***
Гарри почувствовал, как зашевелились волоски на шее. Повернувшись, он увидел, как Снейп озадаченно наблюдает за ним. Как только профессор встретился взглядом с Гарри, он слегка склонил голову, а потом медленно направился к выходу из зала. — Он никогда не признавал наши отношения, — сказал Гарри Рону. Уизли сидел рядом с ним и видел, что произошло. — Ну, думаю, ты нашел спутника жизни, — Рон был совсем не уверен, что это хорошая идея. И откровенно говоря, Гарри сам оказался не готов к таким заявлениям. — Почему ты так говоришь? Гермиона покачала головой. — Ну, Гарри. Ты только что противостоял Министерству, защищая его доброе имя. Даже кто-то столь циничный, как Снейп, должен это оценить. — Разумеется, он этого не сделал. И едва ли станет. Но должен, — сказал Рон. Гарри об этом даже не думал. Ему не нравилась любого рода несправедливость, и этот конкретный случай очень сильно его расстраивал. Гарри встал и сказал: — Мне нужно идти. МакГонагалл будет ждать. — Интересно, что она хочет, — Рон тоже встал. — Думаю, удостовериться, что Гарри знает, что делает, — девушка сказала это так, будто знала, что на самом деле Гарри и понятия не имеет во что вляпался. — Надеюсь, нет, — Поттер направился к выходу из Зала. Ему начало действовать на нервы, что все вокруг пялятся на него, как будто он диковинная зверушка на выставке. — Поттер! — крикнул Малфой, едва Гарри отошел от стола на пару шагов. Разговор с Малфоем был в одной из первых строчек списка «Что я не хочу делать». Гарри продолжил идти к выходу, надеясь, что Малфой поймет намек. — Малфой, у меня нет времени, мне нужно встретиться с… Блондин упрямо следовал за ним к выходу из Зала. Рон и Гермиона проследили за парнями. А потом отошли в сторону, чтобы дождаться своего друга. — Да, знаю. Я и хочу тебе с этим помочь, — Малфой выглядел невероятно серьезно, практически смертельно серьезно. Так, словно беседа решала вопрос его жизни. Гарри не мог в это поверить. И в слова Малфоя тоже. Малфой, предлагающий свою помощь полукровке? Видимо, мир сошел с ума. — Ты ведь шутишь, правильно? — Ни в коей мере, — серьезность тона Драко выбивала почву из-под ног и заставляла Гарри нервничать. — Почему я должен тебе верить? Равно как и доверять? — с той позиции, которую сейчас занимал Гарри, и которой придерживался предыдущие семь лет, Малфой был последним человеком, которому он мог довериться. Ну, возможно, не совсем последним, но он определенно был в конце списка. — В моих интересах, чтобы у тебя все получилось. Мы можем поговорить наедине? — Малфой все еще был слишком серьезным, чтобы Гарри мог со спокойной душой его проигнорировать. Гарри оглянулся на Рона и Гермиону, которые, хотя и слышали весь диалог, не спешили в него вмешиваться. — Я не доверяю тебе. Им я доверяю, не тебе. О чем ты вообще думаешь? Малфой снисходительно на него посмотрел. — Я хочу и могу оказать тебе помощь с тем, что ты начал. У меня есть средства и связи, чтобы помочь тебе. — Как? И что ты хочешь за свою помощь? — даже если Малфой, на самом деле, и хотел ему помочь, Гарри знал, что бесплатно это быть не может. И это сильнее, чем что-либо другое, заставляло его опасаться Малфоя. У Малфоя не было причин, долгоиграющих целей. Все дело в личной выгоде. — Я могу свести тебя с несколькими чистокровными семьями, которые могли бы поддержать тебя в твоих начинаниях. Как с политической, так и с финансовой стороны вопроса. — Мне не нужны деньги, — возмутился Гарри. Деньги были наименьшей из его проблем. — Однако, с политической точки зрения, в помощи ты нуждаешься, — невероятно уверенно сказал Малфой, и, к своему огорчению, Гарри подозревал, что тут Драко попал в точку. Однако плохая помощь навредит больше, чем ее полное отсутствие. Гарри хотел рассмеяться Малфою в лицо, но вместо этого просто сыронизировал. — Ты о бывших Пожирателях Смерти? Последователях Волдеморта? Малфой покачал головой со все тем же серьезным выражением лица. — Нет, не о Пожирателях Смерти. Но это люди, которые действительно пересмотрели свою точку зрения за последние пару лет. Так как Волдеморт