Крайт

Миссис Стайлс проживала в прехорошеньком маленьком домике в графстве Чешир, самом замечательном месте на свете. Она работала на большой швейной фабрике, пекла лучшие на свете панкейки, славилась добрым нравом и мягким характером. У неё были тонкие руки, лучистые глаза, аккуратный хвостик на затылке во время работы и мягкая копна на плечах дома. Такую женщину можно было запросто назвать красавицей. У неё был маленький сын Гарри. Очаровательный малыш с ясными зелеными глазами и милыми ямочками на щеках. Они появлялись во время улыбки, то есть очень часто. Веселый, трогательный и очень любопытный — он смотрел на мир с восхищением, а мир с такой же теплотой и любовью смотрел на него, и это была невероятная взаимность. Была у нее ещё дочка, чуть старше Гарри, но она жила со своим отцом, мистером Стайлсом, с которым миссис Стайлс была в разводе. Жили они мирно и спокойно: Гарри рос чудесным достаточно общительным мальчиком. По мере взросления он становился настоящим помощником, следил за чистотой, нередко мыл посуду, встречал маму с работы. По вечерам они вместе готовили ужин, а потом Энн читала Гарри вслух чудесные детские книжки про путешествия, приключения и волшебство. Самой любимой книжкой Гарри был Волшебник страны Оз, эту историю они с мамой читали почти каждый вечер. Когда у мамы закрывались глаза, Гарри читал за нее, с восхищением рассматривая разноцветные картинки. Так они и жили, довольные друг другом и своим скромным бытом. Летом они ухаживали за маленьким огородиком, где выращивали томаты и тыквы, поливали фруктовые деревья, чтобы к осени собрать небольшой урожай. А красавица-кошка по имени Дасти была их любимицей. Она никогда не покидала участок, но часто смотрела на прохожих с забора, грациозно вылизывая лапу. Нынешней зимой Гарри исполнилось целых одиннадцать лет, и он был доволен, как никогда. Теперь он был совсем большим мальчиком, почти самостоятельным и очень ответственным. Заканчивая начальную школу он страшно гордился своими достижениями. Ему подарили значок на грудь с надписью «умница» и красиво подписали альбом почти все дети в классе. Он тоже подписался в каждом альбоме, пожелал всем удачи и поблагодарил за чудесные школьные дни. А уже на летних каникулах они вместе с мамой выбирали среднюю школу. Выбор быстро сузился до двух. Одна оказалась очень хорошей: в ней были интересные классы, большая библиотека, лаборатория с колбочками и пробирками и астрономический кружок. Вторая была чуть хуже, в ней астрономического кружка не было, но она располагалась ближе к дому, и Гарри подумывал выбрать именно эту школу, хотя ему и нравились звезды. Он был уверен, что найдет в ней прекрасных друзей на будущее, которых можно будет приглашать в гости после уроков, ведь далеко идти не придется. Сейчас у него тоже были прекрасные друзья, вместе они катались на велосипедах по округе, на коньках — по замерзшему пруду, когда наступала зима, ходили в городскую библиотеку по выходным, ели вкуснейшее мороженое, когда приезжал мороженщик, ловили бродячих кошек, иногда дразнили собак на привязи. Гарри обожал такие прогулки, правда, иногда случались странные вещи. Например, однажды, ранней осенью, Гарри выбежал на пруд, заверяя друзей, что уже можно кататься на коньках, но на нем не было даже тонкой корочки льда. Всю ночь мальчик мечтал о настоящей зиме, о том, что скоро можно будет кататься с друзьями и мамой, а на следующее утро, проверяя пруд, обнаружил, что он полностью покрыт льдом, а также с десяток катающихся людей и ещё несколько синоптиков с приборами, пытающихся понять эту аномалию. Был и другой случай, не менее странный, когда Гарри и его друзья катались по округе, и на них напал хулиган. Он собирался отнять у них велосипеды, и Гарри очень рассердился. Со всей злостью, что у него была, он пожелал хулигану провалиться, и случилось невероятное. Хулиган запнулся о свою ногу, упал плашмя и сломал себе нос, заливая асфальт кровью. Мальчики смогли