Волк долго бежал по степи, потом по лесу, лишь бы оказаться подальше от города, от кричащей толпы, от стражников с оружием. Трава послушно подминалась под огромными мягкими лапами. Дыхание не сбивалось, нос вдыхал лесной воздух. И сколько же запахов в нем витало: свежая трава, поспевшие ягоды, молодые грибы, цветущие бутоны, роса, покрывающая зеленеющие равнины. Приятно пахли даже скачущие по деревьям белки и сидящие на ветках птицы. Осознание, что можно сбавить темп, пришло к Санасу не сразу.
Совсем остановился он только у небольшого ручья и опустил пасть в воду. А напившись вдоволь, всмотрелся в отражение. Оттуда на него смотрела огромная морда волка со светящимися желтыми глазами. Оборотень, что укусил его, выглядел совсем иначе. Он был более «человекоподобным», что ли. Санас же выглядел как обыкновенный лесной житель, слегка увеличенный в размерах. Он опустил взгляд на передние лапы. Огромные конечности с серыми острыми когтями на кончиках пальцев. Он обернулся и посмотрел на задние лапы и хвост. Тоже обыкновенные, как у любой собаки. Довольно пушистый хвост безжизненно висел. Санас попытался подвигать им, но получилось не сразу. Ненужный отросток сначала вовсе не хотел шевелиться, но потом начал понемногу вилять. И чем сильнее он вилял, тем больше это забавляло парня. Он попытался схватить себя зубами за хвост, но быстро осекся.
«Веду себя как глупая собака-переросток». Волк сел на траву около ручья и окунулся в размышления: «Ну и что мне теперь делать? Я в лесу, я не человек, и я не знаю, как обратно им стать. К тому же, скоро на небо выйдет Черная луна, и я могу потерять рассудок. Может, меня и убьют сегодня… Не хотелось бы, конечно, умирать… Снова… Но я даже не представляю, как можно обезопасить себя в Черную луну. Если б не тот проклятый мужик!» Санас, недовольно рыча, лег, положив голову на передние лапы. Уши опустились, волк стал потихоньку проваливаться в сон, но в какой-то момент он резко поднял голову: «Точно! Я могу побежать к тому оборотню! Он что-то говорил про какие-то цепи. А успею ли до начала ночи?»
Парень поднял взгляд на небо. По все еще голубому небесному своду мирно плыли белые облака.
«Успею или нет — неважно. Попытаться стоит. К тому же, мы едем на лошадях два с половиной дня, потому что не гоним их, и они тянут немалый груз. А если я буду бежать со всех ног, то, может, и успею!»
Волк встал и отряхнулся. Потянувшись, он посмотрел по сторонам, пытаясь сообразить, где находится привычная дорога, ведущая к домику. И, наконец решив, куда направиться, Санас побежал. Трава шуршала под лапами, ветерок приятно обдувал пепельную шерсть, нос ловил еле различимые запахи, уши слышали любой шорох, глаза ловили движение каждого насекомого. Выбежав на поле, заросшее высокой травой, волк азартно кинулся в нее, не прекращая бег, и закрыл глаза, подставляя морду ветру и яркому солнцу. Парень никогда раньше такого не ощущал. Даже когда бегал по лесу в детстве или собирал с сестрой ягоды. Так переполнен чувствами, как сейчас, он никогда не был. С каждым вдохом воздух наполнял мощную грудь животного, не давая сбиться с темпа.
Он бежал весь день, иногда останавливаясь, чтобы напиться из какого-нибудь ручейка или лужи. И когда начало смеркаться, парень понял, что не успевает. Он еще даже не добежал до нужного поля, не то что до леса, который раскинулся за ним.
«Может, срезать путь?»
Он свернул в лес, идя наперерез объездной дороге. И снова отдался наслаждению ощущениями. Полная свобода. Ветер, свистящий в ушах. Лесной воздух, наполненный ароматами. Он опьянело зажмурил глаза и тут же был сбит чем-то довольно мягким и большим. Парень упал на бок, но быстро встал, открыв глаза.
Недалеко от него сидела большая черная лисица и трясла головой, будто пытаясь прийти в чувство. Она была меньше самого Санаса, но все же куда больше обыкновенной лисы. Парень ощерился, пытаясь отпугнуть животное. Лисица тоже пригнулась к земле и обнажила клыки. Ее глаза светились сиреневым. Немного порычав, лиса вдруг приподнялась и спрятала клыки:
— Чего рычишь? — прозвучал девичий голос. — Лучше бы смотрел, куда несешься!
Волк удивленно выпучил на нее глаза, перестав скалиться.
«Она что, говорящая?»
— Ты что, разговаривать не умеешь в животном обличье?
Он отрицательно помотал мордой.
— Недавно обратили, что ли?
Парень кивнул.