постепенно становился все более и более безумным, Гарри предположил, что многие более «разумные» люди отвернулись от него. — Это все еще не меняет того факта, что они хотели избавиться от магглорожденных и убить всех магглов. — Это то, к чему Волдеморт пришел. Но это далеко не то, с чего все начиналось. Разве ты не знаешь свою историю? — А это действительно важно? Они поддерживали сумасшедшего, — и это-то Гарри как раз не мог ни забыть, ни простить. — Многие из них оказались в ловушке решений их родителей, или из-за решений ранней молодости, становясь последователями того, кто когда-то казался разумным спасителем. Гарри сложил руки на груди. — Но они же понимали, к чему все ведет. — Да, и большинство отказалось следовать за Волдемортом во время его второго прихода к власти. Но и открыто принять сторону Дамблдора они тоже не могли. В самом начале Волдеморт говорил о возвышении магического мира, о развитии. Он хотел просто окончательно отделить от нас магглов. Гарри оглянулся на Гермиону, которая согласно кивнула. — Конечно, а теперь, когда он мертв, от него легко откреститься. — Как-то так. Однако, учитывая стремление Скримджера подмять все под себя, нормальные люди ищут альтернативу. Кого-то, кто сможет добиться лучшего. Кого-то, кто не будет настолько сильно вмешиваться в их личные дела, что им придется забыть обо всем остальном. — Они ищут защитника их собственных интересов. Я едва ли собираюсь давать им то, что они хотят, — сказал Гарри. — Как ты можешь это знать, не успев с ними поговорить? Почему эти слова показались такими разумными? Гарри ненавидел, когда слова Малфоя казались разумными. — Я не интересуюсь политикой. Вообще. — Так в этом-то и суть, — Малфой оглянулся на Рона и Гермиону. — А как на счет Грейнджер? — А что с ней? — но Гарри уже сейчас мог сказать, что девушка заинтересована. Ей всегда нравилось докапываться до сути вещей. — Разве ее происхождение не станет источником проблем? — Все меняется, Поттер. И думаю, люди, с которыми я хочу тебя свести, тоже это понимают. Думаю, с правовой поддержкой — которую я вполне могу обеспечить — лет через 10-15 тяжелой работы Грейнджер вполне сможет стать новым Министром Магии. Гарри услышал, как Гермиона задержала дыхание. А сам он не мог осознать услышанное. Он никогда о таком не задумывался, как, впрочем, и Гермиона, судя по ее поведению. — Ты серьезно? Малфой улыбнулся уголком рта. — Я никогда не шучу о политике. — Если у тебя такие связи, почему бы тебе самому не заняться этим? — К сожалению, служба моего отца Волдеморту разрушила подобную возможность, иначе я бы ею воспользовался. Мне никогда теперь не отмыться от этой грязи. Как бы сильно Гарри не хотел это опровергнуть, он знал, что Малфой прав. И что это несправедливо. — Я все еще не могу понять, почему ты хочешь отдать такую должность Гермионе. — Причин много. Гарри уперся руками в бока. — Например? — У нее много идей, разработок, а также огромное желание внедрять их в жизнь, перебарывая бюрократию. Даже с хорошей поддержкой далеко не все можно легко внедрить. Она станет свежей кровью в застоявшемся болоте. — То, что ты описываешь, невозможно воплотить, — Гарри старался не показать свою печаль, но правда была в том, что Магический мир оказался слишком консервативным и закостеневшим. — Трудно. Не спорю. Но не невозможно. И думаю, ее поддержат многие. Думаю, возможно даже и такое, что если Уизли поработает под нашим с тобой руководством пару лет, он сможет стать главой Аврората. Гарри продолжил разговор прежде, чем Рон успел оскорбить Малфоя. — Мы еще не знаем, чем закончится этот год. Зачем ты сейчас поднимаешь такие вопросы? И действительно, у Рона вполне могло не хватить баллов по СОВ и ТРИТОН, чтобы поступить на выбранную специальность. Или он мог бы работать над Фондом вместе с Гарри. Ничего еще не было точно решено. Малфой не выглядел так, будто насмехался над Роном. В действительности, он все еще выглядел серьезно и сосредоточенно, располагая к продолжению беседы. — Есть еще способы попасть в Аврорат. Если у тебя есть опыт пяти лет законотворческой