Беги от меня

      Покинув эту чёртову библиотеку, этого чёртова физрука, я направилась искать Сашу. Именно он сможет меня успокоить (ну или его губы). Так как сейчас перемена, а урок биологии я успешно прогуляла, его найти не так проблематично. Либо он в туалете курит (да, отбитый у меня друг), либо в столовой. Я направилась в столовую. Чувствую, нервы на грани. Ещё чуть-чуть, и, кажется, я взорвусь. Спокойно. Дышим, дышим… Проходя по длинному коридору, я увидела Сашку, который как раз шёл навстречу мне. Ни секунды не медля, я быстрым шагом испарила расстояние между нами. По выражению лица Сашки можно понять, что он ничего не понимает и слегка взволнован. Да уж, как тут не волноваться, когда у твоей лучшей подруги скоро случится нервный срыв. Я схватилась за воротник рубашки Саши, тем самым притягивая к себе. Секунда. Я заключаю парня в требовательный, жадный поцелуй. От такого поворота событий Саша облокотился к стенке, но не прервал меня. Начал так же страстно отвечать. Пофиг, что мы в школе. Пофиг, что на нас сейчас смотрят люди. Пофиг, что о нас подумают другие. Сейчас мне это нужно. Конечно, можно подумать, я какая-то слишком раскрепощенная, с одним танцую, с другим флиртую, с третьим целуюсь. Но если честно, мне всё равно. Пускай думают, что хотят. Да, я вот такая, такой у меня характер неопределённый. Но это моя жизнь, поэтому что хочу, то и делаю.       Я уже давно оказалась прижата к Сашке, а его руки уже давно оказались на моей талии. Стало неимоверно душно, но спокойно на душе. Поцелуи с Сашей — это какое-то успокоительное для меня. Через минуты три мы вернулись в реальный мир. Оглядев вокруг нас людей, я ни капельки не удивилась. Некоторые школьники просто смотрели на нас, некоторые снимали на телефон, некоторые просто проходили мимо, странно поглядывая на нас. Я слегка отошла от Саши, поправляя волосы. Сашка поправил свой воротник и посмотрел на меня с немым вопросом. Ничего не говоря, я попыталась взглядом передать все свои чувства и эмоции. Удивительно, но он всё понял. Слегка улыбнулся, подмигнул мне и, развернувшись, зашагал по коридору. А я, оглядев учеников, которые ещё с любопытством наблюдали за нами, пошла прочь, а именно на физику.       На физике я обычно ничего не делаю, смотрю в окно и думаю, а может и не думаю. И потом ещё удивляюсь, почему я её не понимаю. Вот и сейчас мне совершенно плевать на магнитное поле, генерацию электрического тока… Прочитав тему и поняв, что это полная скукотища, я отвернулась к окну. Сашка всё равно всегда всё записывает, потом даст конспекты. Благодаря ему я и вытягиваю этот предмет на четыре. — Эй, Лиз, — вырвал меня из раздумий Саша, — смотри, нас считают теперь парочкой, — показывает мне запись в группе нашей школы, где прикреплено видео нашего поцелуя и подпись «Наконец-то! Как вам эта парочка?». Я вздохнула. Не удивлена. — А разве мы раньше не были вместе? — иронично спросила я у Сашки. Он развёл руками, тихо посмеиваясь, и потом продолжил что-то писать в тетрадке. Обожаю его.

