***
Пришла я в школу уже во время урока. Никуда не торопясь, я спокойно шагала по коридору школы, наслаждаясь тишиной, ведь буквально через полчаса я не смогу услышать даже себя. Неожиданно из-за угла выскакивает какая-то девка, которую я даже не успела посмотреть, потому что в тот же миг она хватает меня за шею и жёстко прижимает к стене. Она начинает душить меня так, что я даже пошевелиться не могу. Смотрю в её полные безумия глаза. Я узнала её. Это самая странная по моему мнению из барби. Вероника, она же Вики. Пришла в нашу школу три года назад. И настолько обезумилась идеей попасть в барби, что покрасила свои шикарные чёрные волосы в блонд, из отличницы превратилась в двоечницу с натянутыми тройками от учителей, которые не хотели мучиться, оставляя её на второй год. Другие барби, конечно, приняли её к себе, и вроде бы она стала обычной безмозглой курицей, но её глаза никогда не давали мне покоя. Глаза полные безумия и сумасшествия. Вот и сейчас эти глаза находятся прямо напротив моих. Мне даже показалось, что в них пронеслась какая-то безумная улыбка, как у Джокера, ну или это моё воображение разыгралось из-за недостатка кислорода. Кстати, говоря о кислороде, его с каждой секундой становилось меньше, так как руки Вики с мерзким маникюром ещё сжимали мою шею. В глазах начало темнеть… Безвольно в голове начали крутиться картинки моей жизни: моменты счастья; моменты грусти; моменты любви; моменты безысходности; моменты с таким родным Сашкой; моменты ненависти к Артёму Сергеевичу и его глубокие глаза; моменты, кажется, с таким идеальным Фёдором Алексеевичем. И как же стало досадно, что я не могу ничего сделать. Одинокая слеза медленно покатилась по моей щеке, как будто говоря, что это была моя последняя возможность. Но вдруг я чувствую, как моя шея в миг оказывается свободной, и я падаю на колени, тяжело кашляя. Какой чёрт на неё нашёл, и что эта девка творит? Хотела я спросить у этой чокнутой, но не смогла произнести и звука из-за боли. Напряженное молчание поглощала эту ситуацию. Вики просто смотрела на меня без каких-либо эмоций. Казалось, что ей внутренне нравилось, как я мучительно кашляю на коленях перед ней. — Короче, буду весьма кратка. Не смей приставать к нему! Ты ему не пара. Не твой он уровень, деточка, — наконец-то что-то сказала эта чокнутая с ужасно наигранной дерзостью. Теперь всё стало ещё непонятнее. К кому я приставала и кому я не пара? — Ты про кого сейчас говоришь? — еле выговорила я с хриплым голосом. Она уставилась на меня, как на дурочку, цокнула и закатила глаза. — Ты так говоришь, как будто не знаешь, что встречаешься с Сашей, — после этих слов я всё ещё тупо смотрела на неё. Вики тяжело вздохнула и стервозно добавила: — короче, я тебе всё сказала, и ты знаешь последствия невыполнения моих слов. Её слова не сразу до меня дошли. Но когда я поняла, о чём она толкует, я не смогла сдержать нервную усмешку. Она чуть не задушила меня из-за невзаимной симпатии. Что с этим миром стало не так? — Какого хера здесь творится? — послышался чей-то голос сзади нас, пока я обдумывала слова чокнутой. Это был Саша. Он ошарашенно смотрел то на меня, то на эту чокнутую. Да, у меня бы была примерно такая же реакция, когда я увидела бы лучшую подругу, сидящую на полу и держащую руку возле шеи, а над ней стояла бы самая странная из Барби, которая тайно влюблена в меня. Опомнясь, Сашка отодвинул в сторону Вики и аккуратно помог мне встать. Потом в ожидании объяснений посмотрел на Вики, которая вообще потерялась из-за его напористого взгляда. Поняв, что она ничего не сумеет связного сказать, я решила сама всё объяснить: — Твоя тайная поклонница чуть не задушила меня по той причине, что я к тебе якобы пристаю. И, угрожая, говорила, чтобы я к