Моё великое завоевание.

Сокджину казалось, что он никогда в своей жизни не был так зол также, как сейчас, а тем более на своего главенствующего, которым являлся Ким Намджун собственного его Величества. Его словно переполняет злость; льётся через край и вот-вот на кого-нибудь прольётся, хотя и претендент уже имеется, с которым у Короля есть особый разговор. И Ким широким шагом направляется именно к нему. Его брови почти смыкаются у переносицы, а вид кажется действительно устрашающим, почти ничем не отличаясь от такого же разгневанного мужа, коим тот в связи с некоторыми обстоятельствами был уже какой по счёту день. Впрочем, именно эти обстоятельства послужили плохим настроением Сокджина и это самое плохое настроение в скором времени обрушится на занятого делом Короля. Хотя, старшему всё равно на какие-либо его дела, потому что самое важное дело будет у него через считанные минуты и с ним разобраться будет намного сложнее, чем с другими поставленными на сегодняшний день. Ведь Ким на данный момент настроен не то, что серьёзно, но ещё и враждебно по отношению к младшему и не станет мириться с тем, что ему сказали поданные, узнав, что Сокджин не посвящён в дела королевства. Но вот, он пропускает пару массивных дверей в такие помещения как гостевая, малый зал, первый сектор библиотеки и, наконец, доходит до кабинета Короля, где его встречают служащие, якобы охраняющие проход внутрь. Но, как только на их глаза попадает Его Величество, они не особо задумываясь открывают двери с двух сторон, тем самым позволяя Сокджину войти с лёту. В глазах Намджуна читается непонимание и он одним только взглядом задаёт Киму вопрос, на который тот, бесспорно, сейчас ему не ответит. Вместо этого он в три широких шага добирается до узорчатого документного стола, который являлся дорогим подарком от Восточного Короля, по совместительству брата Сокджина — Ким Тэхёна. Ким ставит руки по обе стороны и чуть наклоняется к лицу младшего, чтобы привлечь его внимание, но сейчас глаза главенствующего полностью привязаны к какому-то не особо важному документу, что раздражало и злило ещё больше. Может, именно поэтому в следующую же секунду Ким одной рукой смахивает все бумаги на паркет и чудом не захватывает вместе с ними чернильницу, которая стояла в миллиметре от проходящей по столу руке старшего. Сокджин бьёт ладонью по поверхности, а разозлённый, яростный взгляд завоёвывает моментально, но у него такой же, да и бояться ему определённо нечего. —Ты что делаешь? Умом совсем тронулся?! –Намджун не скуп на слова, будучи начитанным и мудрым, но сдерживает себя так только с второстепенным, дабы не обидеть и не сказать ему что-нибудь лишнее, тем самым затронув его эго. Но, он с первых минут понимает, что что-то явно не так, раз Сокджина что-то смогло разозлить до такой степени. Всё-таки, Король тоже поднимается, смотрит точно в глаза напротив и не отводит взгляд, надеясь хоть мельком увидеть в чём вся суть и проблема. Однако, его затягивает только омут и цвет королевских глаз, потому что развидеть то, что внутри у Кима, оказывается не так уж и легко. —Ты всё ещё будешь делать вид, что ничего не происходит, Намджун, м? –Сокджин вглядывается в черты лица Короля, замечая, как почти незаметно дёргается один из уголков его губ, что свидетельствует о том, что главенствующий определённо догадывается, но всё ещё старательно делает вид, что ничего не понимает, а лучший способ уйти от ответа — напасть. —Всё ещё будешь делать вид, что не понимаешь почему я к тебе пришёл? –Ким давит, а точнее пытается надавить на Короля, хотя тот и достойно держится, но внутренне нервы уже сдают. А всё потому, что Намджуну уже сообщили о том, что кто-то по случайности проговорился. Жаль, что доложили достаточно поздно для того, чтобы он мог что-нибудь придумать или предпринять. Ведь сказать правду — самоубийство, а хотя какое это теперь имеет значение. —Я не понимаю о чём ты, Джин-а, что ты хочешь от меня услышать? –Ким приподнимает левую бровь, кривит губы в ухмылке и