От любви до ненависти сотни тысяч шагов

Сирена скорой помощи громко бьёт по барабанным перепонкам Чимина, но его сейчас больше волнует не раздражающий звук, а лежащий на кушетке Чонгук, который еле-еле дышит. Омеге холодно, но он упорно продолжает игнорировать это ощущение и, несмотря на то, что, возможно, его ждёт длительное лечение, пытается успокоиться и наблюдать за мужем. К телу альфы подключены несколько аппаратов, которые поддерживают его дыхание и сердцебиение. Чимин хочет верить, что Чонгук будет жить. Но прогнозы врачей, к сожалению, были не утешительными. Мир медленно терял краски, но Чимин упорно продолжал держать оборону, чтобы хоть кто-то успокоить себя. Сейчас не время сдаваться, поэтому он будет идти до последнего. *** На часах уже восемь вечера, а с операционной ещё никто не выходил. Чимина успели напоить чаем, переодеть и согреть, от чего жизнь стала намного легче. Возле омеги судорожно сидел Джин, перебирая пальцами край рубашки и мысленно молясь, чтобы сын остался жив. Намджун стоял рядом, нервно поглядывая то на мужа, то на зятя. Тэхен и Юнги уехали домой около часа назад, забрав с собой Джунг Хва, чтобы Чон младший не чувствовал, что сейчас явно не до него. — Я с ума сойду, Джун... — тихо произносит Джин, поднимая взгляд на мужа. — Прошло уже более 6 часов, а никого ещё нет... Он ведь не умер, правда?.. Голос омеги дрожал, как и его тело, но теплая ладонь Чимина, которая опустилась на колени Хёна дала надежду, что все будет хорошо. Чимин пытался выглядеть спокойно, даже не подавал никаких эмоций, но внутри все кипело и больно сжималось. Кровь бурлила, а сердце стучало так, будто бы пыталось сломать ребра. Омега хотел кричать, биться руками о стены и громко плакать, чтобы хоть как-то унять боль, которая уже много дней преследовала его. Но он вынужден оставаться сильным, чтобы не напугать Джина и Намджуна, у которого сейчас дела со здоровьем совсем плохи. Ему не нужен лишний стресс, поэтому Чимин терпит все в себе. Все, до последней капли. Когда дверь операционной открывается, все сразу подскакивают со своих мест. — Вы родственники Чон Чонгука? Сейчас состояние пациента стабильно-тяжелое, но основная опасность уже позади. В данный момент вы ничем не сможете ему помочь, поэтому рекомендую вам поехать домой и хорошенько выспаться. Всего хорошего. Мужчина удалился и все наконец смогли нормально выдохнуть. Чонгук жив и это самое главное. Чимин сжал руки в кулочки и мысленно поцеловал мужа в лоб. Омега всегда так делал, когда альфе было плохо. Наверное, это и есть счастье, когда любимый человек жив и в безопасности. *** Чимин проснулся в какой-то палате на кушетке, на которой он вчера удачно заснул, после того, как проводил Намджуна и Джина домой, чтобы те как следует выспались и набрались сил. Сейчас же на часах почти 7 утра, поэтому омега тихонько выходит с палаты, чтобы снова занять место у реанимации, где находился Чонгук. Чимин, казалось, ждал вечность, пока врач вышел из палаты и разрешил ему зайти к Чонгуку. Альфа неподвижно лежал на кровати и ровно дышал. Его грудь при каждом вздохе вздымалась и открыла вид на идеальное в своем роде тело. Чимин скучал по нему. Омега осторожно подошёл к мужу вплотную и вдохнул его аромат. Кофе. Его любимый кофе. Течка ещё не закончилась, поэтому тело Чимина всё ещё реагировало на мужа. Хотелось лечь рядом, почувствовать чужое дыхание на своей шее и заснуть. Пусть навсегда, главное, что рядом с ним. — Чонгук~и, открой глаза. — в мольбе прошептал Чимин, обжигая ухо альфа своим теплым дыханием. Чонгук немного сжал палец Чимина, от чего младший немного вздрогнул. Альфа по-прежнему не открывал глаза, но уже подавал хоть какие-то признаки жизни. Этого