тебе больше не лезла. Но я думаю, она не предусмотрела, что я всё могу рассказать тебе или вообще написать заявление в полицию за нанесение телесных повреждениях, и её выгонят из школы, — особенно выделила я в своей речи последние слова, чтобы до неё хоть немного дошло, что она вообще натворила. Теперь она смотрела на меня тупо. Стараясь менее заметней повернуться, она хотела улизнуть от последствий и скорее бежать куда подальше отсюда, но грубое, с долей злости «стоять!» Саши заставило её застыть на месте. Словом, если разозлить Сашку, то тебе лучше бежать. Ты никогда не знаешь, что он может сделать. Решения его всегда непредсказуемы. И из-за страха ты ему всегда подчиняешься. — Виктория, ты мне не нравишься и никогда не понравишься, потому что ты чуть не задушила человека, и поверь мне, это ненормально. Так что, если ты ещё раз приблизишься ко мне или Лизе, то я уже не буду таким добрым, и мы пойдём сразу к директору. Надеюсь, ты всё поняла. Свободна, — резко, доходчиво и по факту проговорил Саша. Вики с мелким ужасом в глазах смогла только коротко кивнуть и быстро удалиться. Я освобождено облокотилась о стену, смотря, как быстро удаляется фигура этой сумасшедшей. — Чёрт, принцесса, ты как? Где болит? Может в медпункт пойдём? — спохватился Сашка, оглядывая меня и мою шею. Удивительно, как у человека могут так быстро меняться эмоции. Вот он был злой, а сейчас обеспокоенный заяц. Не дожидаясь моего ответа, он аккуратно притянул меня к себе и крепко обнял, как будто мы не виделись много лет. На душе сразу стало так тепло, что я легко улыбнулась. Приятно понимать, что кто-то может так волноваться за тебя. Между тем, этот болван ещё крепче меня прижал, не собираясь отпускать. Мне не пришлось ничего делать, как поддаться его внезапному всплеску любви и обнять его. Всё же, могу сказать, что Сашка — самый родной мне человек, без которого, кажется, я и не проживу. Кто, если не он, спасал меня от чокнутых девок, давал списывать конспекты и подтягивать в учёбе, обсуждать парней, смотреть любимые сериалы, вытаскивать меня на вечеринки, страстно целовать по-пьяни и не только. Он просто незаменимый человек в моей жизни. — Заяц, всё нормально, в медпункт не надо, будут лишние вопросы, а вот на урок нам бы желательно всё-таки пойти, — сказала я Сашке, нехотя отцепляясь от его объятий. Он понимающе кивнул, взял мою холодную руку и направился в какой-то кабинет, где у нас урок, но, увы, какой именно урок, я не имела представления.***
Учебный день как всегда тянулся очень медленно. Каждый урок как будто проходил не 45 минут, а целый час. И вот наконец-то время доползло до последнего урока. Физкультура. Какой бы ни был Артём Сергеевич, какие бы поступки он не совершал, я не могу опровергнуть тот факт, что меня к нему просто тянет. Чёртовы тёмные глаза никак не дают мне покоя. Хочется узнать, что он чувствует, что предпримет. И вот я плетусь в спортзал с глубоким интересом. Какого поведение Артёма Сергеевича будет сегодня? Быстро переодевшись, я вышла в сам спортзал, так как сидеть в раздевалке невозможно из-за пустых сплетен из пустых головушек одноклассниц. Многие ребята уже стояли в строю, так как с минуты на минуту должен был прозвенеть звонок, и не успеешь ты даже дослушать до конца звонок, как физрук уже будет возле строя, начиная свой «нужный» всем урок. Так и произошло. Не успела я и дойти до строя, как Демон уже укоризненно смотрит в мою сторону. Когда он успел тут появиться? — Осипова, ты не на прогулке, быстрей вставай в строй, — с долей возмущения сказал мне физрук, на что я мысленно показала ему фак и послала куда подальше, но в реальности я лишь поспешила встать на место, злобно поглядывая на Артёма Сергеевича. Всё-таки на уроке он остаётся исчадьем