***
Художник спокойно сидел-лежал на кушетке и рисовал. Давно он не практиковался на обычной бумаге, но получалось неплохо, пока в палату с криками «Папа!!!» не ворвались три урагана. Медсестра что-то кричала о противопоказаниях, но дети ее не слушали, как и взрослый, стоящий в проеме и глупо улыбающийся. — Ребята, задушите! — попытался отодрать малышей Инк. Но слабость все еще давала о себе знать, поэтому ничего не выходило. Художник уже смирился с судьбой быть задушенным собственными детьми, но тут к ним подскочил Хариер и отдернул двоих. Спиллед все равно мелкий, не должен сильно навредить, а эти двое уже далеко не мелкие. — Пи, Гради, не убейте его раньше времени, мне дайте шанс, — нежно попросил Эррор и нахмурился, переведя взгляд на художника, — Инк, ты идиот! Надо было о себе думать, а не пытаться спасать других! — Пейнт немного смутился. Он надеялся, что Эррор не узнает об этом, но, видимо, не судьба. Похоже, медперсонал разболтал о героическом поступке, за который его убьет любимый. — То есть, соседского ребенка ты вытащил, а о себе и о нас не подумал! Что мы делали бы, если бы ты умер?! Надо было сразу уходить, а не… — Прости, но я не смог его бросить, — мягко улыбнувшись, оборвал речь Ошибки художник. — Я с тобой посерею, — тяжело вздохнув, вынес вердикт Хариер, — Так, а теперь будешь платить за этот храбрый, но очень глупый поступок, — оскалился Эррор и, сняв Спилледа с Инка, тоже обнял. — Эррор, не волнуйся, все уже хорошо, — аккуратно приобняв Ошибку, прошептал Инк. — Я тут, я жив, все в порядке. — Инк, ты идиот, — облегченно всхлипнув, Эррор сжал капкан объятий сильнее. Художнику пришлось страдальчески морщиться, но терпеть. Сейчас Хариеру это нужно. — Дети, выйдите, пожалуйста, а то наш сильный и брутальный Ошибка потом сгорит от стыда, — все еще улыбаясь, попросил художник. Ребята кивнули и, схватив Спилледа за ручку, убежали из палаты, даже медсестру умудрились вытолкать. — Можешь выпустить чувства, тут больше никого, — нежный шепот окончательно сломал всю выдержку Эррора. Он никогда не рыдал, но сейчас просто не смог выдержать. Эта неделя была ужасна. Все было не так. Как же он боялся, волновался, терпел, казался сильным перед детьми. Как же он устал… — Тшш, все хорошо! Милый, все уже хорошо, я с тобой, — гладя вздрагивающую спину, повторял Инк, пока Ошибка не начал понемногу успокаиваться. — Все хорошо, все будет хорошо, я тебя не оставлю, не бойся.***
Тот случай очень сильно повлиял на Эррора. Теперь Инк был под постоянным контролем и опекой. На работе ему всучили отпуск, а дома… Дом теперь был Эррора, и там были свои правила. Художнику даже нарезать ничего не давали. Сразу прибегал Ошибка, отбирал и отводил в комнату, отдыхать. Технику тоже забрали, чтобы глаза не портила… Скелету! И Инк сидел в четырёх стенах с заботой, как о ребенке. Даже Спиллу больше позволялось! Гулять только за ручку, не бегать, не отходить дальше, чем на метр, дорогу переходить только с Эррором. Нет, Инк предполагал, что на Хариера этот случай повлияет сильно, но не настолько же! Все споры и уверения, что художник уже взрослый скелет заканчивались углом. Его реально, как маленького, ставили в угол! Да что же это такое?! — Эррор! Хватит! — в очередной раз вспылил Инк. — У? Что-то случилось? — спросил Эррор, отрываясь от вязания и с недоумением смотря на разгневанного художника. — Я не ребенок! — продолжил возмущаться тот. — Ну, да, и? — все еще недоуменно вопрошал Ошибка. — Так какого ты ведешь себя со мной, как с маленьким! Даже о Спилледе не так печешься и даже у него больше свободы! Требую реформ! — заявил художник и скрестил руки на грудной клетке. — Свободы? Как с маленьким? Да? — как-то очень хитро и приторно просмаковал Эррор, — Ну, хорошо. Ребята, из комнат не выходить! — неожиданно крикнул Ошибка. Он начал медленно подниматься с дивана. И тут до Инка дошло, что, кажется, он влип и пора придумывать план отступления. С планами у художника всегда были проблемы, так что банальный писк и попытка скрыться в его комнате было единственным, что пришло скелету в черепушку. Но как только он забежал в комнату и попытался закрыть дверь, чья-то нога решила вмешаться и разрушить все планы. Потом появились руки, а дальше уже