Неистовство

— С ума сойти, очнулся! — послышался голос Картера. — С возвращением в мир живых! Санас сквозь силу открыл глаза. Тело болело, в голове будто ветер выл, а во рту все еще чувствовался вкус черного песка. — Пить, — прохрипел перень. — А, да, сейчас. Картер подошел с большой кружкой воды, сел рядом и помог Санасу сделать глоток. — Сейчас, погоди, — добавил он. Некромант что-то прошептал, держа руку над телом Сана, и боль отступила. Парень вдохнул полной грудью и резко сел, понимая, что по щекам все еще текут слезы. Он протер лицо руками и спросил, посмотрев в черные глаза некроманта: — И долго я тут валялся? — Достаточно, — как-то уклончиво ответил Картер. — Сколько? — нахмурился парень. — Почти стан. — Что?! — опешил Санас. — Уже конец сезона оттепели? Картер кивнул. Сан опустил взгляд в пол: — Как же так… И… Сколько до Черной луны? — Три дня. — А я?.. — А ты — живой! — некромант хлопнул парня по спине. — Не переживай! Фиа будет рада — она так волновалась, что ты погибнешь. — Фиалка меня ждала? — округлил глаза Сан. — Зачем? Я же больше не ее сородич. — И что? Я тоже не ее сородич, но мы давно дружим. Не вся нежить ненавидит людей, приятель. Встать можешь? Картер поднялся и подал руку Санасу. Тот взялся за нее и встал на ноги, пытаясь обрести равновесие. Голова немного закружилась. — Тебе надо поесть, — сказал некромант, заметив слабость Сана. — Пошли. Они прошли в комнату со шкурами на полу, Санас сел за стол, Картер поставил перед ним тарелку с какой-то кашей. — Это же обычная еда, да? — с сомнением уточнил парень. Некромант ехидно улыбнулся: — Думаешь, мне делать больше нечего, как потом вытягивать твой труп из моего дома? Санас взял ложку. По вкусу каша и правда оказалась самой обыкновенной. И почему ему так не по себе? Будучи оборотнем, он не боялся некроманта и даже доверился ему с ритуалом. А сейчас его постоянно что-то гнетет. Из прохода слева от Санаса вышла огромная черная лисица. Увидев парня, она резво подбежала к нему и гавкнула. Но парень лишь вопросительно посмотрел на нее. — Он больше не понимает тебя, Фиа, — вдруг сказал Картер. — Он же живой и больше не владеет магией Нохра. Та еще раз посмотрела на человека сиреневыми глазами, сжалась и обернулась девушкой. — Я рада, что ты жив, — немного грустно произнесла она. — Прости, Фиалка. — Ничего, мне не привыкать быть одиночкой. Санас грустно усмехнулся: — И как мне теперь добраться в город? Мы ведь довольно далеко, еще и в лесу. Не наткнуться бы на диких зверей. — И на охотников Архона, — добавила Фиалка. — А что охотники? — удивился Картер. — Они ему ничего не сделают. Не могут же они его убить, не увидев признаков нежити. В крайнем случае, проверят осколком луны и отпустят. — Как знать… — Что за осколок луны? — спросил Санас. — Это камень, — ответила Фиа. — На который нежить реагирует почти как на Черную луну. Присутствие рядом осколка заставляет нас неконтролируемо обернуться или проявить животную агрессию. — А как на Картера подействует осколок? Он ведь и так выглядит не очень по-человечески. Некромант снова усмехнулся: — Так это моя вторая форма. Я могу выглядеть человеком, но не хочу. Предпочитаю всегда быть во всеоружии, как говорится. Да и все равно я отсюда кроме как на охоту больше никуда не ухожу. А Фиа привыкла. — Вот как, — Санас перевел взгляд на огонь. — Даже если меня схватят охотники, то увидят, что я излечился, и отпустят? — парень вдруг улыбнулся. — Это же отлично! Можно спокойно идти в город! — Долговато ты будешь «идти» туда, — осадил его Картер. — До начала Черной луны не дойдешь и попадешь на растерзание какой-нибудь неразумной нежити. Санас виновато покосился на некроманта: — Тогда, может, я пережду Черную ночь