уехать, пользуясь заминкой, и были очень рады внезапному спасению, однако Гарри не покидала мысль, что он косвенно виноват в случившемся. Иногда ему очень везло. В библиотеке нужная книжка сама падала в руки, и не было нужды вставать на табуреточку или звать библиотекаря. Часто на раздаче работница столовой забывала, что уже давала ему яблоко буквально секунду назад, и он получал два вместо одного. Это везение казалось Гарри не совсем честным, однако он никогда не отказывался от добавки, и всегда складывал тест в карман, если учитель, проходя мимо, случайно его ронял. Так у него появлялась возможность готовиться, и Гарри считал, что только дурак откажется от такого подарка судьбы. В июле Гарри пребывал в хорошем настроении. Никакого домашнего задания, документы в школу были уже поданы, он мог гулять, сколько ему вздумается, и Дасти в кои-то веки уделяла ему почти всё свое кошачье внимание. Кажется, они еще никогда не были так близки, как в этом году, и Гарри уже решил, что обязательно напишет сочинение о своей кошке в новой школе, когда у них будет свободная тема. В тот день у мамы был выходной, она мыла посуду в кухне, насвистывая песенку, а Гарри играл в гостиной с кошкой. Дасти не хотела прыгать через самодельный обруч, зато с радостью лизала ему нос, так что Гарри не слишком расстраивался. В полдень кто-то позвонил в звонок, хотя они совершенно никого не ждали. Дасти замерла — только хвостик задрожал, Гарри тоже насторожился. – Гарри, милый, открой, пожалуйста, дверь, – крикнула мама из кухни, заглушая звук текущей воды. – Это, должно быть, миссис Джекс принесла рассаду. Или почтальон припозднился... – Хорошо, мам, – живо откликнулся Гарри и моментально поднялся с пола, чтобы отворить дверь. Миссис Джекс ему не очень нравилась, у соседки было строгое лицо, из-за чего мальчик побаивался её. Однако, если маме была нужна рассада, то он был согласен встретиться с суровой женщиной и даже вежливо её поприветствовать. Выдохнув, Гарри потянул за ручку, его ослепил солнечный свет. Всё-таки июль выдался ярким и теплым, стоило побольше гулять. На пороге стояла не миссис Джекс, не почтальон и даже не молочник, а крошечный человечек. Такой маленький, что Гарри тут же подумал, что дотянуться до звонка он бы не смог. На нем был темно-зеленый костюм, длинная мантия поверх него, как у королей на рисунках, и колпачок, из под которого выбивались белесые волосы. Такой же белой была его бородка. Он посмотрел на Гарри очень добрыми глазами и улыбнулся. Гарри не увидел машины — человечек пришел пешком, однако он не выглядел уставшим. У него было очень жизнерадостное лицо, и Гарри не знал, как к этому относиться. С одной стороны, лицо старичка располагало к себе, с другой — в школе Гарри говорили не доверять незнакомцам, поэтому он держался отстранено. – Здравствуйте, – сказал Гарри, решив, что не здороваться будет невежливо, и подозрительно покосился на старичка. – Я могу чем-то Вам помочь? – Ты, должно быть, Гарри? Здравствуй, – сказал старичок тонким голосом. Гарри насторожился ещё больше. – Я пришел поговорить с тобой и твоей мамой. Не возражаешь, если я войду? Но Гарри возражал. – Одну минуту, – предупредительно сказал он и аккуратно закрыл дверь, стараясь не хлопать, чтобы не обидеть старичка, у которого могли быть вполне хорошие намерения, после чего со всех ног помчался в кухню, чтобы доложить маме о случившемся. Что именно сказать маме, Гарри не знал, поэтому выложил всё, как есть. От чего-то появление странного старичка сильно его взволновало. Он напоминал чем-то гоблина из книжки, правда, лицо у него было не пугающим, а дружелюбным. Мама, если и всполошилась, то виду не подала. Она вообще всегда была удивительно спокойной, за что Гарри её особенно любил. Она вытащила Дасти из канавы во время страшного ливня, ни капельки не испугавшись, и это был героический поступок. Вообще-то они не собирались оставлять кошку, но Дасти сама решила остаться. Её не прогоняли