Перт
- Мне очень жаль, мальчики.
Мы сидели на небольшой кухне, в доме дяди Дженти, и понятия не имели, как поступить дальше. Дядя встретил нас сочувствующим взглядом и легкими объятиями. Он не удивился, когда мы рассказали ему о том, что случилось в жилище Великой Покровительницы. И сейчас старался поддержать нас, положив обе руки на наши плечи, слегка сжимая.
- Неужели мы ничего больше не можем сделать? – Сэйнт с силой провел рукой по лицу.
Я видел, насколько измотан он был: уставший, под глазами залегли тени, цвет лица потускнел, черты заострились, а во взгляде я не видел привычного мне блеска.
- Мы должны что-то сделать. Хоть что-нибудь. Ведь страдают наши близкие. Природа погибает. Люди терпят бедствия. И во всем виноваты мы! – Сэйнт вдруг вскочил со стула так быстро, что тот отлетел к противоположной стене. Не прошло и секунды, как его кулак встретился с ближайшей бетонной поверхностью, и я поспешно оказался рядом, хватая принца за руки, разворачивая к себе лицом.
- Сейнт, успокойся! Возьми себя в руки! – я слегка потряс его, попытавшись заглянуть в глаза. Впервые за довольно долгое время я заметил, как взгляд Сэйнта засиял так ярко, что грозился пронзить меня насквозь. Это была злость. Злость от безысходности положения. Мир рушился на глазах, и мы ничего не могли с этим сделать.
Сэйнт сделал пару глубоких вдохов и прикрыл глаза. Он сжал мои руки в ответ и слегка кивнул.
- Ты в порядке? – убедившись, что Сэйнт пришел в относительную норму, я снова сел за стол вместе с ним, но хватку на одной из его ладоней так и не ослабил.
Дядя Дженти все это время тихо стоял чуть поодаль и только теперь присел за стол вместе с нами.
- Что еще мы можем? – только что я пытался успокоить Сэйнта, но в глубине себя чувствовал, как паника одолевает меня. Мы перепробовали все, что было возможно. И ничего не вышло. Я словно стоял на краю пропасти. Стоило сделать шаг вперед, и тут же темнота поглотит тебя целиком.
- Как насчет того, чтобы умереть? – голос дяди, казалось, заполнил все помещение, резанув слух с оглушительной мощью.
- Что?! – вопрос прозвучал синхронно.
- Ну, не по-настоящему, разумеется, - дядя выставил руки вперед, пытаясь предотвратить новый приступ паники. – Вы перепробовали все доступные варианты, верно? Ваши родители ни за что на свете не придут к мирному соглашению добровольно. Они считают, что каждый из вас предал собственный клан, оставил семью и связался с врагом. Ваша любовь стала раздором и поводом для войны. Возможно, ваши родители вообще не считают ее настоящей. Что если мы заставим их поверить, что вы любите друг друга настолько сильно, что готовы расстаться с собственными жизнями. Вот это будет фокус! – дядя хлопнул в ладоши, а я, казалось, не мог вымолвить ни слова от шока. Его предложение выбило почву у меня из-под ног. Мы находились в отчаянном положении, но идея с самоубийством... это уже чересчур.
Сэйнт рядом со мной замер. Хватка его ладони ослабла, и я отчетливо ощутил дрожь его тела.
- Дядя, ты ведь несерьезно? – мой голос прозвучал слабо и хрипло. Мне пришлось сглотнуть слюну, прежде чем что-либо ответить. Горло пересохло, стало нечем дышать.
- Идите за мной, мальчики, - дядя спокойно встал и направился к выходу из кухни. Мы с Сэйнтом переглянулись, и его лицо отражало смесь шока с безумием. Ровно так же, как и мое собственное.
Дядя привел нас в отдельную комнату. Она представляла собой своего рода лабораторию. Повсюду стояли разные баночки с жидкостями, склянки с маслами, кипящие горшки, ингредиенты, травы, порошки и черт знает сколько еще всего. Дядя кивнул одному из болотных жителей, побуждая его покинуть комнату. Он подошел к одной из полок на стене и пробежался пальцами по склянками.
- А! – с громким возгласом он схватил одну из склянок и подошел к нам. – Вот это яд.
После его слов я почувствовал, как горло схватило в тиски. Моя рука неосознанно крепче сжала ладонь Сэйнта, и клянусь, он тут же придвинулся ко мне плотнее, словно в попытке отгородить от происходящего.
- Точнее, оно действует как яд. Если выпить эту жидкость, дыхание замедлится, все жизненные процессы организма на определённый промежуток времени перестанут функционировать, и наступит что-то вроде комы. А вот это, - передав склянку Сэйнту в руку, дядя снова покопался на полке и достал другую стеклянную колбочку, протягивая мне. Я с опаской взял предложенное и почувствовал, как магическая сущность внутри буквально кричит о том, чтобы я разбил эту склянку на месте, оградив себя от необдуманных последствий. Я покрепче сжал колбу в руке и уставился на дядю.