здесь? — С ума сошел? — всполошилась Фиалка. — Картер в Черную луну похуже любого берсерка! Прихлопнет и не заметит! — И что мне делать? — Я отвезу тебя в город. Санас удивленно посмотрел на нее, а Картер лишь приподнял бровь: — В каком смысле — отвезешь? — Ну, на спину мне сядет, и побегу. За день доберемся. — Такого еще не было, — снова усмехнулся некромант. — Чтобы оборотень человека на спине вез. — Тебя это не смущает? — переспросил Сан, неуверенно косясь на девушку. — Ну, мне будет совестно вот так отпустить тебя в лес. Пропадешь ведь. Постараюсь бежать поаккуратнее, чтобы не зашибить хрупкого человечишку, — улыбнулась она. Сан хмыкнул и улыбнулся в ответ. Он раньше никогда бы не подумал, что сможет подружиться с некромантом и оборотнем. Как непредсказуема порой бывает судьба. Попрощавшись с Картером, друзья вышли из пещеры. — Когда обращусь, лягу, а ты залезешь мне на спину и обхватишь шею руками. Понял? — сказала Фиа. — И только попробуй мне хоть одну шерстинку выдрать, сожру на месте! Санас улыбнулся и кивнул. Девушка сжалась и перекинулась черной лисицей, парень грустно посмотрел в сиреневые глаза животного: — Спасибо, Фиалка. Я тебе очень благодарен за все. Та кивнула и легла. Сан взобрался на лисицу и обнял ее за шею, прижавшись к ней всем телом. Лисица встала, а парень от испуга покрепче вцепился ей в шерсть: — Знаешь, раньше ты казалась мне меньше! Хищница гавкнула и рванула вперед. Санас для уверенности обхватил ее туловище ногами. Ветер развевал его пепельные волосы. Лиса ловко и уверенно петляла между камнями вниз по горе. Через какое-то время они вбежали в лес. Лапы животного быстро несли их через заросли диких растений. Санас вспомнил, как совсем недавно сам бежал по этим местам, как ощущал свободу всем существом. А теперь он уже не чувствует этого. Лес стал просто лесом, трава — травой. Не было больше ни палитры запахов, ни какофонии звуков. Все стало обычным, не принося никакого упоения. Парень разочарованно вздохнул — возможно, воспоминания о том, как он был волком, останутся для него одними из самых счастливых. Какая ирония: он был нежитью, но был счастлив. *** К вечеру следующего дня лисица со своим всадником стояли на окраине леса, недалеко шла дорога, ведущая через поле к родному городу. Парень слез на землю и посмотрел на спутницу: — Спасибо, Фиалка. Я тебя не забуду. Она тихо заскулила. Санас почесал ее за ухом: — Это вместо рукопожатия, — грустно улыбнулся он. Лиса подлезла носом под его руку и печально заглянула в карие глаза. — Прощай, Фиа. Парень отвернулся и пошел к дороге. Хищница немного проводила его взглядом и скрылась в тени леса. Санас шел и представлял, как зайдет в дом. Как его радостно встретит семья. Как расплачется мать, как обнимет сестра. От этих мыслей на душе потеплело. Он не ел весь день, сил почти не было, но ноги уверенно шли к городу. Дома ждут. И пусть церковь его проверит. Поймут, что излечение возможно. Он и сам уже понял, что больше не волк. Путешествие по лесу его в этом убедило. Все стало таким, как раньше. Парень подошел к воротам города, там сонно стояли два охранника. Увидев Санаса, один из них приободрился: — Откуда путь держишь? — С посевного домика. На лошадь напали животные, поэтому иду один. — Повезло тебе, что жив остался. Заходи. «Похоже, не узнали, — подумал парень и прошел в город. — Хотя неудивительно, каждый день через ворота проходит и проезжает столько людей, что всех не запомнишь. А убегал я в другом обличье». На улицах города кипела жизнь. Люди сновали туда-сюда, дети бегали друг за другом, там и тут раздавались призывы к покупке «лучшего товара». Санас привычно прошагал по знакомым улицам, подошел к родному дому и, остановившись лишь на