаться Тэ, Чонгуку или Чимину о том, что они были не правы, что не произошло счастливого конца, как у них, что все закончилось трагедией. Но Джин лишь делает новый глоток, старательно глотая и игнорируя жжение под сердцем, и пустоту внутри. Он наконец вышел из клетки, только вот идти то ему и некуда, ржавая, старая клетка, хранящая его чувства, навсегда стала для него домом. Ким улыбается, встает, подходит к краю крыши и будто тот самый соловей расправляет крылья, в последний раз смотря на пейзаж ночного города и делает шаг в никуда.