терпеливо ждёт ответа на свой вопрос, пока старший бегает глазами по его чертам лица и по документам, будто что-то выискивая. Но, по лицу Сокджина понятно, что он не нашёл то, что хотел, отчего Король сдерживает себя от того, чтобы не позлорадствовать. —Мне так смешно видеть, как ты играешь и делаешь вид, будто не понимаешь меня, хотя сам наверняка уже давно понял зачем я решил побеспокоить тебя, ведь ты так не любишь, когда кто-то отвлекает тебя во время работы, –Старший говорит размеренно, будто хочет поиграть на нервах Намджуна самостоятельно, но ведь и у главенствующего есть пару козырей в кармане, о которых Сокджин навряд ли знает. А пока, он лишь тянется к лицу напротив, чтобы опрометчиво заткнуть второстепенного поцелуем, но Ким в уже относительно небольшом расстоянии прерывает это действие ладонью, которую укладывает прямо на губы Королю и отодвигает его лицо от себя на пару сантиметров. Старший вновь хмурится, будучи действительно недовольным поведением и действием Намджуна, отчего становится неприятно то, с каким отношением он к нему относится. —Ты правда думал, что я отвечу на поцелуй и просто так всё забуду? Ты глупец, Намджун. Если я второстепенный, то это не значит, что все разговоры нужно решать этим и ты должен хотя бы один раз дослушать меня до конца, –Ким, наконец, убирает руку с губ на своё прежнее место и еле сдерживает порыв оскорбительных речей в сторону главенствующего, у которого чувство уважения к другим напрочь отсутствует, и очень жаль, что Сокджин увидел это в нём только сейчас. Хотя, видимо, это присуще всем Королям-главенствующим. Он тяжело вздыхает, машет головой и отходит в сторону; его взгляд падает на расписные шкафы, на полках которых гордо стояли разного рода книги, "пришедшие" сюда из разных уголков мира. —Ты пришёл сюда, чтобы сказать мне это? –Намджун смеётся, а старший думает, что тот действительно насмехается над ним и ловко уходит от ответа, решив завалить его новыми глупыми вопросами. Второстепенному не нравится, хочется выйти отсюда или отмотать время назад, когда он не знал, что задумал его муж и просто спокойно продолжать беззаботно жить, любить, и не ломать себе крепкие нервы. —Зачем тебе эта глупая война? Чем ты так одержим, что чуть не отправил гонца с письмом? –Ким всё-таки переходит на спокойный, более размеренный тон, к Намджуна лицом не поворачивается, поэтому тот подходит самостоятельно для того, чтобы обхватить плечи Джина и совсем немного, но достаточно нежно приобнять. —Ты ведь прекрасно знаешь, что Южное королевство намного больше и сильнее, к тому же Северное теперь тоже под властью Чонгука, а оно прямо рядом с нами. Я не знаю, что у вас идёт за война, но прекрати думать об этом, Намджун. Хотя бы ради королевства, хотя бы ради меня. Ким на последних словах говорит почти не слышно, потому что вдруг осознаёт, что он зря пытается и проговаривает всё это по несколько раз, ведь он уже говорил это ему в Восточном, а Ким, как всегда, пропустил все его слова мимо ушей и посчитал их неважными. —Но самое важное, так это то, что ты не удосужился сообщить о своём решении мне. Знал ведь, как я к этому отношусь и всё равно не сказал. Именно этим ты меня расстроил сильнее всего. Будто враг я тебе, –Сокджин вздыхает, опускает со своих плеч руки младшего потому, что неприятное чувство одолевает его с головы до ног. И именно сегодня он действительно разочаровался в Короле, пусть тот и приходится ему мужем. —Я просто люблю тебя, поэтому и не сказал, чтобы ты зря не переживал ни за королевство, ни за меня, –Намджун пожимает плечами, проводит подушечками пальцев по корешкам книг и ходит точно вслед за второстепенным, словно отмеряя его шаги. А спереди он слышит только короткий смешок, будто его слова неправдивы. —Любовь бывает разная, а ты будто то и делаешь, что прячешься за ней и прикрываешься ею же, –Старший складывает руки на груди, попутно поправляя волосы, а сам и не заметил, как Ким без труда одурил его и всё-таки перевёл тему как и хотел. Джин осознаёт не