мгновение, чтобы перевести дух, открыл дверь. Он оказался в пустой кухне. Одинокая печь стояла у дальней стены комнаты. Не было ни стола, ни ящиков, ни посуды. Санас кинулся в другие комнаты, но обнаружил только пустоту. От волнения сердце застучало быстрее, дыхание участилось. Неужели их выгнали из города? Неужели он их не найдет? Парень медленно вышел на улицу, закрыв за собой дверь. Он не знал, что теперь делать. — А вы, простите, что делали в доме? — к Санасу подошел невысокий бородатый мужчина с круглым выпирающим животом. — Да я… — неуверенно начал парень. — Здесь раньше семья жила, не знаете, куда они уехали? — Да никуда они не уехали, — пожал плечами мужик. — Их всех повесили за сокрытие нежити в городе. Санаса как молнией ударило. Он так и замер, смотря на мужика и пытаясь осознать услышанное. Глаза расширились, дыхание прервалось. Его прошиб холодный пот, к горлу подкатил ком: — К-как п-повесили? — заикаясь, переспросил он. — Вот так. В их доме жил проклятый, а они никому не сказали. А накануне Черной луны он напал на какого-то парня на рынке и сбежал. В городе такой шум был. Просто кошмар. Прибыли охотники Архона, все ближайшие леса перелопатили, но так ту нежить и не нашли. А вы, собственно, зачем их ищете? — Я, — еле дыша, выдавил Санас, — я знаком был с ними. Сам из другого города, поэтому… и не знал. — Вон оно что! А то я уж подумал, какой-то бродяга хочет в продающемся доме обосноваться. Ну, нет их больше. Даже молодую девчонку повесили. Бедная. Она так рыдала перед казнью. Санас зажмурил глаза и опустил голову, тело трясло. По щекам покатились слезы. — Иди выпей в трактир, приятель, — постучал его по плечу мужчина. — Жаль, конечно, семью. Говорят, хорошие люди были. Горожане тут пытались хоть что-то сделать, чтобы казнь отменили, но церковники уперлись — повесить, и все тут! И как только их сын умудрился стать проклятым?.. Мужчина еще пару раз похлопал Санаса по плечу и, повесив на дверь дома тяжелый амбарный замок, ушел. А парня колотила дрожь, сердце выпрыгивало из груди. В голову пришла мысль, что только он во всем виноват. Что им пришлось пережить? Маме, отцу, Тайре! И что стало с телами? Их похоронили? Или выкинули за город, как мусор? Если бы он мог вернуться раньше, если бы мог их спасти! Парень побрел вверх по улице, вытирая слезы. «Анита. Нужно хотя бы поговорить с Анитой», — вдруг всплыло в голове. Санас свернул на знакомую тропку, ведущую между домиков. Навстречу по проулку вывернула давняя знакомая — Марта. Она что-то искала в своем лукошке, а потом подняла взгляд. Ее глаза расширились от ужаса, когда она увидела бывшего оборотня, а Санас кинулся к ней и прижал к стене дома. Та попыталась закричать, но парень зажал ей рот рукой. У девушки из глаз хлынули слезы, что лишь еще больше разозлило Сана. Он сильнее вдавил ее в стену: — Перестань орать и скажи, где Анита? — потребовал он, буравя старую знакомую яростным взглядом. А Марту уже колотила истерика. Она пыталась вырваться, но Сан был явно сильнее. — Да не убью я тебя! — зашипел он. — Скажи, где Анита, и я тебя отпущу! Девушка быстро закивала, Санас убрал руку с ее рта. — Нету ее! — выпалила она. — Спелись две нежити и думали, ничего вам не сделают? — Что?! — еще больше разозлился парень. — О чем ты говоришь, полоумная? Какие еще «две нежити»? — Только не говори, что не знал, что зазноба твоя — ведьма! — Что? — снова переспросил он. Сердце ушло куда-то в пятки, в душе затрепыхалось скверное ощущение. — Правда не знал? Даже тебя одурачила? — всерьез удивилась девушка. — Красота ее была наколдованная. И состояние семьи тоже. Родители ее, как оказалось, думали, что им просто повезло. А она еще в детстве продала душу Нохра. Правда, тебя любила