***
Глубокая тёмная ночь в глухом лесу. Лунный диск тихо скользил по ночной глади, освещая всё бледноватыми лучами, которые еле пробивались сквозь густую и плотную листву деревьев. Земля под ногами была рыхлой и сырой из-за прошедшего днём дождя. Несмотря на свою любовь к нему, я всё же решил не попадать под него, найти укрытие до тех пор, пока он не стихнет. Это была маленькая пещерка, в которой я переждал дождливую погоду. Выходя из неё, я тихо огляделся. Мне было лет около 6 или 7. Я мало тогда что соображал. Но прекрасно знал, что ночью бывает опаснее, ведь днём люди вряд ли будут ожидать встречи со скелетом. А вот ночью их так и манило искать нас, убивать и использовать наши тела как удобрение для растений. Вот и сейчас тихо ступая босыми ступнями про покрой земле, я шёл через дремучий лес. Я не знал зачем и куда шёл, главное подальше от ближайших деревень, где есть люди. Они не понимают того, что я им говорил, а я боялся их криков. То и дело с опаской озираясь по сторонам, я пытался идти всё дальше вглубь леса, надеясь, что смогу уйти далеко от тех земель, которые меня научили тому, что надо уметь выживать. И не важно какой ценой, не важно какими способами, главное — меньше всего получить трещин в черепе и переломов костей. Однако, даже когда я прожил так примерно 3 года, и мне исполнилось девять лет, я всё равно был недостаточно осторожным, чтобы избежать самой главной трагедии моей жизни. Первая встреча с людьми, охотящимися за коренными жителями была для меня самым тяжёлым испытанием, которое длилось целых шесть лет… — Лови его! Он далеко не сможет убежать! — вопил грубый мужской голос, доносящийся позади меня. Я бежал через лес как можно быстрее, однако было трудно пробираться сквозь густые тернии джунглей, при этом ещё и смотря под ноги, чтобы не запутаться в лианах и не упасть лицом вниз. — Вот эта костлявая гадина! — я резко обернулся на крик, даже не заметив, что меня подгоняли в определённое место. Только когда я заметил это, было уже слишком поздно. Я уже наступил на нечто, что активировало ловушку. Из-под земли вылезли огромные железные прутья, которые отрезали мне путь к побегу и заточили в небольшой клетке, — Попался, костлявый… а он шустро бегает… Может не будем его на муку распылять? — тяжело дыша, сказал один из охотников. — Что ты говоришь? Вон сколько целых, не гнилых, и здоровых костей! Его фермеры с руками оторвут. — к моей клетке подошло пятеро мужчин, и все они были охотниками. Видимо они с самого начала планировали меня загнать сюда. — Постой, сейчас популярны моб-арены. У них спрос, такого вот молодняка побольше. Да и оплачивается это получше, — возразил второму третий мужик, подойдя к клетке и постучав по прутьям палкой, отчего я нерешительно сделал шаг назад, после чего ринулся в его сторону, попытавшись укусить за слишком приблизившуюся руку этого охотника. Однако он быстро убрал руку от клетки, увидев, как я ринулся на него. — Агрессивный. Такого за дорого сдать можно, — он издевательски поманил меня пальцем, словно желая, чтобы я с ним сразился. — Слушай, Рубин, сколько этой тварине лет? — На вид ему только девять. У него ещё не сформирована челюсть полностью. А рёбра более раскрытые, значит, молодой. В 10 лет они обычно плотнее сжаты, а у него только начали. Точно, ему лет 9, — сказал четвёртый охотник, подойдя к клетке и присев на одно колено. — Он в отличном состоянии, да и настрой у него есть. Он явно порадует публику. — охотник взял блокнот и что-то записал, на что первый охотник недовольно вздохнул, стукнув сапогом. — Слушай, я всё время пытался понять, как эта тварь существует… — охотник сам подошёл ко мне, с интересом заглянув мне в лицо. Я попытался дотянуться до него рукой через прутья, однако он был слишком далеко. — Ну, то есть… Как это создание вообще видит, слышит? Оно хотя бы дышит? И как оно жрёт? Тем более они вроде способны размножаться… Как это блин вообще происходит?! — Интересный вопрос, Коул. Но ответ на него есть. Скелеты в большинстве своём магические твари. И живут они, превращая энергию в «ману», которая и служит источником их жизни. Их нервная система находится внутри костей. А потому они чувствуют боль, если их бить. Зрение, слух, и другие органы чувств — это сгустки маны в их теле, которые расположены в определённых местах. Например, сгусток зрения находится по внутреннему краю глазницы, уши внутри черепа, в тех зонах, где у обычных людей и должны быть уши, рецепторы вкуса у них на внутренней стороне челюсти, а обоняния на внутреннем краю ноздрей. Двигаются они с помощью этой же самой маны, которая и поддерживает в них жизнь и выполняет все функции человеческого организма. Поедаемая пища внутри рёбер быстро рассасывается в энергию, а та в ману. Размножение… У них есть костная версия человеческого органа. Так что… Эти твари довольно близки к нам, но их отличает отсутствие разума. — Понятно, — довольно злобно усмехнувшись, сказал пятый охотник, подойдя к решётке и приставив к моей шее нож. Я не мог пошевелиться от страха и опасности. Руки и ноги слегка тряслись, однако я ничего не мог сделать. Он смотрел мне прямо в лицо, ожидая, что я вот-вот сорвусь и брошусь на него, дав ему повод меня зарезать. — Эти монстры не должны жить. Они обязаны сдохнуть или же жить нам на забаву. — Трудно не согласиться… — произнёс первый охотник, после чего посмотрел внимательно на своих товарищей. — «Вы у меня за всё ответите!» — выкрикнул я им в угрозу, однако охотник, приставивший нож к моей шее, слегка недоумённо посмотрел на своего коллегу. — Что он такое протрещал? — поинтересовался он. — Боится, что ли? Неужели это создание может бояться? Или же он просто видит, за кем тут сила? — Такое активное лязганье костями означает скорее угрозу, а вот если бы это было похоже на треск, то тогда бы он показывал страх… Эх… — Рубин недовольно вздохнул, смотря на меня. — Я его возьму себе, тогда уж. — Э, что? Это наша добыча! Охренел всё в одну харю забирать? — резко возразил третий охотник. После этого раздался выстрел, испуганный крик, а после шум от падения тяжёлого тела на траву. — Прости, Мад, но не ты тут всё решаешь, — сказал Рубин, смотря на только что упавший труп товарища. — А теперь и вы прощайте, Рок, Эмеральд и Метал… — охотник Рубин усмехнулся, после чего послышались три выстрела, отчего три тела охотников попадали на землю, с удивлёнными выражениями лиц. Пули попали им точно в сердца, и они валялись на земле, истекая кровью, обрызгав красными каплями зелёные листья и траву. — Оу, Метал, ты всегда был придурком и всегда хотел навредить хорошим экспонатам, — Рубин подошёл к телу охранника, который раньше держал у моей шеи нож, и я крайне незаметно постарался стащить оружие из руки трупа, после чего спрятал за спиной. Рубин подошёл ко мне. — Привет, маленький скелетик. Ты точно станешь великим гладиатором на моб-арене, — Рубин злобно усмехнулся, достав верёвки и потянувшись ко мне руками, чтобы связать меня. Но я быстро воспользовался ножом, украденным у охотника, и порезал ему ладонь, отчего Рубин резко убрал от меня руки и посмотрел на оставленную мною рану. — Ах ты… В тебе точно есть потенциал, — тот поправил свои волосы, достал бинт и обмотал свою руку в месте пореза. — Тогда будем так… — он достал пистолет и направил его на меня. — А теперь запомни эти слова… Пуля бьёт нож. — Пуля бёт нош… — еле повторил я за ним, отчего его глаза округлились, и тот с удивлением посмотрел на меня. — Ты учишься. То есть, вы разумны… Что же, это будет интересно… — тот злобно усмехнулся, смотря на меня. — Скоро наступит день, и ты сгоришь, превратившись в пепел, если не позволишь мне нацепить на тебя эту хрень. Если ты дашь мне это сделать, то останешься в живых подольше. Я недоумевая смотрел на него, как