деятельности, или опыт по обеспечению безопасности — в том числе, безопасности школы или, например, Фонда, ты тоже можешь обратиться в программу, — Малфой посмотрел на Рона. — Как я уже говорил, я могу свести вас с нужными людьми. Несмотря на то, что Гарри понимал, что Малфой действительно знает нужных людей и вполне может быть услужливым, Поттер никак не мог вычислить, для чего все это нужно блондину. — А что хочешь получить ты? — Я хочу, чтобы Волшебный мир стал лучше. Я вижу, где Волдеморт пошел не тем путем. У него была власть, как и у тебя, но он использовал страх и запугивание, а не интеллект и изящество. Возможно, будь он добрее, он таки правил бы миром. Гарри впился в Малфоя взглядом. — Я не хочу править миром. — Разве ты не хочешь изменить вещи к лучшему? Прекратить некоторые притеснения в волшебной Великобритании? Ты мог бы оказать на многое огромное влияние. Например, на законы о ликантропии. «Черт, Малфой знает, чем меня подцепить», — Гарри с негодованием посмотрел на блондина. — Мне нужно подумать обо всем этом, окей? Но прежде чем я задумаюсь всерьез над твоими словами, я хочу знать, что ты лично хочешь в обмен на свою помощь. — С чего ты взял, что я хочу что-то большее, чем сказал? — крайне невинно произнес Малфой. Гарри ни на мгновение не поверил. Он, сузив глаза, посмотрел на Драко. — Я не дурак. Что ты хочешь? Оглянувшись сначала на Гермиону, а потом на Гарри, он сказал: — Я хочу Грейнджер. — Что! Да как ты смеешь! — девушка стала задыхаться, не в силах справиться с оскорблением. — Я не вещь, чтобы меня покупали. Гарри сжал руки, сдерживаясь, чтобы не схватиться за палочку и не проклясть подлеца чем покрепче. Щеки Малфоя пошли пятнами. Он низко поклонился девушке. — Глубоко извиняюсь. Это прозвучало ужасно. Я имел в виду совсем иное. Когда ты станешь Министром Магии, чтобы тебя поддерживали все, твой муж должен быть чистокровным. Я хотел выразить желание, чтобы ты рассматривала и мою кандидатуру. Казалось, что Гермиону стукнули по голове чем-то тяжелым. — Я не нравлюсь тебе, и ты мне, разумеется, тоже не нравишься. — Верно лишь частично, по крайней мере, в отношении меня. Я действительно ненавидел тебя до прошлого года. Но с тех пор ты изменилась, как и я, — Малфой очаровательно улыбнулся. — Кроме того, я знаю, ты считаешь меня привлекательным. — Я считаю тебя высокомерным… Слов нет… Ты… Ты… Хорек! — выплюнула девушка. Гарри удивила ее страстность. И с каких это пор Гермиона кого-либо оскорбляет? — Конечно, конечно, — растягивал слова Малфой. — Ты знаешь, что я прав. А потом он сладко улыбнулся: — Замечу, что ты не стала отрицать мои слова. Наступила долгая пауза, во время которой Гарри задумался, что Гермиона действительно не стала громко и показательно доказывать неправоту блондина. Рон позеленел. — Он ошибается. Гермиона, скажи, что он неправ, — приказал Рон. Насыщенно красный румянец на лице и отказ встречаться с кем-либо взглядом оказались красноречивее слов. Гарри задался вопросом, а почему девушка просто не солгала. — Это ничего не значит, — наконец выдавила Гермиона хриплым и низким голосом. — Разумеется, ничего, — сказал Малфой. Он надул грудь словно павлин. Блондин выглядел, будто ему только что на серебряном блюдечке преподнесли все, что он хотел. Гарри почувствовал себя потерянно. И он не был уверен, что хочет сейчас во всем этом разбираться. Когда мир успел измениться настолько, что чистокровный сноб Малфой хотел себе в жены Гермиону? И что хуже всего, похоже, Гермионе эта мысль была не так уже и противна. — Мне нужно к МакГонагалл, — сказал Гарри. С него было достаточно. — Со всеми вами я поговорю позже.***
