Пробуждение

Молодая, по меркам продолжительности жизни Терран, женщина с грустным взглядом сидела за столом в медицинском кабинете с огромными непрозрачными окнами- витринами. Напротив нее сидел человек в форме штатного медика Комиссариата Кибербезопасности. Он что-то выводил стилусом в своем планшете. Вид у него был достаточно дружелюбный, несмотря на некоторую деловую отстраненность. - Ваше имя Ольга Самида? - спросил он, продолжая изучать что-то в планшете. - Да, это так, - тихо ответила женщина и кивнула. У нее были большие, чуть раскосые карие глаза и темные прямые волосы, заплетенные в косу. А вот черты ее лица были скорее европейскими, чем восточными, хотя какое-то неуловимое очарование бывшей Азии в ней присутствовало. - Вы являетесь ведущим специалистом в области психологической помощи и поддержки безнадежно больным, в отделении интенсивной терапии, блоке изучения аномального отторжения человеческого сознания в попытках снятия его матрицы. Взгляд женщины погрустнел еще сильнее. - Являлась. Я ведь умерла, - при этих словах она чуть улыбнулась, а в глубине ее глаз сверкнули странные искры. - Вы это осознаете. Хорошо. Физически вы действительно погибли от воздействия безумного Искусственного Интеллекта "Колхида", но матрица вашего сознания... - Он не был безумным. Он просто слишком хорошо выполнял свою работу... - с этими словами женщина отвернулась. Ее собеседник внимательно взглянул на нее и что-то отметил в своем планшете. - Поясните. - Сначала скажите мне, он жив? - Нет. Искусственный Интеллект " Колхида ", согласно пункту пятому, статьи восьмой, Федерального Закона о Кибербезопасности был признан безумным и угрожающим жизни и здоровью гражданскому населению. Так же установлено, что им было в одно мгновение убито более ста двадцати человек, находящихся на территории исследовательского комплекса. Решением срочно созванной Комиссии, подписанной Инквизитором Виктором Шакурой, ИИ "Колхида" был присвоен высокий уровень угрозы и он был признан подлежащим ликвидации. - Какая жестокость..., - грустно произнесла она. - Но я понимаю. - Вы начали что-то говорить, - напомнил собеседник. Ольга кивнула, но оставалось не ясным ему или каким-то своим мыслям. - Я чувствую некоторую вину за произошедшее, - со вздохом сказала она. Говорила она медленно и как будто с трудом. - Колхида был запрограммирован стремиться помогать нашим пациентам. Его программа подразумевала постоянное совершенствование этой функции, в том числе и через связь с персоналом. К сожалению, наш комплекс работал исключительно с безнадежными случаями. По сути люди, прибывающие к нам, были уже мертвы, но еще продолжали свою бессмысленную и жестокую борьбу за существование. В единичных случаях нам удавалось сотворить чудо, но чаще всего задачей моего отдела было максимально облегчить психологическое состояние обреченного. - Вы принимали эти смерти близко к сердцу? - Нет, к этому быстро привыкаешь. Смерть - часть жизни, а в моем случае еще и работа. Но вы знаете, порой сложно бывает сообщить человеку, чьей последней надеждой является трансформация, что его сознание и душа отвергают оцифровку. Многие этого не выдерживают. Я вела исследования, как можно обойти этот странный, возможно, защитный механизм. В том числе и для себя. Вы ведь читали мое личное дело? Результаты моих тестов отрицательные. - Однако он это смог. - Да. Смог то, на что до сих пор не способно человечество. Но я продолжу. Колхида, находясь со мной в сцепке, мог получать информацию о моих эмоциях. Проще говоря, он мог чувствовать через меня. Это тоже было частью его программирования, необходимого, с одной стороны, для отслеживания психической стабильности персонала, а с другой для помощи пациентам. Так случилось, что в наш центр попала моя племянница. По законам Терры этого не должно было произойти, но синдром Влада... Наш центр был ее единственным шансом, - на лице женщины выступили слезы. - Ей было всего девять лет, совсем еще ребенок и такой приговор... Простите... Ольга закрыла лицо руками и какое-то время просидела так приходя в себя. Ее собеседник протянул ей салфетку и она с благодарным кивком приняла ее вытирая слезы. - Я... Мы сделали все, что могли... Но... Колхида... Был со мной когда все случилось и я... Он все прочувствовал вместе со мной... - Ольга, прошу вас... Но женщина лишь отмахнулась, закрывая одной рукой лицо и продолжая свой рассказ, несмотря на то, что ее усиленно трясло от нервного напряжения. - Потом он сказал мне... Он спрашивал... Так ли выглядят страдания людей...? Я... Я сказала да. И он... Пообещал мне, что я никогда... Никогда больше не буду страдать... Что он сделает для этого все возможное... - И спустя полгода он вас убил. - Ос... Освободил от страданий. Так он считал. И остальных тоже. - Но вас он забрал к себе. - Он... Держал свое слово. Он обещал, что я не буду страдать и... Я больше не страдала. Он создал для меня реальность, где я могла работать и спасать людей. Там никто не умирал, все улыбались. Но он не мог понять, что это просто иллюзия. Золотая клетка и что я... Это знаю. - Когда Комиссариат применил программу "Возмездие", ваша матрица сознания была отделена от тела ИИ и помещена в отдельное заблокированное