Дерево, у которого мы встретились

Кевин лежал в своей комнате, бездумно смотря в потолок. Всё его тело болело от ударов ремнём, которым Изабелла от души отлупила непослушного сынка. Возможно, тогда он боялся её сильнее, чем в прошлые разы. В глазах своей матери Крамб видел лишь ненависть, которую она раз за разом выплескивала на него. Мальчик аккуратно попытался перевернуться на бок, но со стоном вернулся в прежнее положение. Шевелиться было трудно, поэтому он даже удивился тому, что смог добраться до своей комнаты и лечь на кровать. Сейчас его мать видела уже десятый сон, так как, выпустив пар, она немного успокоилась и позволила ему уйти, напомнив перед этим о его домашнем аресте. Кевин предпринял ещё одну попытку встать, так синяки на спине начали болеть сильнее от долгого лежания на ней. Мальчик принял сидячее положение и почувствовал, как по его щекам скатываются слёзы. Крамб пытался остановить их, но потом просто сдался и уткнулся в израненные руки, которые тут же начало щипать. Кевин не знал, плачет ли он от боли или от несправедливости, а может от всего сразу. Но знал точно, что тоже нужно выпустить пар, поэтому мальчик продолжил, всхлипывая, ронять слёзы на деревянный пол. «Я же просто хочу быть, как все. Тоже хочу иметь много друзей и играть с ними допоздна. Тоже хочу, чтобы мама готовила вкусные пироги, а папа трепал по голове, когда придёт с работы, — эти мысли не желали выходит из головы Кевина. — Может, зря я тогда сбежал из дома? Сейчас бы не сидел весь избитый… Нет! Если бы не Вуд, то у меня бы вообще никаких хороших воспоминаний не было. Уж лучше так, чем просто так всегда получать от мамы, но как же хочется иногда уйти глубоко в себя и чувствовать безопасность». Слёзы перестали бежать, но мальчик всё ещё прижимал ладони к лицу. Посидев так пару минут, он предпринял попытку встать на ноги. К счастью, ему это удалось. Кевин, прихрамывая, подошёл к закрытому окну и открыл створки. В слегка опухшее лицо подул ночной холодный поток воздуха, который заставил мальчика облегчённо выдохнуть. На улице было так спокойно и умиротворенно, никаких кричащих детей и снующих туда сюда взрослых. Крамб заметил выглядывающий уголок дома, в котором живёт Вуд. Из-за других зданий он не мог видеть его полностью, но ему и этого было достаточно. Вспомнив времяпрепровождение с Харрис, Кевин не смог сдержать улыбку. — Счастливый ребёнок из хорошей семьи, а связалась с таким, как я. Спасибо, — на выдохе произнёс мальчик, надеясь, что его слова долетят до безмятежно спящей Вуд. Крамб отошёл от окна и направился в сторону кровати, чтобы попробовать заснуть, но почувствовал небольшое головокружение, после которого в глазах начало темнеть. Он быстро успел дойти до кровати, чтобы не падать на жёсткий пол. В следующий момент его сознание погрузилось в темноту. Буквально через пару секунд тело Кевина приподнялось с кровати. Взгляд голубых глаз тут же начал осматривать уже знакомую комнату, а потом переместился на искалеченные руки. — Да, сильно ему досталось, — фраза была произнесена детским, похожим на Кевина, голосом, но более шепелявым. — Не хотел бы Хедвиг получить так же. Говоривший закатал рукава кофты и продолжил осмотр тела. Впрочем, ему быстро  это надоело, поэтому он решил занять себя чем-то более интересным. Мальчик поднялся на ноги, не испытывая при этом каких-либо неудобств, будто эти побои были на ком-то другом. Хедвиг заглянул под кровать, где обычно валялись старые игрушки Кевина и вытащил их наружу. В его руках оказались плюшевый мишка, заяц с оторванным ухом, из которого всё время вываливалась набивка и пластмассовая машинка без дверей. — Вот у Вуд хорошие игрушки, — немного завистливо протянул мальчик, играя с машинкой. Хедвиг представил, что он знаменитый гонщик, а плюшевые игрушки — его фанаты, кричащие с трибун. — Интересно, она поиграла бы со мной? Почему мистер Деннис не позволяет мне выйти, когда Кевин общается с ней? Я тоже хочу подружиться с Вуд. Она очень милая девочка и не обижает нас, в отличии от этой противной старушенции. Давно уже пора  от неё уйти. Через какое-то время мальчик ощутил, что теряет контроль над телом, а его сознание вытесняется, давая свободу действий самому хозяину тела. Кевин пришёл в себя будучи сидячим на полу. — Что за? — Крамб с удивлением обнаружил валяющиеся вокруг него игрушки, которые он точно не доставал перед потерей сознания. Его мать точно не могла этого сделать, просто не за чем. — Я не помню, чтобы доставал их. Это не на шутку напугало Кевина. Он вспомнил подобный случай, когда также потерял сознание, а после обнаружил прибранный дом. Мальчик попробовал подумать логические над этой ситуацией. — Так, думай, Кевин. Ты теряешь сознание, а потом просыпаешься в другом месте или в другой обстановке… — Крамб подвис на пару секунд, а потом в его голову пришла не совсем хорошая мысль. — У меня явно не в порядке с головой. Либо я лунатик, либо… Если мои предположения верны, то такое явление называется раздвоением личности. Но тогда что это за вторая личность, которая любит чистоту и игрушки? И чего она хочет от меня? С забитой головой Кевин лёг на кровать и твёрдо решил, что, как только выдастся время, он сходит в школьную библиотеку и попробует там найти что-нибудь подобное, а пока постарается сдерживать эту вторую сущность, так как ему не особо нравится, что кто-то «забирает» его тело, когда ему вздумается. Крамб не допустит, чтобы вторая сущность испортила его отношения с Вуд или, того хуже, навредила ей. Кевин проворочался на кровати почти до утра, отчасти из-за боли, которая только усиливалась со временем, отчасти из-за мыслей, витавших в голове. А завтра будет очередной день, наполненный криками его матери, возможно, он снова получит затрещину, может, новая личность снова выползет на ружу, но не давало отчаяться лишь одно. Скоро они с Вуд смогут проводить время вместе в стенах школы. И никто не будет им мешать. «Разве что кроме тех, кто любит поглумиться над убогим вроде меня, — мальчик повернулся к окну, вглядываясь в ночные сумерки. — Не хочется втягивать в это ещё и Вуд. Не хочу, чтобы она считала меня ничтожеством и стала стыдиться, она то, наверно, довольно популярна среди сверстников, — Крамб тут же дал сам себе небольшой подзатыльник. — Дурак! Перестань думать об этом! Она твой друг и не отвернётся от тебя».