и очень полюбили. – Незнакомец? – удивилась Энн, складывая посуду в сушилку. – Очень маленький, ниже меня ростом, – сообщил Гарри, подпрыгивая на месте, словно заведенная игрушка — такое с ним случалось, когда мальчик очень волновался. – Знает, как меня зовут. Энн не впечатлилась. Должно быть, решила, что это кто-то из соседей, живущих по другую сторону улицы, кого Гарри не запомнил, и мальчик почти обиделся, потому что такого человечка он бы точно запомнил. – Что ж, впускай, – проговорила женщина, вытирая руки полотенцем, а Гарри, что есть духу, побежал обратно. Если честно, мальчик ожидал, что незнакомец просто исчезнет, однако он стоял там же, на пороге, словно фигура садового гнома. У них самих гномов, кстати, не было, мама считала это дурновкусием, и Гарри был с мамой полностью согласен. Вообще-то он никак не считал, просто если мама сказала, что это так, то было правильным ей поверить. У них были маргаритки. Их Гарри считал действительно красивыми. – Проходите, пожалуйста, – вежливо сказал Гарри, пропуская человечка в дом. – Гостиная там. – Спасибо, – ответил старичок и прошел внутрь. Он переступил через порог аккуратно, еле заметно осмотрелся и направился точно в гостиную, куда Гарри ему указал. Мальчик прошел следом за ним, стараясь не слишком пялиться. Старичок с любопытством оглядел уютную гостиную и сел в глубокое кресло, почти утонув в нем. Кошка, играющая на полу со своим хвостом, посмотрела на него с интересом, и он поманил её пальцем. Дасти, обычно плохо реагирующая на незнакомцев, побежала навстречу, однако на колени не запрыгнула, останавливаясь рядом с креслом. Гарри стоял у входа, рассматривая старичка. Он не мог даже представить, зачем такой странный человечек мог пожаловать к ним в гости. Мама появилась через минуту с подносом в руках, мягко подтолкнула Гарри внутрь комнаты и села на диван первая, поставив на столик поднос с крепким чаем и печеньем собственного приготовления. Аромат был таким приятным, что текли слюнки. Гарри любил брать такое печенье в школу и делиться с друзьями. Помявшись, мальчик сел рядом с мамой, сложив руки на колени. – Угощайтесь, – сказала миссис Стайлс, наливая дымящийся чай по кружкам. – Спасибо, – кивнул старичок, беря в руки чашку на блюдце и с удовольствием сделал большой глоток. – До чего хороший чай! Давно не пил такой чудесный, – одобрил он. – Но Вы, наверное, хотите знать, кто я и зачем пожаловал, – спохватился человечек и незамедлительно представился. – Я профессор Филиус Флитвик из школы Хогвартс. Я пришел, чтобы пригласить Гарри к нам на обучение. – На обучение? – спросила миссис Стайлс, размешивая сахар ложечкой, и слегка наморщила лоб. – Я не помню, чтобы мы подавали документы в школу с таким названием. – Для этого не нужно подавать документы, – заверил профессор Флитвик. – Ваш мальчик зачислен в Хогвартс, благодаря своему таланту. Хогвартс — это школа чародейства и волшебства. Дрожа от изумления, Гарри подпрыгнул на диване, оглушенный тем, что сказал профессор, однако его взгляд вперился в маму. Она должна была удивиться и подпрыгнуть так же, как он, но мама осталась абсолютно спокойной, как в тот день, когда вытащила продрогшую Дасти из канавы. – Чародейства и волшебства, – повторила миссис Стайлс таким голосом, словно собиралась звонить врачу. – Чародейства и волшебства, – совершенно спокойно кивнул Флитвик и с довольным видом расправил плечи. – Позвольте продемонстрировать. С этими словами Флитвик вытащил из внутреннего кармана своей мантии палочку, направил её на печенье, и оно начало прыгать по тарелке, как заведенное. Гарри чуть не завопил, но не от испуга, а от восторга. С восхищением и изумлением он уставился на лакомство, а оно продолжало плясать по поверхности, и когда Гарри попытался его поймать, упрыгало от него подальше. Он захлопал в ладоши. Флитвик, тем временем, уже изменил цвет дивана, теперь он был не светло-зеленым с пепельными розами, а ярко-фиолетовым с красными