по-настоящему. Тьфу! Ты ведь обещал отпустить — отпусти. — Знаешь, что? — рыкнул он, поднимая ее за плечи над землей. — Не убивай только, ты же обещал! — завизжала девушка, пытаясь убрать его руки. — Где она сейчас? Ее церковники забрали или что? — Да сожгли ее! Сожгли! — снова зарыдала Марта, кривясь от боли в плечах. Санас одеревенел и медленно опустил девушку на землю. — Всех убили… — медленно произнес он. — Всех, кого я любил. Глаза снова наполнились слезами. Марта хотела убежать, пока можно, но почему-то остановилась и виновато посмотрела на парня. Он же смотрел в одну точку, тяжело дыша и сжав руки в кулаки. «Почему все так? За что?!» — Послушай, Сан, — тихо сказала Марта. — Лучше бы ты не возвращался. Тебя же здесь поймают церковники. Ты же проклятый, зачем ты вернулся в город? — Я вылечился. Нашел способ. Ради семьи, ради Аниты. Девушка удивленно подняла брови: — Можно вылечиться? — Рискуя жизнью — можно. Но на что мне теперь все это? И еще проклятых называют бесчеловечными? — казалось, Санас перешел на рык. — А сами всех без разбора казнят! Она ведь никому ничего плохого не делала! В жизни и мухи не обидела! Твари! — он зло ударил кулаком в стену. Девушка подпрыгнула от неожиданности и, с сожалением посмотрев на парня, сказала: — Санас, церковники и тебя казнят, если кто-то тебя узнает. Вряд ли поверят, что ты снова живой. Уходи из города. — Иди, Марта. А то и тебя повесят за встречу со мной… — Мне жаль. Девушка развернулась и вышла из переулка. «Твари! Ненавижу! Это не Нохра проклятый, а Архон! Это его последователи — настоящие чудовища, убивают всех, кто на них не похож. Нежить прячется и пытается существовать! А эти только и делают, что казнят всех подряд — и живых, и неживых! Даже целое направление создали — охотников. И они не пощадили даже сестренку! Ненавижу! Ненавижу! Всю зажравшуюся церковь ненавижу! Ненавижу Архона!» Парень снова ударил кулаком в деревянную стену, разбив костяшки до крови. Обида, горечь утраты, ненависть и злость смешались, затянув разум, словно пелена. «Если бы я мог, уничтожил бы этого треклятого светлого бога!» Оставаться в городе у него больше не было ни малейшего желания. — Надо что-то делать, — буркнул парень себе под нос. Санас аккуратно выглянул из проулка на широкую торговую улицу, взгляд упал на торговку за прилавком, отошедшую к соседу и о чем-то увлеченно болтающую. Он медленно вышел, стараясь смешаться с толпой, подошел к лотку, как бы рассматривая товар, и, быстро схватив небольшую коробок с монетами, кинулся прочь. Толстая торговка только и успела, что крикнуть ему вслед. Но погони не последовало. Пробежав несколько улиц, он остановился и, пересчитав вырученные деньги, прикинул, хватит ли на лошадь и небольшой дорожный паек. «Уеду из города, и что? Куда отправлюсь? Ехать в любой другой город и начинать жизнь заново? Оставить все как есть? — Санас зло фыркнул, засовывая деньги в карман. — Нет уж! Я этого так просто не оставлю! Найти бы ту суку, по распоряжению которой убили всю мою семью. Но что я смогу сделать, будучи человеком? А ничего! Я не охотник, не умею драться, не умею стрелять, не умею убивать, в конце концов. А вот был бы я оборотнем… Только стану ли я им снова, если меня укусят?» Парень прошел по улицам, выкупил лошадь у первого же встречного торговца скотом и направился к таверне. Зайдя внутрь, увидел довольно большое количество людей. «И откуда они взялись все? Всех на путешествия потянуло, что ли?» Санас подошел к прилавку, заказал еды и выпивки для успокоения души. — Эй, парень! Сан обернулся, к нему направлялись трое мужчин в кожаных стеганых доспехах. Один из них вышел вперед и повторил: — Парень. Я тебя тут раньше не видел. Ты откуда? — Издалека, — недружелюбно