он держал в руках какие-то верёвки. Я опустил взгляд, не имея желания видеть на этого отморозка. — «Дерьмо… а я ведь ничего не могу сделать… Я так умру? Нет… Нет!» — от злобы и ненависти я стиснул зубы, сжал кулаки и поднял взгляд на охотника снова, сверля его лицо своим взглядом. Его нахальная улыбка. Его довольные блестящие глаза. Я хочу, чтоб он умер медленно. Я хочу, чтобы я убил его медленно. Я хочу, чтобы он умер от моих рук. Но, стиснув зубы от злобы, я отбросил нож в сторону. Он ещё сильнее улыбнулся. Тварь. Подошёл к клетке и связал мне руки и ноги, чтобы я не мог пошевелиться, после чего накрыл тканью и заснул в мешок. Мразь… Чтоб он сдох, когда я вырасту. Меня так и распирало желание оторвать ему все конечности и засунуть их ему в задницу, однако на данный момент мне не позволяло это сделать сложившее преимущество этого мудака. Просидев долгое время в мешке, в полной темноте, я начал строить догадки, куда именно меня везут. Я слышал, что моб-арены — это страшное место, и что оно есть почти в каждом человеческом городе. Однако, никто точно не мог знать, что там на самом деле происходит, и ходили лишь слухи, что там нас пускают на корм людям, которые не могут утолить свой голод обычной едой и требуют чего-то нового. Сопротивляться я не мог, и лишь покорно сидел в мешке, ожидая своей участи. Неожиданно, сопровождающая всю дорогу тряска остановилась, после чего я почувствовал, что меня снимают с седла лошади. Через какое-то время мешок раскрылся, и я наконец смог выбраться наружу. Хотя, тут уже спорно было, вылез ли я наружу. Я был внутри подобия сарая, с соломой повсюду, на которой виднелись засохшие пятна крови. Сам же я был в небольшой клетке. Стальные пруты ограждали мне путь к выходу, а охотник с интересом рассматривал меня. — Итак, ты вроде смог повторить мои слова… — сказал охотник, нагнувшись ко мне и сев на одно колено. — Интересно… Возможно, ты как попугай можешь повторять звуки. За такого можно неплохо деньжат выручить, — он почесал подбородок рукой, смотря на меня с жадным взглядом. — «Мудила, будешь на меня так часто смотреть, я обещаю, что оторву себе руку и сделаю из неё оружие, которым я тебе глаза выцарапаю, чтобы ты на меня так больше не смотрел» — проскрежетал я костями, стиснув зубы и сжав кисти в кулаки. Мне хотелось наброситься на него и посильнее ударить, но клетка ограждала его от меня, и я бы всё равно до него не смог достать. Полюбовавшись мною какое-то время, охотник отошёл в сторону, после чего снял простыню с чего-то. Под ней оказалось ещё несколько клеток с другими коренными жителями, которые занимались какими-то своими делами. Среди них был парнишка зомби, который что-то проверял в своём самодельном протезе руки в виде лезвия, девочка крипер, которая пыталась расчесать волосы, и маленький гаст, который в это время спокойно спал. Все они не сразу обратили внимания на меня. Сперва меня увидела криперша, которая, склонив голову на бок, посмотрела на меня. Я лишь нахмурился и посмотрел на неё в ответ, отчего та слегка испуганно подползла к зомби. Почувствовав, что криперша подползла к нему, тот обернулся на неё, а потом устремил свой взгляд на меня. — «Груда костей?» — прокряхтел тот, взглядом оценивая моё состояние, и, слегка усмехнувшись, отвернулся обратно. Он явно недооценивал меня и не чувствовал во мне угрозы, что было правдой. Драться нам с ним было ни к чему, ведь мы оба заключённые в клетках, и у нас общий враг. Только похоже, что он оценивал меня как своего соперника. Неужели тут промывают мозги? — «Тебя как звать?» — прошипела криперша, смотря на меня. Она почему-то выглядела напуганной, что довольно сильно озадачило меня, ведь мне ни к чему ей вредить. — «Бэджек» — ответил я ей, слегка попытавшись улыбнуться. Но вышло это крайне неумело, отчего та чуть не рассмеялась. Зомби удивлённо посмотрел на неё. Потом переведя взгляд на меня, тот закрыл глаза и тяжело вздохнул. — «В мире до сих пор неизвестно, что происходит тут?» — спросил он, отчего я понял, что доступ к новостям им тут перекрыт. Я лишь кивнул ему головой, отчего тот ударил лезвием протеза по прутьям клетки и стиснул зубы. Потом он обернулся на меня. — Меня Винсом звать. А ту девчонку Рафсалия. Гаста зовут Скричи. Надеюсь ты, как и мы, выживешь после турнира.» — после этих слов он отвернулся, осматривая лезвие на руке. —«Турнир?» — поинтересовался я, пытаясь хоть как-то понять, что мне предстоит впереди. Неожиданно от общения меня оторвал охотник, который постучал по моей клетке рукой, и бросил мне под ноги что-то. — Лука не было, только арбалет. Стрелы сейчас не дам. А то ещё убьёшь прямо сейчас. — он направился к выходу, после чего закрыл дверь и больше не возвращался. Не зная, что мне делать, я просто сел и смотрел в пол, пытаясь осознать, что произойдёт в ближайшем будущем. Однако, спустя где-то пару часов я не выдержал и заснул, поддавшись усталости. На следующий день я проснулся от звука удара об прутья решётки. Я открыл глазницы и посмотрел на источник шума. Охотник, поймавший меня, стучал стальным прутом об мою клетку, пытаясь меня разбудить. Проснувшись, я встал на ноги и посмотрел ему в глаза. Он лишь недовольно цокнул, бросив мне в клетку кусок мяса, после чего отошёл к остальным. Он бросил по куску мяса и в другие клетки, после чего накрыл нас всех простынями. Я смотрел на кусок мяса довольно долго. Есть хотелось очень сильно, но что если… В этом мясе яд? Хотя, учитывая, что я ему нужен живым, он меня не желает отравить. Я подошёл к куску мяса и поднял его, молча откусив небольшой кусок. Оно было сырым и с кровью, что, наверное, самое приятное, что случилось за всё время моего существования. Я с жадностью набросился на него, откусывая большие куски и глотая их. Через пару минут, от мяса не осталось и следа. А я, вымазанный в крови, сидел в клетке, смотря в пол. После, через какое-то время я услышал тот же самый шорох от тяжёлых шагов охотника, возвращающегося ко мне. Он что-то сделал, отчего моя клетка начала вести себя странно, а потом она словно поднялась и водрузилась на повозку, так как следующее время я долго чувствовал тряску. Как только тряска остановилась, моя клетка словно спустилась, а потом её снова куда-то таскали. Я постоянно слышал голоса вокруг меня, словно кто-то что-то обсуждал, но разобрать мне не удавалось из-за того, что все они были какими-то тихими и заглушёнными, словно специально не хотели вести себя громко рядом со мной. Только спустя долгое время всех этих мучений, мне в клетку просунули стрелы, и что-то наподобие кожаных доспехов. Быстро нацепив их на себя, и припрятав стрелы в колчан, парочку держа наготове для арбалета, я стоял, ожидая чего-то. Я и сам толком не понимал, что происходит, но мне как-то не особо нравилось, что со мной может произойти. — Леди и джентльмены, встречайте первый бой сегодняшнего турнира! — раздался громкий мужской голос откуда-то издалека, который мне удалось расслышать и более-менее разобрать что он говорит. — Попривествуем сегодняшних участников! Итак, сегодня у нас в первом раунде сражается тварь мистера Рубина, против твари мистера Плэнта! Давайте же посмотрим что будет, делаем ставки кто победит! — после этих слов простыню с моей клетки убрали и я увидел, что нахожусь в одной огромной комнате с закрытым выходом, представляющим собой одну огромную плиту. Через какое-то время она начала медленно подниматься, и когда уже совсем открылась, то мне представился вид на огромное поле, покрытое песком. Моя клетка неожиданно открылась, после чего я поспешил выйти. Поле было достаточно хорошо освещено с помощью факелов. Напротив места, где был заперт я, была также подобная комната, где была открыта такая же каменная плита. —«Что здесь происходит?» — спросил я у самого