Гарри уже даже и не знал, чего ждать, поднимаясь по движущейся лестнице в кабинет МакГонагалл. Сначала он думал, что хорошая демонстрация его намерений этому ублюдку Перси — этого достаточно. Но после разговора с Малфоем, ему уже так не казалось. — Мистер Поттер, — сказала МакГонагалл. — У вас, видимо, были более важные дела, и из-за них вы и задержались, — раздраженно закончила директор. Гарри окончательно сник. Последнее, что он хотел, это чтобы директор злилась на него. Он потупил взгляд и пробормотал: — Простите. Меня задержал Малфой. — И что такого исключительно важного вы обсуждали с мистером Малфоем? — спросила МакГонагалл. Ее раздражение, казалось, можно было потрогать руками. На какое-то мгновение Гарри думал отшутиться, но потом осознал, что, в такой ситуации, он очень нуждается в ее помощи, и все рассказал. — Я не удивлена, что мистер Малфой очень чутко реагирует на изменение политической ситуации, — сказала МакГонагалл. У Гарри свело живот. Как будто он этого еще не понял. — Этого я и боялся. — Большей частью вы же сами и создали эту ситуацию. Гарри удалось проглотить злобную реплику и все же ответить спокойно и уравновешенно. — У меня не было особого выбора в том, как убить Волдеморта. В смысле, что еще я мог сделать? «Теперь, когда он умер, судить легко, да?» Гарри знал, что еще не раз столкнется с таким отношением, но совсем не ожидал его от МакГонагалл. — Ты мог бы с кем-то посоветоваться, — едко заметила директор, явно намекая на себя. А ведь дело было не в том, что он ей не доверял. Главная проблема была в том, что профессор МакГонагалл была далеко не самым гибким человеком в его окружении. — Что уже думать, Волдеморт мертв. — Возможно, у тебя и не было выбора в битве с Волдемортом, но твоя выходка этим утром. О чем ты думал, когда так яростно высказывался против Министерства? Почему она решила, что он сделал что-то не так? — А что я должен был сделать? Позволить им увести профессора Снейпа на допрос? Он мне нужен, — Гарри был уверен, что этим утром у него не было никакого выбора, как и в случае с Волдемортом. Или в любом другом случае, когда его просто ставили перед фактом. — Мне показалось, что вы тоже не готовы позволить им забрать с собой Сне… профессора Снейпа. — Я — взрослый человек. Я знаю, чем рискую, когда так поступаю, — превосходство в ее голосе привело Гарри в бешенство. Он выпрямился и посмотрел ей прямо в глаза. — А кто я, если я не взрослый? Я сделал то, что от меня ожидали. Мне пришлось совершить убийство, и я буду жить с этим всю жизнь, — Гарри не хотел повышать голос, но он так устал от того, что к нему относятся как к ребенку. Ведь ему давным-давно пришлось повзрослеть. Гарри почувствовал, как на него накатывают волны гнева. — Вы же знаете, что все это я затеял только для того, чтобы они не забрали профессора Снейпа. Они продержали бы его неизвестно сколько времени. О Господи, да только вспомните, сколько времени они продержали Стэна Шанпайка, и это при том, что он явно был невиновен. Гарри глубоко вздохнул и попытался успокоиться. Выводить из себя МакГонагалл было плохой идеей. — Вы хоть представляете, насколько плохо это могло бы обернуться для меня? Он мне нужен. — Это не твое… С Гарри было достаточно. Она не собиралась входить в его положение. — Все, теперь уже ничего не изменить. Смысл обсуждать? — Ладно, Гарри, — женщина развернулась к окну, заложив руки за спиной. — Я еще кое о чем хотела с тобой поговорить. Дело в твоих отношениях с профессором Снейпом. Ее грустный вздох не добавил Гарри уверенности. — Я думал, мы уже решили этот вопрос, — сказал парень. Эту тему Гарри ни капельки не хотел с ней обсуждать. Директор повернулась и внимательно на него посмотрела. — Профессор Снейп сообщил мне о твоей… потребности в нем. Однако, разве нет другого способа решить эту проблему? По крайней мере, до конца семестра. Гарри не мог поверить, что она о таком спрашивает. МакГонагалл, что, впервые слышит об этой ситуации? — Мы вызвали чары. Не думаю, что их можно остановить, а потом запустить снова, — и по правде, он этого и не хотел. Гарри не хотел признаваться, но ему очень нравилось заниматься сексом со Снейпом. — Мне кажется, нам нужно поискать чары, чтобы… — Нет. Спасибо, но нет. Не надо. Что если ситуация только ухудшится? Я имею в виду, моя сила уже высвобождена. Что если она только увеличится? Не думаю, что смогу подчинить ее тогда, — Гарри вложил в свою речь такую отчаянную мольбу, что совсем не удивился смягчившемуся лицу МакГонагалл. Он тут же почувствовал