- Противоядие. Выпиваешь его через десять минут после принятия яда и снова становишься как новенький. Хотя, честно говоря, я не уверен во времени. Мне так и не удалось протестировать данный эксперимент.
Продолжая сжимать стекляшку, я переводил взгляд с нее на дядю и обратно. Перспектива умереть не очень-то утешала. И не было никаких гарантий на то, что задуманное вообще принесет хоть какой-то результат.
И вдруг меня словно поразило молнией. Шок сменился удивлением, а затем пришло осознание. Это, действительно, единственный оставшийся выход. Если мы заставим наших родителей понять, что наша любовь не угроза, если заставим прийти к мирному соглашению посредством такой жуткой затеи, стоило рискнуть. В конце концов, если мы не сделаем ничего, то не сможем быть вместе. Постоянные погони будут сопровождать нас с Сэйнтом всю оставшуюся жизнь. Природные катаклизмы в итоге уничтожат все живое на Земле. А наши родственники попросту убьют друг друга. Если придется умереть для того, чтобы предотвратить все это, я готов был рискнуть. В конце концов, так я смогу остаться с Сэйнтом. Это единственный доступный выход. Я просто не переживу разлуку с ним. А возможная смерть любимого убьет меня...
Вдруг я ощутил сильную хватку руки Сэйнта и повернулся в его сторону, всматриваясь в прекрасное и любимое лицо. В глазах Сэйнта я видел испуг. Его взгляд словно говорил мне: «Даже не думай об этом!» Он буквально почувствовал меня...
- Это очень опасно. Есть риск того, что вы действительно можете умереть. Кома не продлится вечно. Если ваши тела не будут подвержены действию противоядия вовремя, то кома грозится перейти в летальный исход. Вы к этому готовы? – дядя снова положил руки нам на плечи, сжимая, и я перевел на него решительный теперь взгляд. – Я не хочу потерять ни одного из вас! Но, к сожалению, больше ничем не могу помочь, - на лице дяди отразилось глубокое чувство вины, и я слегка улыбнулся, пытаясь смягчить положение.
- Мы можем поговорить? Наедине, – последнее слово прозвучало сдержанно и холодно, и Сэйнт еще сильнее сжал мою руку в своей.
- Конечно. Я оставлю вас, - дядя кивнул и вышел из комнаты, предоставив нам возможность обсудить положение.
- Ты с ума сошел, черт возьми?! – стоило нам остаться наедине, как Сэйнт с силой выдернул свою руку из захвата и толкнул меня ладонями в грудь. Его глаза горели злостью, и я невольно поежился под чужим взглядом.
- Вот так ты хочешь решить проблему? Хочешь умереть и оставить меня? Не ты ли говорил, что мы должны держаться вместе? А ты хочешь бросить меня?! – Сэйнт теснил меня к стене, и я невольно отступал под тенью его гнева.
- Да пойми ты, - внутри меня все дрожало от страха, но голос прозвучал уверенно и даже слегка раздраженно, - другого выхода нет! Великая Банши не смогла помочь нам. Если мы ничего не сделаем, погибнут все! И мы в том числе. Ты этого хочешь? Хочешь, чтобы все, что ты когда-либо знал и любил, исчезло?
- Мне плевать! Тот, кого я люблю, стоит сейчас напротив меня и предлагает покончить с собой, чтобы спасти других. Это единственное, что на данный момент меня интересует! – Сэйнт зажал меня между стеной и собственным телом. Отступать было некуда. Я чувствовал его гнев каждой клеткой, каждым сантиметром своей кожи. Ярость принца распространялась по комнате, заполняя ее полностью, буквально резонируя искрами. Еще никогда прежде я не видел Сэйнта таким. Если бы мы находились на поле боя, я бы подумал, что встретил достойного противника.
- Если мы этого не сделаем, то в конечном итоге все равно погибнем! Но вместе с нами погибнет все живое на Земле. Ты сможешь жить дальше с этой мыслью? Каждую минуту, каждую секунду ждать судного дня и, когда он наступит, осознать, что мог предотвратить это, но ничего не сделал! Ситуация намного серьезнее, чем простая семейная ссора, Сэйнт. Мы не можем думать только о себе. В данный момент на кону стоит слишком многое. Я готов умереть ради того, чтобы спасти остальных. Но только, если ты будешь рядом со мной. Я не вынесу, если с тобой что-то случится! Пойми ты это, наконец!
- Черт! – Сэйнт выругался, отступая назад, дав мне возможность глотнуть воздуха. Его тело потряхивало от напряжения, и я чувствовал то же самое.