пятнами, ковра и даже Дасти, а потом материализовал из воздуха букет орхидей и, спрыгнув с кресла, галантно протянул его миссис Стайлс. Гарри перевел взгляд на маму. Она выглядела обескураженной, однако букет приняла. – Спасибо, – пробормотала миссис Стайлс, рассматривая цветы с таким видом, словно они могли в любой момент исчезнуть. Гарри наклонился поближе, чтобы рассмотреть орхидеи — он тоже любил цветочки, и это был настоящий букет, а не какой-то обман зрения. – Вы хотите сказать, что Гарри тоже так может? – спросила она изумленно. – Пока нет, но скоро он научится, – заверил её Флитвик, возвращаясь в кресло. – В этом возрасте проявления магии у него должны быть стихийными. У тебя ведь были такие моменты? Личико Гарри запылало. Но не от стыда, а от гордости, которую мальчик никак не мог унять. Нет, он никогда не заставлял печенье танцевать, не перекрашивал шерстку Дасти, но все те странности, происходящие иногда в его жизни, теперь обретали смысл. Иногда, когда Гарри сильно чего-то хотел, он обязательно это получал. Это казалось нечестным, но теперь мальчик хотя бы мог объяснить, от чего это всё происходило. Это была магия. – Ну, – Гарри замялся, не зная, как рассказать всё профессору, чтобы это не выглядело хваставством. – Однажды замерзло озеро. И книги в библиотеке... Он замолчал, пытаясь осмыслить происходящее. Если это действительно магия, сколько расчудесных вещей он мог сделать с её помощью? Что он мог бы совершить, если бы у него была такая палочка, как у профессора Флитвика? Гарри вновь заерзал на диване, пытаясь представить себя с палочкой. Он мог бы сделать много хорошего для мамы и для друзей, и все смотрели бы на него с восхищением, как Гарри того и заслуживал. – Что с книгами? – поинтересовался Флитвик, привлекая его внимание. – Они часто сами падают мне в руки, и не нужно за ними подниматься по лестнице, – ответил Гарри. Рассказать про хулигана и его сломанный нос было стыдно, поэтому мальчик решил не акцентировать на этом внимание и промолчать. Получалось, что Гарри причинил вред человеку, пусть он и пытался напасть на его друзей и обокрасть их. – Это замечательно, – обрадовался Флитвик, потирая крошечные ручки. – В Хогвартсе твоя тяга к знаниям очень пригодится. Как знать, может ты попадешь на мой факультет! – А какой у Вас факультет? – спросил Гарри, сгорая от любопытства. – Я декан факультета Рэйвенкло, – важно поведал Флитвик, похоже, чрезвычайно довольный тем, что ему удалось завладеть внимаем Гарри. – Мы принимаем учеников с тягой к знаниям, творческой чертой, нестандартным мышлением. Есть ещё Гриффиндор, куда берут отважных и благородных, Хаффлпафф — для трудолюбивых, преданных и верных, а также Слизерин, для амбициозных и хитрых. Гриффиндор и Слизерин не вызвали у Гарри никакого интереса, но вот Рэйвенкло, где учились самые умные, а также Хаффлпаф для трудолюбивых выглядели весьма подходящими. Впрочем, мальчик уже сделал свой выбор. – Я точно попаду на Ваш факультет, – заявил Гарри. В его голове он уже был помощником Флитвика — самым молодым и талантливым учеником на факультете. Флитвик улыбнулся. – Было бы чудесно, – сказал он, взмахом палочки останавливая танцующее печенье и возвращая дивану, ковру и ошалевшей Дасти первоначальный цвет, и снова обратился к миссис Стайлс. – Не переживайте, обучение в Хогвартсе бесплатное, однако нужно будет купить мантию, палочку, учебники и другие принадлежности. Малоимущим семьям помогает особый фонд. На каникулах Гарри может возвращаться домой — Рождественские, пасхальные и летние. – Я даже не знаю, – миссис Стайлс поправила волосы, и Гарри, уже размечтавшийся о волшебных приключениях, напряженно замер. – Мы никогда с Гарри не расставались надолго. Насколько школа безопасна? – Это самое безопасное место на свете, – сказал профессор Флитвик к величайшей радости Гарри. Теперь мама точно отпустит его вместе со старым волшебником навстречу приключениям. – Замок находится под защитой одного из самых