***
Империя Мин. 13 год правления императора Чжу Юцзяня.
Вечернее небо постепенно темнело. Заходящее солнце, совсем скрылось за крышами домов с красной черепицей, раскрасив небо в оранжево-красные тона. Уставшая от дневного зноя земля, постепенно остывала. Подул прохладный ветер, ударяясь о деревья, макушки которых виднелись из-за высоких заборов, он заставлял их кроны сгибаться. Девушка с запачканным лицом подняла глаза. Она всматривалась в закатное небо и была счастлива, что смогла прожить этот день. От мыслей ее отвлекла резкая боль в животе. От боли девушка стиснула зубы, она опустила голову, а на глазах появились слезы. Несколько секунд, которые ей казались вечностью, мучали ее, а затем всё прошло. Только сейчас она поняла, что уже давно не ела. От мыслей о еде голод стал сильнее. Сегодня девушка была полна решимости, что любыми силами вырвет свой кусок. Она была готова даже драться за него, если придется. Отдавшись своим мыслям, девушка не заметила, как в нескольких шагах от них появился паланкин. Девушка снова подняла глаза только тогда, когда сопровождающие их мужчины засуетились. Она внимательно изучила паланкин глазами. Паланкин был небольшим, рассчитанный не более чем на три персоны. Крыша его была сделана из плотной голубой ткани. По бокам висели и позвякивали небольшие украшения-обереги, призванные отгонять злых духов. Паланкин несли двое высоких мужчин со «стальным веером» в груди. А сопровождали паланкин четыре девушки с фонарями в руках. Через несколько секунд небольшая створка паланкина приоткрылась. Одна из девочек-служанок, не поднимая головы, семеня ногами, подошла ближе. Девушка с испачканным лицом пристально следила за происходящим, но как бы она не старалась, она не слышала даже намека на какой-то разговор. Это заставило ее фантазию заиграть и немного испугало. Ей чудилось, что это паланкин колдуньи из старинных сказаний, которые она слышала в детстве. Вскоре служанка отошла от створки. Створки снова закрылись, а мужчины аккуратно опустили паланкин на землю. Служанки с фонарями, семеня ногами, выстроились по двое с обеих сторон. Две из них, что стояли ближе к дверям, открыли маленькие дверцы. Сперва из паланкина вышла женщина. Она была одета в коричневые штаны с вышитым на них орнаментом из бабочек и цветов. Ее волосы были аккуратно собраны в пучок на затылке. На вид ей было чуть меньше пятидесяти. Девушка с грязном лицом хотела рассмотреть ее получше, но увидела только то, как она протянула свою костлявую руку. Через несколько секунд на ее ладонь с кривыми пальцами, упала другая рука. Вскоре из паланкина вышла другая женщина. Она была одета в голубое платье с высоким воротом и орнаментом в виде птиц, что сидели на виноградных лозах. Её волосы были собраны в такой же пучок на затылке. Она ничего не сказала, только кивнула. Служанка в коричневых штанах отошла, склонив голову. А женщина в платье поклонилась и что-то сказала едва слышно. Сперва из паланкина показались две маленькие ножки. Девушка с запачканным лицом с какой-то детской наивностью вздрогнула и прищурилась. Однако дама, что вышла из паланкина, совершенно не была похожу на ведьму. Но в ней четко читалась принадлежность к знатному роду. Эта женщина была невысокой, у нее было худое тело, но луноликое лицо. Она была одета в платье из желтого щелка с орнаментом в виде цветов. Женщина окинула взглядом даму в голубом платье, и та подошла ближе. Она делала маленькие шаги и слегка покачивалась из стороны в сторону на своих «золотых лотосах»*. Женщина в коричневых штанах подала руку своей госпоже в желтом платье. Дама, опираясь на нее, величественно шествовала вперед. Из-под желтого платья виднелись туфли и едва заметные белоснежные бинты. Ее ноги были такими маленькими, что девушке с запачканном лицом показалось, что они были даже меньше ее ладони. Идя на своих маленьких «лотосовых» ножках, покачиваясь, она смотрелась очень грациозно. Мужчина в голубых одеждах тут же подбежал к ней. Он нелепо улыбнулся, а потом склонился перед ней до пояса. Женщина в коричневых штанах и женщина в голубом платье сделали такой же поклон. Женщина в желтом платье же лишь слегка кивнула. Ее невозмутимо спокойное лицо дышало благородством. -Госпожа, что привело Вас? – начал говорить мужчина в голубых одеждах. В его внешне приветливом голосе слышалась наигранность. Однако женщина ему ничего не ответила. Сохраняя прежнюю невозмутимость, она лишь отвела глаза и посмотрела в сторону людей, что были выставлены на продажу. -А, - восторженно воскликнул мужчина. Его восторг был сравним с восторгом ребенка. – Вы пришли за рабами! Что ж, госпожа, прошу! – Мужчина поклонился. Женщина снова ничего не сказала. Она лишь прошла мимо мужчины и остановилась в нескольких шагах от пленных. Люди сидели спокойно, покорно ожидая своей участи, а в их уставших глазах читалось: «Мы пережили страшные муки. И страдания наши еще не закончились». Женщина, опираясь на свою уже не молодую, служанку, прошла вдоль первого ряда. Она прошла туда-сюда несколько раз. Она внимательно всматривалась в лицо людей. Она резко остановилась около юной девушки. Лицо девушки было испачкано пылью. Девушка устало подняла глаза на благородную госпожу, но