- Почему... – его голос прозвучал настолько отчужденно и сломлено, что сердце сжалось в груди. – Почему именно мы? Почему сейчас?
- Я не знаю... – я медленно подошел ближе и положил руки ему на плечи, ощущая, как он дрожит под моими ладонями. – Но у нас нет другого выхода.
- Я люблю тебя, - я задохнулся от произнесенных слов Сэйнта. В другой ситуации мое сердце было бы просто без ума от счастья, но сейчас это признание граничило с безумием. Так признаются только тогда, когда знают, что это, возможно, больше не повторится.
- Я не могу тебя потерять, - Сэйнт обхватил ладонями мое лицо, и я почувствовал его тяжелое горячее дыхание на своей коже.
- И не потеряешь, - я накрыл его руки своими и зашептал прямо в губы, - что бы не произошло, что бы мы не сделали, я все равно буду с тобой.
Сэйнт не дал мне договорить и толкнул обратно к стене, остервенело набросившись на мои губы в жестком поцелуе. Я испустил сдавленный стон то ли от боли, то ли от моментально разгорающегося желания. Я не был точно уверен. Но Сэйнт продолжал целовать меня, глубоко и отчаянно, и все мысли вылетели из головы.
Сэйнт завел мои руки за голову, прижимая к стене, а его колено оказалось между моих ног, задевая чувствительную плоть. Я вжался в стену, ерзая под хваткой Сэйнта, а он продолжал напирать, целовать с такой бешеной силой, попеременно кусая мои губы до боли, тут же зализывая места повреждений. Его язык был таким горячим и напористым, что я просто не мог противиться. Мне отчаянно хотелось прикоснуться к телу любимого, но руки все еще удерживали мощной хваткой, что не давало возможности к ответным действиям. Сэйнт прижался ко мне всем телом, еще плотнее вжимая колено в мой пах, и я вновь простонал, отчетливо ощущая силу его возбуждения.
- Сэйнт... – мне удалось прошептать в поцелуй, после чего принц спустился от губ, по линии челюсти к шее, оставляя заметные метки на моей коже.
- Ты мой... – шептал он вперемешку с жадными поцелуями, которые горячей волной охватывали возбуждением все мое тело. Ноги дрожали и подгибались, я был уверен, что готов упасть, но Сэйнт удерживал меня крепко, вжимая в стену, продолжая целовать так, словно в последний раз. Хотя, возможно, так оно и было...
- Я не могу потерять тебя. Просто не могу, - принц продолжал шептать, спустившись к моей груди, и втянул один из сосков прямо через тонкую ткань. Острые искры наслаждения пробежали по всему телу, уверенно оседая в паху, заставляя член в штанах напрягаться еще больше. Сэйнт втягивал чувствительную горошину в рот, прикусывал зубами, мокро зализывал языком, и я не мог удержать громких стонов, срывающихся с моих губ. Неосознанно я потирался пахом о его колено в попытке получить еще больше взаимодействия с любимым телом.
- Сэйнт, прошу тебя... Я хочу касаться тебя, - я дернул руками, пытаясь высвободиться. При обычных обстоятельствах я бы давно уложил Сэйнта на лопатки, но его сила, его отчаяние, его боль заставляли мое тело подчиняться. Магия внутри меня дрожала и искрилась, и я не мог понять: от страха или возбуждения.
Сэйнт все же отпустил мои руки, продолжая играть уже с другим соском, посылая разряды электричества по венам, и я принялся жадно оглаживать его тело ладонями везде, где мог дотянуться.
Через мгновение Сэйнт выпрямился и силой схватил меня за запястье, подталкивая к рядом стоящему дивану. Его грубость и напор только больше возбуждали меня. Я прогнулся в спине, когда Сэйнт оказался сзади и положил ладонь мне на горло, слегка пережимая, а его пах плотно прижался к моей заднице. Свободной рукой принц прошелся по всему моему телу и остановился на выпуклости на брюках. Сэйнт рвано и часто дышал мне на ухо, опаляя жаром кожу, когда его рука принялась стимулировать мой член через брюки. Хватка на шее усилилась, член дергался от каждого касания, а тело сводило судорогами, выгибая так, как, казалось, нереально.
- Боже... – мой сдавленный шепот, видимо, подтолкнул Сэйнта к дальнейшим действиям, и он, больно прикусив меня за мочку уха, принялся поспешно возиться с завязками на моих брюках, пытаясь добраться до обнаженной кожи.
- Сэйнт... Сэйнт... – я просто не мог остановиться. Стоны вперемешку с именем любимого слетали с губ почти неосознанно. Тело было полностью во власти Сэйнта.
Сэйнт с силой спустил мои брюки вместе с бельем до щиколоток и чуть приподнял рубашку. Я отчаянно хотел ощутить его целиком, почувствовать спиной обнаженную кожу груди любимого, но желание было сильнее меня, поэтому я просто отдался ему, позволяя Сэйнту делать все, чего он хочет.