себя, оглядываясь вокруг. Нигде не было ни души. Так что, мне стоило быть готовым ко всему. — «Похоже, что это боевая арена, а я на ней гладиатор… Итак, где мой соперник? И вообще, чего мне стоит ожидать?» — рассчитывать на то, что мне удастся слинять не стоило. Мы были запечатаны под прочным прозрачным куполом, за которым я видел лица людей, которые что-то кричали и вопили, словно болея за что-то или кого-то. Они выглядели весьма возбуждёнными. Свистели и просто ликовали, только смотря на нас. Всё было бы хорошо, если бы не всё так плохо. Я до сих пор так и не увидел моего противника. Но, долго ожидать его мне не пришлось. Я почувствовал, как мою ногу начало затягивать в песок, отчего я быстро отскочил в сторону и направил арбалет в это место. Публика лишь захохотала. Больные ублюдки, посмотрим, как вы потом посмеётесь, когда я выберусь отсюда и выпотрошу вас всех к чёртовой матери. Только сейчас… Мне стоит следить за тем, чтобы меня не выпотрошили первым. Я начал осматриваться вниз, выискивая своего соперника. Он, похоже, был под землёй. Через несколько секунд по всему полю начали подниматься вверх фонтаны песка, которые явно пытались отвлечь моё внимание от чего-то важного. Поэтому стоять на месте не стоило, и я бегал по кругу арены, пытаясь выяснить хоть какую-нибудь закономерность. Однако не успел я это сделать, как почувствовал, что меня что-то схватило за ногу. Я попытался вырваться, но вместо этого упал на землю. Рука, державшая меня, точно принадлежала арахниду. Через какое-то время она потащила меня в пески, я стал сопротивляться, но хватка была уж слишком крепкой, чтобы из неё вот так просто выбраться. Выхватив одну стрелу, я воткнул её прямо в ладонь арахнида, отчего тот быстро отпустил меня, после чего мне удалось наконец отступить от места нападения подальше. — «Что блин тут творится?» — задался я этим вопросом, к которому я уже начал привыкать. Особенно к тому, что он постоянно оставался без ответа. — «Битва…» — услышал я голос из-под земли. Явный говор пауков с пустынь. Весёлый народ, обожающий контролировать пески, заставляя путников и добычу проваливаться в их ловушки. Много я о них слышал, но даже и не думал, что встречусь хоть с одним из них. В пустыни я не ногой, слишком опасно и жарко для обычного скелета. — «Мы гладиаторы и должны сражаться на потеху публике. Иначе мы сдохнем, не сделав бой интересным.» — Из песка высунулась голова арахнида, имеющего желтоватую кожу, и небольшой волосяной ирокез на голове. Все его восемь песчано-желтых глаз смотрели на меня с раздражением. — «Так что, пускай в ход оружие.» — «Не уверен, что в этом есть смысл…» — задумался я, осмотрев публику, после повернувшись к нему. — «А если ты умрёшь оттого, что я попаду тебе в голову?» — «Поверь, уж лучше умереть, чем постоянно сражаться здесь, » — голова арахнида начала медленно подниматься из песка, вместе с его телом. Когда он высунулся полностью, то я начал понимать, что меня ждёт не самая лёгкая битва. У него только верхняя часть тела была антропоморфной. Вместо ног у него было огромное паучье тело, с шестью лапами, пара из которых были очень маленькими, словно для захвата чего-то. — «Моё имя Сарахн, надеюсь, ты сможешь сделать бой интересным, или же сразу меня убьёшь, » — тот ринулся на меня, попытавшись ударить рукой по лицу, однако я вовремя пригнулся. Но, это было не самым лучшим решением, так как одной из больших лап, он придавил меня к земле, отчего я не смог встать. — «Жаль, я не хотел тебя убивать, но похоже… У меня нет выбора…» — Тот занёс вторую лапу, готовясь пробить мне череп. Однако я успел вытащить стрелу и проткнуть его лапу, отчего тот вскрикнул и отстранился назад, смотря на свою ногу. — «Дерьмо, больно же…» — «Заранее прости, но как ты сказал, если мы раним друг друга сильно, то мы порадуем публику. А это похоже, по твоим словам, наш единственный шанс выжить здесь, » — сказал я, слегка стиснув зубы. Говорить такое было крайне неприятно, но увы, эта горькая правда вцепилась мне в глотку, перехватив дыхание. — «Понимаю, как трудно осознавать это в первый раз, но прими уж такую судьбу. Как тебя звать? Хотелось бы понять, с кем имею честь биться, » — Сарахн прикусил губу от боли, однако улыбался, словно это было уже нормой, и его увлекла моя личность. — «Меня зовут Бэджек, и я…» — сказал я ему, выстрелив в него из арбалета, после чего тот поймал её рукой. — «…Новичок в этом… Я думаю, ты уже понял, что боевой стаж у меня не ахти, » — однако Сарахн лишь загадочно улыбнулся, после чего я понял, что не стоит долго стоять на месте и отскочил в сторону. Как раз вовремя. На том месте, где я стоял, образовался фонтан из песка. Толпа ликовала, смотря за нашим боем. — «Мне всё равно, какой у тебя боевой опыт. Мы здесь тоже не во всю силу сражаемся. Глупые люди так и не научились понимать наш язык, а потому мы спокойно договариваемся во время боя и просто развлекаем их. Хотя, раны, которые мы получаем, настоящие, » — тот начал наступать, атакуя меня резкими ударами кулаков, от которых мне пришлось уворачиваться, постоянно отступая назад, однако парочку я пропустил. — «Скажи, ты же принадлежишь Рубину?» — «Ну да… Вроде этого мудилу так называют, » — ответил я ему, сделав подножку. Тот повалился на землю, и я наставил стрелу ему в грудь. — «Я слышал, что мой мудила поспорил с твоим. Если ты выиграешь, то я достанусь Рубину, а у меня есть заинтересованность в твоей победе…» — он слегка покраснел, словно смутившись, отчего я слегка удивился, а он, воспользовавшись этим, сбил меня с ног, и сам начал вставать, разминая кулаки. — «Если кратко, я хочу, чтобы ты выиграл.» — «Хотелось бы узнать, какова причина, » — я резко вскочил на ноги и отпрыгнул в сторону, наставив на него арбалет и выстрелив. Он лишь снова поймал рукой стрелу, на что я лишь недовольно скрипнул зубами. — «У меня…» — тот сначала засмущался, после чего разгневался, сломав рукой стрелу пополам. — «Это личное, мудила…» — он резко сорвался с места, нападая на меня, но к этому я был уже готов и отскочил в сторону, успев отойти ему за спину и запрыгнуть на него, схватившись руками за его шею. — «Неплохо сражаешься для первого раза.» — «Неплохо? Польщён твоим комплиментом, » — я начал его душить, на что Сарахн сильно удивился. Он попытался оторвать от меня свои руки, однако потом притворно упал на землю, потеряв сознание. Я еле дыша встал на ноги и попытался понять, что происходит. Публика ликовала. Крики этих больных ублюдков били по нервной системе, правая нога болела. А в спине похоже появилась трещина из-за того, как Сарахн прижал меня к земле. Руки были в ссадинах и сильно болели. Всё перед глазами плыло, и я просто стоял, не понимая, что мне делать дальше. — «Молодец, приятель…» — Сарахн, слегка улыбаясь, прошептал это мне так, чтобы никто больше его не услышал. Я посмотрел на него и слегка усмехнулся. После чего я почувствовал, как в меня что-то попало. Я посмотрел на своё плечо. Дротик… Мир вокруг начал медленно кружиться и темнеть, силы быстро уходили, и я упал без сознания на землю. — Вставай давай, кусок костной пыли… — голос Рубина заставил меня очнуться. Всё вокруг передо мной плыло, и я не понимал, что происходит. — Чёрт, ты полный бездарь. Так долго сражаться и так часто тупить? Сражайся агрессивнее, понял, мудила?! — Рубин стоял прямо передо мной, смотря на меня с недовольным выражением лица. Я попытался сдвинуться, но что-то сдерживало меня. — А, пришёл в чувства уже… Что же, чтобы ты сражался эффективнее, я должен тебя наказать, — тот слегка облизнулся, взяв с подноса кувшин, из которого шёл пар. — Чистый кипяток. Хорошо, что твоя голова зафиксирована, иначе ты начал бы много ею двигать. А мне ожоги не нужны, — он прыснул мне воду из кувшина на лицо. Боль. Невероятная