ада. И на этот раз его жертвой стала я по непонятной причине. Весь урок он подшучивал, подтрунивал, подкалывал и издевался надо мной, как и всегда. Но каждый раз смотрел на меня своими глубокими глазами, которые точно не выражали никаких негативных эмоций по отношению ко мне. Может, он так мстит за утро? Если это так, то создаётся ощущение, что он сбежал с детского сада. Вроде уже взрослый, но любовь к играм так и не исчезла (ага, сказала Лиза). Под конец урока, совсем погрузившись в свои мысли, я не сразу заметила, что на автомате делаю пробежку. В лёгком недоумении я начала уже размышлять, как мы вообще можем делать какие-то действия на автомате, не включая мозг. Но тут мои размышления прервало что-то напротив меня, и в это что-то я походу врезалась. От неожиданности я не сумела устоять на ногах, поэтому грохнулась на пол, как то умудрившись подвернуть ногу. Было больно. Другого выхода не было, как полностью лечь на пол и тихо заскулить. — О, чёрт… Лиза, ты как? — прозвучал чей-то голос надо мной. Я приоткрыла один глаз, чтобы хотя бы увидеть, кто является виновником моего падения (себя, конечно, не будем считать). И как по закону жанра этим виновником оказался Артём Сергеевич. Он очень обеспокоенно смотрел на меня, потом перевёл взгляд на ногу, за которую я держалась руками. Несколько секунд что-то обдумывал у себя в голове, потом кивнул сам себе и неожиданно для меня, неожиданно для всех одноклассников, столпившихся возле меня, Артём Сергеевич аккуратно взял меня на руки. От немого шока у меня даже нога перестала болеть. — Эй, отпусти…те меня. У меня уже не болит нога. Я сама могу пойти, — проговорила я быстро, возмущаясь. Артём Сергеевич посмотрел на меня, как на дурочку. Но мне не пришлось повторять ему дважды, потому что он тут же отпустил меня, коварно смотря. Конечно же нога у меня не прошла. Чёртова гордость и самостоятельность, бушующие во мне, не могут принять тот факт, что мне кто-то окажет помощь. И как только я попыталась ступить на «уже не больную» ногу, стало невыносимо больно, и я бы ещё раз упала, если бы Артём Сергеевич снова меня не подхватил и взял к себе на руки. Довольный своей правотой, он изредка поглядывал на меня, чтобы убедиться в моём состоянии, и нёс неизвестно куда. Смирившись, я приложила свою голову к плечу учителя и вздохнула. Сразу повеяло чёртовски притягательным запахом крепкого кофе от учителя. Почему-то мне сразу представилась картина, как каждое утро Артём Сергеевич сонно заваривает крепкий кофе, чтобы хоть чуток взбодриться, потом идёт к окну и одиноко пьёт напиток, смотря в окно и думая о чём-то своём. Не знаю почему, но мне захотелось добавить в эту картину себя, внезапно обнимающую со спины учителя… Из размышлений меня вывел холодный ветер, так внезапно подувший прямо мне в лицо. Я оглянулась по сторонам и поняла, что мы уже вышли на улицу и направляемся к парковке. Не знаю, когда Артём Сергеевич успел взять моё пальто с моей сумкой, но меня больше волновал вопрос, куда меня вообще привезёт физрук. — Мы сейчас ко мне. Я уже договорился со знакомым-доктором, который приедет и осмотрит твою ногу, — как будто прочитав мои мысли, проговорил Артём Сергеевич, аккуратно посадив меня в свой автомобиль. Я с благодарностью посмотрела в тёмно-синие глаза учителя. Конечно, я понимаю, что буду в логове врага, но кто сказал, что теперь он мне враг. С каждым чёртовым днём, с каждым его глубоким взглядом, с каждой его ухмылкой, с каждой колкой фразой я начинаю неосознанно привязываться к нему. И я чертовски боюсь привязанности. Ведь люди ещё то говно: посмеются, растопчат твои чувства и отправят дальше жить, как будто и ничего не было. Я уже это пережила и не хочу, чтобы это всё вновь повторилось. Ехали мы молча. Я