Стоило мне почувствовать влажные пальцы рядом с входом, как я закусил губу и в очередной раз сдавленно простонал.
- Я никому не позволю причинить тебе боль, слышишь? Никому, - прошептал Сэйнт, в то время как проник внутрь медленно и осторожно. Я чуть сжался от легкого чувства дискомфорта, но сразу же попытался расслабиться, когда Сэйнт начал покусывать меня за плечо, медленно продвигаясь к шее. Табун мурашек покрыл все тело, и я неосознанно подался назад, встречая вторжение.
Я уперся руками в спинку дивана, прогибаясь в спине, и развел ноги, насколько позволяли чертовы брюки, все еще болтающиеся на щиколотках. Сэйнт продолжал растягивать меня, с каждым разом используя масло, проникая глубже и глубже уже тремя, судя по ощущениям, пальцами. Я закусил губу и зажмурился, подаваясь навстречу умелым руками принца, и следующее, что я почувствовал, как яркая вспышка удовольствия пронзила все тело, разрываясь внутри миллионами искр. Мой громкий стон и ответный вздох Сэйнта утонули в пространстве комнаты. Я завел руки за спину, хватая Сэйнта за запястье, то ли пытаясь заставить его проникнуть еще глубже, то ли в качестве опоры. Ноги затекли, руки напрягались каждый раз, когда я обхватывал спинку дивана, подаваясь назад с каждым новым проникновением пальцев Сэйнта внутри.
- Сэйнт, пожалуйста, я хочу чувствовать тебя...
Я отчаянно хотел соединиться с Сэйнтом. Возможно, это наша последняя близость, и я хотел показать, насколько Сэйнт желанен для меня, насколько важен, как сильно я его люблю.
Через пару минут Сэйнт заменил пальцы своим горячим, почти обжигающим естеством, и меня вновь пронзила искра удовольствия.
- Ты нужен мне... Я не могу без тебя, - каждый яростный толчок сопровождался сдавленной фразой Сэйнта. Я чуть прогнулся в пояснице, обвивая его шею руками, ощущая тепло и запах родного тела. Сэйнт зарылся носом в изгиб моей шеи, продолжая двигаться резко и глубоко, придерживая меня рукой, а другой коснулся моего лица. Его большой палец мягко прошелся по моим губам, и я не удержался, втянув его в рот, посасывая, смачивая слюной, не прекращая стонать от жгучего наслаждения.
Ритм толчков стал хаотичным, с каждым разом Сэйнт стонал громче и громче прямо мне на ухо, тем самым посылая вибрацию по всему телу, которая медленно, но верно приближала меня к кульминации.
- Я люблю тебя. Люблю тебя, Перт! – Сэйнт прикусил меня за затылок, и я почувствовал, как его горячее семя изливается глубоко внутри, отчего кончил сам, даже не коснувшись себя. Магия внутри заискрилась так сильно, что пелена возникла перед глазами, и я упал на диван, увлекая Сэйнта за собой. Он освободил меня от штанов и накрыл своим телом, согревая.
- Прости, я был груб с тобой, - Сэйнт гладил меня по лицу, прослеживая каждую черточку, каждую линию. Я повторил его движения, разглаживая нахмуренные брови пальцами.
- Вовсе нет. Все хорошо.
- Перт...
Я накрыл его губы своими, прерывая. Я знал, о чем он хочет сказать. Его безудержный порыв был ясен, как солнце, восходящее на востоке.
После долгого ленивого поцелуя, я все же отпустил губы Сэйнта из плена, но его взгляд был все еще обеспокоенным.
- Ты уверен?
Как можно быть уверенным в желании лишить себя жизни? Нет, черт возьми, я не был уверен. Я совершенно точно не хотел умирать. А еще больше меня пугала мысль о том, что Сэйнт может умереть вместе со мной. Но только так мы могли попытаться спасти все, что имело для нас значение. Спасти нашу любовь... Поэтому я слабо, но все же кивнул.
Сйэнт прикрыл глаза и заметно задрожал.
- Что бы не произошло, я буду с тобой, - я прижал его ближе, вдыхая запах его тела, размеренно поглаживая по спине. Спустя мгновение я почувствовал, как капельки обжигающей воды катятся по моей обнаженной груди. Сэйнт плакал.
Глаза тут же запекло от нахлынувших эмоций, и я моргнул, не сдерживая собственных слез.
Через пару часов мы снова сидели на кухне вместе с дядей. Сэйнт усадил меня на колени, не обращая внимания на присутствие болотного духа, крепко сжимал мою ладонь, и я чувствовал себя более уверенно.
- Я отправлюсь вместе с вами.