— Тебе есть где запереться в Черную луну?
Тот снова отрицательно качнул головой.
— Ох, ну и что с тобой делать? Убьют ведь, — лисица немного помолчала, глядя на волка. — Ладно, иди за мной. Думаю, знаю, где тебя оставить.
Черная хищница ловко скользнула мимо парня и побежала меж деревьев. А Санас так и стоял, очумело уставившись ей вслед. Встретить в лесу еще одного оборотня он никак не ожидал, к тому же раньше он думал, что все оборотни на вид такие, как тот, что его укусил.
Отбежав от волка на приличное расстояние, лиса остановилась и обернулась:
— Ну, что застыл? — крикнула она, не открывая рта. — Помереть тут хочешь?
Санас тряхнул головой и бросился за ней. Следовать за лисицей оказалось не так-то просто. Парень был быстрее, но менее поворотлив, потому ему приходилось притормаживать и обходить те препятствия, в которых хищница попросту находила лазейки и ловко просачивалась сквозь них. Но в скором времени его проводница остановилась и снова взглянула на волка. Позади нее возвышалось заросшее дикими вьющимися растениями каменное строение.
— Смотри, видишь старую башню? — снова раздался голос проводницы. — Там давно никто не живет. А в подвалах довольно прочные камеры для заключенных. Я всегда на Черную луну прячусь там. Глупый зверь, пробуждаемый луной, не понимает, как открыть засов. Еще ни разу меня это место не подвело.
«Может, и вправду повезет этой ночью? Надеюсь, там все камеры прочные. Но как я закрою засов лапами?»
Санас вопросительно посмотрел на спутницу. Та лишь закатила глаза:
— Не понимаю я, что ты хочешь сказать! Мысли читать не умею… Просто иди за мной.
Хищница направилась в разлом в стене. Санасу пришлось сильно сжаться, чтобы протиснуться за ней. И как только они оказались внутри, лисица неестественно выгнулась, кости ее захрустели, шерсть вросла в кожу, и перед парнем предстала молодая невысокая девушка с вьющимися волосами цвета воронова крыла, одетая в плотные черные штаны и светло-желтую широкую рубаху.
«Странно, тот оборотень был голым, когда принял человеческую форму». Санас снова удивленно уставился на девушку. Та посмотрела в его глаза, и бровь ее недовольно поднялась:
— Ну, вот, опять какой-то непонятный взгляд! Перестань на меня так смотреть, пожалуйста. Я начинаю думать, что со мной что-то не так.
Она отвернулась и направилась к выходу из пустынной каменной комнаты. Парень потопал следом.
«Странно все это. Ни с того ни с сего она решила помочь совершенно незнакомому оборотню. Привела в «свое» место и разговаривает так, будто совсем не боится, что в Черную луну я порву ее… Хотя, может, она куда сильнее, чем кажется. И она меня заманивает, как легкую добычу. Нет. Чушь какая-то, зачем бы ей?»
Они спустились по ступеням в подземные помещения, вышли в каменный коридор, и девушка открыла первую же решетчатую дверь. Взору предстала пустая комната без окон и мебели. Камни неровно выпирали из стен, из угла через щель текла тонкая струйка воды.
— Заходи. Я закрою за тобой засов, раз ты пока что не можешь сам. Тут стены толстые. Да и рушить их некуда — за ними только земля. Ну, а дверь такая, что и троих выдержит. Это уже проверенная камера. А я пойду в другую, чуть дальше.
Санас потоптался на месте, не решаясь зайти. Девушка нетерпеливо затопала ножкой:
— Ну? Время идет! Заходи быстрее! Мне еще самой надо в камере устроиться, а луна скоро выйдет!
Недовольно выдохнув, волк зашел в комнату, железная дверь, скрипя, закрылась за ним, щелкнул засов. Сан обернулся.
— Не волнуйся, все будет хорошо, — улыбнулась девушка и скрылась из виду, пройдя дальше по коридору.
Где-то далеко так же скрипнула железная решетка, щелкнул засов, и наступила тишина. Санас уже не слышал ни птиц, ни ветра. Лишь журчание струйки ручейка в углу камеры. Он сел на каменный пол, опустил голову и закрыл глаза. Что будет с ним в ближайшую ночь, он и представить себе не мог.
— Не нервничай, — раздался тихий голос из глубины коридора.
Волк открыл глаза и, прислушавшись, услышал, как в далекой камере бешено стучит маленькое сердце.
— Хотя, ты, наверное, слышишь, что я и сама нервничаю, — прибавила девушка. — Я всегда нервная перед Черной луной. Я уверена в камере, но всегда боюсь очнуться с ужасными ранами, из-за которых не смогу добраться до дома. Я еще не запомнила ни одну Черную ночь. Как будто их и не было. Только боль в теле всегда напоминает, что мною пытались разбить эти стены, — она едва различимо хмыкнула.