отозвался Санас и отвернулся. — Я с тобой не закончил! — грубо донеслось из-за спины. Парень поморщился и нехотя обернулся: — Ты кто вообще такой? У меня сейчас не лучшее настроение, чтобы трындеть о ерунде! — Мы охотники Архона. Слышал о таких? Санаса аж перекосило от отвращения. По скулам заходили желваки, он еле сдержался, чтобы не ударить ненавистного архоновца в челюсть. — А ты кто такой? — снова задал вопрос приспешник церкви. — Путешественник, — соврал Санас. — Нету у меня дома, я то там, то тут. А что? — Да подозрительно. Мы здесь оборотня ищем, уже с ног сбились, все леса прочесали и нашли разве что путаные следы. А тут ты, неизвестно кто и неизвестно зачем. — А-а-а, — протянул Санас, зло улыбнувшись. — Так это вы всю семью того самого оборотня казнили? — Да вот, как распорядился капитан, так и сделали. Люди должны знать, что так поступать нельзя. И бояться. — И кто этот ваш капитан? — сердце уже выпрыгивало из груди. Парень готов был прямо сейчас сломать шею охотнику, но понимал, что сил на это у него не хватит. — А тебе-то что? — отозвался мужчина. — Марк, — позвал его другой охотник. — Да проверь этого «путешественника» осколком, и дело с концом. — Что за осколок? — прикинулся Санас дураком. Мужик ухмыльнулся и достал из кармана металлическую коробочку размером с ладонь. Открыл ее и вытащил висящий на цепи небольшой черный камень. Двое охотников схватились за мечи, висящие у них на поясе, ожидая обращения. Санас внимательно присмотрелся, как переливается осколок, отражая пляшущий в камине таверны огонь. — Фу, опять голова разболелась, — посетовал третий охотник и отошел. — Похоже, ты не нежить, — кивнул названный Марком и спрятал камень обратно в коробку. — Я-то не нежить, а вот к товарищу бы вы присмотрелись, — хмыкнул парень. — У него что-то резко голова разболелась от вашего камушка. — Во-первых, он охотник, он не может стать нежитью. Во-вторых, этот камень приводит в ярость проклятых, а на некоторых людей влияет в точности наоборот. У них начинаются головокружение, слабость, тошнота. А пока осколок лежит в металле, он ни на кого не действует. Вот и приходится таскать с собой коробку. Санас хмыкнул и отвел взгляд. Злость клокотала внутри, но он старался не подавать виду. — Извини, что пристали, парень, — улыбнулся охотник. — Браги парню за мой счет! — крикнул он хозяину таверны и снова перевел взгляд на Санаса. — Это тебе за неприятный допрос. Ты бы не выезжал из города до Черной луны, а то можешь не дожить до следующего сезона. — Я как-нибудь разберусь… — Как знаешь, мальчик. Охотники отошли к остальным бойцам отряда, все это время мирно попивавшим брагу у камина. «Мальчик… Так меня тот берсерк называл. С него все и началось. С проклятых не выдержавших цепей! Ему это аукнется. Хм, а вот и план! Что будет, если меня укусит Фиа, я не знаю. А вот если меня снова укусит этот берсерк, есть вероятность, что я снова обернусь. С этого и начну». Вечером Санас выехал из города, погнав лошадь галопом. Он не думал о том, что она устанет или может даже сдохнуть. Для него главным было найти того проклятого до наступления Черной луны. Он ехал всю ночь и почти весь день. Лошадь оказалась куда медленнее черной лисицы. Все же у оборотней есть немалое преимущество над обычными животными. Доехав до семейного домика, Санас понял, что лошадь уже буквально валится с ног. Он запер ее в сарае, налив воды и оставив давно припасенное там сено, кое-как вырвал доски, которыми отец с матерью когда-то заколотили вход в дом, и зашел в темное помещение. Затхлый воздух ударил в нос. Стоявшая в углу комнаты окровавленная дверь напомнила парню о событиях первой Черной ночи. Он вспомнил, как эта дверь вылетела с раздавленным