тут же резко вздрогнула. Женщина резко притянула свою руку и со всей силы сжала лицо девушки. Девушка испуганно смотрела на нее, а женщина, совершенно не обращая внимания, вертела ее голову из стороны в сторону. А потом сжала ее щеки так, что девушка невольно открыла рот. Она, совершенно бесцеремонно, заглянула в рот девушки. Она несколько минут внимательно рассматривала ее, а потом резко отпустила. -Где вы их подобрали? – сухо и даже с каким-то упреком спросила благородная женщина, обернувшись и кинув взгляд на мужчину в голубых одеждах. – Преступники? – Холодно добавила она. -Нет-нет, госпожа! – мужчина лебезил. Он помахал руками и подошел к женщине. – Это крестьяне, которые не смогли оплатить свои долги. Их семьям нечем было рассчитаться, кроме как их жизнями. – С усмешкой ответил мужчина. Женщина больше ничего не ответила. Она просто продолжала ходить и всматриваться в лица девушек. Если какая-то привлекала ее внимание, то она делала тоже самое, что делала с первой. Но не найдя подходящей, она кинула взгляд на второй ряд. Мужчина в голубых одеждах, что все это время внимательно следил за ней, заметил, как ее глаза, которые были похожи на две, едва заметные полосы, распахнулись, а на лице дернулось несколько мускулов и губы застыли в некой подобии улыбки. Женщина, казалось, не замечая людей прошла ко второму ряду и остановилась у девушки, что все это время наблюдала за ней. Теперь девушка с запачканным лицом могла хорошо рассмотреть знатную особу. Её волосы были собраны в высокую прическу, которую носили только знатные дамы. А на ее тонких пальцах были украшения, которые напоминали когти. Женщина схватила девушку за лицо. Она давила так сильно, что девушка открыла рот. Она была напугана и тяжело дышала. Ее взгляд метался из стороны в сторону. -Госпожа, что Вы делаете? – Недовольно, но достаточно спокойно, спросил мужчина со шрамом. Он окинул женщину взглядом. -Я смотрю на их зубы, нет ли у них каких-то внешних болезней! Потому что вонь от них просто ужасная! – Совершенно спокойно ответила женщина не отрывалась от своего занятия. Когда она закончила смотреть в рот девушки, то послышался ее едва заметный вздох, похожий на вздох облегчения. Она отпустила лицо девушки. К ней тут же подошла служанка в коричневых штанах и помогла ей отойти подальше. Женщина подошла к мужчине в голубых одеждах. -Вон ту! – громко сказала женщина и указала на девушку, которую только что осматривала. – Поднимите ее! – Холодно приказала она и махнула тонкой ручкой. Мужчина в голубых одеждах махнул рукой и двое стражников силой подняли девушку. Из-за усталости она едва могла стоять на ногах. Но собрав последние силы, девушка, опираясь на охранников передвигала ноги. Подведя ее ближе, охранники отпустили ее. Из-за долгого сидения ее ноги затекли и слегка дрожали. -Подними ей юбку! – холодно приказала женщина служанке в коричневых штанах. Старая служанка тут же бросилась исполнять приказ. Она мысленно жалела девушку, которой предстояло показать всем свои ноги. Но приказ она все же исполнила. От девушки ужасно пахло и поэтому старая служанка скорчила лицо, она брезгливо приподняла юбку. Мужчины тут же опустили глаза, похотливо рассматривая оголенные ноги девушки. Но девушка была настолько уставшей, что, казалось, совершенно не замечала этого. Она покорно стояла, ожидая своей участи. Женщина подошла ближе и замахнувшись, со всей силы, ударила по бедрам девушки. Девушка стиснула зубы и нервно сглотнула. Женщина же еще несколько минут ощупывала ее. -А она… Женщина повернулась и подняла глаза, хитро смотря на мужчину в голубых одеждах, она едва успела открыть рот, как мужчина в голубых одеждах перебил ее. -Нет-нет, нетронута! – С наигранно добродушной улыбкой ответил мужчина. Женщина снова ничего не сказала. Она продолжила рассматривать девушку. По ее лицу было сложно что-то понять, но казалось, что девушка нравилась ей. Во всяком случае это было так, пока ее взгляд не упал на ее ноги. Ноги девушки значительно отличались от ног благородной дамы. В сравнении с «золотыми лотосами», ноги девушки казались огромными и неуклюжими. И, казалось, это заставило женщину сомневаться в своем выборе. -Какое у нее происхождение? – Спросила благородная госпожа. -Мне говорили, что она ханьского происхождения! – С наигранной любезностью ответил мужчина в голубых одеждах. Отвернувшись, он недовольно фыркнул. Ему не было дела до происхождения этой девчонки, но ему показалось, что благородная дама ждала именно такого ответа. -Ханьского? – с недоверием спросила женщина. – Тогда почему ее ноги такие…Огромные? – она вздохнула. – Ноги ханьской женщины маленькие и элегантные, а эти? А терпеть дома отродье монголов я не стану. – Её голос снова стал спокойным. -Она же крестьянка. – вздохнул мужчина в голубых одеждах. – К чему ей прекрасные «лотосы»? -Верно! – Спустя несколько минут раздумий ответила благородная госпожа. – Хорошо! – сухо ответила женщина. Она махнула рукой, и служанка опустила юбку. Женщина повернулась к мужчине. – Сколько? – Она говорила коротко и сухо. -Двадцать юаней! – Серьезно ответил мужчина. -Двадцать юаней за это…Это…Это «тело с сиськами»? – Раздраженно крикнула женщина. -Но, госпожа, все