— Раз уже столько раз пережила, то и сегодня переживешь, — ответил парень.
Он даже не сразу понял, как только что произнес эту фразу. Но через пару мгновений удивленно приподнял уши.
— Научился-таки говорить, молодец. Значит, после этой ночи и человеком обернуться сможешь. Я рада. Давно не разговаривала с подобным себе.
— А разве тут за лесом не живет … — Сан замялся, подбирая менее обидное слово, мало ли как себя называют сами проклятые, — оборотень?
— За лесом? Хм, не помню там подобных нам.
— Меня обернул именно тот мужик. По крайней мере, он так сказал, назвался лесником.
— Правда? За лесом живет берсерк. Странно, что ты обернулся полностью.
Девушка замолчала, а парню безумно захотелось почесать затылок от непонимания.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты не знаешь разницы? Берсерк — это такой наполовину человек, наполовину зверь. Ими становятся те, кто обернулся не до конца. Они очень сильные. И, в отличие от нас, не контролируют себя, если обернутся. Неважно, в Черную луну или нет. С этими лучше вообще не связываться. К слову, укушенные обычно становятся именно берсерками. Наверное, поэтому люди и думают, что настоящие оборотни — это те самые полулюди, страшные бешеные несуразные громадины.
Санас немного помолчал и тихо добавил:
— Мое обращение видели в городе…
— Вот как…
— Люди были в ужасе…
Оба замолчали, размышляя о своем. От тишины зазвенело в ушах.
— Не думай об этом, — вдруг раздался голос девушки. — Люди боятся всего, чего не понимают. Ты просто…
Лисица неожиданно прервалась, и Санас услышал звериный рык. Совсем скоро уже и он бешено царапал собачьими когтями пол и пытался выгрызть путь на свободу через старую железную решетку. Она лишь больно скрежетала по зубам. Но волк уже ничего не мог с собой поделать. Бушующая ярость рвала грудь.
Тяжело дыша, в середине каменной клетки стоял волк и смотрел под ноги. Тело трясло от слабости и усталости, во рту пересохло, бока болели, из пасти капала кровь. Он резко обернулся на звук ручейка и жадно подставил морду под струю. Вода смешивалась со вкусом крови. Позади него скрипнула дверца, и в камеру вбежала девушка, упала на колени рядом с волком и подставила руки над его пастью под струю воды. Волк, опешив от такой наглости, уставился на девицу, а та, не обращая внимания, принялась жадно пить воду из рук. Вдоволь напившись, она в голос выдохнула и посмотрела на волка светло-карими, почти золотыми глазами:
— Ну, как себя чувствуешь?
— Все болит, как после хорошей пьянки.
Девушка хохотнула:
— Я на подобных пьянках никогда не бывала.
— Считай, тебе повезло.
— Как тебя зовут?
— Санас.
— А я Фиалка, — она почесала волку за ухом. — Это вместо рукопожатия, — и лучезарно улыбнулась.
Парень смутился, но такое «рукопожатие» ему понравилось.
Девушка вдруг посерьезнела и приложила руку к краю его пасти:
— У тебя нижняя губа кровит. Видимо, поранился ночью о решетку, у меня так бывало. Совсем скоро заживет. Обернуться можешь?
— Я не знаю, как.
— Ну, — Фиа немного задумалась. — Просто пожелай. У меня это так происходит. Хочу — человек, хочу — лиса.
— Хорошо объяснила…
— Попробуй хоть!
Сан фыркнул и закрыл глаза. «Просто захотеть? Я хочу ведь, очень хочу! Встать на ноги, перестать быть огромной шерстяной тушей, избавиться от хвоста…»
— Ой, всемогущий Нохра! — вдруг запищала Фиалка. — Я об этом даже не подумала!
Санас открыл глаза:
— О чем?
И тут же понял, что он все-таки обрел человеческий облик. Но теперь сидит перед девушкой абсолютно голый. Та удивленно смотрела на него и, кажется, даже не думала отворачиваться.
— А ничего так, — вдруг произнесла она, обследуя его взглядом. — У тебя такие пепельные волосы с рождения?
— Да… И не стыдно разглядывать меня?
— Немного, — честно призналась Фиа и хитро улыбнулась. — Но отвернуться мне почему-то не хочется.
Сан вздохнул:
— Есть в этих развалинах хоть чем прикрыться?
Девушка еще шире улыбнулась:
— А что, так ходить не нравится?
— Ты издеваешься, что ли, надо мной?!
Сан резко встал на ноги, девушка ойкнула и все же отвернулась.
— Все еще хочешь, чтобы я так и ходил? — улыбнулся он.