***

      После уроков я запланировала поехать на кастинг в танцевальную школу. С четырёх лет я занималась самыми разными видами танцев, но по непонятным причинам в девятом классе я всё бросила. Честно, не знаю причину такого резкого решения по отношению к танцам. Либо мне стало скучно, либо лень, либо таков был возраст, ну или всё вместе. Но сейчас я жалею о потерянных годах без танцев, поэтому я решила для себя попробовать вернуться. И для моего триумфального возвращения я выбрала танцевальную школу «Глория» — одна из самых лучших, авторитетных школ в нашем городе. Именно ученики этой школы занимают призовые места на городских, всероссийских конкурсах. И возможно я слишком уверенна в своих возможностях, но мне кажется, что у меня есть шанс поступить в эту школу.       Приехав туда, я сразу пошла к директору, который и принял мою заявку. Мы провели довольно милую беседу, где я рассказала о себе и о моём танцевальном опыте. После разговора меня попросили станцевать перед жюри, чтобы окончательно вывести решение.       Переодевшись, я вышла на сцену. Передо мной сидели три человека, скорее всего они и являются преподавателями. Я представилась, после включилась музыка, и я начала танцевать. Вообще я любитель импровизировать, но в этот раз кое-какие элементы я подготовила, чтоб уж наверняка. Начала я с элементов контемпа, а продолжила элементами джаз-модерна. Как всегда, чтобы полностью прочувствовать танец, насытиться им, я закрыла глаза. Всё, теперь здесь есть только я и мои чувства, передающиеся через движения танца. Под конец импровизация взяла во власть моё тело и закончила сногсшибательным финалом (ну я на это надеюсь). Музыка затихла. Я медленно открываю глаза, чтобы привыкнуть к свету, и в зале зрителей вижу жюри, между которым стоит человек, которого я меньше всего ожидала здесь увидеть. Он неотрывно смотрел на меня, что, конечно, слегка меня смутило, но опомнившись, я разорвала такую притягательную связь взглядов и ожидающе посмотрела на жури. — Ну что ж, Елизавета, пока вы одна достойно станцевали из многих, кто хотел к нам в школу. Конечно, надо ещё работать и работать, но думаю, другие преподаватели согласятся со мной, что мы не должны упускать такой талант, — вынес вердикт один из преподавателей. От этих слов внутри меня всё перевернулось. Да, я была уверенна в своих способностях, но чтобы настолько… Я лучезарно улыбнулась и вновь посмотрела на неожиданно оказавшегося здесь человека. Он улыбнулся в ответ и подмигнул. — Спасибо, Елизавета, можете идти переодеваться и не забудьте зайти к директору для заполнения бумаг. — я кивнула, попрощалась с жюри и пошла переодеваться.       Переодевшись, я направилась к директору на второй этаж. Как всегда не обращая ни на что и не на кого внимание, я поднималась по лестнице и писала Сашке о моём успешном прохождении кастинга. Вдруг я врезаюсь в кого-то. Поднимаю голову, и мой взгляд встречается с зелёными глазами, которые, кажется, скоро вот-вот засверкают, как изумруд. — Оу, Елизавета, вам стоит повнимательнее ходить, а то упадёте и сломаете себе что-нибудь, и до свидания танцы. — Оой, Фёдор Алексеевич прекращайте язвить, между прочим это вы мне путь загородили, — он лишь коварно улыбнулся, — вы какими здесь судьбами то? — Хм, меня судьба привела сюда, к тебе, а значит, ты и есть моя судьба, — математик легко засмеялся, но мой серьёзный взгляд заставил его прекратить, — ну, а если на самом деле, то сиё учреждение принадлежит мне. Я законный владелец этой школы танцев, — на полном серьёзе проговорил Фёдор Алексеевич. Сначала я не вникла в его слова, потом до меня дошло, но, не поверя, я начала искать подвох на лице математика. Безрезультатно. — Судя по твоему лицу, всё же мне придётся показывать бумаги, доказывающие, что эта школа моя. — Эээм… Но… Эм… Понятно теперь, откуда у вас такая машина, — наконец-то я что-то смогла сказать (не считая каких-то непонятных членораздельных слов в начале). Фёдор Алексеевич лишь засмеялся, потом неожиданно взял мою руку и потянул