же она ханьского происхождения, нетронута и здорова! – Говоря это лицо мужчины приобрело черты невинности и стало напоминать лицо ребенка. Но на его слова женщина только недовольно фыркнула. -Нет! – грубо заявила она. – Больше семнадцати юаней она точно не стоит. – Рассуждала женщина. И хотя она говорила с мужчиной, ее слова, казалось, были всего лишь порывами мыслей. Мужчина в голубых одеждах уже хотел было отказать ей. Он открыл рот, чтобы возразить заносчивой даме, но так и ничего не сказал. Неожиданно его посетила мысль. Они стояли на рынке целый день и не продали ни одного, а тут ему предлагают семнадцать юаней. Он понимал, что это немного, но на вино и женщин вполне могло хватить. Однако он еще несколько минут наигранно кривил лицо, словно думая. -Хорошо, госпожа! – Вскоре ответил он и кивнул головой так, словно женщина победила в каком-то споре. Благородная госпожа махнула рукой, и ее служанка в голубом платье достала из внутреннего кармана платья, что находился в ее рукаве, мешочек с деньгами. Она, слегка склонившись, выставив руку перед собой, протянула его своей госпоже. Благородная женщина взяла мешочек в свои руки и достала оттуда связку монет, которые были нанизаны на грубую коричневато-серую нить. Затем она положила в протянутые руки мужчины связку монет. Мужчина внимательно и достаточно быстро пересчитал деньги, после чего одобрительно кивнул. Благородная госпожа кивнула своей служанке в коричневых штанах и та, схватившись за веревку, которой были перевязаны руки девушки, потащила новую покупку к паланкину. Оставив девушку на служанок, она вернулась за своей госпожой. Она подала ей свою костлявую руку и проводила к паланкину. Когда она помогла своей госпоже и ее служанке в голубом платье усесться в паланкин, она аккуратно закрыла створки. Она сухо посмотрела на мужчин и отдала им приказ возвращаться домой. Мужчины, тяжело дыша, подняли паланкин. Старая служанка же вернулась к девушке с запачканным лицом и сильно вцепилась в веревку. Паланкин двинулся в путь. Девушка, опустив голову, покорно шла рядом со своей сопровождающей. Женщина с костлявыми руками крепко держала «новую покупку», но та, казалось, даже не думала о побеге. Девушка с запачканным лицом устало передвигала ноги. Она была погружена в свои мысли и подняла голову только тогда, когда старая служанка дернула ее. Девушка подняла глаза. Осмотревшись по сторонам, она узнала ту торговую улицу, что видела днем. Однако сейчас улица была пуста, лавки закрыты, а в воздухе висела угнетающая тишина. Не найдя ничего интересного на что, можно было бы обратить свой взор, она посмотрела на свою сопровождающую. У старой служанки были костлявые руки, на которых, словно белье на веревках, висела морщинистая кожа. На некоторых участках рук были видны синевато-фиолетовые дорожки вен. Пальцы служанки были длинными, а ногти поломались. Лицо служанки, в свете фонаря, отдавало легкой, не совсем здоровой, желтизной. У нее были впавшие щеки, а острые скулы делали ее похожей на мужчину. Ее старческое тело было таким же худым, а на спине был заметна небольшая горбинка. Девушке показалось, что эта женщина напоминала ствол тонкого сухого дерева. Такое дерево не покрывалось листвой и не давало плодов, оно просто доживало свой век. Вскоре даже это наскучило девушке. Она перевела взгляд. Но кроме крыш домов и едва заметных крон деревьев, которые виднелись из-за высоких каменных ворот, она ничего не видела. Улицы были пустые и только изредка до нее доносились звуки грубого мужского смеха из стоящего недалеко трактира. Однако они больше пугали девушку, нежели могли показаться интересными. Они продолжали идти, сворачивая с одной улицы на другую. И каждая новая улица казалась еще более нелюдимой, чем предыдущая. Они поворачивали так часто, что девушке казалось, будто благородная женщина, которая ехала в паланкине, не хотела, чтобы кто-то их заметил. Вскоре они вышли на улицу с небольшими хутунами**. Маленькие домики бедняков так плотно прилегали друг к другу, что казалось, будто они срослись. Но даже эта улица была пустой и тихой, несмотря на то что во многих окнах был виден свет. Они повернули еще несколько раз и вскоре перед девушкой предстала длинная улица, которая состояла сплошь из богатых домов. Вскоре паланкин остановился у деревянных дверей одного из таких домов. Уставшей девушке пришлось собрать последние силы, чтобы успеть за со своей сопровождающей, которая рванула к дверям. Когда старая служанка подошла к дверям, то трижды со всей силы постучала. Девушка с удивлением следила за тем, как ее внешне слабые руки способны на такое. Ждать пришлось не долго. Служанка едва успела отойти от дверей, как ворота открылись. На встречу паланкину вышли две заспанные служанки. На вид им было не больше шестнадцати лет. Они были одеты в хлопковые платья фиолетового цвета без вышивок и узоров. Выйдя на порог дома, они лениво зевнули, прикрывая рот ладонью и потерли заспанные глаза. Но увидев перед собой паланкин, они тут же выпрямились и поклонившись, отошли. Наклоняя свои головы и тяжело дыша, мужчины внесли паланкин. Следом за ними зашла старая служанка, таща за собой «покупку» своей госпожи. Переступив через порог