могущественных волшебников на свете. Это наш директор, Альбус Дамблдор. Да и я чего-то стою, – крошка-профессор подмигнул довольному Гарри. – Я раньше возглавлял дуэльный клуб. Вам не обязательно принимать решение прямо сейчас, ответ Вы можете дать до тридцать первого июля, – добавил Флитвик. Гарри вновь запрыгал на месте. На самом деле ему хотелось бегать по комнате, настолько он был переполнен энтузиазмом. «Согласится, – подумал он, дрожа от предвкушения, и перевел взгляд с профессора Флитвика на маму. – Точно согласится». – А как было бы лучше? – спросила женщина к его величайшему удивлению. – Поверьте, я бы не раздумывал, – сказал Флитвик, и Гарри вновь настороженно посмотрел на маму, ожидая её вердикта. – В Хогвартсе учится большое количество маглорожденных детей. Мы обеспечиваем всем безопасность и комфорт. У Вашего мальчика есть способности. Он не пропадет и в мире маглов, — неволшебников, я имею в виду — но мы могли бы блестяще раскрыть его потенциал. Слово «потенциал» чуть не свело Гарри с ума. Гарри не представлял, почему оно ему так нравится, но когда кто-то из взрослых произносил его вслух, мальчику казалось, будто лучшей похвалы он не слышал. Учителя в школе часто говорили про него, что он талантлив. И что у него большой потенциал. Это значило, что в будущем он может стать даже лучше, чем сейчас. – Как мы сможем сообщить Вам о нашем решении? – поинтересовалась Энн, вырывая Гарри из его мечт. – Я могу оставить Вам свою сову для связи или заглянуть, когда Вам будет удобно, – предложил Флитвик. Сова! Гарри в жизни не видел живой совы, и если бы мама согласилась оставить сову, он бы умер от счастья. Дасти, конечно, не обрадовалась бы такому соседству, но только поначалу, ведь профессор Флитвик ей понравился, значит, и его питомцы тоже. Гарри попытался представить, за какие волшебные достижения раздают сов (для связи), и решил, что это, вероятно, награда лучшего дуэлянта. У него тоже будет сова. – Через неделю, – подумав, сказала женщина, игнорируя вознегодовавшее лицо Гарри. Так долго! – Хорошо, – кивнул Флитвик и встал с кресла, расправляя мантию. – Удачи Вам, миссис Стайлс. До свиданья, Гарри. Постарайся не колдовать, несовершеннолетним волшебникам нельзя творить чудеса вне Хогвартса, – предупредил он. – Постараюсь. До свидания, профессор, – учтиво кивнул мальчик. Миссис Стайлс вышла, чтобы проводить их гостя и, кажется, спросить что-то напоследок, а Гарри остался на диване, пытаясь осмыслить произошедшее. Школа чародейства и волшебства! Вот это место! Вот, где можно развернуться! Там бы его научили чему-то более потрясающему, чем мелкое жульничество на тестах. Он бы стал могущественным волшебником, и тогда бы их жизнь круто поменялась. Жить в маленьком домике в Чешире, конечно, замечательно, но он мог бы купить маме дом побольше. Придумать какое-нибудь заклятье, чтобы ей не нужно было ходить на работу. Не обязательно быть знаменитым, но уж тогда найти свое место в жизни — очень важно. Гарри ведь никогда не думал, что ему на самом деле подходит обычная жизнь. Иначе бы он так не старался. Не успел Гарри размечтаться, как Энн вернулась в гостиную и задумчиво посмотрела на букет орхидей, лежащий на столике, где несколько минут назад плясали печенюшки. Гарри знал, о чем она думает: букет не исчез. Всё было по настоящему. Но взрослые не верят в чудеса, даже если видят их своими глазами. У них для этого чего-то не хватает, что есть только у детей. Возможно, желания. – Почему ты сказала, что нам нужно подумать? – почти с обидой спросил Гарри. – Потому что это очень серьезное решение, – сказала мама. Она всегда обращалась с ним, как со взрослым, и Гарри это обычно очень нравилось. Он ощущал себя взрослым, старался так себя вести. Иногда срывался, потому что был ребенком, но у него был большой потенциал. Мальчик не собирался его терять. Правда, сейчас ему больше хотелось, чтобы мама поверила ему и в него, чем оценивала его — несомненно блестящие — способности. – Но этот человек сказал, что я волшебник, – неуверенно возразил он. – А ты точно волшебник? – спросила мама, взяв его руки в свои. У нее было невероятно серьезное лицо. – Ты уверен? – Я уверен, – сказал Гарри, подпрыгивая на диване. – Я думал, что это всё какие-то странности, но это не странности, я волшебник! – Тише-тише, – Энн протянула руки и крепко обняла его. Объятие было приятным, но Гарри не мог успокоиться. Ему хотелось бегать по комнате, круг за кругом, пока силы не покинули бы его. – Если ты уверен, то, наверное, так и есть. А по мне ты скучать не будешь? – спросила она. – Конечно, буду! – сказал Гарри, поднимая голову, чтобы посмотреть на маму. Она всё еще была очень серьезной. – Но профессор сказал, что можно приезжать на каникулы. И я буду писать тебе каждую неделю. Каждый день! Энн мягко улыбнулась и взлохматила его кудри. У нее была легкая рука, Гарри всегда чувствовал себя хорошо после этого жеста. Она ерошила его волосы, когда они о чем-то договаривались. – Раз в неделю будет достаточно, – примирительно заключила мама. – Так мы согласны? – воскликнул Гарри, с надеждой улыбнувшись. – Да? Да? Да? – Да, – уступила женщина. Гарри извернулся и поцеловал маму в щеку. Он чувствовал себя самым счастливым мальчиком на свете. Его ждала волшебная школа, уроки магии, много практики и единомышленники, с которыми обучение было бы еще интереснее. Конечно, жаль, что мама с ним поехать не может, но он бы ни за что не забыл про нее. Нашел бы способ с ней связаться, даже если бы ему не разрешили общаться с другими неволшебниками. – Эх, надо было попросить оставить сову, – пожалел он вслух. – У меня есть ощущение, что ты ещё насмотришься там на сов, – улыбнулась женщина, наблюдая за тем, как сын воодушевляется. – Что ж, тебе, наверное, придется теперь учиться все каникулы, чтобы прийти в новую школу подготовленным, – немного подзадорила она мальчика. – О, я обязательно буду подготовленным, – просиял Гарри, горделиво встряхнув чуть вьющимися волосами. – Меня сразу примут в Рэйвенкло, где учатся самые умные. Я же очень умный, – заключил он. – У меня были в школе хорошие оценки. «Разве это было не потому, что я жульничал с помощью магии?», – вдруг подумал Гарри, и его энтузиазм немного спал. Энн заметила изменения на лице сына моментально. Он весь нахмурился, сжался — того и гляди иглы выпустит, точно ёж. – Что такое? – чутко поинтересовалась она. – Я подумал: что, если меня всё-таки не примут в Рэйвенкло? – спросил мальчик с тревогой. Признаться в том, что он немного жульничал, Гарри никак не мог. Он делал это не совсем специально. Не знал, что это его магия и что она работает от его желания. Просто считал, что глупо отказываться от чего-то, только потому что у других этого нет. Не было ничего плохого в том, что он хотел быть лучшим. Он ведь не вредил никому намеренно. Кроме того случая с хулиганом. Но он получил по заслугам. Гарри просто хотел защитить друзей... – Другие факультеты, я думаю, ничем не хуже, – заверила сына Энн. – Разве трудолюбивый человек не амбициозный? – поинтересовалась она. Гарри не совсем понимал, что значит это слово, но, на всякий случай, кивнул. – Может ли храбрец быть также творческим человеком? – Думаю, может, – согласился Гарри, теперь уже точно понимая, о чем идет речь. – Я буду очень стараться. И у меня будет много друзей! – Не сомневаюсь, – улыбнулась женщина, прекрасно зная, как легко её сын идет на контакт с другими ребятами. – А теперь беги и мой руки. Пора обедать. Гарри тут же сорвался с места и помчался в ванную комнату. У него было не так много времени, чтобы наслаждаться маминой едой. Кто знает, какую гадость придется есть в школе чародейства и волшебства? Наверное, каких-нибудь лягушек и пиявок, чтобы сохранять магические потоки... Но Гарри съел бы целое ведро змей, если бы это значило, что он станет могущественным волшебником. Всю неделю Гарри был, как на иголках. Он извел маму вопросами, на которые