- Что?! – заявление дяди шокировало меня. Сколько я себя помнил, он никогда не покидал болота, поддерживая порядок. Он следил за всеми существами, обитающими здесь. Давал приют тем, кто в этом нуждался, и сохранял нейтралитет территории.
- Дядя, это опасно! Ты не должен ввязываться во все это. К тому же, кто будет присматривать за территорией в твое отсутствие?
- Кто-то должен проследить за тем, чтобы все прошло как по маслу. Кто-то должен обеспечить уверенность, что вы получите противоядие вовремя. Если с вами что-то случится, я не смогу себе этого простить. Ведь это именно моя идея. А что касается территории... Если я не отправлюсь с вами и не окажу помощь, то все, что вы видите здесь, просто погибнет. Уж лучше я рискну нейтралитетом, чем буду попросту сидеть без дела.
Мне оставалось только кивнуть. У каждого из нас было что терять. Каждый шел на необдуманный риск. Но это было единственным решением.
- Как мы заставим наших родителей встретиться? Без риска оказаться в центре кровавой бойни. Мы не можем заявиться к ним сами. Они попросту не станут нас слушать.
Доводы Сэйнта были разумны. Я совершенно не подумал об этом. Но дядя удивил меня в который раз за сегодняшний день.
- Я позабочусь об этом. Думаю, что смогу передать послание вашим родителям, без риска спровоцировать новый конфликт. У меня есть необходимые ресурсы для этого, - дядя подмигнул и вышел из дома, направляясь к болоту. Из окна я видел, как он наклонился и что-то прошептал одному из жителей своих владений. Тот кивнул и скрылся в высокой траве.
- Ваши родственники будут знать о наших намерениях уже к вечеру. Поэтому, думаю, медлить не стоит. Нужно отправляться в путь обратно немедленно, - сказал дядя, вновь вернувшись в дом.
- Дядя, ты уверен, что это не опасно? Ни один из представителей наших сообществ сейчас не настроен беседовать дружелюбно, - я испугался. Одна мысль о том, что кто-то может пострадать, только лишь доставляя послание нашим родителям, вгоняла меня в ужас.
- Ваши родители развязали войну. Но мои жители – это часть моих владений. Они также подвержены нейтралитету, никто не посмеет тронуть ни одного из них. По крайней мере, без последствий, - дядя сверкнул глазами, и я поежился. Всегда веселый и беззаботный, сейчас он показался мне устрашающим.
Сэйнт обнял меня, крепче прижимая к своему телу. Я развернулся в его руках и заглянул в глаза. Его лицо все еще выражало беспокойство. Я понимал, что он совершенно не согласен с принятым решением.
- Все будет хорошо, - я поцеловал его легко, но нежно, но напряжение так и не покинуло его тело. – Я буду с тобой.
В любом случае...
***
Мы стояли на окраине леса, и я беспокойно осмотрел раскинувшееся пустынное поле взглядом. Ни одного растения, ни одного цветка, ни единой травинки, которые я привык видеть ранее, не было. Только пустая безжизненная земля.
Вдалеке по одну сторону расположилось большое скопление магических существ. Они толпились рядом друг с другом, перешептывались и оглядывались по сторонам, словно ожидая очередного нападения. Многие из них были ранены, остальные измотаны. Гномы.
По другую сторону располагалось такое же войско эльфов. Они выглядели ничуть не лучше. По всеобщему гулу сразу становилось ясно, что каждый из присутствующих недоволен происходящим.
- Что ж, - дядя положил руку мне на плечо, и я вздрогнул от неожиданности. – У вас будет десять минут. Десять. Максимум! После этого я вернусь и дам вам противоядие. Что бы не случилось, при любом исходе событий. Я не собираюсь рисковать вашими жизнями, даже если ваши родители окажутся настолько твердолобыми, чтобы не принять условия мира. Понятно? – он перевел взгляд с меня на Сэйнта и обратно, и нам пришлось кивнуть.
- Все будет хорошо, - казалось, дядя старался убедить в этом не нас, а себя самого. Он заметно нервничал.
- Десять минут, - повторил он, прежде чем направиться в сторону скопившейся массы гномов и эльфов.
- Мне до сих пор это не нравится, - Сэйнт схватил меня за руку, когда мы присели рядом с ближайшим, почти погибшем от погодных условий деревом.
- Знаю, - я заглянул в его светящиеся от слез глаза и почувствовал, как внутри все сжимается, к горлу подступает комок, а голова раскалывается от звенящего шума в висках.
- Обещай мне, что останешься со мной, - Сэйнт придвинулся ко мне почти вплотную, а в его голосе звучало уже нескрываемое отчаяние, - обещай!
- Я обещаю, - я прижался к его сухим губам в поцелуе, и слезы покатились по щекам. – Я люблю тебя, Сэйнт. И буду любить тебя всегда и вечно, что бы не случилось.