меня за собой куда-то наверх. Мы поднялись, прошли до конца длинного коридора и вошли в какой-то кабинет. — Это мой скромный кабинет, присаживайся, я пока сока что-ли налью, — сказал мужчина, скромно улыбнувшись мне. Я оглядела помещение. Стильно. Всё в сдержанных тонах. На стенах висят очень красивые и эстетичные фотографии танцоров. Вместо нудных кресел стоит диванчик. Но что ещё меня особенно поразило, это огромный шкаф с самыми разнообразными виниловыми пластинками, возле которого рядом на тумбочке стоит проигрыватель. — Никогда бы не подумала, что вы владелец школы танцев и коллекционер виниловых пластинок, — сказала я, присев на мягкий диванчик. Фёдор Алексеевич лишь пожал плечами, подал мне стакан с соком и сел рядом. — Никогда бы не подумал, что столь прямолинейная и острая на язык школьница может танцевать такие чувственные и нежные танцы, — подметил математик, на что я только фыркнула. — Ладно, мне ещё надо к директору зайти, какие-то бумаги заполнить, а потом домой делать заданные вами же задания. — Ооой, ты сроду не делала домашние задания, назначенные мной, поэтому иди сейчас к директору, а я пока соберусь, а после поедим мороженое есть. Жуть как захотелось мороженого, — Фёдор Алексеевич подмигнул мне и направил к директору.       Обескураженная происходящим, я быстро заполнила все нужные бумаги, определилась со временем тренировок и группой. Попрощавшись с директором, я спустилась на первый этаж, где и должен был ждать Фёдор Алексеевич. На первом этаже я действительно увидела математика, но не одного. Он стоял и мило слушал какую-то девушку. По одежде можно предположить, что она занимается в этой школе. А если судить по фигуре, то она наверняка является идеалом для многих парней (и я даже не буду с этим спорить). Ну вечно я не могу ждать, пока она наговорится, поэтому я сразу же подошла к Фёдору Алексеевичу. — Я всё. Можем идти, — сказала я, обращаясь к математику и прерывая столько интересный рассказ юной девушки. И если судить по её взгляду, то можно сразу понять, что я подошла совсем не вовремя, и она ещё не до конца довела свою операцию «Соблазнить Фёдора Алексеевича — красивого, состоятельного владельца танцевальной школы». Она осмотрела меня с ног до головы высокомерным взглядом, сразу дав понять, что подругами мы точно не будем. — Отлично, тогда пошли. До свидания, Маргарита, — произнёс Фёдор Алексеевич, прервав эту волну оценивающих взглядов. Не успела Маргарита и слово сказать, как математик взял меня за руку и повел к выходу. Но я точно уверена, это её взбесило, что меня очень радует.       Мы вышли из здания и направились к машине Фёдора Алексеевича. На самом деле думала, что мы пойдём гулять, но походу у математика совсем другие планы. — Ну и куда мы поедем? — уже в машине не сдержалась я от этого вопроса. Учитель лишь хитро на меня глянул. — Вот всё тебе скажи, — произнёс учитель с наигранным недовольством. — Да! — Гулять и есть мороженое, но в особенном месте. Я уверен, что ты там точно не была, — хитрая ухмылка на лице математика заставила меня замолчать и в предвкушении ждать, когда мы приедем в это «особенное» место.       Через минут пятнадцать машина остановилась возле какой-то лужайки. Фёдор Алексеевич вышел первый и открыл мне дверь. И тут я убедилась, что в этом месте я точно не была. Перед нами стояла веранда, которая из-за вьющихся цветов сливалась с деревьями всех цветов огня. Но самое интересное, она стояла на озере. Фёдор Алексеевич взял мою руку, и мы пошли по тропинке к веранде. Добравшись, на веранде я увидела только деревянную скамейку, туда мы и приземлились. — А мороженое где? — спросила я у Фёдора Алексеевича после минуты молчаливого любования этим местом. — А, сейчас, — Фёдор Алексеевич быстрым шагом дошёл до машины, открыл багажник и достал оттуда пакет. Уже, когда он вернулся, я смогла рассмотреть содержимое пакета. Четыре баночки мороженого. Две ванильные, две клубничные. Я вопросительно посмотрела на учителя, так как думала, что с такими вкусами мороженое