не обращала внимание на учителя, а просто смотрела в окно, невольно вспоминая не очень весёлый период в моей жизни. Но как всегда мои размышления прервал телефон, на который пришло сообщение. Фёдор Алексеевич: «Я узнал, что ты упала на уроке и ногу подвернула. Ты как там? Как нога? Может тебя отвезти в больницу?» Я: «Всё хорошо. Нога болит, но в больницу не нужно, меня Артём Сергеевич везёт к своему знакомому-доктору.» ФА: «Понял. Будь осторожней и всегда будь на связи. Если что-то случится, сразу звони.» Я: «Хорошо, можете не беспокоиться.» Странный какой-то. Что может случиться? Артём Сергеевич окажется маньяком, который затаскивает школьниц к себе домой и насилует их? Или ещё хуже — убивает? Ну, надеюсь, что это не так… Я посмотрела на учителя. Да вроде не очень похож на маньяка. Хотя может он и пользуется своей офигенной внешностью для заманивания новых жертв. Чёрт, ну и фантазия у меня. Через минут пять мы остановились около высокой элитной новостройки. Артём Сергеевич помог мне вылезти из машины, а я даже не успела и шага сделать, как была сразу подхвачена на руки. Я тут же хотела возмутиться и сказать, что я уже сама способна передвигаться (не будем вспоминать случай в спортзале), но желание проявить независимость перебил укоризненный взгляд Артёма Сергеевича. Лучше промолчу, но буду жива. Войдя в здание, Артём Сергеевич поздоровался с охранником, подозрительно смотревшего на меня, и направился в лифт. Нажав на кнопку 13 этажа, учитель уставился в закрывающиеся двери. Двери закрылись. Стало как-то не по себе. Я прижата к Артёму Сергеевичу, слышу его медленное дыхание, кайфую от его запаха и ловлю на себе внимательный взгляд тёмных демонических глаз. Осмелилась тоже посмотреть на него, надеясь, что он отведёт взгляд, но этого не случилось. Мы смотрели друг другу в глаза, чувствовали наше биение сердце и учащённое дыхание. Возможно, не приехав лифт на нужный нам этаж, Артём Сергеевич поцеловал бы меня, а я бы не стала сопротивляться. Но, увы, дверь лифта открылась, и мы разорвали нить связи наших взглядов. Еле открыв дверь квартиры, Артём Сергеевич наконец-то вошёл в жилище демона. Быстро разувшись, он понёс меня в глубь квартиры и аккуратно положил на довольно мягкий диванчик. Квартира, как мне и представлялось, была в тёмных тонах. Чёрные шторы закрывали дневной свет. А сама квартира казалась пустой, словно здесь живут недавно. Никаких лишних вещей не было: ни рамочек с фотографиями, ни статуэток, ни всяких коробочек с ненужной фигнёй. Минимализм, да и только. Но больше всего меня заинтересовала кухня: огромная, с множеством шкафчиков и кухонной техники и даже с собственным домашним баром. На такой кухне и я бы начала вкусно готовить. Интересно, а Артём Сергеевич вкусно готовит? Раз у него такая кухня, то скорее всего он же что-нибудь готовит. — Ты есть хочешь? Я, конечно, не шеф-повар, но могу что-нибудь сварганить, — произнёс вдруг учитель над моим ухом. Я в скором времени окончательно поверю, что он Демон и читает мысли других людей. — Эм… Ну если можно, то только кофе. Не хочу есть, — ответила я учителю. Однозначно мой ответ ему не понравился. Он сделал недовольную мордочку, но, соглашаясь, кивнул. — Мой знакомый скоро должен приехать, поэтому потерпи немного. Ещё болит? — спросил меня учитель, делая мне кофе, когда я уже хотела задремать. Слишком насыщенный день был. Я кратко кивнула и уставилась в потолок. С каких пор моя жизнь стала полной бушующими событиями, в которых центром внимания была именно я? Ещё недавно я была ничем неприметной девочкой с чокнутым лучшим другом, никому не грубила, не дерзила, искренне любила своего бывшего парня (имя даже не хочется вспоминать) и искренне верила, что эта любовь взаимна. Но помимо того, что