Фиалка негромко рассмеялась и ответила:
— Тут нигде ничего нет. Развалины старые, все что можно давно разворовали.
— Что за невезение?.. А твоя одежда как не рвется при обращении?
— Она зачарованная, — Фиа попыталась посмотреть на парня, но снова отвернулась, улыбаясь.
— А мне где-то можно такую взять?
— Ну, я бы могла попросить знакомого некроманта зачаровать тебе одежду… Если бы она у тебя была, — добавила девушка и снова прыснула от смеха.
— Вот зараза…
Ходить по лесу голым Санасу не хотелось. На этот раз ему даже додумать не пришлось, тело само по себе стало хрустеть и изменяться. Уже через мгновение в каменной камере снова стоял огромный пепельный волк.
Фиалка повернулась, все еще весело улыбаясь:
— Правильно, так, наверное, будет лучше. Добежим до некроманта, может, он сможет тебе что-то дать.
По телу Санаса почему-то прошел холодок. Девушка вышла в коридор и направилась вверх по лестнице, волк отправился следом:
— А какой он? Некромант…
Фиа удивленно подняла брови:
— Да какой. Обычный парень. Только поколдовывает в свободное время и может дать отпор любой нежити, даже берсерку.
— И как же становятся некромантами? Они тоже кусаются в Черную луну? — немного издевательски произнес парень.
Но Фиалка не обратила на это внимания:
— Рождаются. Либо проводят клятвенный ритуал Нохра.
— Твой знакомый — прирожденный?
Девушка проскользнула в щель каменной стены, волк стал протискиваться за ней.
— Нет, — ответила та, встречая спутника снаружи. — Он провел ритуал, чтобы оживить невесту. Но вышло совсем не то, что он хотел, к сожалению. Теперь она двигающийся мертвец. Ходит и разлагается. И пытается сожрать любое живое существо. Он держит ее у себя в подземелье и периодически навещает. Бедный. Стать-то некромантом стал, натворил глупостей, а теперь живет с этим. И никак ведь обратно очеловечиться нельзя.
Фиа закусила губу и пожала плечами, Санас отвел взгляд в сторону, задумавшись. А что бы он сделал, если бы с Анитой что-то случилось?
Девушка выгнулась и снова обернулась черной лисицей:
— Иди за мной, симпатяга. Картер будет рад нас видеть, к нему кроме меня никто не приходит. Боятся.
Лисица весело помчалась по мокрой траве. Санас побежал за ней, вдыхая полной грудью приятный влажный воздух. Утреннее солнце приветливо блистало сквозь ветви деревьев. Тело уже не болело, на языке больше не чувствовался вкус крови. «Не зря в народе бытует выражение «заживает как на собаке», — про себя усмехнулся парень. Перед ним озорно вилял пышный черный хвост с рыжим кончиком. Волк мысленно улыбнулся и прибавил ходу, ловя зубами огненное пятно. Не сбавляя темп, Фиалка удивленно обернулась и пискляво гавкнула, пытаясь увернуться. Она перевернулась в воздухе, оказавшись мордой к Санасу, резко остановилась и легонько укусила его за ухо. Если бы Санас мог засмеяться, то так и сделал бы, но собачья пасть издала только что-то больше похожее на жалкий скулеж. В сиреневых глазах спутницы заплясали смешинки. Сан кинулся на нее. Фиа не успела увернуться, и волк повалил ее в мокрую траву, покусывая за уши и шею. Лисица пыталась увернуться, периодически гавкала и старалась оттолкнуть Санаса тонкими черными лапками, что только еще больше раззадоривало волка. Наконец она выбралась и легонько укусила его за шею, а парень вдруг упал без движения.
— Эй, ты чего? — весело спросила Фиа, но ответа не последовало. Веселье вдруг сменилось волнением и страхом, она медленно сделала шаг к лежащему волку. — Санас? Что такое? Говорить можешь?
Волк резко поднял голову, его нос очутился впритык к носу лисицы:
— Могу! — и он быстро схватил ее за ухо.
Та снова весело загавкала, пытаясь увернуться:
— Напугал меня!
— Так и было задумано!
Парень перестал нападать и устало улегся в траву. Лисица опустилась напротив:
— Давно я так не веселилась!
— Знаешь, я всегда думал, что быть нежитью — ужасное проклятие, — вдруг признался Санас. — Что легче умереть, чем так жить. Но, оказавшись в этой шкуре, понимаю, что все не так уж и плохо. Чем-то даже интересно. Это совсем не то, что быть человеком. Я такого никогда не чувствовал. Даже не знаю, что на меня сейчас нашло.
Добрые желтые глаза посмотрели в сиреневые омуты лисицы.
— Я почти не знаю, что такое быть человеком, — ответила Фиалка. — Я оборотень с рождения.
— Ничего себе. И ты никогда не жила среди людей?