боль. Лицо словно горело заживо, однако не плавилось. Чистейшая боль, которая не хотела останавливаться. — Этот брызг за то, что ты выиграл. Стоит сказать, если бы ты не выиграл, я бы не дал тебе хоть немного привыкнуть боли. Ты оказался полезным, победив того песчаного паука. Он был довольно сильным соперником. Думаю, в этом турнире я смогу заграбастать себе побольше гладиаторов. И ты явно заслужил разрешение находиться в общей куче. Да? — тот смотрел на меня. Из моих глазниц непроизвольно текли слёзы. Я стиснул зубы от боли как можно сильнее, не давая себе кричать. Больно! Как же больно! — Ну, а теперь твоё наказание… — он поднял кувшин над моими глазами, начав лить кипяток прямо в мои глазницы… Я не мог выдержать такой боли, я просто орал и рыдал, я хотел умереть и убивать, меня переполняла боль, жжение, я кричал изо всех сил, понимая, что это бесполезно и мне никто не поможет, но я не мог ничего. Я просто кричал и рыдал. Я хотел закрыть глаза руками, но мои руки были скованы, и я не мог пошевелиться. Боль, адская боль! Меня словно изнутри пронзали острым мечом в каждую точку моего черепа. Словно выжигали глаза… Я… Я ничего не мог, кроме как кричать и рыдать… Через какое-то время этих мук, оставаясь ещё в сознании, я дождался, когда кипяток выйдет из меня. Однако боль не исчезала. Я попытался смотреть вперёд, но всё было крайне мутно. Я… Быть не может… Я поморгал как можно чаще и сильнее. Я начал вертеть головой из стороны в сторону, на что-то тщетно надеясь. Паника. Страх. Не может быть… Я потерял зрение… После этого стресса, я не выдержал и потерял сознание. — «Чёрт… Это же надо было…» — послышался знакомый голос. Я еле приподнялся на локтях с чего-то холодного. Посмотрев на источник голоса, я увидел лишь пятно, которое постоянно меняло форму. — «Чёрт, приятель, твои крики… Что он сделал?» —поинтересовался уже другой голос. Который я тоже слышал, но уже меньше. — «Ему, наверное, серьёзно досталось из-за такой долгой битвы…» — девчачий голос, принадлежащий Рафсалии, я узнал и повернулся снова на него, однако, я снова увидел лишь пятно. Я поднял одну руку к своему лицу и посмотрел на неё. Белое размытое пятно, не имеющее ни одного чёткого контура. Я судорожно посмотрел вперёд, не видя ничего перед собой. — «Бэджек… Ты в норме?..» — неуверенно спросил голос Сарахна. Я посмотрел в его сторону, по крайней мере, я так считал. — «Приятель… Я вообще-то в другой стороне…» — не выдержав, я упал на пол и не сдержал слёз, я просто рыдал, не зная, что сказать. Да и что я мог? Я просто ослеп… — «Он… Ослеп?» — спросила Рафсалия, на что услышал недовольный смешок Винса. — «Рафсалия, скелеты не могут ослепнуть. У них врождённое острое зрение, так как они все стрелки по своей натуре, » — эти слова задели меня очень сильно, отчего я зарыдал ещё сильнее. — «Дерьмо…» — испуганный голос Сарахна давал знать о том, что он догадался, что произошло. — «Неужели… Я выпотрошу этого ублюдка, как только освобожусь! Я его заставлю песок жрать до того момента, как его желудок не откажет, и он не сдохнет от разрыва кишечника!» — «Объясни, что такое…» — панически спросила Рафсалия. — «Он! Он залил ему в глазницы кипяток!» — еле выговорил Сарахн, ударив кулаком по прутьям решётки. — «Больная скотина…» — Винс недовольно провёл лезвием по чему-то металлическому, отчего я услышал скрежет металла. — «Я… Я…» — я попытался что-то сказать, но боль застряла комом в горле. Я почувствовал, как кто-то лишь похлопал меня по спине. — «Приятель, мы с тобой, » — голос Сарахна звучал так же болезненно, как и моё состояние. Он словно перенял мою боль на себя. В этот момент я слегка удивился тому, что меня кто-то касается. Я думал, что я был в клетке отдельно ото всех. Однако, кажется, я теперь был в общей клетке, где и находились сейчас все. — «Я не… Отдельно?» — подняв взгляд, я попытался осмотреться. Но увы, моё зрение позволяло лишь видеть огромные расплывчатые пятна. — «Погоди немного, я тут кое-что сделаю, » — голос Винса оборвал меня, после чего я ожидал чего-то. Сарахн слегка непонимающе хмыкнул, а Рафсалия похоже пыталась пережить шок от моего состояния. Где-то через час или два я уже был в полном отчаянии, пока ко мне не поднесли какое-то пятно. Закрыв глазницы, я боялся их открывать снова. Однако, не выдержав, я открыл их снова. Мир приобрёл чёткость. Не сказал бы, что она была такой же, как и раньше, но я мог видеть предметы, а не пятна. — «Так. А теперь как?» — Винс посмотрел на меня, ожидая реакции. Я повернул на него голову и еле заметно улыбнулся, отчего у меня с глазниц потекли слёзы. — «Ты чего?» — не выдержав, я обнял его и заплакал от счастья, что мне вернули зрение, на что тот слегка испуганно среагировал. — «Спокойно ты! Это просто очки!» — «Чувак, ну не будь ты букой. Для скелетов зрение самое важное в жизни, а он его потерять успел. А ты ему его вернул. Кстати, откуда у тебя взялись очки?» — Сарахн стоял в стороне, сложив руки на груди. Он стоял рядом с Рафсалией, почему-то очень близко. Не хотелось бы делать поспешных выводов, но похоже он хотел к Рубину только из-за неё. — «Рубин любит бросаться разными бутылками и другим мусором после пьянок в честь его «побед». Вот мне и удалось найти стёклышки и сделать из них линзы. Оправу я конечно сделал из деревяшек. Не думаю, что я всё правильно сделал со стеклом, но позже я подправлю это, » — Винс вздохнул, хлопая меня по спине. Сарахн хотел было раскрыть рот и задать несколько вопросов, как Винс, опередив его, начал на них отвечать. — «Помимо боёв приходится же чем-то заниматься. Вот я и пытаюсь немного мастерить. Но отмычку сделать не получится… Я пробовал, всё ломается.» — «Бэджек, ты точно в порядке?» — Рафсалия выглядела взволнованной и обеспокоенной моим состоянием. Однако, вытерев слёзы, я слегка улыбнулся ей, что у меня не особо получалось. Та лишь облегчённо вздохнула. — «Ну что, кружок горланистов, опять расшумелись?» — неожиданно послышался незнакомый мне голос, и я обернулся в его сторону. Маленький гаст смотрел на нас с лёгким раздражением. Увидев меня и Сарахна, тот слегка похлопал глазами, паря над поверхностью клетки, и повернулся к Винсу. — «Это кто такие?» — «Итак, думаю, нам лучше всем представиться как следует, » — Винс сел на землю, сложив ноги, и отставив руку с лезвием в сторону, чтобы никого случайно не поранить. — «Моё имя Винс. Раса зомби. Мне десять лет. На моб-арене я уже как третий год. Потерял руку во время сражения на турнире, пришлось заменить лезвием. В основном сражаюсь в ближнем бою, используя грубую силу и мощные атаки, иногда используя альтернативу: быстрые режущие удары лезвием.» — Тот посмотрел на Рафсалию, словно чего-то от неё ожидая. — «Моя очередь? Я…» — Рафсалия слегка покраснела, засмущавшись, на что Сарахн издал глубокий вдохновлённый вздох. Мои подозрения, несмотря на то, что всего лишь подозрения, казались мне довольно правдивыми. Винс кивнул ей, после чего она смогла найти в себе силы продолжить. — «Меня зовут Рафсалия. Раса крипер светлый. Мне десять лет. Тут уже второй год. В основном использую световые взрывы, иногда придавая им форму оружия и используя их.» — «Ладно… так уж и быть…» — Скричи недовольно вздохнул, осев на землю и смотря на нас. — «Меня зовут Скричи. Раса гаст. Мне шестнадцать лет. Основной стиль боя — это атака издалека. Взлетая вверх, я атакую врага взрывными огненными шарами. При необходимости, могу захватить врага в щупальца и начать душить его ими. Тут десятый год, «. — он слегка зевнул, закончив свой рассказ, после переведя взгляд на Сарахна, на что тот воодушевлённо отреагировав, подскочив с места — «Меня зовут Сарахн. Раса песчаный паук-кентавроид. Мне одиннадцать лет. Тут уже четвёртый год. Основной стиль боя — атака из-под земли и затягивание в песок. Ближний бой на кулаках или же песчаные ловушки, способствующие тому, что противник сам подойдёт ко мне в ближний бой, » — Сарахн гордо сиял, смотря одним глазом на Рафсалию, следя за её реакцией, которая была… совершенно обычной, безэмоциональной. — «Итак… Бэджек, твоя очередь.» — «Бэджек. Скелет. 