***
Вчерашний случай до сих пор стоит перед глазами. Почему мистер Ким не дал мне встать? Он положил свою руку мне на колено и не отпускал до самого ухода. Но это не смущало никого. Но я чувствовал, что мои щеки постепенно заливались краской и становилось жарко.***
Зайдя в палату, я застал Хенджуна читающего что-то. Он был так увлечён чтением, что мне не хотелось его прерывать, но половица рядом с дверью решила по другому. Она решила заскрипеть. — А, это ты. Заходи, не бойся, я не кусаюсь. — Прости, я не хотел отвлекать. — Ничего страшного. Не такая уж она и интересная. Усок обещал принести другие, но… — Мистер Ким придёт сюда? — Сказал, что в обеденный перерыв будет, а то и раньше. А почему ты его так боишься? То краснеешь, то белеешь. — Я… Я не боюсь его… — Неужели, он что-то плохое и незаконное натворил. Домогался? — Нет, нет, нет, нет. Ты чего. Смех Хенджуна тогда опять разнесся по палате. Иногда его шуток я не понимал, но даже так, с ним на удивление было спокойно на душе. Я решил перевести тему. — Розы? Вчера я их не видел — Их Минхи каждое утро приносит. Смотри И Хенджун протянул одну. На первый взгляд ничего странного не показалось, разве что она голубая, а такую не везде найдёшь. Но вскоре я заметил, что на ней нет шипов, и сообщил об этом Хенджуну. — Я знаю, — и он снова улыбнулся, — он их всегда убирает. Усок такого никогда не сделает. Ему нравится смотреть, как я об них колюсь. Садист. — Он очень сильно плакал, когда ты попал в больницу… — Что? — Ему было тяжело. Он сидел, не поднимая головы и плакал. На это было очень больно смотреть, в горле становился ком. На самом деле, я не хотел тогда этого говорить, но слова сами вырвались наружу. Хенджун посмотрел на меня, а потом на розы. — На самом деле, — после паруминутного молчания начал Хенджун, — он никогда не показывал свои чувства. Мне казалось, что он бессердечный. Такой камень. Когда мы остаёмся наедине, он вечно занят работой. Очень редко куда-то выходим, а если это происходит, то он улыбается лишь слегка. Вчера, был один из немногих случаев, когда он улыбался искренне, это было видно. Я этого и не понял сначала. И только сейчас, после твоих слов, осознал это. Я посмотрел на часы. Стрелка медленно близилась к часу. — Я, наверное, пойду. — Уже? Но я не успел больше сказать не слова, в дверях появился мистер Ким с двумя пакетами. — Усок, я тут не на месяц остаюсь. Зачем столько пакетов то? — Зато ты очень любишь поесть. Привет, Сынен. — Здравствуйте, мистер Ким. — Так, дорогие, я хочу на улицу. Сделайте милость, выкатите на улицу. Мистер Ким аккуратно посадил Хенджуна в кресло и покатил из палаты. — Сынен, пошли. Эта горячая рука. Я снова почувствовал это тепло. Как он может меня так легко трогать, когда я боюсь ему даже слово сказать, иногда. Мистер Ким не отпускал моё запястье весь коридор больницы, до самого выхода на улицу. Мне становилось неловко, но в тоже время я хотел, чтобы он не просто держал за запястье, а чтобы наши пальцы переплетались. Хенджун весело смеялся без причины, мистер Ким улыбался на это, а я просто смотрел на его улыбку и не мог оторвать взгляд. Минут через десять, мистер Ким развернул коляску и поехал обратно. — Но я ещё хочу, — завыл Хенджун. — Первое — мне надо на работу, а второе — на улице холодно, не хватало, чтобы ты ещё и заболел. Вон, Сынен уже шмыгает носом. Мистер Ким действительно был очень внимательным ко всему, и эти слова подтвердили это. Дойдя до стоянки, мистер Ким сказал мне сесть в машину, а сам куда-то убежал. Это действие мне показалось странным, но много внимания я ему не предал. Время шло так долго, что я даже задремал, а проснулся лишь из-за того, что почувствовал, как рукам становилось тепло. Открыв глаза, я увидел, как мистер Ким держит мои руки в своих, а между ними грелка. — Подними слегка голову. И в этот момент шею окутал шарф. Тот шарф, который всегда носит мистер Ким. Он был очень тёплый и от него исходил его запах. — Ты бы сказал, что замёрз, мы бы раньше зашли внутрь. — Но мне не холодно, мистер Ким. На душе наоборот было только тепло, от чего сердце начинало биться очень быстро. — Ты не против, если будешь к нам приходить на занятия, пока я буду сидеть с Хенджуном. — Как вам удобно. — Тогда я поговорю с Сыну об этом, как-нибудь. Всю оставшуюся дорогу мы ехали молча, но мне было так хорошо и тепло, что нет слов, чтобы описать это.