облегчение. — Мы потребовали от тебя слишком много, да? Мне очень жаль, что я не могу ничего для тебя сделать, но ты ставишь меня в ужасное положение. Отношения между вами… неприемлемы, — но голос не звучал и в половину так раздосадовано, как ожидал Гарри. — Я знаю, что это может обернуться катастрофой, если информация получит разглашение. Но разве вы не можете сделать вид, что ничего не знаете? Осталось всего пару недель до окончания школы. Снейп… Профессор Снейп и я… Мы будем осторожны. Обещаю. — Учитывая предпочтения Северуса, мне кажется нечестным требовать от него продолжения ваших встреч. Гарри почувствовал, как щеки залил румянец. — Он сказал, что ему нравится. — Скорее, он просто смирился с ситуацией. — Он мне нужен. Я не могу заменить его кем-то другим. Правда, не могу, — желудок Гарри свело от того, насколько эгоистично это прозвучало. Но он не перенесет расставания со Снейпом. Зельевар принадлежал ему. МакГонагалл удивленно посмотрела на него. — Ты испытываешь к нему чувства, да? Разумеется это было так, Гарри хотел возмутиться, а потом внезапно осознал, что именно она имела в виду. — О. Я никогда не задумывался об этом. Директор пристально на него посмотрела. — Это не лучшее, что ты можешь сделать. Сильно сомневаюсь, что Северус может ответить на твои чувства. — А я не думаю, что стоит об этом волноваться, — солгал Гарри. Его чувства к Снейпу были слишком сложными, чтобы он был готов их сейчас анализировать. — Как скажешь. Я еще кое-что хотела с тобой обсудить. — Мне казалось, это была последняя тема для обсуждения, — улыбнулся Гарри, и собрался выйти из комнаты. — Несмотря на то, кто ты, и как много сделал, я не могу дать тебе незаслуженные привилегии, не породив этим бурю негодования, — сказала женщина как-то устало и даже немного испуганно. Гарри заинтересовало, почему об этом вообще пошел разговор. — Я ничего такого и не ожидал. В действительности, он наоборот хотел одинакового ко всем отношения. — Что ж, хорошо. Можешь вернуться на занятия, — сказала МакГонагалл, отпуская его. — Спасибо, — встал Гарри. — А вы можете сделать мне одолжение, связанное с Фондом и студентами сиротами? — Что ты имеешь в виду? — МакГонагалл крайне устало на него посмотрела. Очевидно, ее утомили те трудности, что он приносил. Но Гарри совсем не хотелось причинять ей новые неудобства. — Я хотел узнать, не могли бы мы с Фондом задержаться в Хогвартсе на некоторое время после окончания учебного года? — Почему не разместиться на Площади Гриммо? — Это не место для детей, даже на короткое время, — даже мысль о том, что детям придется общаться с портретом миссис Блэк заставляла Гарри содрогаться. Минерва вопросительно выгнула бровь. — На какое время? — Пока я не подберу место для жилья. — Не больше месяца, мистер Поттер. В конце концов, учителя не нанимались в няньки. Гарри рассмеялся. — Гермиона и Рон готовы помочь. Да и несколько других студентов сказали, что останутся. Мы будем в состоянии проследить за всеми детьми. — Хотите сказать, вам все удалось? — в вопросе прозвучала явная гордость за него. — Не все, но… Остались еще сотни вопросов, которые нужно решить, — каждый раз, когда Гарри над этим задумывался, его пробирал страх. Он никак не мог поверить, что таки занимается этим. — Я думала о том, что если вы сможете подобрать достаточно просторное здание, то можно было бы открыть там и начальную школу. Мне всегда казалось, что ее не хватает в магическом мире. — Прекрасная идея. А вы не знаете, кто мог бы помочь мне с ее организацией? — Думаю, Римус Люпин вполне справится. Он всегда был хорош в том, что касалось организаторской деятельности. Да и сейчас он свободен. Ему всегда было сложно надолго задержаться на одной работе. — Спасибо. Я поговорю с ним об этом, — Гарри добавил такой разговор в быстро растущий список того, что нужно сделать. МакГонагалл, кажется, поняла, о чем он подумал и улыбнулась. — Хорошо. Гарри догнал Рона и Гермиону, когда они уже шли на обед. — Итак, Гермиона, — сказал Гарри, когда появилась еда, — что конкретно произошло во время разговора с Малфоем? Рон