9 лет. Здесь два дня. Араблет, » — крайне кратко ответил я, смотря в пол. Все вокруг неловко замолчали, пока тишину не решил прервать Сарахн. — «Так… а точно нет никакой возможности сбежать?» — паук решил поинтересоваться у Скричи, который слегка удивился данному вопросу, однако ответить на него всё же решил. — «Может быть… Есть кое-что, но вероятность крайне мала. Я долго думал над планом. Но реализовать его вряд ли удастся, » — гаст начал поглаживать подбородок одним из своих щупалец, задумчиво смотря вперёд. — «Ты про победу на турнире? Ты серьёзно решил, что это получится?» — Винс недовольно буркнул. — «Вероятность того что это будет не зря крайне мала!» — «Может объясните?» — спросил я, не улавливая сути разговора. — «Мех, я кажется понял. Во время турнира, который идёт аж целых пятнадцать лет, происходит немало сражений. При победе, владелец проходит на тур выше. Всего до финала можно дойти за пятнадцать сражений. Одно сражение в год. Участников слишком много, да и реванши тоже любят устраивать. В общем, всё очень долго это длится. Но в конце победитель будет приглашён на главную моб-арену, где тварей победителей покажут всей публике, что бы они знали, кто сильнейший, » — Сарахн задумчиво посмотрел на Скричи. — «Ты видимо и продвинул нашего владельца в самом начале. Десять лет назад как раз и было начало турнира.» — «Да, это так. Сначала я один отдувался за всё. Потом появились Винс и Рафсалия, это облегчило мою ношу, » — гаст безукоризненно посмотрел на Сарахна. — «Сейчас осталось ещё пять побед, и мы сможем подойти к финалу.» — «Да. Но никому ещё не удавалось победить чемпиона, а он явно будет в финале.» — немного поникла Рафсалия, склонив голову. Сарахн недовольно что-то пробурчал себе под нос, подошёл к ней и слегка приобнял, пытаясь поднять её настроение. — «Но, у нас больше нет выбора. Если не попытаться убежать, то мы рано или поздно умрём здесь. Думаю, нам стоит попытаться хотя бы что-то сделать, » — сказал Скричи Сарахн, поглаживая Рафсалию по голове. — «Ты что скажешь, Бэджек?» — спросил у меня Винс, увидев, как я задумался, смотря в пол. — «Мне нравятся очки, » — Винс от этой фразы впал в ступор. После чего до меня дошёл смысл его слов, и я встрепенулся. — «Прости, задумался… Если так и думать… То мы тут заперты… И если мы попытаемся сбежать, то нас убьют сразу, или же мы освободимся. Жизнь гладиатора… Мне лично не понравилась. Так что, я за.» Сарахн улыбнулся мне и выставил большой палец, Винс задумался, а Скричи слегка взволнованно ушёл в раздумья. — «Значит, мы определились, » — спокойно сказал Гаст, уложившись. После чего за ним решили лечь спать и остальные: Винс уснул на полу, отложив протез в сторону. Рафсалия уснула ещё в руках Сарахна. А тот был и не против, и уснул в обнимку с ней. Мне же пришлось какое-то время посидеть молча, чтобы наконец почувствовать усталость, после чего я улёгся спать. Изо дня в день мы сражались друг с другом на потеху публике, тренируясь и оттачивая свои навыки для сражений и победе в турнире. Я наконец смог разобраться с устройством арбалета, и понял, как из него точно стрелять. Итак, день за днём время дошло до следующего турнира. Нашу клетку снова увезли на арену. Только вот как оказалось, за моим боем также наблюдали Винс, Рафсалия и Скричи, так как у нас было что-то вроде учебного места, где мы могли следить за происходящим боем. А узнал я это, так как сам оказался на там, вместе со Скричи и Сарахном наблюдая за ареной. В этом году наше состязание выпало два на два, и Рубин-мудила выбрал Рафсалию и Винса, выставив их дуэтом против соперника. — «Я переживаю…» — слегка нервничая, сказал Сарахн, смотря на арену. Каменные плиты только открывались, и мы не видели, кто противостоит нашим друзьям. У нас была цель, и мы должны дойти до неё. По крайней мере мы должны стараться ради неё. Каменные плиты открылись, после чего первым делом я заметил странность, что один из соперников не вышел. А этого стоило опасаться. Навстречу Винсу вылетел зловред с двумя стальными мечами в руках. Он был взрослым, хотя по размерам он был чуть больше нас. Он парил в воздухе, злобно гогоча над своими соперниками. Рафсалия испуганно смотрела на него, пока Винс не оттолкнул её в сторону. — «Что он делает?» — спросил Сарахн, смотря на Винса. Однако, ответ оказался на редкость быстрым. Из-под земли вырвалась огромная пасть, которая чуть не попыталась откусить ей ногу. — «Чёрт, челюсти и зловред… Нехорошая комбинация…» — «Ощущение, что их владелец это призыватель…» — добавил Скричи, явно напрягшись. Да и смысл в этом есть. Эти двое обычно работают месте, так что они по природе отличный дуэт. Винсу и Рафсалии явно будет нелегко с ними справится. Однако, я верил в них. Винс схватил Рафсалию на руки и прыгал из стороны в сторону по всему полю, явно пытаясь оторваться таким образом от челюстей. Однако им мешал зловред, который всё время гнался за ними, грозясь разрубить их на кусочки. Рафсалия была в панике и не знала, что делать. Через какое-то время Винса сбили с ног челюсти, и тот упал на землю. Уронив Рафсалию, Винс начал сражаться с челюстями, которые пытались его сожрать. Публика ликовала от зрелищности всей битвы. Зловред решил оставить Винса на челюсти, сам напав на Рафсалию, порезав ей ногу одним из своих мечей. Та вскрикнула от боли, и в страхе повернулась на Винса, который отбивался от челюстей, пытаясь прийти на помощь Рафсалии. Однако, Зловред был уже слишком близко, и он уже занёс меч, чтобы пронзить грудь Рафсалии остром клинком. В этот момент время словно замедлилось. Рафсалия сначала испуганно смотрела на нападающего, но потом, в её глазах что-то блеснуло, словно к ней вернулась надежда. — «Я должна справиться ради всех нас!» — громко выкрикнула она, после чего произошёл огромный световой взрыв, который отбросил зловреда от неё в сторону и впечатал в стену, отчего тот потерял сознание. Винс же схватил челюсти и прижал их к земле ногой, Рафсалия же оглушила их также световым взрывом. — «Они справились, » — облегчённо вздохнул Скричи, смотря на их довольные и радующиеся победе лица. Сарахн смотрел на Рафсалию с невероятным восхищением, а та лишь плакала счастливыми слезами, прижимаясь к Винсу. Следующий турнир произошёл через два года. Похоже что-то произошло на арене из-за чего её достраивали в течении целого года, а потому нам пришлось подождать. Однако, мы ещё больше сражались и тренировались, желая стать сильнее и наконец обрести шанс на свободу. Так же, как и всегда, я уже смотрел на битву из той же самой ложи для обучения. Винс сидел рядом, смотря вперёд, нервно кусая губу. Рафсалия сидела слева от меня, а Сарахн всё пытался ненавязчиво поближе к ней подсесть. В этот раз ублюдок выбрал сражаться Скричи. Гаст, как только выбрался из своей клетки, взлетел вверх, наблюдая за полем. Его соперником оказался эндермит, примерно нашего возраста, отчего тот казался очень мелким, особенно по сравнению с огромным гастом. — «Меня отдадут, если я проиграю, и тебя заберут, если ты проиграешь. Ты же это знаешь?» — спросил эндермит, смотря на гаста своим единственным глазом. Тот поправил волосы, после чего поднял одну руку. Из неё вылетел небольшой шип, от которого Скричи легко увернулся. В течении минуты, Скричи просто был под обстрелом безэмоционального выстреливающего в него шипами эндермита. Скричи надоело играть в обороне, а потому тот и попытался запустить в него огненным шаром. Однако, эндермит словно