я была тихоней, я была наивной. И именно эта наивность послужила мне уроком. Я узнала, что парень всё это время мне изменял, а встречался со мной из-за дебильной жалости. И вместо объяснений он при всём классе сказал фразу, которую я запомнила на всю жизнь: «Да кому ты нужна? Строишь из себя такую правильную девочку, что даже до тошноты противно. Даже не буду объясняться за свои поступки. Ты этого не достойна и никогда не была достойна.» Конечно, было до жути обидно и больно. Именно тогда у меня открылись глаза на настоящий мир, и я поняла, что люди бывают ещё тем дерьмом. Несколько ночей я порыдала, погрустила, но, благодаря поддержки Саши, взяла себя в руки, послала всех и всё к чертям. Стеснение, замкнутость, приличие, молчаливость и притворство в пай-девочку я навсегда сожгла в себе. И стала такой, какая я сейчас. Настоящая я. Возможно после этого моя жизнь и стала такой насыщенной. — Эй, ты уснула что-ли? — я посмотрела на учителя, который внимательно смотрел на меня с кружкой кофе в руке. Я быстро вытерла незаметно возникшие слёзы из-за не очень приятных воспоминаний, покачала головой и взяла свою кружку с горячим кофе у Артёма Сергеевича. Он хотел ещё что-то сказать мне, но сделать этого ему не дал звонок в дверь. Походу пришёл долгожданный доктор. Учитель направился в прихожую открывать дверь, а я пока сделала несколько глотков райского напитка. Удивительно, но кофе оказался таким, какой я всегда пью, хотя я Артёму Сергеевичу не говорила про свои предпочтения. Мысль о сверхспособности учителя начинает казаться не такой безумной. В комнату вошёл мужчина лет тридцати со странными, но красивыми татуировками на руках и шее. И не скажешь, что он доктор. Вслед за ним зашёл Артём Сергеевич и начал меня с ним знакомить: — Лиза, это Павел Аркадьевич. Павел Аркадьевич, а это Лиза, которая постоянно попадает в неприятности. — Можно просто Паша, — произнёс доктор, подходя ко мне, — и я не уверен, что такая красавица виновата, что попадает в неприятности, — весело подмигнул мне Павел, на что Артём Сергеевич тяжело хмыкнул. Доктор аккуратно начал осматривать мою ногу, задал несколько вопросов о самом происшествии и присутствует ли сейчас у меня какие-то боли. Нога болела, но не так сильно, как в спортзале. — Так, у тебя растяжение связок, но не очень серьёзное. Я сделаю тебе специальную повязку с лечебной обезболивающей мазью. В течение нескольких дней надо менять эту повязку и не тревожить ногу. Лучше лежать дома. А после никаких сильных нагрузок на ногу. — вынес вердикт Павел Аркадьевич. Потом перекинулся несколькими словами с Артёмом Сергеевичем и покинул квартиру по причине загруженного графика. — Чёрт, вот ваша дурацкая физкультура ни к чему хорошему не приводит, — начала жаловаться учителю, когда он, проводя доктора, вернулся ко мне и устроился рядом со мной на диване, — я только прошла кастинг в танцевальную школу, в которой занятия у меня должны начаться завтра, как вдруг вы и ваша физкультура. — Во-первых, мой урок никакой не дурацкий, просто не надо было витать в облаках во время бега. Во-вторых, хватит выкать, а то чувствую себя старым пердуном, который затащил малолетку к себе домой, — возмущённо начал говорить Артём Сергеевич. А как мне к нему обращаться? Просто Артём? Или Тёма? Нет! Мне кажется, я не смогу по-другому. — Во-первых, вы мой учитель… — С которым ты целовалась, дорогуша, — перебил меня этот болван, весело сверкая своими дьявольскими глазками. — Неважно! И я не собираюсь больше этого повторять! — гордо подняв подбородок, ответила я, на что Артём Сергеевич рассмеялся и под моё удивление наклонился ко мне. Опять его дьявольские глаза находились напротив моих, что ужасно обостряло ситуацию. — Ты уверена, принцесса? — сладким