кивнул, злобно нахмурившись. — Да-да. Мне не нравится, как это выглядело со стороны. — Ревнуешь? — спросила Гермиона. Ей нужно было знать, что чем является. Гарри был обеспокоен невообразимым интересом Гермионы к Малфою. — Едва ли, — сказал Рон, нахмурившись. — Скорее, беспокоюсь, чтобы ты не сделала огромную ошибку. Как ты вообще можешь рассматривать его предложение. Ты же его знаешь! — Вы о чем? — спросил Невилл, садясь рядом с ними. — Ни о чем. Рон — идиот, — Гермиона демонстративно начала есть свой обед. — Что? — Невилл посмотрел на Гарри. Потом перевел взгляд на Рона. — Мне кто-то объяснит ситуацию? Гарри уже собирался сказать Невиллу, что ему не стоит в это вмешиваться, когда Рон высказался: — Гермиона решила… — Рон! — крикнула девушка. — Прекрати. Уизли покраснел. — Я просто поверить не могу, что ты решила серьезно рассматривать… — Если я бросила тебя, и решу теперь быть с… — Фу, не продолжай. Если, конечно, не хочешь, чтобы меня стошнило, — Рон сделал вид, что его обед просится наружу. Гермиона впилась в него взглядом. — Вырасти! Мне не нужна твоя помощь, чтобы решить, что мне делать с моей жизнью. — Или может тебе нужна не моя помощь? — с издевкой спросил Рон. Невилл посмотрел на Гарри. — Кажется, будто они все еще встречаются. Гарри рассмеялся, радуясь, что это не так. — Когда они встречались, все было в сто крат хуже. Они все время ругались. — А теперь нет? — Невилл кивком головы указал на шипящих друг на друга бывших. — Неа, — сказал Гарри. — Просто Рону не нравится парень, с которым Гермиона думает встречаться. — Вау. И кто это? — Не уверен, что мне нравится ее идея, — к счастью, Гарри был достаточно умен, чтобы не упоминать о Малфое и своем отношении к нему. Он был уверен, что в таком случае Гермиона специально назло всем станет встречаться с блондином. И Рону стоило бы это понять. — Кто? — снова спросил Невилл. Гарри перевел взгляд на Малфоя. — Не может быть! — спокойное, дружеское выражение лица у Невилла сменилось на гримасу отвращения. — Зачем ей это? — Думаю, он ее привлекает. — Не могу это даже вообразить. Фуу… — Невилл покачал головой, очевидно, находясь в недоумении. — Ты никогда не интересовался парнями, так что, конечно, тебе… — Ради Мерлина, ты же не фантазируешь о нем? Гарри никогда раньше не рассматривал этот вариант. Малфой был красивым, но его красота — морозная, холодная. Совсем не то, что он предпочитал, совсем не то, как у… С огромным трудом он смог выкинуть из головы некое заманчивое видение. — Нет. Ни капли, — сказал Гарри, откашлявшись. Невилл облегчённо улыбнулся. — Отлично. Не могу поверить, что она действительно собирается на свидание с кем-то вроде него. В смысле, он же… он… настолько предвзятый и горделивый. — Видимо, не так уж и… Иначе не приглашал бы ее на свидание. Хотя я и сам этого не пойму. Думаю, он просто пытается заслужить нашу благосклонность. Невилл на мгновение затих. — Ну, он может помочь тебе… нам с Фондом. У него достаточно связей в политике. Гарри кивнул. — Слышал такое. Но не уверен, стоит ли принимать его помощь. — Доверять ему я бы не стал. Но помощь, если она тебе нужна, принял бы. — Даже не знаю, — какая-то часть Гарри хотела верить, что Малфой отказался от своих прошлых убеждений, и теперь готов помочь им. Но поверить в это он не мог, не сейчас, по крайней мне. — Кого я люблю или не люблю — не твое дело, — взвизгнула Гермиона, и буквально на секунду-две в Большом Зале наступила тишина. — Я все еще не понимаю, как ты можешь даже… — видимо, Рон заметил, как громко звучит его голос в тихой комнате, поэтому к концу фразы он опустился до едва слышного шёпота. — Я буду ходить на свидания с тем, кого выберу сама, — сказала Гермиона, поднявшись и посмотрев на Рона. Она направилась к выходу. Малфой встал и последовал за нею, остановив девушку у самого выхода. Они говорили негромко, но довольно экспрессивно. Тишина в зале стала мертвой. Всеобщее внимание было приковано к их парочке. Спустя пару минут Гермиона кивнула и ушла. Улыбка Малфоя была слишком самодовольной, чтобы Гарри мог спокойно отнестись к произошедшему.