ворот, девушка оказалась в саду, а перед ней стоял большой дом в четыре этажа. Мужчины поставили паланкин, а служанки заботливо помогали своей уже не молодой госпоже. Девушка же внимательно рассматривала дом: дом был совершенным обычным и, казалось, она уже видела подобный раньше. Нос девушки уловил в воздухе приторно сладковатый аромат. Она тут же повернула голову. По правую руку от себя она увидела сад с самыми разнообразными деревьями и цветами. На какой-то момент глаза девушки, которые были уставшими и лишенными блеска, снова блеснули маленьким огнем. Этот огонь был похож на то, что развели в мороз. Этот огонь старательно боролся с порывами ветра. Но вскоре это, едва заметный, огонек в ее глазах померк и совсем испарился и глаза ее снова стали холодными и отстраненными, словно цветы, которые казались ей прекрасными, больше не имели никакой ценности и не радовали ее. Когда девушка оторвала глаза, то заметила, что слуги уже унесли паланкин, а благородная госпожа, что купила ее, медленно, покачиваясь на своих «лотосовых» ножках, приближалась к ней. Каждый шаг благородной госпожи казался девушке очень элегантным, и она подумала о том, что эта женщина похожа на тонкий стебель бамбука, который покачивается от порыва ветра. Когда она остановилась в нескольких шагах, старая служанка обхватила своими костлявыми пальцами шею девушки. Она сильно надавила, так, что девушка невольно склонила голову. Сделав эти движения, она сама низко поклонилась. -Веди ее к Гун Фэй, пускай она приведет ее в порядок! – Женщина говорила сухо, но в ее голосе чувствовалось недовольство, которое сочеталось с усталостью. Договорив, женщина развернулась и, делая маленькие шаги, направилась к дверям дома. Следом за ней, сложив руки на животе, последовала женщина в голубом платье. Старая служанка же, стояла склонившись, пока две их тонкие фигуры не скрылись за дверьми дома. Но стоило им скрыться, как служанка выпрямилась и гордо расправила плечи. Ее желтоватое лицо скривилось в недовольстве. Кинув недовольный взгляд в след своей госпоже, она повернулась к «новой покупке» и посмотрела на нее так, словно судьба девушки зависела от нее. Однако девушка уже привыкла к тому, что ее расценивают не больше, чем вещь. А все её мысли были только о желании поесть. Казалось, что ее равнодушие разозлило старуху. Поэтому она резко дернула девушку и потащила ее за собой. Старая служанка обошла дом с западной стороны. Минуя сад, они остановились у старой деревянной двери. Служанка толкнула дверь и зашла в помещение. Переступив порог, девушка осмотрелась. Ей тут же ударил в нос аромат тушеного мяса с овощами. Воздух в комнате был теплый и влажный. Отовсюду доносились голоса юных девушек, взрослых женщин и мужской смех, который перерос в сильный кашель. На глаза девушки выступили слезы. Она слышала похожие голоса рядом с публичными домами, у которых они останавливались несколько раз, чтобы продать несколько женщин. Ее сердце бешено забилось, а из-за волнения заболел живот. Старая служанка продолжала тащить девушку за собой. Они шли по коридору, минуя одну дверь за другой. Девушка с замиранием сердца рассматривала новое место. Вдоль длинного коридора располагалось много комнат. Тонкие бумажные двери были украшены черным деревом. Старая служанка прошла еще несколько шагов и остановилась у одной из комнат. Двери комнаты были такими же, как и другие, разве что отличались тем, что на тонкой рисовой бумаге черной тушью были изображены журавли. Служанка в коричневых штанах раздвинула двери. Девушка заглянула через ее плечо. Перед ними, за небольшим столиком, сидела женщина. Женщина была одета в зеленоватое платье с орнаментом в виде бабочек и виноградных лоз, подол платья был расшит серебристыми нитями. Она сидела за столом, держа в руках чашку. Женщина вальяжно сделала глоток, после чего отставила чашку и подняла глаза. Она окинула своих гостей взглядом. Девушка застыла. Взгляд женщины казался ей невероятно величественным и сильным, вместе с тем он был печальным и усталым. Старая служанка резким движением втолкнула девушку в комнату. Ноги едва держали девушку, поэтому от сильного толчка она рухнула на пол. Женщина недовольно посмотрела на старую служанку. -Это еще что? – Холодно и безучастно спросила женщина. И хотя ее голос звучал строго, ее лицо оставалось спокойным и ровным. -Госпожа Вэй купила эту девку для юного господина Ван Жэня! Она сказала мне отдать ее вам, госпожа Гун! – Старуха лебезила, а потом лукаво улыбнулась. Ее тонкие губы растянулись по тонкому лицу и казались ужасающими. Женщина, которую старуха назвала госпожой Гун, встала из-за стола. Она вышла из-за стола и подошла к ней, минуя девушку, словно той вообще не было в комнате. Госпожа Гун окинула старуху своим величественно-усталым взглядом. -Можете идти! – сухо сказала госпожа Гун. Ее сдержанный голос казался не менее величественным, чем строгий взгляд. – Передайте госпоже Вэй мои наилучшие пожелания. – Добавила она и сделала небольшой поклон. Старуха больше не сказала ни слова. Она только недовольно фыркнула себе под нос. После, она поклонилась госпоже Гун и пошла обратно, по длинному коридору. Госпожа Гун, стоя в дверном проеме, смотрела ей