— Жила когда-то. Прикинулась приезжей и прожила один сезон в городе. До первой Черной луны.
— И как ощущения?
— Мне не понравилось. Чувствовала себя как в клетке. Постоянно приходилось то делать себе прически, то по три раза в день менять одежду, чтобы соответствовать другим девушкам. При этом еще и работать надо, чтобы были деньги на еду. Сплошные ограничения — то нельзя, это нельзя. Мне больше не хочется к людям. А ты хочешь вернуться, что ли?
— Я бы не отказался. Только как же я вернусь? Я не человек больше.
— Картер знает способ сделать обратный оборот…
— Что? Можно стать человеком? — Санас удивленно поднял голову и уставился на лисицу.
Та тоже приподняла морду с травы:
— Это смертельно опасно, но возможно.
— И как его делать, этот оборот?
— Я не знаю, — она помолчала и отвела взгляд. — Даже зная, что можешь умереть, ты хочешь стать человеком? Потерять лапы, острое зрение, чуткое обоняние, встать на две ноги и утопать в город? Потерять свободу?
Парень отвернулся:
— Там осталась моя невеста, — тихо сказал он. — Я хочу к ней вернуться. Я обязан. Хотя бы просто увидеть ее и объяснить все. Даже если она уже не примет меня.
Фиа грустно опустила взгляд:
— Опять все из-за невесты… Только я нахожу сородича и сразу же его теряю, — лисица вздохнула и встала с травы. — Может, словим чего-нибудь, перекусим?
Волк тоже поднялся и посмотрел на спутницу.
— Прости, Фиалка. Но там моя семья и возлюбленная. Я попытаю счастье у некроманта.
— Ты же можешь погибнуть.
— Значит, так тому и быть, — Санас немного повернул голову на бок, уши забавно наклонились в ту же сторону. — Так кого мы можем перекусить?
Лисица тихо фыркнула и игриво махнула хвостом:
— Ты же волк, ты и оленя завалишь. Тогда точно на двоих хватит.
— Я никогда раньше не охотился.
— Не волнуйся. Я помогу тебе его загнать, а сломать шею своей челюстью тебе уже будет несложно.
Охотники крались через лес к добыче. Неподалеку у небольшого прудика стоял олень, отбившийся от стада. Явно старый, прихрамывающий. Возможно, он даже покинул сородичей специально, чтобы умереть. «Повезло! Не пропадать же такой туше зазря!» — решили оборотни. Волк остался ждать в лесу с одной стороны от цели, в то время как лисица обошла ее с другой и резко выскочила из кустов. Олень испуганно кинулся прочь, навстречу ему выпрыгнул Санас и рывком впился челюстью в шею добычи. Кровь брызнула ему в глаза, потекла по земле. Но парню не стало противно, даже наоборот. Он вдруг остро ощутил голод. Олень пытался отбрыкаться передними копытами, но волк вцепился намертво. К тому же, размер давал ему большое преимущество. Сжав зубы еще сильнее, он почувствовал, как позвоночник оленя хрустнул и добыча окончательно обмякла. Тут же подбежала и лисица:
— Мне бы такую мощную челюсть! А то вечно на мелочевку охочусь.
Санас выпустил жертву из пасти, открывая взгляду спутницы окровавленную морду. Голова оленя шумно упала в траву.
— Угощайся, я не жадный.
— Теперь ты выглядишь жутко.
Волк наклонился над водой, посмотрел на отражение и тихо хмыкнул:
— Так и быть, после обеда нырну в этот пруд.
Лисица весело фыркнула и принялась рвать оленя острыми зубками. Санас отставать не стал. Голод уже скрутил желудок, требуя его наполнить. Свежее мясо оказалось чрезвычайно вкусным, хотя и немного твердоватым. Кто бы мог подумать, что он когда-нибудь будет лакомиться подобным. Будучи человеком, он никогда бы и не подумал есть сырое. Но сейчас оно казалось ему куда привлекательнее чего-то приготовленного.
Наевшись, Фиа принялась умываться лапками, совсем по-кошачьи, а Санас, все еще жуя, хитро посмотрел на нее:
— Так ты долго будешь кровь оттирать. Искупайся в пруду.
— Не хочу, — махнула хвостом та. — Не люблю ощущение мокрой шерсти.
— Хм, вот как, — пробубнил парень и, проглотив кусок, нырнул в пруд.
Берег был обрывистым, поэтому волк сразу же погрузился в воду полностью, а лисицу обдало брызгами. Она зафыркала и стала отряхиваться. Но на этом «банные» процедуры не окончились. Волк так же резко запрыгнул на берег рядом с Фиалкой и, взяв ее зубами за шкирку, кинул в воду. Та лишь пискнуть успела. Санас весело завилял хвостом, когда лисица вынырнула и зло уставилась на него:
— Вот же гад!