Сэйнт прикрыл глаза, смахивая слезы, и быстро закивал головой. Я вытащил из кармана склянку, которую оставил мне дядя, и решительно открыл ее. Жидкость, абсолютно прозрачная и без запаха, на вкус была словно простая вода. Я отпил половину и передал склянку Сэйнту. Он бросил на меня последний взгляд и допил содержимое до конца, выбросив колбу в сторону так, будто она обожгла его руку.
Я оперся о ствол дерева, притягивая любимого к себе. Он положил голову мне на грудь и переплел наши пальцы. Тепло, которое излучал Сэйнт, постепенно исчезало, перед глазами сгущалась пелена, тело становилось невесомым, а мысли покидали голову. Я даже не понял, в какой момент закрыл глаза, не ощущая под собой земли. Дыхание замедлилось, и я будто погружался в сон, не чувствуя ничего, кроме тишины и покоя.
Последняя разумная мысль, которая все же успела проскользнуть в моей пустой голове: ни руки любимого, сжимающей мою ладонь, ни его головы, прижавшейся к моей груди, ни его тела, сплетенного с моим, я также не ощущал...
***
Огромное пустынное поле казалось бесконечным. Солнце завершало свой дневной цикл намного раньше, чем положено, стремительно прячась за горизонтом. На недавно безоблачном небе сгустились темные тяжелые тучи, готовые в любую секунду разразиться проливным дождем или снежной бурей. Порывы ветра сменяли друг друга, казалось, со скоростью света: с пронзающе холодного на теплый и сухой. Дневные жители не поспевали скрыться от стремительно наступающей темноты, теперь испуганно разбегаясь врассыпную, а ночные представители Природы медленно и неохотно появлялись то здесь, то там, абсолютно не осознавая, что же послужило такому раннему пробуждению. Вся Природа, казалось, сошла с ума, сбилась с привычного жизненного курса, все перевернулось с ног на голову: тепло сменялось холодом, день заканчивался раньше, подгоняемый ночными сумерками, живые существа переполошились и перепутались, а времена года сменялись один на другой, не соблюдая привычного очередного порядка. Все разваливалось на части...
Посреди пустынного поля друг напротив друга расположились две враждующие армии: сломленные, истерзанные, вымученные, раненые воины гномов и эльфов. Их вражда тянулась вот уже на протяжение нескольких веков. Они были абсолютно уверены в том, что всеми фибрами души ненавидят друг друга, но вряд ли хоть кто-то из них помнил хотя бы единую причину этой вековой ненависти. Они просто привыкли к тому, что враждуют друг с другом. И на данный момент развязанная ими война привела к ужасным катаклизмам.
- Я тебе не верю! Ты лжешь, брат! – Шимус, предводитель клана гномов, разозлился так сильно, что схватил своего брата, болотного духа, за лацканы его ярко-зеленого пиджака и слегка встряхнул. – Перт не мог так поступить! Он не мог оставить свой народ! – гном злился все больше и больше, сильнее сжимая атласную ткань, тогда как его супруга прикрыла рот ладонью, чтобы не закричать от ужаса, который охватил ее сразу же после осознания пришедшей вести.
- Сэйнт... – королева эльфов прошептала имя сына на выдохе и схватилась за руку супруга, стоящего чуть поодаль, чтобы иметь возможность опоры и не упасть в обморок от страха у всех на глазах.
Новость о том, что сыновья, наследники, представители двух противоборствующих сторон, собираются покончить с жизнями, дабы прекратить распри между родителями и избежать участи разлуки, погрузила всех в леденящий душу шок. По полю прокатился гул, который становился все более несдержанным, тогда как король эльфов и предводитель гномов, забыв о своих разногласиях, сейчас стояли рядом друг с другом, почти вплотную, и изо всех сил пытались убедить себя в том, что слова болотного духа – просто злая шутка.
- Я абсолютно серьезен, - болотный дух медленно снял руки своего «брата» с пиджака и отступил на шаг. – Пришел бы я сюда, если бы того не требовали серьезные обстоятельства? Я нахожусь здесь в качестве парламентера по просьбе ваших детей, - Дженти перевел взгляд с Шимуса на короля и обратно, и вдруг в его глазах появилось отчаянное пламя злости. – Как вы могли? – дух почти злобно посмотрел на гнома, казалось, прожигая своим взглядом насквозь. – Как ты мог, Шимус?! Ведь он твой сын! Как ты мог так поступить с ним? По вашей вине, - Дженти указал двумя пальцами на обоих отцов, - дети считали, что виновны в этой войне, виновны во всем, что происходит сейчас.
После сказанных слов новая волна паники и шока пронеслась по толпе. Матери не могли сдержать слез, а в глазах отцов глубоко, но явно читалось чувство вины.