едят только девушки. — Что? Да, мне нравится мороженое с ванилью и клубникой. А вот шоколадное я недолюбливаю, — сказал Фёдор Алексеевич, на что я ещё больше удивилась, ведь это тоже мои любимые вкусы, и я тоже не очень люблю шоколадное. Подозрительно озираясь на учителя, я взяла ванильное мороженое. Потом отвернулась от него и начала наслаждаться видом спокойного, возможно одинокого озера передо мной и ужасно вкусным мороженым, которое просто таяло во рту. Судя по молчанию Фёдора Алексеевича, он тоже наслаждался этой чрезмерной тишиной. Минут пять мы вот так сидели, молча поглощая сладкий десерт. — А как вы нашли это место? — спросила я с полным ртом мороженого, на что получила тихий смешок от учителя. — Не знаю, как-то случайно это произошло. Раньше я очень любил после работы гулять, бродить где-нибудь. Особенно, когда в жизни происходили какие-то проблемы, я бродил и думал. Вот и в один из таких дней я по случайности наткнулся на это место. И оно стало для меня особенным. Здесь можно закрыться от всех проблем, от всего мира и наслаждаться этим спокойствием. Здесь моя душа и сердце успокаиваются, как будто в раю, — рассказывает Фёдор Алексеевич, смотря прямо, куда-то вдаль. — Если это место для тебя особенное, то почему меня сюда привёл? — спросила я, прекрасно понимая причину, но как говориться: «Быть умной, это вовремя притвориться глупой». На этот вопрос учитель слегка усмехнулся и пронзительно посмотрел на меня, будто ища ответ в моих глазах. — Возможно будь я глупее, ответил бы на этот вопрос. Но сейчас я предпочту промолчать, — ответил Фёдор Алексеевич, всё ещё смотря мне в глаза (в душу). И я поняла, что он знает обо всех моих играх, которые я веду с парнями, знает мои последующие действия, знает меня настоящую. А какая я вообще настоящая? Я сама на этот вопрос не отвечу, а Фёдор Алексеевич скорее всего ответит. Что меня пугает и вводит в замешательство. На его слова я тоже промолчала, мне показалось, что тут будет лишнее что-то говорить. — Ладно, поехали, я тебя до дома довезу, а то замёрзнем здесь, — после минутного молчания произнес учитель. Я кивнула.       В машине играла музыка, мы ехали молча. Я уверена, что сейчас каждому надо подумать над своим. Не знаю как Фёдор Алексеевич, но я думала о пицце, о картошке фри, о наггетсах… Я поняла, что жутко голодна. И даже весьма вкусное ванильное мороженое не утолило мой голод. Надеюсь, дома я найду что-нибудь (да, да, надейся).       Через пятнадцать минут мы подъехали к моему дому. Я не смотрела на математика, но чувствовала, что он на меня смотрит, наблюдает за мной, предугадывает мои эмоции. — Ладно, Фёдор Алексеевич, спасибо за прелестную прогулку и мороженое. Я пойду, ведь не можете же вы бесконечно на меня пялиться, — дерзко посмотрела я на учителя, на что он слегка опешил, подмигнула ему и вышла из машины, не дав сказать и слова напоследок.       Подойдя ближе к дому, я заметила его, стоящего возле подъезда. Артём Сергеевич нервно покуривал сигарету. Ох, как он не вовремя. Он же мог увидеть, как я выходила из машины математика. Стоп. А с каких пор меня это начало волновать? Я подошла к нему и вопросительно на него посмотрела. — Лиза, добрый вечер, — проговорил виноватым тоном Артём Сергеевич, что меня слегка удивило. Я кивнула, ожидая продолжения его речи. — Я хотел извиниться за своё не очень хорошее поведение с тобой. И вот, принёс вкусняшек, — я жадно посмотрела на пакет, — и судя по твоим голодным глазам, тебя Фёдор Алексеевич не соизволил накормить, — немного раздражённо сказал физрук. Я демонстрационно цокнула. Всё-таки увидел машину Фёдора Алексеевича. Ладно, не подаём виду, что мне не всё равно. Я безразлично приняла пакет со святой едой. — Спасибо. Доброй ночи, — сухо попрощалась я с учителем. Кинула взгляд, полный равнодушия на Артёма Сергеевича и вошла в подъезд, не дав ему ответно попрощаться. Люблю последнее слово оставлять за собой.        Подъездная дверь захлопнулась. Моё безразличное выражение лица сменилось на самодовольную улыбку.