предвидел каждое его действие и атаку и спокойно уклонялся от каждой. Удивлённый такими действиями гаст попытался даже атаковать того тараном и щупальцами, но даже это не дало ожидаемых успехов. Однако, было ясно, что эндермит начал уставать уклоняться. В результате, Скричи изматывал его как можно сильнее, пока в результате не смог его сбить с ног, отчего тот потерял сознание. — «Как ему это удавалось?» — спросил у самого себя Винс, понимая, что ответ мы скоро узнаем. Когда нас обратно докатили до того сарая, этого эндермита бросили в нашу общую клетку. Он выглядел весьма худым и слабеньким. На нём была довольно необычная, не боевая одежда, словно просто самая обычная. Когда он очнулся, то оглядел всех нас и, склонив голову на бок, спросил. — «Вы планируете сбежать таким образом? Весьма интересно…» — Винс, как и я, нахмурился, пытаясь понять, что это вообще значило. Скричи же был в шоке, а Сарахн и Рафсалия вообще не нашли что сказать. — «И на ваш вопрос я отвечу. Моё имя Гаут. Мне 8 лет. Раса эндермит. Особая сила, чтение разума и влияние на него.» — «Это многое объясняет, » — сказал Винс, слегка задумавшись. — «Ты мне не доверяешь, » — указав пальцем на Винса, спокойно сказал Гаут. — «А вот ты видишь во мне потенциал, » — теперь он указал на Скричи. — «Ты меня боишься, а ты ревнуешь ко мне, » — он указал сначала на Рафсалию, а потом на Сарахна. После этого он обернулся ко мне. — «А ты…» — «Я что?..» — спросил я у него, слегка усмехнувшись. — «Ты много думаешь, так что трудно понять, что ты делаешь, » — сказал Гаут, наклонив голову в другую сторону. Сарахн недоумевая посмотрел на Гаута, после чего почесал подбородок. — «Слушай, а ты можешь сказать, что думает обо мне одна персона?» — крайне ехидно и коварно спросил он у Гаута, который спокойно развернулся к нему. — «Да. Говори кто, » — сказал он. В нём похоже, было совершенно мало понятия о том, что такое личность, и что влезать в чужой разум не самое безобидное занятие. Сарахн только хотел ему что-то прошептать, как получил подзатыльник от Скричи. — «Обойдёшься, придурок. Думай своей башкой, а то итак последние остатки атрофируются, » — Скричи следка ехидно усмехнулся, на что Сарахн наигранно обиделся, а потом рассмеялся. Итак, в нашей команде появился новый член — Гаут. На удивление, он был способным парнишей, и как оказалось, он специально поддался Скричи, чтобы разузнать, что за жажда к победе у него была. Год за годом мы шли к турниру. Мы бы смогли сбежать ещё раньше., если бы Рубин не продумал всё. Он знал силы Гаута и выкупил амулет охраны сознания, отчего силы эндермита были бесполезны против него. Однако, его силы были полезны в боях и сражениях на арене. Предпоследний рывок — битва два на два. Сарахн и Гаут вместе вышли на поле боя. Сарахн крайне горделиво улыбнулся, помахав Рафсалии, отчего та слегка смутилась, что по мне было хорошим знаком. Она хоть что-то проявила к нему, а то было ощущение, что она его игнорировала. Я, Винс, Скричи и Рафсалия наблюдали за битвой, в надежде на лучший исход. Противники Сарахна и Гаута были весьма… Необычными… Шалкер — голем края и Фантом, покоритель ночных небес. Дело явно было не самым лучшим, однако наши справились с этим куда более легко, чем я ожидал. Пока Фантом постоянно пытался напасть на Сарахна, который то вылезал из песка, то обратно прятался в него, отвлекая внимание фантома на себя, Гаут сосредоточился на сражении с шалкером. Хотя, сражением это было довольно трудно назвать. Он подчинил шалкера своей воле, и тот выбивал сам из себя дурь, до потери сознания. Было забавно, как такая махина, состоящая из постоянно левитирующих доспехов, довела самого себя до нокаута. А потом Сарахн подвёл фантома к Гауту, и тот повторил с ним похожий трюк, заставив того на всей скорости совершить аварийную посадку лицом в землю. В течение следующего года мы готовились к финальному сражению. Никто не знал, кого мудила-Рубин выберет сражаться сейчас. Но мы все готовились как можно сильнее. За то недолгое время — шесть лет, мы смогли стать настоящей семьёй. Несмотря на заточение, мы могли позволить себе смеяться и продолжать жить даже в таких условиях. Пожалуй, это были самые лучшие времена нашей жизни, когда мы были близки к финалу, когда мы могли спокойно веселиться и жить, пускай и рабской, но хоть немного светлой жизнью. И вот, настал финальный поединок. Рубин-ублюдок выбрал меня. Сейчас от меня зависит всё. Судьба всей моей команды. Я не имею права на ошибку. Мне уже 15, и я нахватался опыта. Мне должно было не только повезти. Я должен был просто победить. Каменная плита поднималась перед глазами, и как только она поднялась до конца, то я увидел своего соперника. Взрослого антропоморфного разорителя с тремя рогами и довольно ярым боевым нравом. Я не стал медлить. Я выстрелил ему в руку, отчего тот усмехнулся и выдернул стрелу, наблюдая за мной. Похоже, он не ставил меня даже близко к своему уровню. Мне только стоило прошмыгнуть между его ног, чтобы совсем запутать его, а когда он был в замешательстве, я успел выстрелить ему по ногам, что должно было сбавить его подвижность и поворотливость. Разъярённый разоритель попытался ударить меня, но я оказался проворнее, и просто отскочил в сторону, выстрелив ему в глаз. — «Я убью тебя. Мне просто по нраву убивать таких как ты!» — как и говорил Скричи, этот разоритель потерял себя в боях и вечном гневе. Его жизнь не стоит ни гроша. Поэтому я выстрелил ему в лоб. Я не ожидал, что стрела сможет пробить его череп, но падающее вниз тело говорило, что мне удалось. Я подошёл к нему и посмотрел прямо в лицо. Он улыбался и плакал. — «Мне больно, но я счастлив. Я умираю. Наконец битва окончена…» — после этого он закрыл глаза и больше их не открыл бы никогда. После этого снова дротик, и снова я теряю сознание. Очнулся от того, что меня в плечо толкал Гаут, который как обычно смотрел на всё вокруг чересчур спокойно. — «Вставай. Мы уже на месте. Рубина пригласили на бал, и тот взял нашу клетку с собой, чтобы покрасоваться. Это наш шанс, » — я кивнул ему и встал на ноги. Все были наготове, и все так долго ждали этого момента. И вот, Скричи выплюнул огненный шар в клетку, создав лишний шум, отчего к нам подошёл кто-то из охраны. Гаут мгновенно использовал контроль личности и заставил охранника открыть клетку, после чего заколоть самого себя своим же мечом. На пол брызнула кровь, рекой разлившаяся по мраморном полу. Мы как можно скорее устремились к выходу. Но похоже, было слишком поздно. Здание оказалось огромным, и мы в нём потерялись, а охрана уже заметила, что нас нету. После чего нам устроили засаду в одном из коридоров. — «Идите… Я их задержу, » — Гаут резко вышел вперёд, выставив вперёд руки, отчего стражники начали драться друг с другом, иногда и с самими собой. — «Но, а как же ты?» — спросила Рафсалия, смотря на Гаута, который еле контролировал такую толпу. — «Я справлюсь, а вы бегите, » — Гаут слегка повернулся сначала к нам, произнеся это, а потом снова обернулся к охране, заставляя её драться друг с другом. В тот момент, как мы убегали, я решил мельком посмотреть на него после поворота. Коридор был длинным, расстояние примерно в сотню метров. Я бросил взгляд на Гаута, который обернулся на меня, улыбаясь, но… Через его грудь прошла насквозь стрела. Из его рта брызнула кровь, наконечник стрелы разорвал одежду, а тот со слезами на глазах, падал сначала на колени. В последний раз улыбнувшись, он упал лицом вниз. И всё с той же безмолвной улыбкой и слезами, тот упал на землю. Он… Пожертвовал собой ради нашего благополучия… Он… Гаут, он всегда был спокоен и никогда не показывал эмоций. Но он был близок нам, пускай ни он, ни мы не понимали друг друга полностью, он стал нам дорог. Он помог нам во многих сражениях. Мы