Следующий день выдался ясным и солнечным, с бодрящим осенним холодком. Сэм хотел до завтрака раздобыть карту национального парка, поэтому они заехали в ближайший городок Муз («муз» — по-английски «лось» — прим. пер.).
— Конечно ты хотел заехать в город-Лось, — прокомментировал Дин, улыбаясь, когда они садились в машину.
Сэм не разделил его веселья.
— Езжай молча, Дин.
Муз располагался на территории национального парка, у самой его границы, и, как выяснилось, состоял ровно из трех зданий: главного офиса парковой службы, продуктового магазина, полного покупающих шоколадки туристов, и ресторана в форме гигантского вигвама. Дин пришел в восторг от ресторана-вигвама и, после того как они взяли карту, настоял на том, чтобы там позавтракать.
Но как только они сели за стол, он начал зевать, даже не успев сделать заказ.
— Как спал? — спросил Сэм. — После вчерашней освежающей дремы, я имею в виду.
— Отлично, — ответил Дин бодро. — Под конец заснул как убитый. Всего-то потребовалось четыре пузырька Джека Дэниелса из минибара.
Сэм посмотрел на него сердито.
— Да расслабься, — успокоил его Дин. — Шучу. Я в порядке, честное слово.
— Еще странные сны? Тип в пальто возвращался?
— Нет, нет, — ответил Дин поспешно, глядя на свой кофе. — Нет. Так что, ты что-нибудь нашел об этом Кастиэле?
Сэм смотрел на него секунду. Потом сказал:
— Ты же понимаешь, что если мы видим один и тот же сон, то это, наверное, важно. И, наверное, стоит обратить на это внимание.
Дин отхлебнул кофе, избегая взгляда Сэма.
— Ну, у нас нет никаких зацепок. И, может быть, это даже не тот же сон: ты же сказал, что в твоем все по-другому.
— Но парень-то тот же.
— Мы этого не знаем. Все, что мы знаем, это что нам обоим снился парень в пальто. Это весьма расплывчато. Могло быть просто совпадение.
— Ты же сам в это не веришь. — Сэм пристально изучал Дина. Принесли еду, Дин взял кусок тоста и начал сосредоточенно намазывать его маслом. На Сэма он не смотрел.
Сэм не отступал:
— Что еще было в этом сне?
— Слушай, Сэм, — сказал Дин резко, бросив нож на стол. — Не хочу я говорить про чертов сон, хорошо?!
— Почему?
—
Черт возьми, Сэм! Потому что каждый раз, когда я о нем думаю, я… — Дин внезапно остановился. Он отвел взгляд, уставился в небольшое овальное окошко в стене вигвама и протер глаза. — Я всегда просыпаюсь с чувством, что облажался. Что я что-то сделал неправильно, что-то потерял, ошибся. И чувствую себя потом паршиво, но никогда не могу понять почему, и говорить об этом бессмысленно, потому что ничего с этим не сделаешь. Этот дурацкий сон снится мне уже
месяцами каждую ночь и никогда не меняется, и он мне уже просто
до смерти надоел. Так что оставь эту тему. Я серьезно.
Дин откусил огромный кусок тоста и махнул официантке, чтобы та принесла еще кофе. Потом снова посмотрел на Сэма с притворно дружелюбной улыбкой.
— Так что насчет этого Кастиэля? Нашел что-нибудь еще?
Сэм опустил глаза и отпил кофе в тишине. Через мгновение он сказал:
— Ничего особо полезного. Только очередные страшные истории. И, к сожалению, никаких слабостей узнать не удалось. Большинство старых легенд только рассказывают, насколько он могущественный. Он один из тех, кто мог искривлять время и исцелять людей — обладал всякими такими крутыми талантами. Дин… — Сэм вздохнул. — Мы не можем идти против такого ангела. У нас нет даже надежного способа его убить.
— Ангельский клинок, — ответил Дин. — Ангельские клинки убивают их всегда.
— Да, но только если подойти достаточно близко. И только если застанешь его врасплох. И если он не зашвырнет тебя через комнату и не сломает тебе шею сначала, — заметил Сэм. Подумав немного, он добавил: — Или не выжжет тебе глаза. Или не остановит сердце. Или не размажет тебя об стену. Или…
Дин прервал.
— Понял. Ладно. Даже с ангельским клинком это непросто, я согласен.
— И еще, — сказал Сэм, — я не вполне уверен, что нам надо исходить из предположения, что этот Кастиэль — враг.
— Чувак, ты только что две ночи собирал на него досье. Поправь меня, если я неправ, но разве не ты сам сказал, что на его счету куча трупов?
Сэм кивнул.
— Да, но…
— Пал из Рая раньше всех прочих ангелов, возможно был союзником Люцифера, убил кучу народу?
— Да…
— Мы монстров и за меньшее мочили. Сэм, ты все ждешь, что какие-то ангелы могут оказаться хорошими. Но пора нам уже выучить урок.
Давно пора. Они питбули. Питбули, которых Бог хотя бы держал на поводке, но теперь они вырвались на волю. — Дин для выразительности помахал вилкой с омлетом. — Мы для них муравьи, Сэм. Муравьи, на которых они наступают. Когда они вообще замечают нас, они как дети с лупой — жгут нас ради забавы. — Дин посмотрел на вилку так, словно забыл, что держал ее в руке, и решительно проглотил омлет. — Кроме того, Кроули сказал, что нам придется его убить.