в след. Когда старая служанка скрылась из виду, статная женщина развернулась к девушке. Девушка подняла на нее свои уставшие глаза, словно желая услышать какие-то слова утешения. Однако в ответ она получила только все тот же надменно-строгий, величественно-печальный, взгляд. -Поднимайся! – холодно и весьма грубо приказала женщина. Она развернулась и вышла из комнаты. Девушка, превозмогая боль в своем теле, поднялась. – Иди за мной! – Добавила госпожа Гун. Однако сейчас ее голос звучал более нежно. Девушка послушно шла. Госпожа Гун повела ее дальше по коридору. Следуя за госпожой Гун, девушка рассматривала ее, точнее ее спину. Девушка не понимала кем была эта женщина, но она заметно отличалась и от служанки в коричневых штанах и от женщины в голубом платье. Девушка заметила, что ноги этой женщины тоже были перебинтованы. Но в отличие от госпожи, которая купила ее, госпожа Гун спокойно передвигалась самостоятельно. Она шла более уверенно, хотя также покачивалась при ходьбе. Они продолжали идти по коридору и вскоре вышли в небольшую залу, которая использовалась как кухня. У стен стояли две большие печи. В одной девушки варили рис, а в другой тушилось мясо. Туда-сюда бегали служанки, которые были одеты так же, как те, что девушка видела у ворот дома. Они суетились. Одни следили за рисом, другие за огнем, аккуратно обмахивая его веерами. Среди них были и женщины постарше и несколько мужчин. Они сидели в дальнем углу, держа в руках миску с рисом и мясом. Они жадно клали еду в рот и громко чавкали. Когда в помещении показалась госпожа Гун, все обитатели тут же вскочили. Они отложили свои дела и поклонились женщине. И девушка впервые увидела на лице женщины некое подобие улыбки. -Лунь, иди сюда! – голос женщины был таким же строгим, но звучал более нежно. Из толпы вышла девушка. На вид ей было не больше двадцати. Она была невысокого роста, лицо ее было пухлым, лоб высоким, а губы маленькими. И хотя она была полноватой, на ее теле четко выделялась талия. Она подошла ближе и, положив руки на живот, поклонилась госпоже Гун. -Нагрей воды. – спокойно сказала женщина. – Для начала ее надо вымыть! – С усмешкой сказала госпожа Гун и развернулась к девушке. Служанка, которую она назвала Лунь, еще раз поклонилась и, взяв в себе помощницы еще пару девчонок, побежала исполнять приказ. Госпожа Гун же развернулась к девушке, что все это время послушно стояла за ней. Она немного повозилась, но вскоре освободила руки девушки от веревки. Девушка же благодарственно склонила голову, а руками она потирала больные места. Девушка подняла глаза и изучала глазами женщину, которая внушала ей доверие и уважение. Госпожа Гун была невысокой женщиной. У нее была ровная спина, четко выделялась талия. Лицо госпожи Гун было бледное, губы небольшими, ее брови были тонкими и напоминали полумесяц, а глаза своей формой напоминали абрикосовую косточку. Ее волосы были уложены в причёску, подобно той, что носила госпожа, которая выкупала девушку. Спустя некоторое время вернулась Лунь. Она сказала госпоже, что вода уже готова. Госпожа Гун одобрительно кивнула. Она жестом руки дала девушке понять, что ей нужно идти за ней. Они прошли кухню насквозь, поднялись по деревянным ступеням. Затем госпожа Гун открыла старую дверь, и они оказались в комнате, где обычно прислуга принимала ванну. Вокруг кадушки суетились молодые служанки. Они с отвращением поглядывали на девушку, которая покорно шла за госпожой и удивлялись, как их госпожа терпит эту девчонку. Госпожа Гун же подошла к девушке и стала развязывать ее одежды. Когда госпожа Гун раздела девушку, то лицо девушки покраснело от смущения. Она обхватила руками грудь, чем только позабавила женщину. -Опусти руки! – холодно приказала госпожа Гун. Ее голос был настолько строгим, что девушка сдалась. Госпожа Гун внимательно осмотрела ее грудь и живот. – Повернись ко мне спиной! – Также приказала госпожа Гун. Девушка повиновалась. Госпожа Гун осмотрела затылок девочки. Девушка опустилась в воду только тогда, когда госпожа Гун закончила свой осмотр и разрешила девушке сделать это. Погрузившись в горячую воду, девушка впервые почувствовала, насколько давно она не ощущала на себе нежное прикосновение воды и почувствовала отвращение к самой себе. Госпожа Гун наблюдала за девушкой, пока ее служанки расставляли перед ней различные баночки и небольшие мисочки. Когда они закончили приготовления, то помогли госпоже Гун засучить рукава. Госпожа Гун приступила к делу, а девчонки уселись на полу, в нескольких шагах. Госпожа Гун подошла к девушке. Госпожа Гун принялась мыть девушку. Она брала одну бутылочку за одной. Каждая из них имела удивительный аромат. И хотя мысли девушки все еще были беспокойными, она почувствовала удивительное умиротворение. Она уже смирилась со своей судьбой, но только сейчас ее будущее стало ей безразличным. Мысли о смерти покинули ее, но и о жизни она не думала. Госпожа Гун мыла ее волосы и сильно растирала тело различными настойками. Она смыла с лица девушки дорожную пыль и грязь. Растерла тело благовоньями и вскоре девушка преобразилась до неузнаваемости. Закончив отмывать девушку, женщина вытерла ее, накинула шелковый халат и усадила на пол, напротив