сразу, но его вновь распирает изнутри злость и он готов прямо сейчас задушить Намджуна самолично, не обратив никакого внимания на то, что это его любимый муж и довольно таки сильный главенствующий, который за подобное определённо накажет его в два раза сильнее. И всё равно на то, что раньше Намджун не смел поднять руки на второстепенного, ведь времена меняются и каждый, будучи в напряжении, становится очередной жертвой для кого-то или тем, кто охотится на жертву. —Тебе стоит успокоиться, Сокджин. Это только мои с Чонгуком дела и на тебя это, к счастью, никак не распространяется, –Намджун деловито приподнимает голову вверх, внимательно наблюдает, следит за каждым движением постепенно закипающего старшего, которому вот-вот хотелось осуществить то, о чём он думал некоторое время назад. А Ким будто отмахивается, сглаживает всю суть ситуации, на самом деле которая просто невозмутимая и бессмысленная, по крайней мере, так казалось второстепенному. —Ты задумался о войне в не подходящее время. У Южного вот-вот будет помолвка, а ты... —Что ты сказал? –Король невозмутимо и нагло прерывает речь старшего, но он слишком заинтересован тем, что хотело так незаметно проскочить в словах Сокджина. Он ловит на слух: "Южный" и "помолвка", отчего сразу появляется желание громко рассмеяться и воспринять всё за шутку, но, к сожалению, Намджун понимает, что шутить над этим не получится, потому что Ким смотрит ему в глаза строго и будто не понимает такого неожиданного порыва с его стороны. —Ты сказал: "помолвка"? – Всё-таки, Король спрашивает ещё раз, так, на всякий случай, но только старший не особо хочет с ним вообще говорить, а на это появляются всё новые причины. —Ты услышал только это? –Ким приподнимает брови вверх, качает головой в разные стороны и громко вздыхает. Он не может понять, что вдруг за такой короткий промежуток времени случилось с Королём, что он поставил перед собой страшную цель, которой являлась война с Южным. Сокджин думает, что его, Короля, глаза залились густым туманом, и он будто бы сошёл с ума, будучи словно помешанным на преследовании этой цели. Стал дольше засиживаться в кабинетах и тронном зале за большим столом; меньше спать, есть, а нервозность делает своё и отражается как и на дворцовых подданных, так и на самом второстепенном. И нет, речь о втором идёт не об пытках, ударах или ещё чем-нибудь ужасном, а об моральном истощении, которое старший чувствует каждый раз, когда наедине остаётся с Намджуном. —Нам отправили приглашение? –Ким, полностью проигнорировав слова старшего, всё продолжает говорить о своём, точно одержимый, пока Сокджин находит себе место на бархатном кресле, что стояло почти в самом углу комнаты. Поняв, что совершенно бессмысленно сейчас хоть что-то говорить или переубеждать Намджуна, второстепенный решает лишь молча отвечать на его вопросы, хотя он был бы не прочь просто оставить младшего одного. Сокджин коротко кивает, вновь вздыхает, попутно закидывая ногу на ногу, а сам внутренне пугается, когда видит на лице Намджуна сумасшедшую улыбку, которая не собиралась уходить даже через какое-то определённое количество времени. —Просто прекрасно, замечательно, –Делает вывод Намджун, чуть ли не подлетает к второстепенному, а затем садится около его ног на корточки. Король аккуратно, но требовательно берёт обе ладони старшего и довольно таки сильно сжимает, чем заставляет того напрячься. Ким елозит на кресле, всё-таки пытается высвободить свои руки из чужих, но этого сделать не получается, поэтому он только продолжает смотреть и шипеть от маленькой, но боли. Из его, Сокджина, уст сразу же слетает это нервозное: "Что тебе нужно?", на который Ким уже собирается ответить, смотря прямо в глаза второстепенному, что пугает и заставляет отвернуться в сторону. —Я хочу, чтобы ты, Джин-а, поехал туда. Один, –Старший, услышав слова главенствующего, широко распахивает глаза и поднимает брови. А всё потому, что тот его никогда одного не отпускал на какие-нибудь светские вечера и тому подобное, потому