save me

И вот он снова здесь. С двенадцати в этой больнице начинаются часы посещения, потому Пак ровно в двенадцать стоит перед дверью в палату, судорожно ломая пальцы, нервно бегая по номеру палаты, по стони раз репетируя свою речь. Не вечно же ему бояться, решает Чанель, и уверенно стучит в дверь, но, когда он слышит по сторону такое знакомое: «Входите», вся уверенность куда то испаряется, но Чан берет себя в руки и заходит в палату. Джин прекрасен, первая мысль, что пробегает в его голове. Парень любуется его профилем, не решаясь сказать хоть слово, пока Джин не поворачивается и не встречается с перепуганными оленьими глазами Пака. По его выражению невозможно понять — рад тот, напуган или зол, Чанелю казалось, что все вместе. — Что ты тут делаешь? — ирония, потому что теперь Джин не смотрит прямо в глаза Чана, — уходи, сейчас же. И снова отворачивается от него, скрывая слезы, что уже копятся в уголках глаз. — Джин, — Пак начинает медленно подходить, но Ким, движением руки, его останавливает, приказывая стоять на месте. — нам нужно поговорить. — О чем интересно? — ядовитое, — о том, что я педик? Или о том, как жалко, что я не сдох? — Именно, — Чанель шумно выдыхает и берет всю смелость, что только у него есть, — именно об этом, прости меня, это был мерзко — я мерзкий. Джин поворачивается к нему, пристально смотря тому в глаза, совершенно не скрывая того, что по его щекам текут слезы. — И ты думаешь, что все теперь? — тон становиться наполненным обидой и не справедливостью, — Пак Чанель пришел, извинился и все! Все прекрасно, мы снова друзья! Только я ходить не могу! Что скажешь, Чанель? Так ве- — Нет, — грубо прерывает он парня, поддаваясь вперед, что бы подойти к парню, но быстро вспоминая о запрете, оставаясь на месте,— я понимаю! Понимаю, что ты вряд ли простишь, но прошу, я виноват, дай мне искупить вину! Я-я не хотел, чтобы все так закончилось! Я не подумал! Мне все равно, что ты не можешь ходить! Я приму тебя таким! Любым! Я буду тебя поддерживать, стану твоей опорой и всегда буду рядом, больше не оставлю, никогда. Джин, молю…. Он неотрывно смотрел в глаза Кима, ища хоть какой то ответ на свою мольбу, но видел лишь глубокие раздумья. — Ты больше не отводишь, — прошептал Джин, и Чанель, прекрасно поняв о чем он, кивнул. Он выпрямился и уверенно посмотрел прямо в глаза Сокджина. — Больше никогда не отведу, — Джин смотрел с удивлением, будто не веря тому, что только что услышал. И хотел было уже ответить, как их прервал голос из коридора. — И вот тогда я говорю.. — Ким зашел в палату и уж точно, кого он не ожидал в ней встретить, так это Пака, — ты что здесь забыл?! — и грубо вышвыривает того из палаты, даже не слушая восклицания ни Джина, ни Чонгука с Чимином, ни самого Чанеля, что пытался вывернуться и вернуться обратно, что бы услышать, что его друг детства хотел ему сказать, но Тэ был гораздо сильнее его, потому его попытки увенчались лишь закрытой перед носом дверью. Твердо решив завтра снова придти, он зашагал к выходу, попутно думая как не попасться Киму, или как пробраться к Джину, если тот будет у него, ведь теперь он, скорее всего, будет охранять Сокджина, как курица наседка. Как его мысли прервал звук оповещения с телефона, открыв его, он чуть ли не заплакал: Джинни 12:10 — Тэхен, Чи и Гук приходят с 12 до 15, потом у них подработка, у тебя есть час, пока часы посещения не закончатся. Чанель не мог поверить в то, что ему дали второй шанс, и он его ни за что не упустит. Именно поэтому он снова сейчас здесь. На часах 15:10, значит в палате уже никого, он тихо стучит и после такого же тихого: «Заходи», последний раз тяжело вздыхая, открывает дверь и заходит. В тот день они долго говорили, тяжелый разговор, во время которого каждый смог открыться, скинуть груз с плеч, что так давно тянул их вниз, в пропасть, но, как бы не было сложно, Чанель больше не отводил взгляд, принимая все, что Джин хочет ему дать, внимательно слушая все, что тот хочет рассказать. С тех пор с 15:00 до 16:00 станет их личным временем для откровений, в котором они не становились возлюбленными, нет, они вновь узнавали друг друга, они вновь становились друзьями. День за днем, в течении полугода, Чанель будет приходить к Джину, день за днем просить у него прощения, день за днем Пак Чанель будет влюбляться в Ким Сокджина. Конечно же в один из дней Чанель все же столкнется с Тэ, и у них будет чуть ли не драка, но Джин их вовремя остановит, после смеясь с их забавного поведения дурачков, что пытаются казаться обиженными и злыми друг на друга. С Чонгуком и Чимином, на удивление, он быстро найдет общий язык, те возьмут с него обещание заботиться об их хене, или в противном случае, ему лучше оглядываться в темных подворотнях. Пройдет еще год, прежде чем мама Сокджина сможет простить Чанеля, видя, как тот старается для ее сына. Пройдет еще два, перед тем, как она разрешит им жить вместе. Пройдет еще три, прежде чем Джин окончательно сможет смириться, с тем, что теперь он навсегда прикован к инвалидной коляске, ведь рядом с ним Чанель, что выполняет свое обещание быть рядом, день за днем, всегда. Пройдет четыре года, прежде чем Чонгук и Чимин сыграют свадьбу, на которой Тэхен сделает предложение своей девушке. Пройдет пять лет, прежде, чем Тэ все же одобрит отношения парней, и примет Чанеля, но не прекратит его подстрекать, все же мило разрешая поиграться с его дочкой, которая так сильно любит Пака, в отличии от ее отца. Пройдет около десяти лет, прежде чем соседи будут знать их как милую пару, что живет на первом этаже, парня который всегда смеется, когда колесо инвалидной коляски другого, будет застревать в песке, но после, брать его на руки приговаривая какой тот неловкий и мило целовать в макушку, пока тот будет пыхтеть. Пройдет около пятнадцати, двадцати, тридцати лет, а Ким Сокджин все еще будет любим Пак Чанелем, его парнем, его второй половинкой и частью души, парнем, что больше никогда не отведет взгляда. Но пока Джин будет молчать о том, что давно простил Чанеля, дав ему второй шанс еще в тот день. Ведь парню пока не обязательно знать, что не признание Джина, не попытка суицида, не поддержка Тэ, Чимина или Чонгука заставили его выбраться из этой ржавой птичьей клетки, поверить в то, что чудо существует, а Чанель. В тот день Сокджин был готов поставить крест на своей жизни окончательно, но Пак спас его, своим приходом, своим спасительным: «Я больше не отведу взгляда.», когда впервые за двенадцать лет Чанель посмотрел ему прямо в глаза, принял его, и все, что тот нес в своей душе на протяжении двенадцати лет. Возможно ли спасение от того, кто сначала сам толкнул тебя на край пропасти? Джин уверен что да. Он снова рискнет, довериться, поставит все свои действия под сомнения окружающих, но он крепко сожмет руку Чанеля и больше не отпустит.