служанок. Девочки подали своей госпоже гребень и госпожа Гун принялась расчесывать спутанные волосы девушки. Колтун был большим. Госпоже Гун приходилось прикладывать усилия. Это причиняло девушке боль. -Терпи! – Сказала госпожа Гун, когда девушка вздрогнула. Женщина тяжело вздохнула и продолжила свое нелегкое занятие. Госпожа Гун брала в свои тонкие руки одну баночку за другой. Она смачивала волосы различными настойками, а потом снова бралась за работу. Только спустя полчаса ей удалось полностью расчесать спутанные волосы. Закончив, госпожа Гун вздохнула с облегчением. Она еще несколько раз провела гребнем по волосам. Волосы девушки доходили до конца спины. Госпожа Гун кивнула служанками, и они тут же поставили перед ней еще одну небольшую бутылочку и небольшой поднос с заколками для волос. Девушка с удивлением рассматривала золотые украшения для волос. На подносе лежало несколько разноцветных лент, немного золотых шпилек с различными узорами и несколько больших украшений, похожих на корону, для праздничных причесок. Госпожа Гун взяла в свои руки небольшую бутылочку с маслом камелии и смазала им волосы, чтобы они блестели. Смазав волосы маслом, она снова провела по ним гребнем, а после собрала их в легкую прическу, которая была похожа на прически юных служанок. Госпожа Гун собрала волосы девушки в косу и, с помощью ленты, закрепила ее на затылке в виде пучка. Когда госпожа Гун закончила, то велела служанкам помочь ей одеть девушку. Служанки сняли с девушки халат и одели на нее белое нижнее платье. Потом они одели ее в такие же хлопковые одежды, в которые были одеты сами. Одежда, в которую служанки одели девушку, была ей велика и из-за этого девушка казалась еще более худощавой. Когда служанки переодели девушку, госпожа Гун едва заметно улыбнулась и одобрительно покачала головой. Служанки и сами удивились, что перед ними была та же девушка, что и несколько часов назад. Девушка теперь выглядела совсем иначе: у нее было чистое, слегка загорелое лицо, ее щеки были круглой формы, несмотря на худобу, тонкие дугообразные черные брови, тонкое тело с явными изгибами в талии. Только ее глаза оставались такими же уставшими. Госпожа Гун обошла девушку по кругу. Она поправила юбку девушки, после чего одобрительно покачала головой. -Пока походишь в этом, пока госпожа Вэй не даст указания на твой счет! – голос госпожи Гун стал намного мягче, но все еще содержал в себе строгость. – Принесите ей еду в мою комнату. – сказала госпожа Гун, развернувшись к служанкам. – А ты иди за мной. – сказала она девушке. Девушка только кивнула. Служанки убежали исполнять приказ. Госпожа Гун же отправилась обратно в свои покои. Девушка послушно шла за ней. Они снова прошли через кухню. Однако никого из прислуги тут уже не было, все они поели и отправились спать. Но воздух все еще был пропитан ароматом еды, который пленял девушку. Выйдя из кухни, они снова оказались в коридоре. Они прошли немного и снова остановились у дверей с изображением журавлей. Там их уже ждали служанки. Они поклонились своей госпоже и открыли перед ней двери. Девушка переступила порог следом за госпожой Гун. Оказавшись в комнате, она принялась изучать ее. Комната была небольшой. В правом углу была кровать. Вернее, это была обычная циновка, на которой спит прислуга, небольшая подушка и теплое одеяло. В центре стоял небольшой столик, тот самый за которым госпожа Гун несколько часов назад безмятежно сидела с чашкой чая. На столе стояло небольшое складное зеркало. За столом находилось небольшое окно. Вдоль левой стены стоял небольшой, низкий шкафчик с двенадцатью маленькими ящичками. На нем, небрежной стопкой, лежало несколько книг. Девушка не понимала, что на них написано, но сами иероглифы казались ей очень красивыми и аккуратными. А стены комнаты были завешаны различными картинами. Тут были и карпы, резвящиеся в пруду, гроздь винограда рядом с которой сидел зеленый богомол, белоснежный пион над которым кружатся бабочки, небольшой лотос, распустившийся под луной, на другой картине два небольших ворья сидели на ветке дерева. Госпожа Гун прошла по комнате и села на свое место, за стол. Она махнула рукой, и девушка села напротив нее. Едва девушка опустилась, как служанки тут же поставили перед ней миску с супом. Но девушка только следила за госпожой Гун, казалось, что только ее слова и действия внушают ей доверие. Аромат от супа был таким пленительным и желанным, что девушка готова была наброситься на еду. Но какое-то внутреннее сомнение не давало ей покоя. -Ешь, не бойся. - голос госпожи Гун снова стал сухим. – Тебя привели в дом не для того, чтобы отравить! – добавила госпожа Гун. Она прикрыла рукой рот и закашлялась. Девушке ее слова внушали доверие и казались весьма логичными, и она мысленно ругала себя за то, что заставляет такую госпожу, которая и так была крайне добра к ней, возиться с собой, как с ребенком. Она, дрожащей от усталости рукой, потянулась к ложке. Взяв в руки ложку, она опустила ее в суп, а затем положила ложку в рот. Проглотив первую ложку супа, тепло мгновенно растеклось по ее организму и только сейчас девушка поняла, что голод ее был куда сильнее, чем ей казалось. Она глотала ложку за