было достаточно, чтобы омега блаженно вздохнул. Его муж жив, а это основное. Большего сейчас и не нужно, лишь теплый ладонь в его и полуулыбка на лице старшего. Все позади. Почти все. Они так и не разобрались в своих отношениях, но уже и так было ясно, что никто из них не настроен на развод. У них есть что-то большее, чем просто чувства. Они делят одно дыхание на двоих. Если уйдет один, то второй умрет через секунду от недостатка кислорода. Пусть им трудно, но они справятся. Уже справились. Уже пережили. — Не думал, что ты будешь дежурить всю ночь... — тихий, совсем севший голос резко вывел Чимина из мыслей. Омега приоткрыл веки и увидел перед собой довольного мужа, который со всей нежностью и любовью, которой мог, смотрел на него, на Чимина. Ладонь ещё больше сжала маленькую руку младшего, но он не чувствовал ничего кроме прилива необъятного счастья. Сердце забилось в сотни раз сильнее, а душа медленно покинула тело. Пусть этот момент никогда не заканчивается, пусть Чонгук вечность смотрит на него. — Я не хотел оставлять тебя одного, Гук. На лице альфа невольно появилась такая долгожданная, полноценная улыбка, которая, пожалуй, не сравниться ни с одним светом в мире. Даже солнце не светит так ярко. Чимин убеждён в этом на все сто, поэтому не моргая смотрит в карие глаза напротив и глупо улыбается. — Ты все такой же упрямый болван. Тебе нужно отдохнуть. — уже более строже говорить Чонгук, наконец приходя в себя. Чимин молчит. Ему нечего добавить. Да, он глупый и упрямый болван, но ожидания стоят того, чтобы вот так нежно смотреть на альфу и чувствовать, что его тело всё ещё теплое. Если бы не все эти аппараты, которые окружали альфу, то Чимин непременно бы лег рядом, крепко обнял и шептал слова любви. В этом вся его суть. Любить и быть любимым. — Я люблю тебя... — еле слышно, но четко произносит Чимин прежде чем с его глаз начинают капать слезы счастья. Они оба были виноваты и оба осознали это. Чонгук, по мнению Чимина, мудак редкостный, но такой любимый и родной. А вот альфа вообще не думает. Жизни без Чимина не имела бы смысла, поэтому представлять свое существование без него он даже не решается. — Я люблю больше... — шепчет альфа и тянет мужа на себя, в силу своих возможностей, обнимая. Пусть он сейчас и слаб, но больше не даст этого милого парня в обиду. Он слишком нужен, слишком необходим... — Ты все ещё пахнешь Хосоком... Он не прикасался к тебе? — осторожно спрашивает Чонгук, глядя прямо в глаза мужа. Омега отрицательно кивает. Он бы ни за что не дал тому сумасшедшему прикоснуться с себе. Чимин не хочет рассказывать альфе, что Хосок издевался над ним, иногда бил и не кормил, поэтому он и выглядит сейчас довольно таки плохо, а ещё немного тошнит и болит живот. Но это отходит на второй план, ведь сейчас важно наслаждаться такой близостью с мужем, вдыхать его аромат и разделять один воздух на двоих. Они отрываются друг от друга лишь в тот момент, когда дверь палаты тихо открывается и в нее заходит Джин, держа в руках маленького внука. Чимин радостно пищит и забирает сына с рук омеги, чтобы как следует разглядеть своего маленького Джунг Хва. За это время он заметно подрос (или это так кажется?). Но самый лучший момент случился тогда, когда маленькие ручки потянулись к щекам папы, а из маленького ротика вылетело "Пяпя". Чимин сразу же заплакал, стараясь скрыть слезы от сына и Чонгука. Его ребенок говорит, его Джунг Хва сказал первое слово и оно посвещенно ему, Чимину. Это невозможно передать словами, когда ты смотришь на свою плоть и кровь, на отражение самого себя и своего любимого человека, на плод общей любви. Джунг Хва был всем как для Чимина, так и для Чонгука, который с нежностью наблюдал за мужем