— Зато сразу чистая!
Выпрыгнуть из пруда с первого раза у нее не получилось, потому Сан так же за шкирку вытянул ее на берег. Она отряхнулась и снова посмотрела на волка:
— Мокрая я по лесу не побегу! Нацепляется всякой гадости, потом не оторвешь!
— Тогда, может, вздремнем? Всю ночь же бесились в камерах.
Фиа ненадолго задумалась и кивнула. Волк улегся на берегу, а лисица свернулась клубком под кустом поодаль. Легкий прохладный ветерок шуршал листвой, пуская рябь по воде. Санас понаблюдал за прудом, а потом перевел взгляд на Фиалку и заметил, что она дрожит.
— Тебе холодно, что ли?
— А тебе нет? Вода еще холодная, и ветер прохладный. Шерсть теперь ледяная и совсем не греет!
Ему холодно действительно не было. Сан молча встал, подошел к лисице и улегся рядом с ней.
— Ты чего? — возмутилась девушка.
— Грею тебя, мерзлячка. Я вроде теплый и почти высох уже, — а немного помолчав, добавил. — Теплый же?
— Угу.
Фиа прижалась к нему и закрыла глаза. Сан положил голову на лисицу и тоже мирно засопел.
***
***
Солнце уже клонилось к закату, когда пара огромных животных, выспавшихся и сытых, бежала вглубь лесов, все больше приближаясь к горам. Мощная грудь вдыхала свежий воздух. Санас никак не мог насладиться вкусом этого воздуха. И все серьезнее задумывался, а хочет ли он становиться «живым»? Попрощаться с ощущением свободы, о которой он так мечтал с детства? И вернуться в город, чтить религию, чтить Архона и работать на полях всю оставшуюся жизнь?
По словам Фиалки, некромант жил в горных пещерах и прийти к нему лучше до заката. В темноте найти вход в пещеру было довольно непросто. А потому оборотни не сбавляли темп ни на мгновение. Они бежали весь день и, к удивлению парня, совсем не уставали — не появлялась одышка, не обмякали ноги.
В какой-то момент они выбежали на горную тропу и стали быстро подниматься, перепрыгивая валуны и протискиваясь в щели. Лисица бежала уверенно, казалось, она знает дорогу наизусть. Как же давно она знакома с Картером?
Они поднялись довольно высоко, прежде чем Фиа остановилась:
— Вот и все, пришли. Ты только не сильно пугайся, когда его увидишь.
Санас немного удивился:
— А чего пугаться? Ты же сказала, он обычный парень.
— Ну, по характеру обычный. А на вид… Немного отличается от людей. Но, думаю, ты быстро привыкнешь.
Лисица развернулась и вошла в расщелину меж камней. Она казалась настолько узкой, что Сан даже не понял, как девушка прошла. Туда разве что лапа волка может пролезть, и все. Он удивленно наблюдал, как лисица спокойно удаляется от него.
— Пойдем уже! — раздался голос Фиалки. — Расщелина больше, чем кажется! Просто заходи!
Волк снова неуверенно посмотрел на малюсенькую для его размеров щель и сделал шаг вперед. Камни будто раздвинулись перед ним, и он спокойно прошел дальше. Не успел даже удивиться, как попал в просторную пещеру. На стенах висели разнообразные травы, прибитые полки хранили множество книг, в дальнем углу в импровизированном камине горел огонь. Здесь были и столы, и стулья, и диван с креслами, и шкафы, и огромные ящики. Расстеленные шкуры животных по всему полу дали понять, что некромант — хороший охотник.
— Хм, никого… — задумчиво произнесла Фиа, оглядывая помещение.
— И где он может быть? — спросил Сан.
— В подземелье.
— Мы и так под землей.
— Нет, его подземелье еще ниже. Он сделал его специально для невесты.
Санас прошел в центр комнаты к столу, но не успел заглянуть в лежавшие там раскрытые книги, как перед его носом пролетел зеленый светящийся клинок. Волк отпрыгнул и оскалился на то место, откуда прилетело оружие. Из темноты вышел парень с волосами цвета воронова крыла и абсолютно черными, залитыми непроглядной тьмой, глазницами. От глаз по всему лицу расползались тонкие черные вены, окрашивая губы в тот же оттенок, и уходили по шее под одежду.
— Ты что тут забыл, чужак?!
Сан зарычал, а перед ним выскочила Фиалка:
— Тихо, тихо! Он свой!
Некромант удивленно поднял брови:
— Фиа? Ничего себе! Давно не виделись!
Лисица приняла образ человека и обняла друга.
— И я соскучилась! — засмеялась девушка.
Санас спрятал зубы и недовольно уставился на них. Зеленый клинок давно растворился в воздухе.