у нее не было ответа, почти довел Дасти до нервного срыва и десять раз перечитал Волшебника страны Оз, словно там могли быть ответы на все вопросы. Мама советовала ему прогуляться, покататься на велосипеде с друзьями, но Гарри ожидал, что Флитвик появится с минуты на минуту и не желал покидать дом. Наконец, они уговорились, что Гарри хотя бы выйдет на задний двор. Там он полол грядки, поливал деревья и каждые полчаса выбегал посмотреть, не идет ли кто к дому. Профессор Флитвик появился после полудня, словно из ниоткуда. Ни машины, ни лошади — ничего такого, что можно было использовать для передвижения. Гарри, почти уверившись в том, что профессор забыл про свое обещание, выбежал навстречу и торопливо пропустил волшебника в дом. Он был так рад, что еле сдерживал свой энтузиазм. – Проходите скорее, мы Вас очень ждали, – на радостях поведал он, следуя за профессором, словно тень. Старичок улыбнулся. У него была очень добрая улыбка, и Гарри подумал, что если его будет учить профессор Флитвик, то он точно добьется успеха раньше своих сверстников. – Мы согласны, – сказала Энн, закончив разливать чай, как и в прошлый раз. На этот раз она успела подготовиться и на тарелочке лежали шоколадные пирожные. – Нужно что-то подписать? – Нет, не нужно, – ответил Флитвик. У него был довольный вид. – Но теперь я должен рассказать Вам, какие приготовления следует сделать до первого сентября, – добавил он, вытаскивая из внутреннего кармана конверт и протягивая его Гарри. – До школы Гарри довезет поезд. Он отправляется с платформы девять и три четверти на вокзале Кингс-Кросс. Для того, чтобы попасть на нее, нужно пройти через барьер между платформами девять и десять. Он похож на кирпичную стену. Билет вложен в конверт. Всё понятно? Гарри кивнул. На самом деле, он едва слышал, что говорит профессор, после того, как мама сказала, что они согласны. В руках у него был волшебный конверт, в нем был билет на поезд до лучшей на свете — в этом Гарри не сомневался — волшебной школы. Там у него начиналась новая жизнь. Он больше не мог терпеть. – К первому сентября нужно будет приобрести учебники, мантию и волшебную палочку, – Гарри еле подавил визг. Флитвик снова улыбнулся. – Да, первая палочка — это очень волнительно. В Лондоне Вам нужно будет добраться до кабака под названием «Дырявый котел». Маглы его не видят — маглы — это неволшебники, надеюсь, ты это помнишь, Гарри — но ты сразу его найдешь. Бармен Том укажет Вам, куда нужно идти — так Вы попадете в Косой Переулок. Вы поменяете деньги в волшебном банке Гринготтс и после этого сможете купить всё необходимое. Я могу сопроводить Вас, – предложил Флитвик. Нужно было показать Флитвику, какой он способный и самостоятельный, и Гарри напустил на себя серьезный вид. – Большое спасибо, но мы с мамой всё сделаем сами, – сказал Гарри и, на всякий случай, посмотрел на Энн. – Да, мама? – Если ты так уверен, – улыбнулась женщина. Они с Флитвиком встретились глазами, и она обратилась прямо к нему. – Спасибо Вам за объяснения, профессор. Вы присмотрите за Гарри в школе? – Конечно, – кивнул Флитвик, кивнув так активно, что темно-зеленый колпачок чуть не слетел с его головы. – А если он будет шалить или часто списывать, я отправлю Вам письмо. Мне уже пора, – заторопился он. – До свидания, миссис Стайлс. С тобой, Гарри, мы увидимся первого сентября на пиру. С этими словами профессор покинул их дом, и Гарри действительно больше не видел его до первого сентября. Он сразу же углубился в чтение письма — заместитель директора, профессор МакГонагалл, приглашала его явиться первого сентября. К письму прилагались инструкции. Мальчик хотел отправиться в Косой переулок немедленно, но мама велела ему дождаться следующих выходных. С этим Гарри мог потерпеть. Теперь у него было письмо и билет — подтверждение, что он волшебник. Слова Флитвика о списывании немного встревожили Гарри. Но он уже решил, что честно будет учиться, и маме не придется за него краснеть.