мой лисёнок

Цубаки сидел переодетый и спокойно пил чай, или это кофе. Я не уточняла. Я кладу руку на висок, там уже повязка. Я до сих пор не могу отойти от всего. Как? Как?! Как обычный лисёнок мог стать вампиром? Это противоречит логике… По крайней мере моей. В голове вихрь. Мысли разбежались в стороны. Убежали в самые дальнные и тёмные уголки сознания. И там же умерли, отказываясь понимать происходящие. Белькия пытался тихо поставить поднос, но я все ровно вздрагиваю. Боль в виске отдается по всему телу. Переубивала бы всех. — Как тебя зовут говоришь? — Белькия. — Берькия? — Белькия. — Берклия? — Белькия! — Не орите. — тихо произносит Цубаки. — это не интересно. Я провожаю Белькию взглядом. Потом переключаю его на Цубаки. Всё, он же может идти, правильно? Я произношу, что он может уходить, но вампир и бровью не повёл. Посмеялся и начал расписывать всё о евах и вампирах. Из пол часа его объяснений я поняла, только то, что он уйти не может. Я поплачусь за это жизнью. Какой-то ужас. Каким надо было быть варваром что б сотворить такое с людьми? Возможно их «отец» не был варваром, просто психом. Возможно же? Возможно. Иначе это слишком странно что бы быть правдой. — Я хочу убить своих братьев и сестру. Я ошарашенно смотрю на Цубаки. Мне не послышалось? Что он хочет сделать? Убить? Это же противозаконно. Но судя по виду вампира, он говорит на полном серьёзе. Если он хочет их убить, значит, что-то серозное произошло. Возможно что-то произошло такое, о чём он не хочет говорить. Стоит ли навязывается? Или просто отстать? Если бы он хотел говорить на эту тему, наверное сказал бы. А если нет? Был ли у него человек который мог выслушать? Был ли тот кому можно было выговорится и доверится? Возможно у нас обоих такого человека, или вампира, не было. Раз это может быть правдой и мы связаны узами контракта. То мы должны стать таким человеком друг для друга. Поэтому я уверено встаю, прижимы руку к груди. Не знаю. То ли что б она не прыгала, то ли что б чувствовать биение сердца. — Цубаки, — начала я, — Раз я твоя ева, то помогу тебе. Он смотрит на меня пустым взглядом. Потом вздыхает и вновь подносит чашку ко рту, отпивает, смотрит на меня поверх своих очков. Такое чувство что он не рад этой новости. И сейчас будет фраза, типа: сядь на свою пятую точку и сиди пока взрослые разговаривают. Он ухмыляется. — Только не мешайся под ногами, не хочу потерять свою первую еву в первый же день. Значит я его первая ева. А сколько ему? Спрашивать в лоб, не логично, а ещё опасно. Поэтому стоит замолчать и сесть обратно. Я именно так и делаю. А вот то что мы поедим к нему, меня насторожило. Это куда, спрашивается? Не смотря на все мои слова Цубаки решения не менял, а когда я начала бунтовать меня просто взвалили на плечо и потащили как мешок картошки! Даже движения плечом у вампира характерное. Я сейчас буду ругается, громко. Может надо было стукнуть кулаком по столу? Я что самоубийца так поступать? — Так, тебя Кариной зовут? — улыбаясь произносит Белькия. Я зло смотрю на него. Да. Меня зовут Карина. Карина Кэиторин. Меня тащит на плече, непонятно откуда взявшийся в моей жизни, сервамп, причём в двусмысленной позе. Какой-то бред. Белькия вновь смотрит вперёд. Потом после слов «первая ступень» убегает. Я смотрю на макушку Цубаки. Что за «Первая ступень»? На мой вопрос отвечать не торопились. Но вот когда Цубаки прыгнул на крышу здания, мой визг сопроводил его. Руками я вцепилась в него. Сома не поняла как, него свалилась. В прямом смысле. Я начала падать вниз. Что-то неразборчиво сказав, Цубаки меня поймал. Я с ним поседею. Поставил он меня на крыше какого-то здания. Он подошёл к краю, а вот мне страшно туда подходить. Он берёт меня за руку и подводит к краю. Я вижу Белькию, что окружён людьми. Он что-то там кричит. Кто-то радуется. А потом он кусает парня. Начинается паника. Вампир забрался на фонарный столб. Я жмурюсь. Пытаясь перестать слышать крики. Открыв глаз вижу как какой-то парень пинком отправляет Белькию в витрину и убегает, прихватив шатена. Белькия поднялся и решил напасть на сидящего возле трупа парня. Тот брюнет нападает на вампира, его откидывают. Пара сражений и брюнет вставляет руку в клыки голубоволосого. Появляется цепь. Почти такая же как у меня с Цубаки вчера вечером. Начинается бой, я закрываю лицо руками. Когда открыла их уже не было. Цубаки начинает смеются. Потом смотрит на меня. Я непонятливо трясу головой. — Зачем? Зачем ты приказал его убить? Зачем эти жертвы? — Ты сказала что поможешь мне. Передумала? Я ведь и правда обещала ему помочь. Но… Если он хочет пойти таким путём, я не уверена что смогу ему помочь…