с ним так хорошо ладили, с ним было связано так много историй… И всё это рушится в один момент… Сдерживая крик, я быстро побежал за остальными, боясь отстать от них. У меня непроизвольно шли из глазниц горькие слёзы боли. Нам чудом удалось избежать встречи с другими стражниками и добраться до лифта. Однако, всё оказалось не так просто. Лифт был на самом верху. А потому спускаться пришлось по канатам. Я и Винс спускались вниз именно по ним. Сарахн нёс на руках Рафсалию, ползая по стене. Скричи медленно спускался вниз, левитируя. Как только мы спустились до самого низа, то я почувствовал неладное. Неожиданно сверху на нас шёл грохот сверху. Похоже, кто-то решил сбросить на нас лифт. Мы были только на втором этаже. Скричи не успев никому и дать подумать, взорвал огненным шаром дверь и вытолкнул нас всех туда. Как только я попытался встать на ноги и спросить у него, что он творит, я застыл на месте в ужасе… Лифт… упал на него… Скричи просто не успел выбраться, и был раздавлен лифтом. Я услышал грохот внизу… Сердце снова оборвалось от боли и тоски. Он был самым старшим из нас и был всегда очень скептичен ко всем. Но, именно он рассказал нам о плане, верил в него, вдохновил всех нас им. И несмотря на то, что всегда ворчал по пустякам, всегда переживал в тайне за нас. Винс стиснул зубы и прикусил губу от злости, я стоял словно побитый. Рафсалия заплакала, а Сарахн дрожал от злости и печали. Мы потеряли двоих… Когда мы дошли до лестницы, наше моральное состояние упало. Мы были почти разбиты, но мы продолжали путь. Они пожертвовали своими жизнями не напрасно. И мы точно заставим помнить о них. Как только мы оказались на первом этаже, то старались крайне незаметно пробраться через всю стражу, и нам это удавалось до того момента, как мы были почти у самого выхода. Мы были уже у двери на выход, как послышался стук чего-то, и страж обернулся в нашу сторону. Увы, но он заметил волосы Рафсалии. Прятаться было бесполезно, только бежать. Коридор, ведущий прямо на свободу… Нам оставалось только добежать до выхода и бежать прочь что есть силы, и скрыться где-нибудь. Однако, я успел краем глаза заметить стрелу, летящую в нашу сторону. Меня чуть не разорвало от страха потерять ещё кого-то… И мой страх подтвердился. В следующее мгновение между Рафсалией и стражником стоял Сарахн, который прикрыл её своим телом. Он смотрел на неё, слегка улыбаясь. Из его рта текла струйка крови, а из груди торчала стрела. — «Прости…» — Сарахн, улыбаясь, смотрел на неё, придерживая рукой её лицо и утирая слёзы. — «Не плачь… Ты же в порядке…» — его улыбка была болезненной. Он улыбался, несмотря на то, что умирал. Я стиснул зубы и смотрел на них. Винс остановился на месте и не смог сдержать слёз. — «Знаешь, по крайней мере я запомню твоё лицо перед смертью. Ты мне всегда нравилась…» Он лишь усмехнулся. Рафсалия еле сдерживала себя в руках, плача и смотря на него. После чего, через какое-то время посмотрев ему за спину и увидев толпу стражей, она сказала. — «Я хочу быть с тобой всегда…» — она поцеловала его, как только стража оказалась прямо возле них. Потом я увидел, как Рафсалию что-то пронзило, а потом… Вспышка света. Нас с Винсом выкинуло на улицу, и нашими телами пробило двери насквозь. Мы оказались достаточно далеко от взрыва, а потому мы не сильно пострадали, что не сказать о страже, которая была превращена в мясное пюре, раскиданное по всему коридору. Встав на ноги, я подошёл к Винсу. Тот смотрел прямо в землю и просто рыдал что было силы, и я понимал его боль. Терять свою семью было для меня также больно… Гаут… Скричи… Сарахн и Рафсалия… Все их лица больным следом остались в моей памяти. Я помог Винсу встать ноги, и мы направились вдаль к лесу. Пока… — «Берегись!» — крик Винса, словно ножом по бумаге, прорезал мой слух. Он оттолкнул меня в сторону, после чего время словно замедлилось… Голова Винса… Пуля, прошедшая насквозь его голову… Его бездыханное тело, брызжущее гнилой кровью, падающее на землю… Я посмотрел в сторону выстрела… Рубин. С пистолетом в руке… Меня охватил гнев, я выхватил арбалет и стрелой выбил пистолет у него из рук, после чего выстрелил в ноги. Он сидел на коленях, крича от боли. В этот момент я подошёл к нему и посмотрел в глаза. Тот заскулил как дикое животное, и начал молить о пощаде, паникуя и пуская слёзы. — Это… За Гаута… — стрела попала ему прямо в колено, отчего тот закричал от боли. Из раны потекла свежая тёплая кровь. — Это за Скричи… — стрела в другом колене. Ещё более громкий крик. Кровь образовывала лужу под ним, тот лишь верещал о пощаде. — Это за Сарахна… — стрела в плече, и у него отказала правая рука… — Это за Рафсалию… — стрела в другом плече. Другая рука не может двигаться. Его глаза были полны дикого страха и мольбы о пощаде. Мне было жалко смотреть на него, на его тело, которое стояло в луже из смеси собственной крови, пота и слёз. Но мне этого было недостаточно. — Это за Винса… — последний был в голову. Его лицо изображало дикий ужас и продолжало изображать его, когда тело перевернулось и упало на спину. — «Похоже их язык не так сложен, как я думал…» — я пнул тело Рубина, после чего поспешил удалиться в лес. В это время начинался закат. Такой же кровавый, и такой же беспощадно раздирающий меня на кусочки. Я чувствовал себя разбитым, но решил, что не должен буду развалиться ради них. — «Я точно буду мстить за вас…»***
Фелиция и Шизо дослушали мой рассказа и воздержались от комментариев. Я не ожидал ничего, похоже, им самим было трудно принять моё прошлое таким. После этого день прошёл как обычно. Шизо удалился куда-то по делам. А весь остальной день я сопровождал Фелицию. На следующий день мне дали небольшой отпуск, которым я как раз и воспользовался… — Прошло десять лет с того как всё это произошло… Даже до сих пор на душе больно лишь от мысли, что вы не увидите всего этого… — я стоял на опушке леса. вдалеке виднелись горы, сокрытые за густыми лесами. Я стоял на открытой ровной поляне перед четырьмя надгробными камнями с выцарапанными на них именами и небольшой припиской. «Гаут. Нет эмоций, но есть сердце», «Скричи. Ворчливый, но добрый», «Сарахн. Любовь всегда вела его до конца», «Рафсалия. Скромная возлюбленная» и «Винс. Тот, кто дарит вторую надежду». Пять товарищей и пять камней… На душе начали скребсти кошки. Подул лёгкий ветер, я осмотрелся вокруг. Они были бы уже взрослыми… — Я отомстил за вас, и во имя вас убиваю гниль… Так почему мне до сих пор так плохо? — я стоял перед ними, сжав руки в кулаки. От горечи обиды я снова стиснул зубы и смотрел, как солнце уходит за горизонт. Жара уходила, но почему-то, от этого мне не становилось легче. Алый кровавый закат всё напоминал о прошлом. — Простите меня…. Простите… — я не выдержал и упал на колени, смотря в землю, не имея совести поднять взгляд на их могилы. После встав, я последний раз окинул их могилы взглядом, после чего выйдя к ближайшей дороге, поймал попутку и устремился обратно домой. Я всё смотрел в окно на этот закат и вспоминал те времена, когда мы только стали семьёй. Постоянные провалы Сарахна в признании, как Скричи постоянно ворчал, как Гаут постоянно не понимал атмосферы… От этого у меня по лицу расползлась лёгкая улыбка, а из глазниц потекли холодные мокрые слёзы. — Моё прошлое… Ты мой глубокий шрам… — еле прошептал я самому себе, ещё раз напоминая себе, что уже давно схожу с ума от своей жизни.***