ложкой, не обращая внимания ни на кого. -Как тебя зовут? – Спросила госпожа Гун, нарушив тишину. Звук ее голоса заставил девушку поднять глаза. Она резко проглотила суп и выпустила ложку из рук. -Меня зовут Бай Ху, госпожа! – Едва слышно сказала девушка и сделала поклон головой. Из-за усталости ее голос был хриплым. -Когда ты родилась, Бай Ху? – Спросила госпожа Гун. Она сделала глоток чая, который ей только что подали служанки. -Я родилась в пятый год правления императора Чжу Юцзяо! – ответила Бай Ху и снова сделала поклон головой. Ответив, она снова положила ложку супа в рот. -Меня будешь называть госпожой Гун. Я управляю прислугой в этом доме, доме семьи У. – тяжело вздохнув сказала женщина. Ее глаза снова наполнились величественной печалью. – Это Лунь, Сяо и Лю. – сказала женщина и указала на девушек-служанок. А они приветливо улыбнулись Бай Ху. Бай Ху, ответив им такой же улыбкой, положила еще одну ложку супа в рот. – Сейчас я не могу дать тебе еще еды. – сказала госпожа Гун, наблюдая за тем, как Бай Ху жадно заглатывает суп. – Ты голодала, поэтому сперва наполним твой желудок, а завтра поешь вдоволь. – Добавила женщина. Бай Ху за считанные минуты опустошила миску супа. Служанки тут же убрали посуду со стола. Бай Ху поблагодарила их и госпожу Гун кивком головы. Она небрежно вытерла рот рукавом, и госпожа Гун заметила, что на запястьях девушки остались следы от веревок. Женщина вздохнула и поднялась. Она подошла к своему небольшому шкафчику с множеством ящичков и достала из одного небольшую баночку. Баночка была такой маленькой, что легко умещалась в ладони. Баночка была сделана из фарфора, покрыта белой глазурью, а крышка была расписана черной краской. Узор представлял собой ветви дерева личи. Госпожа Гун сжала баночку в руках и снова села за стол, на свое место. Она взяла руки Бай Ху и засучила длинные рукава. На запястьях девушки были следы от веревок, они местами превратились в синяки, а местами кровоточили. Когда госпожа Гун открыла баночку, в нос девушки ударил омерзительный запах мази. Женщина аккуратно наносила мазь на больные места. -Вот так, - едва слышно сказала госпожа Гун, словно говорила сама с собой. – На теле женщины не должно быть ни ран, ни шрамов, ни каких-либо других следов! – Добавила она, подняв глаза и посмотрела на лицо Бай Ху. Госпожа Гун растёрла мазь на запястьях Бай Ху. Когда она закончила, то закрыла баночку крышкой и отставила ее в сторону. Она взяла в руки небольшой чайничек и налила себе чая. И комната тут же наполнилась приятным молочным запахом. Она сделала глоток, а потом снова обратила свое внимание на Бай Ху. -Тебе будет сложно, Бай Ху. – Едва слышно сказала госпожа Гун и сделала еще один глоток. -Вы о тех словах, что сказала та женщина? – Бай Ху тяжело вздохнула. Ее сердце снова наполнилось страхом, но она старалась сохранять спокойствие. -Да! – вздохнула госпожа Гун. – Ты вошла в дом в качестве младшей наложницы старшего сына семьи У. – госпожа Гун видела, что Бай Ху напугана. Ее глаза бегали из стороны в сторону, а руки дрожали. – Но не думай благодарить судьбу. Быть младшей наложницей почти тоже самое, что быть служанкой, разница лишь в том, что ты должна будешь делить постель с молодым господином. -Его зовут Ван Жэнь, верно? – Голос Бай Ху все еще был хриплым и дрожал от страха, который, казалось, переполнял ее. Это место оказалось не публичным домом, но девушку это нисколько не утешало. -Верно! – Сухо ответила госпожа Гун. Она строго посмотрела на Бай Ху, но девушка не смотрела на нее. -Какой он? – Бай Ху смотрела в пол. Ее голос дрожал и, казалось, что она вот-вот расплачется. -Ну, господин имеет просто ужасный характер. – честно сказала Лунь. Ее голос был звонким, хотя она и старалась говорить как можно тише. -Я слышала от других служанок, что он совершенно ненормальный, чокнутый, псих! – Подхватила Сяо. Сяо была девушкой с тонким телом и широкими бедрами. Ее сложно было назвать красавицей, ее глаза терялись на лице, бровей почти не было видно, а губы были широкими и тонкими, словно красная нитка. -Да! – сказала Лю. Она была достаточно красивой девушкой. Однако черты ее лица были острыми, только пухлые щеки выделялись на ее лице. – Мне говорили, что служанки подали ему завтрак, но господину показалось, что рис слишком горячий. Тогда он раскидал всю посуду по комнате, а служанок приказал наказать! – она тяжело вздохнула и подбадривающе похлопала Бай Ху по плечу. – А еще…Боги, - взвизгнула она охваченная эмоциями, но поймав на себе взгляд госпожи Гун, закрыла рот руками. – А еще он как-то залез на дерево и кричал, что хочет полететь, подобно птице! – наигранно прошептала она. – Он точно чокнутый! – Она отвела глаза и промолвила куда-то в пустоту. -Хватит ее пугать! – не выдержав, сказала госпожа Гун. Она каждый день слышала разные слухи о старшем сыне семьи У, но всегда пропускала их мимо ушей. – Господин нормальный юноша. – сказала она, опустив глаза. – Но характер у него действительно непростой. Госпожа Гун посмотрела на испуганную Бай Ху и ее сердце наполнилось жалостью к этой юной девушке, которая напоминала ей маленького ребенка. Она достала из ящика стола еще одну чашку, поставила ее перед Бай Ху и налила