что жутко боялся того, что с Сокджином может произойти что-то поистине ужасное. А тут он самолично хочет отправить его в одиночку прямо на территорию врага, где опасности намного больше, чем было в Восточном у его брата, —Чонгук недолюбливает меня, но тебя он навряд ли будет трогать, пока у него праздник, поэтому ты приедешь первым, а я немного позже. Старшего поражает то, с какой легкостью тот произносит все эти слова, как легко он распоряжается им, точно куклой, а ведь Ким и вовсе хотел отказать от поездки в Южное, когда только начал замечать это поведение и переменчивое настроение Короля. Письмо тогда пришло ему, второстепенному, на руки и был вечер, когда он хотел написать ответ Южному, но был удачно отвлечён своим Королём. —Я не хочу ехать в Южное, –Выражение лица Ким Намджуна меняется в одну секунду и с более нежного, оно приобретает строгое, хмурое. Но Сокджин уверен в своих словах, он не собирается никуда ехать лишь для выгоды и быть отвлекающим предметом для Чонгука в руках младшего, поэтому смотрит в ответ также. а потом всё-таки одёргивает руки и выбирается из больной хватки. —Ты поедешь, это не было вопросом, это приказ, Джин-а, –Голос главенствующего дрожит, но он ничего не может с этим сделать, потому что раздражён и эта раздражённость ещё немного и точно выйдет за пределы той чаши внутри Короля. А ещё Ким просто не хочет кричать или что ещё хуже, наказывать своего второстепенного за непослушание. Именно поэтому он просто сжимает подол его накидки и говорит нежно, хоть и выглядит это устрашающе. —Я не поеду! –Ким резко встаёт с насиженного места, отрицательно мотает головой и медленной поступью пятится к двери, которую вот-вот настигнет. Но его больно несдержанно хватают за локоть и подтягивают к себе, почти не оставляя свободного пространства. Намджун смотрит в глаза и в его глазах читается уверенность, вперемешку со злостью. —Отправишься завтра же, как только лучи солнца коснутся дворца. Я прикажу сшить тебе наряды, а пока иди и не отвлекай меня больше, –Младший смотрит ещё пару минут, а отпускает лишь потому, что вспоминает про свои важные документы, которые не успел рассмотреть из-за старшего, вошедшего без стука, но с криками. Его лицо озаряет оскал, ведь теперь он точно знает, что будет делать и какую стратегию использует против Чона. Но только затуманенный разум Короля не понимает и даже не предполагает, что Чон Чонгук также зависим от тронного зала, где уже давно разработал свою стратегию против Намджуна, и также хочет войны, но удерживает себя от написания письма только из-за второстепенного, который должен хоть на маленький срок пожить спокойно. Во всяком случае, Чон думает, что отправит своего второстепенного к брату — Чон Хосоку — в Центральное, где уровень опасности будет намного меньше, за исключением самого Центрального Короля, который и представит эту опасность. . Огоньки, играющие на свечах в канделябре, немного освещают комнату, хотя она всё остаётся быть такой же тусклой и пустой. Сокджин медленно, неспешно закрывает окна плотными шторами, делая комнату с каждым таким разом темней, а всё потому, что он не хочет смотреть на солнце, а точнее не хочет к нему привыкать. Он знает, что при войне своеобразный мир в королевстве потухает, солнце уже не светит даже с вышек дворца и только дождь, падающий с неба крупными каплями, вновь напоминает о себе и о том, что кто-то ещё отправился на тот свет. Второстепенный всегда верил, что когда небо приобретает хмурый серый облик и с неба начинает капает любого вида дождь, то значит, что кто-то, даже самая неважная в этом мире душа, прощается с этим светом и улетает на небеса. Может, именно поэтому он так не хочет смотреть в окна и снова привыкать к тому, что видео в детстве, правда, никакой дождь не сравнится с тем, что ещё маленький Принц собственными глазами видел смерть своих любимых подданных и отца, который, казалось, был ему дороже всего на свете, не считая любимой матери, которая после и вошла на трон. Сокджин морщится, потому