«Хорошо же он незнакомцев встречает. Неудивительно, что к нему больше никто не ходит».
— Где была так долго? — отстранившись, улыбнулся некромант.
— Гуляла, изучала леса за Буйной рекой.
— Ты все дальше и дальше уходишь от дома.
— Да, без дедушки там теперь совсем скучно.
— Так и не нашла его?
Девушка вдруг перестала улыбаться и, отведя взгляд, покачала головой.
— Мне очень жаль, Фиалка, — некромант потрепал подругу по волосам и наконец обратил внимание на стоявшего позади нее волка. — А твой друг чего не оборачивается?
— А у него одежды нет, — хихикнула та в ответ.
— Теперь понятно, зачем ты привела его ко мне. Как тебя зовут? — обратился он уже к волку.
— Санас.
— Картер. Пойдем, подберем тебе что-нибудь из моей одежды.
Некромант направился вниз по коридору, волк пошел за ним, а Фиалка уселась в кресло перед огнем. Спустившись, они вошли в небольшую пещерную комнату с кроватью и несколькими ящиками.
— Можешь перекинуться и выбрать отсюда что угодно, — некромант указал на самый большой ящик.
Санас сжался, шерсть втянулась, тело захрустело. На двух ногах он прошел к ящику и открыл его, с удивлением обнаружив огромное количество одежды.
— Все что угодно? И не жалко тебе? — спросил он.
Некромант уселся на край кровати:
— Она все равно не моя. Я находил ее по лесам то у убитых путников, то в разворованных домах. Так что выбирай что душе угодно.
Став рыться в вещах, Санас понял, что там не только мужская одежда, но и женская.
— Фиа тоже одежду здесь выбирала?
— Догадливый, — улыбнулся Картер.
Парню не понадобилось много времени, чтобы выудить из ящика обыкновенные коричневые штаны, белую рубашку и довольно красивые, явно когда-то дорогие, стеганые коричневые ботинки.
Некромант подошел:
— Давай-ка то, что выбрал. Теперь мне нужна твоя кровь.
Санас удивленно выпучил глаза:
— Кровь?
— Я же некромант, а не добрая фея. Дай руку.
Сан послушно протянул руку Картеру, тот вытащил из другого ящика небольшой нож и баночку и, подойдя к парню, резанул его по ладони. Из раны засочилась кровь. Некромант собрал немного в емкость и взял одежду:
— Зачарую и принесу. Это недолго, посиди тут.
— Спасибо.
— Мне не сложно. Друг Фиалки — мой друг.
Картер вышел из комнаты, а Санас уселся на кровать.
«Надо же, всю ладонь разрезал, а я даже ничего не почувствовал. Может, у оборотней чувство боли сильно притуплено? Рассеченную губу я тоже не чувствовал».
Парень зажал рукой рану, и кровь тут же перестала идти. Он открыл, чтобы проверить, и понял, что от раны не осталось и следа. Все уже затянулось.
«Заживает как на собаке. У людей все сложнее. Совсем забыл спросить про оборот в человека. А то, может, мне и не понадобится зачарованная одежда. А если я не выдержу превращение, мне, может, вообще уже ничего не понадобится…»
Совсем скоро в комнату зашел некромант и отдал Санасу одежду. Парень быстро натянул вещи, и они вместе вернулись в комнату, где их ждала Фиалка. Она тихо ковыряла небольшой палочкой поленья в огне.
— Ну, наконец-то! — сказала девушка, вставая с кресла. — Заждалась уже!
— Что, скучала по нам? — усмехнулся Санас.
Картер недоверчиво покосился на него, а девушка просто проигнорировала вопрос.
— Неплохую одежду выбрал, — улыбнулась она. — Мне нравится.
— Спасибо.
Фиа перевела взгляд на некроманта:
— Спасибо, Картер.
— Всегда пожалуйста, — немного склонил голову тот. — Я так понимаю, вы с долгим визитом.
Фиалка хотела что-то ответить, но Санас ее перебил:
— Слышал, ты можешь сделать оборотня человеком?
— Не любого, только обращенного. Да и выживет не каждый.
— Что для этого нужно? — уверенно спросил парень.
— Вот так сразу? Не боишься?
— Я уже умирал однажды.
Картер понимающе хмыкнул:
— Да ничего для этого не нужно. Много твоей крови и долгий ритуал. Тебя будет лихорадить, будешь видеть сны, испытывать физическую и душевную боль, какой еще не испытывал никогда. А я постараюсь в это время отделить твою человеческую сущность от звериной.
Санас немного помолчал и тихо спросил:
— У тебя хоть раз получалось это сделать?
— Получалось всего однажды. Но тот парень долго не прожил после возвращения к обычной жизни.
— Что убило?
— Глупость.