Из-за двери, ведущей в комнату, раздавался приглушённый шум радио, настроенного на канал местных новостей, и лёгкий скрип ручки, которой очень усердно водили по бумаге, изредка останавливаясь на некоторых моментах. Из дверной щели выглядывал узкий тусклый лучик света, обозначающий, что там кто-то сидит. Радио сделали погромче, отчего можно было уже разобрать, что по нему шло. «— Сегодня ночью снова сгорел наркопритон, находящий почти в самом центре города. Возможно, этот инцидент как-то тоже связан с огненным бедствием, сжигающим все наркопритоны и всех, кто был внутри них. А теперь поговорим о личности «Бесшумного киллера». Сегодня в нашей студии заместитель главы города по телекоммуникационным вопросам, а так же владелица крупнейшего издательства «Голос Хайпакс» — мисс Алисия Спиннет. Каково ваше мнение по поводу Бесшумного киллера, и как вы считаете, связан ли он с огненным бедствием? — Ну уж точно нет! — раздался изящный женский смех. — Судя по его стилю, он бы не стал действовать так радикально. Что ни говори, но в пожарах могут пострадать невинные. Он действует более аккуратно, — лёгкий смешок, — Лично я считаю Бесшумного киллера борцом за справедливость. Хотя, будет лучше сказать, ангелом мести. Он просто мстит всем, кто каким-либо образом навредил коренным жителям. — Что же, многие люди из правительства говорят, что это всего лишь миф, и что на самом деле его никогда не существовало. Что вы скажете на это заявление? — А кто тогда убивает всех этих людей? Это не единичный случай, кто-то упорно пытается избавиться от «гнили» в политике. Мне кажется, что эти люди просто пытаются прикрыть что-то. — Смелое заявление. Многие считают вас сумасшедшей и жадной леди, которая пытается развести читателей на деньги на этой легенде. Но мы вас поддерживаем. Итак, у нас есть сообщение от фаната, что он видел Бесшумного киллера. Многие говорят, что это мужчина в маске скелета, который, используя лук, делает совершенно безумные вещи. Может ли это быть правдой? — В данный момент это всё лишь слухи, пока не появится информация из достоверного источника. Я бы сказала, что Бесшумный киллер — коренной житель. — Какой именно расы вы бы предположили? Многие бы хотели хоть как-то приблизиться к догадке, кто он такой. — Он убивает стрелами. Судя по найденным экземплярам, это арбалет. Я бы предположила, что он скелет. — Что же, спасибо за ваше внимание, встретимся позже, ровно через неделю. Ждём вашего следующего выпуска, прощайте. — Всего хорошего!» Послышалась завершающая музыка. — Господин Сан… Я вернулась с вашего поручения… Простите за задержку… — слегка скрипнула старая, грязная дверь, ведущая в комнату в старых заброшенных катакомбах. Небольшое помещение, казавшееся ещё меньше из-за огромного количества коробок и сумок, обставленных по всей комнате. Посреди комнаты в самом её центре стоял небольшой стол, за которым сидел мужчина. На вид ему было лет тридцать-тридцать один. Половина лица была закрыта чёрной повязкой, скрывающим его выражение лица, но даже несмотря на это, его карие глаза вечно выражали полное безразличие ко всему происходящему вокруг. До этого он сидел и записывал что-то в тетради с маленькой припиской «Клиенты». Только лишь когда дверь скрипнула, тот поднял на неё свой слегка раздражённый взгляд, приподняв одну бровь. Его тёмные волосы выглядели грязными, и их неплохо было бы расчесать. На нём были одеты чёрная куртка поверх серой футболки, серые джинсы с дырами на коленях и серые кеды. Тот сложил руки на стол, внимательно устремив свой взгляд на дверь. На его руках были надеты чёрные перчатки без пальцев. — Я войду, господин… В комнату вошла высокая фигура, слегка трясясь и пугливо озираясь по сторонам. По голосу можно было понять, что это девушка, а по росту — явно эндермен. На ней была грязная тёмно-зелёная мешковатая куртка, которая явно была ей великовата. Была видна старая грязная серая футболка, которая в прошлом была чисто-белой. Эндерменша носила коричневые штаны со рваными коленями, и тёмно-коричневые башмаки. На голове был бумажный коричневый пакет с двумя дырками для глаз, из которых виднелись сверкающие розовые глаза. Она смотрела на Сана с боязнью, словно перед ней стоял тот, кто решает её судьбу. — Вернулась, шаболда, и тысячи лет не прошло. Рассказывай, что опять случилось, — слегка раздражённым голосом сказал тот, закрыв тетрадь и отложив ручку на край стола, устремив на неё свой недовольный взгляд. — Я чуть не провалила задание… — чуть ли уже не сорвавшись плакать, сказала она, опустив голову вниз, боясь встретиться с ним взглядом. Она опустила виновато руки вниз, на которых были почти такие же перчатки без пальцев, как и у Сана. — Не удивлён… — сухо ответил он, сделав вдох, а после поднявшись из-за стола и подойдя к ней. — Ну хоть что-нибудь ты можешь нормально сделать? Будь полезной, Шая, иначе я отправлю тебя питаться по помойкам, — тот отступил назад, опершись на свой стол, осматривая эндерменшу, которая итак была подавлена. — Так есть у тебя хоть что-нибудь полезное? — в очередной раз спросил Сан, на что Шая пугливо подняла голову и отважилась сказать кое-что. — Мне… Кажется, я подобралась к «Бесшумному киллеру»… — слегка съёжившись ответила она, прикрыв лицо руками, боясь криков и ругани за враньё. — Надо же… Не приведи Херобрин ты врёшь, — тот отстранился от стола, сложив руки на груди, нахмурился и слегка рассерженно посмотрел на эндерменшу. — Я наткнулась на одного эндермена, который помог мне справиться с местной бандой… И когда он уходил, то упомянул, что его друг сбежал с мёртвого города… Я проследила за ним, и он часто бормотал сам с собой, — Шая слегка нагнулась, пытаясь спрятаться от взгляда Сана. — Он упоминал некого Бэджека, которого по-другому называл «Бесшумным киллером»… И тут ещё плохие новости… Огненное бедствие сменило курс. Оно, похоже, теперь направляется прямо к вашим базам. Недавно сгорел южный склад конкурентов. — Таааак… Это уже интересно. Допустим, Бэджек и есть Бесшумный киллер. Я слышал, что его наняли работать в Обсидиан, но… Найди, где он обычно бывает. Сан сначала задумался, после чего взял тетрадь со стола и начал делать кое-какие заметки, продолжая разговор с Шаей. — А с пожарами я сам разберусь. — Я… — Шая попыталась что-то сказать, но видимо страх её как-то пересилил, однако, когда Сан отреагировал, то она всё же сказала. — Я опоздала на несколько дней из-за… Я проследила за этим самим Бэджеком… — несмотря на то, что ситуация складывалась в её пользу, она чувствовала себя виноватой и боялась любого действия со стороны Сана. — Я записала всё его дневное расписание… Эндермен выдал мне его, и я проследила за ним, думая, что вам это покажется интересным… — Шая достала небольшой старый блокнот с записями карандашом и фотографиями внутри, и медленно трясущимися руками передала его Сану, после напугано вернувшись на то место, где до этого стояла. — Это не человек. Это скелет, — Сан взял блокнот и быстро пересмотрел записи с фотографией, после чего, слегка хмыкнув, положил их на стол. — Хм… А ты бываешь полезной. Спасибо, дылда, порадовала. Держи, заслужила, — тот достал из внутреннего кармана куртки кошелёк и вытащил парочку бумажных купюр, после чего передал их Шае. Шая с восхищением посмотрела на эти деньги. Ей точно хватит этого на пару дней, чтобы нормально питаться. — Спасибо… — слегка дрожащим голосом сказала она, убирая купюры во внутренний карман, не отводя взгляда от Сана. — Есть ещё какая-нибудь работа для меня? — Сделай пару закладок. Эту брось в урну около прачечной на Соломенной. А эти две за кирпичи в подворотне за банком, как обычно, — Сан достал пару пакетиков с белым порошком из одной сумки, после чего передал их в руки Шае, которая бережно спрятала их в карманы куртки. — В этот р-раз я вас не подведу! — с лёгкой надеждой на саму себя сказала она, телепортировавшись. От неё остался лишь силуэт из светло-розовых частиц, который медленно растворялся в воздухе, оседая на землю и пропадая. Сан вернулся и сел за стол, начав внимательно просматривать записи Шаи, после чего решил набрать чей-то номер. — Ас?.. Да, нам надо поговорить.