ей чая. Бай Ху взяла чашку в руки. Ее руки дрожали. Но собрав все свои силы, она сделала глоток. -Зато господин Лю Син…Он просто великолепный! – сказала Сяо. И ее лицо растянулось в довольной улыбке. -Да! – подхватила ее восторг Лунь. – господин Лю Син прекрасен, умен, добр и очень, очень красивый! Девушки рассмеялись. Их лица покраснели от смущения, и они похлопали себя по лицу, чтобы прогнать смущение. Бай Ху это заставило обратить на них внимание. Она смотрела на девушек уставшими глазами и было не понятно интересно ей или же она хочет немного тишины. -Согласна! – мечтательным голосом произнесла Лю. Ее щеки покраснели, а на лице заиграла смущенная улыбка. Девушки продолжили болтать между собой, воспевая качества юноши, словно он был каким-то героем из легенд или божеством. А их лица заливались румянцем. Они смущенно хихикали и постукивали по щекам, но казалось, что это только еще больше будоражит их девическое воображение. -Кто такой господин Лю Син? – Уставшим голосом спросила Бай Ху. Она повернула голову в сторону служанок. -Он лучший друг молодого господина. Ты увидишь его. – суховато ответили девушки хором, словно ревновали образ господина к новой девушке, совершенно забыв о том, что ее судьба была предопределена. -Прекратите! – недовольно выдавила из себя госпожа Гун. Она недовольно покачала головой. – Все аж покраснели от непристойных мыслей. Разве благовоспитанные девушки могут мыслить о таком?! – госпожа Гун отчитывала их, а девушки лишь удрученно кивали ей в ответ. – И не смейте говорить с ней в неуважительной форме! Как бы там не было, но она выше вас! – на одном дыхании сказала женщина. Девушки смутились и наигранно похлопали себя по губам. – Идите спать! – сказала госпожа Гун, тяжело вздохнув. – И ты, Бай Ху, иди с ними! Тебе было не просто, ты сильно устала! Я займусь тобой завтра. Договорив, госпожа Гун махнула рукой. Она развернулась и устремила свой взор к картинам. Казалось, что она больше никого не замечает. Она делала один глоток чая за другим. Служанки, стараясь остаться незаметными, вышли из комнаты и жестами манили Бай Ху. Девушка поднялась. Она уже готова была уйти, но остановилась у самых дверей. Она резко развернулась и опустилась. Она выставила руки перед собой и поклонилась так, что коснулась пола лбом. -Благодарю Вас, госпожа! Вы очень добры ко мне! – Также, едва слышно сказала она. Но в нависшей тишине ее голос был хорошо слышен. Госпожа Гун, казалось, вышла из какого-то транса и повернула голову на звук. Она ничего не сказала, только едва заметным кивком головы дала понять, что слова девушки услышаны. Когда Бай Ху выпрямилась, она вышла из комнаты. Служанки закрыли за собой двери. Они снова шли по коридору. Сейчас этот узкий коридор казался девушке каким-то родным и на долю секунды ее пронзило успокаивающе-блаженное чувство спокойствия. Пройдя немного по коридору служанки открыли одну из дверных створок и вошли во внутрь. Бай Ху комната показалась небольшой. И она была удивлена, когда увидела сколько тут спит женщин. В комнате не было никакой мебели, кроме циновок. Она аккуратно прошла в самую глубь темной комнаты, повторяя шаги девушек-служанок, чтобы ненароком не разбудить кого-то. В дальнем углу лежало несколько циновок. Девушки, приложив силы, стащили их на пол. На одной из циновок лежало большое стеганое одеяло. Они расстелили циновки и плотно сдвинули их так как места было ужасно мало. Первой на циновку опустилась Лунь, рядом с ней, прижавшись вплотную, легла Сяо, рядом улеглась Лю. Бай Ху опустилась следом за ними. Когда девушка опустилась на циновку, то почувствовала легкую боль в спине. Она несколько недель спала на земле, поэтому ей было приятно спать, укрывшись одеялом. Тело, почувствовав комфорт, расслабилось и девушка почувствовала свою усталость в полной мере. Бай Ху закрыла глаза. Однако уснуть она не могла. Она лежала тихо, на одном боку, боясь потревожить соседок. Мысли Бай Ху были далеко за пределами комнаты. Сперва она думала о своем доме, потом перед ее глазами снова встал образ погибшего старика, затем ее мысли устремились к госпоже Гун. Эта женщина казалась ей очень величественной и доброй. Бай Ху была благодарна за доброту, от которой она, казалось, уже отвыкла. Она думала о том, что завтра она снова выкажет ей свою благодарность. А потом её мысли поглотили виды высоких и статных гор-великанов, множество полей и, казалось, что за мыслями о природе она уже стала проваливаться в сон. Но в ее мысли ворвался незваный гость. И как бы Бай Ху не пыталась прогнать его, он по-прежнему был там. Она думала о том, что ей рассказали служанки о господине, которому она принадлежит. Ее воображение рисовало ужасающие картины. Сперва она видела его взрослым мужчиной, потом вспомнила, что госпожа Гун называла его «юноша» и ее сознание быстро перерисовало его образ. Но ничего положительно в нем не было. Это образ был мало приятен и больше напоминал демона из старинных народных сказаний. Воображение нарисовало его в облике монстра, и девушка раскрыла глаза, стараясь избавиться от этого образа. Однако она была такой уставшей, что глаза снова закрылись, а сама она провалилась в сон. Она заснула так, словно лишилась чувств.