и Эррор собственной персоны. — Я передумал! Готов быть дитём! — пошел на попятные, как в прямом, так и переносном смысле, Инк. Вот только сзади оказалась кровать, и второй писк ознаменовал окончательный провал плана. А Эррор только еще шире растянул улыбку и напрыгнул на художника, прижимая к кровати. Кажется такого Инк точно не ожидал, сейчас у него в глазах крутились спиральки и вопросики. А уж когда черные костяные руки начали стягивать с жертвы одежду, тут Инк окончательно выпал в осадок, — Эр-рор, я все п-понял, больше не буду! — заливаясь радужным румянцем, предпринял последную попытку Инк. — Неа, поздно ты, солнышко, спохватился, — хмыкая и продолжая раздевать, пресек эту попытку Ошибка. — Только хоть в этот раз воспользуйся презервативом, пожалуйста, мне только четвертого карапуза не хватало, — сдался художник и начал стягивать с Хариера свитер. Озорные искорки сверкнули в глазницах. — А чем тебе детки не нравятся? По-моему, отличные… — вот тут художник возмутился: — Сам их вынашивать будешь, а потом рожать с огромным риском сдохнуть от боли или глупости врача! — Ладно-ладно, понял, больше так не буду, — фыркая, заверил его Ошибка. — Ну, смотри!***
Из спальни оба скелета вышли в весьма приподнятом настроении. Потом было принято решение на цу-е-фа выбрать, кто первый пойдет в ванну, а кто будет ждать. Победила дружба, и монстры отправились в ванну вместе. После еще сильнее раздобревший Эррор позволил Инку что-то приготовить, даже нож вернул. Это художника обрадовало, и Радужный побежал делать салат. Как он давно уже хотел его приготовить! Дети тоже вышли и с интересом смотрели на довольного, как кота, Эррора, и не менее счастливого Инка. ПиДжи подошел к Эррору, нагло уселся тому на колени, выхватил пульт и переключил канал на детский. Почти сразу же к дивану подбежали Градиент и Спилли. Они сели по бокам от Глюка и стали наблюдать за событиями на экране. Хариеру оставалось только страдальчески выдохнуть и смириться. Да что там, Эррор даже приобнял ребят, в который раз поймав себя на мысли, что ему очень повезло. Из кухни вышел Инк и поставил на стол перед ребятами четыре тарелки с салатом. Потом подумал немного и, приподняв Спилледа, посадил его себе на колени, а сам сел рядом с Ошибкой. Художник начал кормить малыша, тот возмущаться, а Эррор только шире улыбался. Единственное, что не нравилось черному скелету — то, что как только волокита со страховой компанией уляжется, дети и Инк переедут. Этого не хотелось совершенно. Все же так замечательно, зачем им съезжать? Но художник утверждает, что не хочет сидеть на шее у своего парня и сам со всем разберется. Вот как ему объяснить, что Эррор не против? Он же все равно не послушает и сделает по-своему. Есть, конечно, один вариант… Тут Инк докормил малыша и тоже уставился в телевизор, потом немного подумал и положил голову на плечо Глюку. Даже что-то мурлыкнул, закрывая глаза и уже готовясь отойти в Царство Морфея. Он не чувствовал странного взгляда Эррора и не видел хищного блеска в золотых глазах.***
— И зачем ты привел меня в это кафе? — с любопытством поинтересовался художник, осматривая знакомый интерьер той самой забегаловки, где Инк накричал на Эррора и попросил его исчезнуть из жизни художника. — Да просто решил, по традиции, там, где все началось, все и закончить, — пояснил Ошибка и поймал испуганный взгляд Радужного, — Не бойся, не так, как ты подумал, — фыркнул чернокостный. — А как? — еще более испуганно и недоверчиво спросил Инк. — Так, — Эррор неожиданно поднялся со своего места, подошел к художнику и сел перед ним на одно колено. Странная коробочка показалась из пальто и перекочевала в руку скелета, — Инк Пейнт, ты выйдешь за меня? — белый скелет шокировано раскрыл рот. Коробочка открылась, и все сомнения окончательно развеялись. Кольцо, серебряное кольцо с изящной гравировкой лоз и сапфирами. Рот был закрыт ладонью, а Инк все еще не мог выдавить и слова. Ошибка терпеливо ждал, пока его любовь соберется с духом. Он сглотнул, увидев в глазах художника решимость. Только бы не отказ, только не отказ… — Эррор Хариер, я согласен, — тихо ответил Инк, а спустя еще пару секунд кинулся на Ошибку с объятьями. — О боже, милый! Да! Да, я согласен! И еще раз да!