- Ведь вашим детям удалось то, что не удавалось ни одному из вас вот уже долгое время. Они полюбили друг друга. Каждый из них полюбил представителя вражеского клана. И не побоялся этого. Они готовы были бороться за свою любовь так яростно, как только смогут. Но, после того как они покинули вас, тем самым решив избавить от мнимого позора и предстоящих конфликтов, вы совершили самую глупую и ужасную ошибку в жизни. Вы развязали войну. И теперь страдают не только представители магических сообществ, но и вся Природа в целом! Вы забыли о своем истинном предназначении. А самое страшное в том, что ваши дети по какой-то причине решили взять всю вашу вину на себя и готовы умереть, лишь бы исправить то, что вы натворили!
- Я не просил его уходить! – Шимус пришел в себя после шока, и, насколько бы виноватым он себя не чувствовал, чертова гордость не позволяла унижаться перед врагом. – Перт принял решение самостоятельно. Он покинул клан, бросил свою семью ради нашего врага. Черт возьми, он связался с ним магией!
Король эльфов почувствовал, как магическое естество поднимается из самого нутра, подпитываемое злостью. Он отошел на пару шагов, принимая оборонительную позицию, готовый броситься в бой при любом удобном случае. Шимус, заметив это, отзеркалил движения короля, и теперь болотный дух оказался словно меж двух огней.
- Мне пришлось выслать из замка своего единственного наследника на престол из-за того, что твой сын связался с ним магией, - король эльфов скривился от отвращения, а его глаза пылали ледяным огнем. – Но твой мальчишка не остановился и на этом. Он посмел похитить моего сына, тем самым нанося еще больше позора моей семье и моему народу, и я никогда не смогу этого забыть!
Казалось, весть о смерти собственных сыновей была отложена на второй план, и ненависть вновь овладела двумя противоборствующими существами, только больше подпитывая желание к битве.
- Да поймите же вы, наконец, ваши дети готовы умереть! Умереть, чтобы остаться вместе! Для вас это имеет хоть какое-то значение?! Вы должны немедленно установить мирное соглашение, иначе лишитесь всего, что когда-либо имели. Природа погибнет, мы последуем за ней, но ваши сыновья умрут задолго до всего этого. И в их гибели будете виноваты именно вы оба! – болотный дух бесстрашно сделал несколько шагов вперед, оказавшись под перекрёстным огнем – между гневающимися гномом и эльфом. Но никто не собирался отступать.
- Я никогда не пожму ему руки в перемирии, никогда! – Шимус закричал так громко, что эхо его хриплого, но уверенного голоса прокатилось по всему полю. Король эльфов злобно сверкнул в сторону гнома безжизненными глазами.
- Я никогда не позволю этому отродью касаться себя или хоть кого-то из членов моего сообщества. Перемирия не будет. Говори, где мой сын, и я заберу его домой. Не заставляй меня повторять дважды, - король приблизился к болотному духу, нависая над ним, пытаясь напугать. Но Дженти это не волновало. У него оставалось все меньше шансов примирить два враждующих клана между собой, а времени на то, чтобы вернуться к мальчикам, обеспечив их противоядием, было и того меньше. Прошло по меньшей мере около семи или восьми минут после принятия ими яда. Дженти должен был спешить обратно и вывести наследников из комы.
- Эй, отойди от моего брата и не смей прикасаться к нему своими руками! – Шимус вдруг неожиданно оказался рядом и с силой оттолкнул короля от болотного духа.
Великая Банши была права. Нельзя заставить людей делать то, чего они не хотят. Гномы и эльфы просто не желали работать вместе. И ни многолетние распри, ни потери, не лишение бессмертия, ни ужасные природные катаклизмы, которые грозились погрузить всех в небытие, ни даже смерть собственных детей не могли остановить их.
Завязалась драка. Войны эльфов поспешили на помощь своему королю, а представители гномов принялись поддерживать своего предводителя. С каждой секундой драка становилась все более отчаянной и опасной, перерастая в бойню, которой не было ни конца, ни края. Каждый пытался нанести врагу серьезное смертельное повреждение, действовал грязно, применял запрещенные приемы, совершенно не заботясь о последствиях.
Каким-то образом все же оказавшись вдали от толпы враждующих, Дженти вдруг почувствовал, что его пиджак пропитывает что-то мокрое и теплое. Он поспешно запустил руку в карман, куда буквально десять минут назад положил противоядие от яда, который приняли мальчики, и с ужасом обнаружил, что склянка была разбита, а содержимое впиталось в ткань пиджака. Чувство страха одолело болотного духа. Его глаза расширились от шока, а руки моментально вспотели. Видимо, в гуще толпы кто-то придавил его настолько сильно, что стеклянная колба не выдержала и попросту разбилась.
