Возвращение

«Ну вот, наверное, и пришел мне конец»: — в отчаянном смирении думал Окделл, натягивая повод Соны и не позволяя ей сорваться в безумный бег. Было действительно страшно… Вечернее предзакатное небо внезапно потемнело, сгущая и без того уже неяркий свет практически до сумерек, и его, одна за другой, прорезали молнии… Гремело и полыхало так, что винить испуганную лошадь в малодушии у Ричарда не хватило бы воображения, зато приписать начавшийся у него на глазах конец мира, к расплате за собственный отвратительный поступок — это запросто. Дикон вздрогнул и горестно ссутулил плечи. Убийство эра Рокэ, совершенное так подло, разве это не повод для того, чтобы быть наказанным самим Создателем? Пусть Ворон трижды мерзавец, пусть убийца, пусть  — Дик болезненно всхлипнул, бесстрастно глядя в страшные небеса — Алва подлец, посмевший украсть сердце своего несчастного оруженосца, однако ударить монсеньора в спину и напоить его ядом, определенно было грехом. Сона, испуганная и дрожащая, нервно перебирала копытами. Дик прижавшись к ее холке, озирался вокруг, убеждая себя в том, что он готов принять смерть достойно, находя в этом даже некое утешение. За прошедшие несколько дней изгнания он успел осознать и прочувствовать, насколько ему не хватало почившего эра. Как больно было думать, что Алва больше не станет звать Ричарда несносным — "юноша", не будет уроков фехтования, вечеров полных сладкоголосых кэналлийских песен и винного дурмана, насмешливых синих взглядов, улыбок, за теплоту которых падший Окделл готов был отдать душу Леворукому. Ничего такого больше не будет — Эр Рокэ мертв. И виноват в том он один, испугавшийся собственных чувств, людской молвы, что запросто может донестись до ушей матушки, заботливого давления кансильера. Эр Август утверждал, что так будет лучше для всех, будет спасено много невинных и добрых людей, а главное, это устроит самого Алву, но… Совершив дикую глупость, Ричард в правильности и искренности слов Штанцлера почти сомневался. А посему был почти рад умереть здесь и сейчас, так и не добравшись до Агариса, в который его вышвырнул дрожащий от ярости Хуан. Сошедшее с ума небо рассыпало вокруг слепящие белые стрелы, поджигая деревья, словно пропитанные маслом древние факелы, порывы ветра сбивали с ног могучую Сону, и казалось, конца этой свистопляске не будет. Испуганно вопили лежащие вдоль дороги до Святого города, замшелые округлые валуны, и Дикон в их гулком вое мог разобрать лишь то, что в мир их идет нечто неизвестное и возможно опасное… Закончилось все так же стремительно, как и началось. Страшная гроза прекратилась, небо очистилось, приобретая прежний нормальный вид, сразу после того, как под копыта испуганной Соны пыльным мешком упало чье-то тело… Дик, все так же не понимая, что происходит, ошалело огляделся вокруг… О странной буре напоминали только догорающие деревья и взвившаяся все же на дыбы Сона. С трудом осадив ее, Дик, вспомнив о свалившемся буквально с неба человеке, поспешно спрыгнул на дорогу, с опаской подходя к лежащему навзничь незнакомцу. — Сударь, с вами все хорошо? — удивляя сам себя глупостью прозвучавшего вопроса, Ричард осторожно присел на корточки, вглядываясь в лежащее на дороге странное создание: огненно-рыжие волосы, которые могли запросто заткнуть за пояс любого из Манриков, нездешняя одежда, выведенный чем-то черным в районе уха, рисунок в форме причудливой змеи. С первого взгляда можно было решить, что упавший был пусть и странным, но человеком, ровно до тех пор, пока тот не застонал, а после не распахнул совершенно нечеловеческие, змеино-желтые с узким вертикальным зрачком глаза: — Привет, — болезненно морщась, пробормотало нечто, изучая Ричарда своими страшными глазами. — Пусть четыре свечи… — зашептал испуганно Дикон, отскакивая от своей жуткой находки и хватаясь за висящую на боку шпагу. — Вот только давай, парень, без этого, — фыркнула приподнявшаяся на локтях тварь закатная, зыркая на Ричарда змеиными глазами,  — вреда мне твоя зубочистка не причинит, а вот портить только что случившееся знакомство угрожая мне доисторическим оружием весьма неблагоразумно. Будем знакомы — Энтони Джей Кроули, демон, к вашим услугам. — Демон? — ужаснулся Ричард, не в силах отвести взгляд от страшных змеиных глаз. — Он самый, — подтвердил Кроули, поднимаясь с видимым трудом. — А тебя как звать, молодой человек? Ричард хотел было вякнуть, что не обязан отвечать и вообще не имеет желания разговаривать со странной тварью, которая даже не скрывает того, что является демоном, что он, герцог Окделл — честный эсператист, но на этом пункте осекся. Он больше не был ни честным, ни эсператистом, после мерзкой истории с убийством Алвы, он сам был почище любой твари. А стало быть, пусть будет так, как будет. — Мое имя Ричард Окделл, — хмурясь выдавил из себя Дик, убирая «зубочистку» обратно в ножны, а потом, немного подумав, весомо добавил, — герцог Надора… — Надора? — скривился демон, разглаживая дрожащей ладонью смуглое, почти человеческое лицо, — что-то не припомню такого герцогства… Дикон глядел, как Кроули заметно напрягся, окидывая его внимательным взглядом, с интересом зыркнув в сторону стоящей поодаль Соны, а после спросил совсем уж странно: — Как называется твой мир, Ричард? — Кэртиана, — удивленно пожал плечами Ричард, постепенно втягиваясь в происходящее и отстранено удивляясь тому, что страх перед свалившейся ему на голову нечистью почти отступил. — Кэртиана… — задумчиво пробормотал демон, кидая странный взгляд на почти закатившееся солнце, — не знаю такого… Твою же мать… А название галактики или хотя бы ближайшей звезды не припомнишь? — Название чего? — Так, все с тобой и твоим миром ясно, Ричард Окделл, — как-то тоскливо пробормотал демон, не сводя глаз с уходящего на ночь светила. Дик хотел было сказать, что глядеть на закат примета более чем дурная, но решил, что указывать демону, вроде как не его дело. Вместо этого, он совсем уж неуместно ляпнул: — И что теперь? — Теперь будем разбираться в какой заднице я, милостью Вельзевул — да снизойдет на нее божественная благодать, оказался, — вздохнул демон горько, настолько, что вызвал у юноши неожиданное сочувствие, — и искать способ вернуться обратно. — Куда обратно? — поинтересовался Ричард, глядя на озадаченного и явно расстроенного демона, почти позабыв о собственных горестях. — На Землю… — непонятно буркнул демон подбирая в дорожной пыли два соединенных темных стекла, которые, отряхнув, незамедлительно водрузил себе на нос, пряча от Ричарда чудовищные змеиные глаза, — к моему ангелу.