что вспоминать такое больно, а на глазах то и дело появлялись маленькие скопления слёз. Он потерял когда-то друзей, в виде прислуги, потерял отца, мать, но точно не хочет ещё терять и любимого мужа, с которым теперь ругается из-за, казалось бы, пустяка. Так нельзя, но ведь и выбора ему не остаётся, когда Намджун собственноручно ведёт и его и себя на верную смерть. —Не надо, Сокджин, –Ким вздрагивает из-за голоса, который неожиданно появляется позади него и он без какого-либо труда понимает кто это, но только зачем пришёл, ему приходится поразмыслить. Ким поворачивается к обладателю голоса, отходит от закрытых окон к канделябру, чтобы с помощью него зажечь и другие свечи, ведь в покоях слишком темно, что придаёт своеобразную атмосферу. Однако, ему приходят помешать руки Намджуна, которые легко и правильно опускаются на талию второстепенного, заставляя его немного отвлечься от своего очень важного занятия. —Обижаешься на меня? –Король дышит ему прямо в ухо, а после укладывает свой подбородок ему на плечо и прикрывает глаза, потому что устал и потому, что с Сокджином ему спокойнее, приятнее и атмосфера будто приобретает другой оттенок для него. —Почему ты ничего не отвечаешь? —Я не в обиде, –Король не верит этим словам, ведь по лицу второстепенного всё прекрасно видно и это хорошо ощущается даже со стороны. Однако, Намджун предпочитает промолчать с тяжёлым вздохом. Он жутко устал за день, который, между прочим, ещё не закончился, но вымотал разговор со страшим и множество разобранных документов, некоторые из них всё ещё лежат и пылятся на столе в кабинете. Ему, Королю, нужна была небольшая подзарядка, который являлся Сокджин. Но не тот, что устроил ему истерику пару часов назад, а тот, что спокоен и молчалив, как, например, сейчас. Только и такое поведение его немного раздражает, но он мирится с тем, что всё из-за того не очень удачного разговора. —Сегодня лучше лечь спать пораньше. Думаю, будет очень трудно ехать столь долгий путь в карете, будучи проведённым ночь без сна, –Ким говорит монотонно, будто вот-вот уснёт, но из-за того, что старший всё-таки подаёт признаки жизни и хочет повернуться, Намджуну приходится приоткрыть глаза и самостоятельно повернуть второстепенного в своих руках. В общем-то, положение он не меняет и всё также уложив подбородок на плечо слушает. —Я всё-таки еду один? —Даже не обсуждается. И пусть это кажется смешным, но второстепенному всё равно обидно за себя и за такое к себе отношение. Его, не спросив, с рассветом отправят в Южное, где с небольшим промежутком времени он точно познакомится со смертью и все, кто только попадётся под остриё кинжалов, мечей и других видов оружия, тоже. А чувство того, что об этом нужно сообщить Чонгуку, тащило на дно, потому что это сравнимо с предательством и он предаст не только своё королевство, но ещё и мужа. —Я приеду с отрывом в несколько часов, не переживай, –Намджун успокаивающе поглаживает старшего по руке, хотя второстепенному это уже никак не поможет, ведь нервы внутри уже давно натянуты до предела и ему точно стоило бы позаимствовать какие-нибудь лекарства у местной лекарши в домике на краю озера около города. Но, сейчас не самое хорошее время для этого. —Я понял тебя, –Сокджин коротко кивает, спорить уже просто бессмысленно, поэтому он принимает поставленное решение Намджуна, сам решает с этим смириться, раз других выходов нет. Он просто будет плыть по течению жизни и туда, куда оно его заведёт. Так, они стоят ещё некоторое время, после чего Сокджин напоминает Королю о том, что завтра ему предстоит непростой день и им пора расходиться. Именно поэтому, Ким безбожно и легко убирает со своей талии руки Короля, пока тот издаёт какой-то усталый стон, будто он хочет постоять так ещё какое-то время, чтобы ни его не второстепенного не трогали, не издавали ни единого звука. Но старший делает это самостоятельно и наконец укладывается на постели, укрывается одеялом, закрывая глаза в надежде, что завтрашний день не принесёт ему разочарований.