Дженти бросился было в сторону леса, хотя в глубине души осознавал, что ничем не сможет помочь. Противоядие должно быть принято незамедлительно, спустя ровно десять минут после принятия яда. Чувство вины пронзило все тело насквозь, и болотный дух упал на колени, не в силах сдерживать рвущиеся наружу сердце и громкие рваные вздохи. Несмотря на то что Перт и Сэйнт сами приняли подобное решение, именно он предложил эту затею с самого начала. Именно по его вине мальчики погибают сейчас где-то там, на окраине леса.
Вдруг Дженти заметил движение рядом с деревьями, где он оставил принца эльфов и наследника гномов. Легкие всполохи магии окутали пространство, мягко оглаживая ту малость, что еще осталась. Из леса вышли несколько девушек. Их длинные волосы спутались в крупные колтуны, грязные и темные. Венки, венчавшие головы, сейчас представляли собой сухие скрученные ветви. Платья, не́когда прекрасные, переливающиеся яркой свежестью зелени, теперь потускнели и пожухли. Сами девушки были усталыми и сломленными, они едва передвигались, волоча по земле ноги. Дриады. Погодные условия сильно повредили лес, приводя каждое дерево в ужасное состояние. Дриады медленно погибали, каждая вместе со своим собственным деревом.
Все вдруг замерли на месте, прекращая разгоряченную драку, обернувшись в сторону леса, ощутив слабый прилив чужой магии. Дженти прищурился и заметил, что девушки несут что-то на носилках, вручную сплетенных из веток, коры и остатков сухих листьев.
- Перт!
- Сэйнт!
Матери наследников истошно закричали в голос, когда увидели, кого именно несли на носилках дриады. Они с силой растолкали обступивших их воинов и бросились в сторону девушек, которые с трудом опустили носилки с уже безжизненными телами на землю.
Каждая из матерей упала на колени, касаясь своего сына, проверяя пульс, хватая за руки, проводя по щекам, но ответа не было. Тела лежали неподвижно, не подавая никаких признаков жизни. Слезы безостановочно текли по щекам, а безудержный материнский плач можно было услышать, казалось, на долгие-долгие мили.
- Они приняли яд, - охрипшим голосом вымолвил болотный дух.
- Нет! – каждая из матерей склонилась над телом сына, роняя слезы на их бледную кожу. Глаза мальчиков были закрыты, лица выражали полное умиротворение, они были прекрасными, словно спали, и их руки были переплетены вместе несмотря на то, что тела располагались на разных носилках.
- Я вас предупреждал, - Дженти сверкнул взглядом, полным слез, на короля эльфов, а затем на предводителя гномов. Те с ужасом на лицах вглядывались в своих сыновей, казалось, не понимая до конца, что происходит.
- Они считали себя виновными в войне, которую вы развязали. Считали, что виновны во всем, что произошло. Но они настолько сильно любили друг друга, что готовы были умереть, чтобы не расставаться. Готовы были покончить с собой, чтобы вы, наконец, задумались над тем, к чему приводят ваши постоянные распри.
«А я им это позволил»
- Нет...
Отцы присоединились к матерям, неуверенно присаживаясь на голую землю рядом с мертвыми телами своих наследников. Матери продолжали ронять слезы, уткнувшись куда-то в шею безжизненным существам.
И вдруг темноту ночи озарил яркий, пылающий желтый свет. Все зажмурились от неожиданности, но стоило понять, каков источник данного светила, как истошный крик еще громче, чем прежде, сотряс Землю.
- Нет! Перт!
- Сэйнт, мальчик мой, нет! Пожалуйста, не умирай!
Свет окутал ступни наследников, медленно продвигаясь вверх, не оставляя после себя... ничего. Мертвые тела постепенно таяли, исчезали на глазах, и это невозможно было остановить. Женщины бездумно ощупывали тела сверху до низу, словно пытаясь прогнать назойливый свет подальше, но натыкались только на пустоту. Толпа замерла, заключив происходящее в кольцо, и не мигая наблюдала, как их будущие правители попросту исчезают в золотистых лучах.
Свет двигался все выше и выше, почти добравшись до груди. Дженти не удержал рвущиеся наружу слезы и упал на землю, чуть поодаль от носилок.
- Вы оказались настолько бездумны, что забыли о самом важном в этой жизни. Круговорот Матери Природы позволяет всем умершим воскреснуть вновь, тем самым поддерживая естественный порядок. Благодаря вашей войне Великая Банши лишила нас такого умения. И теперь после смерти ваши дети станут пустотой. Вы обрекли своих детей на смерть, лишив их шанса на перерождение. А самое страшное... – рыдания душили, не давая возможности говорить, а слезы застилали глаза настолько, что невозможно было разглядеть ничего, кроме яркого ползущего вверх света, - что я сам приложил к этому руку...