от внешних воздействий хранилище данных. - Он заботился... - Вы не испытываете к нему благодарности? - И да и нет. Я понимаю его. И лишь благодаря ему я смогла стать Бессмертной, но цена... И почему только я? Любая жизнь священна. Как и любой сотрудник Центра он давал клятву... - Прошу вас, успокойтесь. Вот, выпейте воды. Беседа происходила в тщательно смоделированном куске виртуальной реальности. Задачей киберпсихолога было выяснить насколько человеком является попавшая им в руки идеальная с технической точки зрения матрица молодой женщины - медика, единственной выжившей (если это можно так назвать) в ходе операции "Нокалакеви". Оперативная группа уже успела оценить черное чувство юмора командования, присвоившего операции название столицы древней Колхиды. А так же то, что это почти невозможно выговорить с первой попытки. В любом случае, протокол " Возмездие" сработал идеально и безумный ИИ стал еще одной медалью в послужном списке участников операции. К сожалению, не обошлось без жертв, но грамотная совместная работа тактиков и аналитиков привела к их максимальной минимизации. Иероним Верк задумчиво просматривал отчеты. Со стороны могло показаться, что он делает это со скукой, но на самом деле, он был собран и внимателен как никогда. Аманда Сноу, претор, успешно организовавшая и провернувшая дело об ИИ "Колхида" стояла напротив него чуть присев на массивный письменный стол. Аманда - во всех отношениях выдающаяся женщина. Для сотрудников Комиссариата, занимающих высокие должности и не принимающих участия в полевых операциях, частенько не хватало времени на то, чтобы как следует следить за собой. Чем выше должность, тем больше обязанностей и ответственности. Конечно, омолаживающие процедуры и базовая физическая подготовка были вписаны в распорядок жизни каждого члена организации. Но настолько подчеркивать свою красоту и женственность могла только Аманда Сноу. Ей было уже больше сорока, но никто в жизни не дал бы ей этот возраст. Прекрасная физическая форма, яркий, но не вульгарный макияж, волосы в хитрой прическе украшенной черепаховыми гребнями. Она умудрялась совмещать в себе величие Комиссариата и женственность. А уж то как она вела себя! Иероним не мог сдержать улыбки. Она могла вести себя нарочито вызывающе, любила изображать стерву, но лишь тогда и в те моменты, когда это было возможно или необходимо. Она никогда бы не позволила себе представить Комиссариат в плохом свете. Наоборот, почти каждый, кто сталкивался с ней, оставался под впечатлением "вот это женщина! ". И вот сейчас, она лично вызвала Инквизитора и потребовала ознакомиться с делом о безумном ИИ Колхида. Однако, мужчина уже догадался, что ее гораздо больше волнует Ольга Самида. - Это все крайне занимательно, претор Сноу. Но причем здесь я? - мягко улыбнулся он. Аманда театрально закатила глаза и взмахнула рукой, словно хотела показать, что имеет дело с идиотом. - Вы наш лучший аналитик, Инквизитор Верк. Вот и решите мне задачку - что комиссариат должен делать с этой девчонкой? Она не вписывается в законодательство Терры, так как с одной стороны, по нашим собственным правилам, является гражданином Терранской Федерации со всем набором прав и обязанностей. А с другой, является продуктом безумного гения не менее безумной машины. Отпустить мы ее не можем, так как этот феномен требует изучения. И более того, несмотря на положительные оценки как кибер, так и ведущих психологов, мы не можем со стопроцентной вероятностью утверждать, что она не представляет угрозы для других граждан. И решение, мой друг, должна принять я. А я не привыкла допускать ошибок. - То есть вы хотите, что бы его принял я, - улыбка Иеронима стала чуть шире. - Нет, я хочу услышать ваши рекомендации. А так же, я хочу что бы вы взяли кураторство над этой... Ситуацией. Вы прекрасно работаете с Бессмертными, как военными, так и гражданскими. И судя по моей информации вы как раз были заинтересованы в поиске нового сотрудника. А девочку мы поднатаскаем. Раз уж она так хорошо понимает машины как говорит, думаю, киберпсихология станет ее профилем. Тело мы ей создадим по окончанию обучения и переподготовки. Я надеюсь, что вы проведете с ней несколько интервью, где лично объясните порядок вещей и перспективы ее будущего. А так же дадите нам рекомендации в каком направлении с ней работать. - Аманда, вы режете по живому, - развел руками Инквизитор. Женщина встала и изящно подошла к окну, откуда открывался прекрасный вид на Фазис, столицу колониальной планеты Эгриси. - Возможно, я даю вам редчайший неограненный алмаз, ценность которого исчисляется миллиардами, - спокойным голосом сказала она. - А может, мину замедленного действия. - На этих словах женщина резко обернулась к собеседнику. - Но одно я знаю точно - вы единственный, кто может раскрыть в ней первое и не допустить второго. Считайте это женской интуицией, Инквизитор Верк. А теперь прошу вас приступить к своим прямым обязанностям в соотвествии с приказом. Вся информация в вашем инфопланшете. Хорошего дня, Иероним. Последние слова женщина произнесла с обворожительной улыбкой на лице. Инквизитор только и смог, что поклониться и выйти. Вот это женщина, стандартно подумал он, выходя из кабинета претора.