на ней большим волком. Или то был не волк? «Если задуматься, это животное было больше похоже на огромную лису, чем-то напоминало Фиалку. Но тогда из-за размера я подумал, что это волк. Странно это сейчас осознавать, спустя столько времени». Санас приставил окровавленную дверь к дверному проему, частично закрыв проход, и сел на лавку за стол. Душа плакала от накативших воспоминаний. Вот он подростком дразнит маленькую Тайру. Вот еще молодая мать ругает их за глупости. Вот отец показывает, как нужно очищать корни итиса, чтобы их можно было использовать в еду. Вот они всей семьей ужинают перед Черной ночью, и Санас убеждает родных, что все будет хорошо. Горький всхлип разорвал гнетущую тишину. В этом домике никогда не было так тихо. Парень положил голову на стол и дал волю эмоциям. Он и так слишком долго держал все в себе. У него была большая семья, была любимая женщина. И он все потерял в одночасье. Сан даже ничего не подозревал, резвился и играл с лисицей в траве, пока они мучились, умирая. И ведь Анита просила ее забрать, но он не послушал. Слишком сильно был напуган тогда и мало понимал, что творится. Парень слабо ударил по столу кулаком, а со щек стали капать горячие слезы. К тому времени, как Санас успокоился, на улице уже совсем стемнело — последняя ночь перед Черной. Он попытался съесть пару кусков хлеба, но пища вставала ему поперек горла. Утром парень оседлал отдохнувшую лошадь и направился по памяти в сторону, куда он бежал от берсерка в первую Черную ночь. Сломанные кустарники и деревца направляли его, как когда-то показывали дорогу к дому. Тот проклятый говорил, что его можно найти по запаху. Но у Санаса больше не было чуткого нюха. Потому он надеялся найти засохшую кровь берсерка и пойти по ее следам. А если не получится… Парень об этом не думал. Лошадь периодически фыркала, натыкаясь на очередное препятствие. Санас привык не обращать на это особого внимания, он лишь внимательно смотрел по сторонам. Но в какой-то момент конь громко заржал и встал на дыбы. Парень пытался удержаться в седле, но, увидев неподалеку черную лисицу, все же потерял равновесие. Копытное умчалось, как только избавилось от всадника. — Проклятье, — выдавил Санас, поднимаясь с земли. Перед ним уже стояла черноволосая девушка, недовольно скрестив руки на груди: — Ты какого лешего тут забыл?! — Я берсерка ищу, — спокойно ответит парень, осматривая округу. — Может, поможешь? — Жить надоело? Сегодня Черная луна! Почему ты опять не в городе?! — В городе мне больше делать нечего. Теперь я должен вернуть себе клыки и хвост. Фиалка непонимающе уставилась на него: — Я ничего не понимаю, Санас. Посмотри на меня, — она взяла ладонями его лицо, заглянула в глаза и увидела только отчаяние. — Что случилось? — Кое-что непоправимое… Девушка немного помолчала, но все же спросила: — Теперь, чтобы разобраться, тебе нужен этот берсерк? — Вроде того… Фиа в голос вздохнула: — Ладно, я помогу тебе его найти. А когда ты решишь свои дела, я отвезу тебя в свою башню и спрячу в одной из камер, чтобы ты пережил эту ночь. Согласен? — Спасибо, я снова твой должник. К нужному месту друзья добрались достаточно быстро. Это был небольшой деревянный покосившийся дом, обросший мхом и плющом, издалека больше похожий на лесной холм. Лисица взглядом указала на дверь и осталась ждать снаружи. Санас не стал стучать, а легонько толкнул дверь, и та, скрипя, распахнулась. В нос парню ударил запах пряных трав. Он ступил через порог и сразу оказался ногой на шкуре того самого черного лиса. Санас почему-то поморщился. Ему еще ночью не понравилось осознание того, что это лис. Слишком большой, чтобы быть животным. Это был оборотень? От раздумий его отвлек хлопок двери, находящейся