Все на мгновение замолчали. Тишину прервал хруст веток из костра. Фиалка положила руку на плечо Санаса:
— Подумай, пожалуйста, тебе действительно это надо?
— Я должен попытаться.
Девушка разочарованно опустила руку и отвернулась.
— Когда можем приступить? — обратился Сан к некроманту.
— Хоть сейчас. В ритуале от меня требуется только его начать. А закончить — твоя забота.
Парень опустил глаза и задумался. Вспомнил лес, ветер и лапы, несущие его по мягкой траве. Вспомнил, как они играли с Фиалкой на поляне, как спали, прижавшись мягкими меховыми боками. Вспомнил, как дышал полной грудью, ощущая палитру запахов. Воспоминания вызвали печальную улыбку. Жаль было все это терять, но не попробовать вернуться в человеческую жизнь — значит, потерять семью и Аниту.
— Давай начнем.
Картер кивнул и пошел по коридору вглубь пещеры, Сан и Фиа отправились следом. Спустившись по коридорам, компания вышла в небольшое пустое помещение.
— Ложись на пол, — распорядился некромант.
Санас без вопросов лег в центре помещения. Картер поднес ему небольшой кинжал:
— Ты должен проткнуть свое сердце.
— Я же просто умру, — выпучил глаза Санас.
— Делай, что говорю!
Сан неуверенно взял в руки кинжал. По коже пробежал холодок. Он приставил острие к груди, сердце бешено застучало. Некромант встал рядом и, подняв над ним руки, начал что-то шептать. А Фиалка так и стояла у выхода из коридора, печально сдвинув брови и смотря на Санаса полными горечи глазами.
— Ну что, никак не решишься? — вдруг произнес Картер.
— Нет. Я готов.
Санас резко надавил на кинжал, острое лезвие вошло точно меж ребер. Тело пронзила нестерпимая боль, парень стал задыхаться, изо рта хлынула кровь.
***
Волк медленно шел. Куда шел и зачем — не понимал. Под ногами рассыпался черный песок, в лицо дул сухой ветер. От него кололо глаза и хотелось пить, но волк все равно шел дальше. Вокруг не было ничего: ни неба, ни растений, ни воды. Лишь чернота и песок, в котором лапы заплетались, проваливались все глубже. Идти становилось все сложнее.
«Что я здесь делаю?»
Хищник шел уже по грудь в песке. Приходилось делать длинные прыжки. Песок забивался в глаза, нос и рот. Дышать стало больно. Песочная западня поглощала его все быстрее. Чувство неминуемой гибели начало давить на виски. Песок стал рыхлее. Волк начал грести, пытаясь плыть, но почти ничего не получалось. Он из последних сил прыгнул еще раз и напоролся грудью на огромный сухой сук. Вой пронзил черную пустоту. Песочная река исчезла, животное осталось лежать на темной сухой земле. Бурая кровь текла из раны, расплывалась густой лужей под огромной тушей. Волк попробовал вытолкнуть сук из тела задними лапами, но лишь разворошил рану еще больше. Он скулил, но продолжал толкать, пытаться дотянуться до злосчастной ветки зубами. Скулеж и рычание отзывалось эхом в черной бесконечности.
Сук сломался и выпал из груди. Из раны потекли кровавые змеи, стали обвивать лапы животного и кусать его. Волк испуганно вскочил на ноги и кинулся прочь. Змеи шипели и пытались нападать. Но хищник уже не чувствовал боли, только страх. Что-то схватило его за хвост, он испуганно заскулил, но не обернулся. Волк греб лапами по сухой земле, оставаясь на месте. Он пытался вырваться с такой силой, что когти стали ломаться о землю.
— Отпусти меня!!! — вдруг закричал оборотень.
И полетел вперед. Лапы запутались, он споткнулся и упал. Человек покатился по земле, больно ударившись плечом. Он оперся на руки, приподнялся и поднял голову. Напротив лежал огромный пепельный волк, тяжело дыша и поскуливая.
«Это что, я?»
Парень подошел к животному и положил руку ему на лоб. Тот весело завилял хвостом и приветливо заскулил. Кровь текла из груди волка, весь в песке и крови, он медленно угасал.
— Больно, приятель? Как же я могу тебе помочь?
Волк ласково облизнул ладонь парня. Тот сел рядом, передвинул его голову к себе на колени. Дыхание хищника становилось все медленнее.
— Прости, друг. Прости, что так. Это я во всем виноват.
Глаза парня влажно заблестели. Его детские мечты умирали вместе с животным. Он обнял голову оборотня, уткнувшись в грязную шерсть носом. Тот поскуливал и пытался облизать лицо парня.
— Тихо, тихо, — человек погладил волка по спине. — Прости меня.
Животное глубоко вздохнуло, и его тело окончательно обмякло. По щекам парня потекли слезы.