голосом начал манить, зараза, с каждой секундой приближаясь всё ближе ко мне. Я уверенно (надеюсь на это) кивнула, а губы учителя растянулись в хитрой усмешке, — а мне так не кажется. Твои глаза, полные желания, учащённое дыхание и приоткрытые губы говорят мне совсем другое. — Ой, иди к чёрту, — проговорила я прям в губы Артёма Сергеевича, потому что они были настолько близки, что желание сорваться было весьма велико. Чёртовы манящие глаза и дьявольская усмешка. — Так я уже возле него, — сладко проговорил учитель и, не дав мне ничем ответить ему, а ответить было чем, накрыл мои губы своими. Ммм, такие горячие и такие желанные. Не удержавшись, я начала ответно целовать Артёма Сергеевича. Его язык уже давно танцевал с моим, а моё дыхание сбилось к чертям. Мои руки обвили шею учителя, тем самым притягивая его ближе ко мне, а его руки уже вовсю хозяйничали на моей талии, каждый раз наровясь опуститься ниже. Стало невыносимо душно, но у нас не было сил оторваться друг от друга. Его горячие губы просто растворяли мои. Но чёртов кислород не бесконечен, поэтому учитель нехотя оторвался от моих губ, и начал прокладывать дорожку поцелуев к шеи, пока я хватала ртом воздух. Артём Сергеевич добрался до шеи, начал нежно целовать, а после походу хотел сделать засос, но боль от утреннего происшествия зарядила всё тело молнией, на что я невольно вскрикнула. В ту же секунду Артём Сергеевич отстранился и с испугом или с взволнованностью посмотрел на меня. Боль сразу же исчезла. Я тяжело вздохнула, ведь не имею огромного желания рассказывать всё Артёму Сергеевичу. — Что случилось? Рассказывай в какую неприятность ты без меня влипла, — устало ответил физрук, скрывая свою взволнованность. — Нуу… Да какая вам разница, всё уже хорошо, — попыталась увернуться от рассказа неприятной истории, но гневный взгляд учителя дал понять, что мне не увернуться. — Лиза, я жду, — грозно сказал Артём Сергеевич, что у меня аж мурашки по коже пошли. — Ладно… Одной из Барби взбрендило в голову, что мы с Сашей встречаемся. Ну и сегодня утром, пока шёл первый урок, она прижала меня к стенке и начала душить. Да так, что я стала прощаться с жизнью, потому что в глазах всё стало темнеть. Но она меня отпустила и начала что-то бякать, якобы угрожая, но вовремя подошедший Сашка разрулил всю ситуацию. Так что надеюсь, что она больше не тронет меня, — вкратце рассказала всю утреннюю история, ловя на себе недовольный взгляд Артёма Сергеевича. — Скажи её фамилию, и завтра её не будет в школе, — кратко произнёс Артём Сергеевич после минутного напряжённого молчания. — Не скажу. Я же говорю, что Саша во всём разобрался, и она меня больше не тронет, а если и тронет, то вмиг окажется не в школе, а в полицейском участке. — Я смотрю, Саша берёт слишком много на себя. То целует тебя по середине школьного коридора у всех на виду, то разбирается с чокнутой ученицей, которую психушка ждёт. Что он ещё намерен делать? Затащить тебя в кровать? — сам того не замечая, Артём Сергеевич начал серьёзно злиться. Возможно его слова меня бы и обидели, если бы я слышала их впервые. Но они ни капельки меня не задели, поэтому я устала вздохнула и направила свой взгляд в потолок, решив не отвечать на эти глупые слова. — Ладно, потом вернёмся к этому разговору, а пока тебе надо выпить тёплый чай и шею чем-то помазать, а то я не смогу долго выдерживать своё желание укусить такую сладкую шею, — я всегда знала, что Артём Сергеевич-маньяк, — а, и ещё, ты сегодня остаёшься у меня, а может и не только сегодня, — хитро усмехнулся, а я тут же хотела возразить, ведь не намерена оставаться под присмотром этого Демона, но как всегда сказать слова мне не дали, — и не каких возражений, а то придётся родителям звонить. Походу я попала. Чёрт.