и сыном. — Как там отец? — спрашивает Чонгук папу, не сводя глаз с Чимина. — Как его самочувствие? — Он не мог уснуть всю ночь, поэтому я дал ему успокоительного. Твой отец сейчас спит. Джин кладет руки на голову Чонгука, словно проверяя его температуру, и мягко улыбается, заставляя сына повторить также. Почти полным составом они проводят весь день, говоря о всякой ерунде и наслаждаясь мгновениями счастья... *Прошло 6 месяцев Чонгук смотрит на фотографию отца, помещенную в черную рамку, и тихо вздыхает. Чон Намджун умер уже месяц назад, но сердце альфы по-прежнему болит и ноет от чувства потери. Он так много не успел сказать ему, поблагодарить за все те дни, что тот был рядом. Намджун покинул этот свет рано утром, обнимая Джина за талию. Его сердце просто остановилось, не давая хозяину возможности ещё немного пожить. Чонгук до сих пор помнит звонок папы и его подавленный голос. Альфа знал, что папа хотел кричать, вырывать волосы на голове и неутомимо плакать. Но он держался изо всех сил, лишь под конец похорон пустил одинокую слезу, что забрала себе земля. В тот день шел сильный дождь, будто бы небо плакало за великим Чон Намджуном. На глазах каждого были слезы, а руки непроизвольно сжимались, чтобы хоть немного стерпеть моральную боль. Но жизнь продолжалась и как бы не было больно, Чонгук существовал ради Чимина, папы и сына. После инцидента с похищением Чимина произошло очень много событий: арест Хосока, суд, разбирательства, многочисленные заседания и вот наконец альфа несёт ответственность за свой поступок, но уже не в тюрьме, а в психиатрической больнице, куда он попал после заключения экспертизы. Джин продал общий дом с Намджуном и уехал путешествовать, не забывая писать и присылать фото сыну, чтобы тот не переживал. Омеге нужен был отдых, чтобы забыть, чтобы прекратить каждодневные рыдания в подушку, чтобы начать жить дальше. А что на счёт Чимина?.. Альфа не успевает подумать над этим, когда в его кабинет без стука врывается разъяренный омега, громко матерясь и почти что спотыкаясь об собственные ноги. — Господи, скажи уже этому своему секретарю, что я могу входить без разрешения! Как он меня бесит! Джемовый дебил! — рычит Чимин, садясь за стол. — Уволь его к чертям собачьим, чтобы я не видел его здесь больше! Чонгук не может сдержать улыбку и, присаживаясь на корточки перед мужем, осторожно ведёт по его ноге ладонью, слыша, что омега немного застонал от таких манипуляций. — Я не могу увольнять всех, кто тебе не нравится, Чим. Тем более у тебя сейчас гормоны, поэтому успокойся. Где Джунг Хва? — Его забрали к себе Юнги и Тэхен. До вечера забрали. Вот я и решил навестить мужа, но, видимо, у этого комочка совсем другие планы. Я бы приехал раньше, но он захотел кушать, поэтому мне пришлось зайти в кафе... — Чимин опускает голову, немного стесняясь. Такой вот спокойный и до невозможности милый, он безумно нравится Чонгуку. Альфа проводит ладонью по небольшому животику омеги и наслаждается приятными воспоминаниями. Когда-то он делал так, чтобы успокоить ещё не родившегося Джунг Хва,который активничал в утрубе, а сейчас в животе его любимого мужа живёт уже новая жизнь, второй малыш, который стал немного неожиданным, но до кончиков пальцев приятным известием. — Я вас так люблю, слышишь? — шепчет альфа, укладывая голову на живот Чимина. — Люблю... Эти слова действительно дороги для омеги, поэтому он блаженно закрывает глаза и даёт себе возможность впервые за долгое время вдохнуть полной грудью. Они прошли многое вместе, но все ещё любят друг друга и дорожат. Они не просто истинные, они те, кому было написано быть вместе навсегда и оба в это верят. Если любишь, то не молчи. Если не молчишь, тогда люби...