напротив. На него с удивлением смотрел тот самый лесник. — Ты здесь? — он сделал пару шагов навстречу, вытирая тряпкой руки. — Обернулся все же? — Да. — Но я не чувствую в тебе… — Проклятие Нохра? — перебил его Санас. — Я по глупости избавился от него. Мужик удивленно выпучил глаза и подошел еще ближе: — Избавился? Как? — Через смерть. Но теперь я хочу вернуть все назад. За этим я здесь. — С ума сошел? Ты живой! Зачем тебе Нохра? Радуйся и беги отсюда! — Ни к чему мне больше быть живым. И я не уйду, пока ты не сделаешь то, что я хочу. Лесник нахмурил брови и наморщил нос: — Я похож на самоубийцу, чтобы прямо сейчас оборачиваться и кусать тебя? Ты знаешь, как трудно будет привести меня в чувство? Да я скорее просто убью тебя. — Пусть так, — пожал плечами Сан. — Я все равно добьюсь укуса. И кто знает, может, мне повезет и на этот раз. По скулам мужчины заходили желваки. Но он вдруг закрыл глаза, и, борясь с внутренней злостью, заставил себя дышать ровно. — Ты и впрямь ненормальный, — сказал он, снова посмотрев на парня. — Вали отсюда, мальчик. Он было развернулся, чтобы уйти, но Санас снова настоял на своем: — Либо ты укусишь меня сейчас, либо я дождусь Черной луны и получу укус без твоего согласия. Так или иначе, я не уйду просто так. Лесник неодобрительно покачал головой: — Смерти хочешь?.. Но, в принципе, какая мне разница, подохнешь ты или будешь жить? Так что будь по-твоему, бешеный Нохров сын. Однако за последствия я не отвечаю, понял? Иди за мной. Мужик вошел в дверь, из которой недавно вышел, Санас двинулся за ним. Они спустились в погреб. Одна стена подземной комнаты была выложена камнем, из нее торчали массивные цепи. — Эти цепи прочнее предыдущих, вторую Черную ночь они выдержали, — тихо сказал лесник, надевая их на запястья, щиколотки и шею. — Когда укушу тебя, беги и прячься. Может, выживешь. Санас кивнул. Оказавшись полностью закованным, мужик вдруг прорычал не своим голосом: — Ударь меня, мальчик. Да посильнее. Чтобы я разозлился. Долго просить не пришлось. Парень, дав волю злости за погибшую семью, стал избивать несопротивляющегося лесника, пока у того кровь не пошла носом. В какой-то момент одежда мужика начала трещать по швам, он стал увеличиваться, хрустя костями, стал меняться, обретая полузвериные формы. Согнувшись и жалобно поскуливая, перед парнем уже стоял берсерк. Санас сделал пару шагов назад, тварь резко подняла на него взгляд и, оскалившись, зарычала. — Ну, вот мы снова и встретились, — брезгливо поморщился парень. Нежить попыталась схватить его лапами, но цепи не дали этого сделать. Санас глубоко втянул воздух, готовясь к боли, и сделал шаг к проклятому. Лапа дотянулась до него, острые когти впились в бок, притягивая жертву к пасти. Клыки вонзились в руку. Парень закричал от боли и попытался вырваться, но хватка была мертвой. Берсерк не собирался останавливаться на одном укусе. — Санас! — послышался крик Фиалки. Но в глазах парня уже мутнело от покидающих его вместе с кровью сил.

***

Человек резко открыл глаза, упершись взглядом в зеленый куст. Непонимающе поморгав, он встал на ноги и осмотрелся. Вокруг простирался зеленый лес, по нему гулял легкий ветер, шурша сочной листвой. А из густых кустов медленно вышел огромный пепельный волк — куда больше, чем был когда-то сам Санас. Он оскалил клыки, глядя на человека. — Я знаю, ты злишься, — голос парня отозвался эхом меж деревьев. — Я поступил глупо, прости, — он протянул руки к волку. — Иди ко мне. Больше я тебя никогда не оставлю. Зверь резко кинулся вперед, вцепившись человеку в шею. Кровь брызнула на зеленую траву, из горла донеслось бульканье. Но человек не закричал, он всего лишь пытался дышать, обнимая за шею взбешенное животное.