Сэм ответил:
— Не стоит охотиться на него только потому, что так сказал Кроули.
— Почему нет?
Сэм приподнял брови.
— Серьезно? Кроули обманывал и подставлял нас сколько раз? Я даже вспомнить не могу.
— Ты сказал, что ангелы вроде тоже плохо о нем отзывались.
— И с каких это пор ты веришь ангелам?
Дин обдумал это и неохотно кивнул.
— Ладно. Справедливое замечание.
— У нас пока нет информации ни от кого, кому мы верим. И еще, Дин. Я и правда думаю, что могут существовать не такие уж плохие ангелы. Тебе никогда так не кажется? Что, может быть, где-то есть хороший ангел? Хоть один?
Дин отложил вилку и снова выглянул в маленькое окошко. Какое-то время они сидели в тишине; Дин глядел в окно.
Вдруг взгляд Дина на чем-то сфокусировался, и он произнес медленно:
— Смотри-ка, Сэм.
Сэм повернулся к окну, откуда открывался вид на стоянку. Импалу было едва видно в ряду машин у дальнего края стоянки. И в окна Импалы заглядывал человек.
Он стоял спиной к Сэму и Дину, так что они смогли смутно различить лишь некоторые его черты. Среднего роста. С темными волосами. В кожаной куртке.
Сэм и Дин внимательно наблюдали за человеком. Он, казалось, изучал интерьер машины, заглядывая в передние и задние окна. Через несколько мгновений он отошел назад, немного наклонил голову и еще какое-то время смотрел на машину. Лица его им видно не было.
Наконец он прошел мимо машины и отправился к главной дороге, где находилась маленькая автобусная остановка.
— Может, ему просто понравилась Импала? — предположил Дин. — То есть… кому бы она не понравилась?
— Да. Может быть, — ответил Сэм. — Но… он не показался тебе знакомым?
Дин фыркнул.
— Сэм, мы не видели его лица.
— Но все равно. Что-то было в его походке… — сказал Сэм, хмурясь.
Теперь они оба припали к окну, вытянув шеи, чтобы видеть мужчину. Им все еще было видно, как он уходит по направлению к дороге.
Сэм начал говорить: «Прямо как в моем с...» — когда Дин прервал его словами:
— Куртка. Эта куртка. У меня была точно такая же, помнишь?
— О… да. Должно быть, в этом дело, — ответил Сэм. Фигурка остановилась на автобусной остановке вдали. — Что случилось с той курткой? Ты же носил ее постоянно.
— Не знаю. Должно быть, потерял где-то. Я не видел ее уже месяцы. Даже расстроился, — сказал Дин, глядя на мужчину. — Мне нравилась эта куртка.
Они оба продолжили смотреть, пока не подъехал парковый автобус, не подобрал человека и не уехал дальше.
— Я скучаю по этой куртке, — произнес Дин.
Сэм потряс головой, словно хотел собраться с мыслями.
— Ладно. Надо вернуться к делу. — Он достал из сумки папку, раскрыл ее на столе и вынул распечатки новостных статей. Дин все еще смотрел в окно, и Сэму пришлось щелкнуть пальцами перед его лицом, чтобы привлечь его внимание. Дин вздрогнул и виновато переключился на папку.
— Итак, резюмируем, что мы знаем, — начал Сэм. — Три туриста найдены мертвыми за последние три месяца. По одному в месяц. Первый — в июле, второй — в августе, и третья — несколько дней назад в сентябре, девушка двадцати трех лет. Все трое ходили гулять в одиночку, и всех нашли в одном и том же районе парка либо на тропе, либо рядом. Растерзанных, с отсутствующими глазами.
— Причина смерти?
— Парковые рейнджеры думают, что атака медведя — так это освещалось в прессе. Похоже, медведи тут водятся. Только вот у всех жертв нет глаз, и только глаз, а медведи глаза не выцарапывают. Так что все полагают, что глаза выклевали вороны, когда жертвы были уже мертвы. Но в одной статье упоминается, что глаза были
выжжены. Видишь, — сказал Сэм, указывая на абзац в одной из новостных статей.
Дин взял статью и быстро пробежал глазами абзац.
— Это похоже на ангелов, — сказал он, глядя на фото жертвы — жизнерадостного вида брюнетки. — Где именно в парке их нашли?
— Тебе понравится.
Дин посмотрел на брата.
— В месте под названием Каньон Смерти. Это тут совсем рядом. Всех троих туристов нашли на тропах, проходящих через Каньон Смерти. Тропы разные, но все в одном каньоне.
— Пожалуйста, скажи мне, что ты выдумал это название.
Сэм усмехнулся.
— Нет, к сожалению, оно настоящее. Так что я думал, надо направиться туда.
— Ты шутишь.
— Далеко в каньон заходить не будем, и до определенного места туда идет грунтовая дорога. Там есть большой луг со старыми постройками 19-го века, оставшимися с тех пор, когда это место еще не было парком. Никто там больше не живет, так что парковая служба забила все здания годы назад.
— Думаешь, там могут прятаться ангелы?
— Может быть. Стоит проверить.
— Может, просто в морг сходим? Морг кажется более приятным местом, чем потенциальная база ангелов.
— В морг сходим тоже. Заглянем сначала туда, а потом заедем в Каньон Смерти. Ненадолго.
— Каньон Смерти. Чертовы
ангелы, — проворчал Дин.
***
Вежливо наведя справки в полицейском участке, они выяснили, что тело девушки все еще находилось в морге в ближайшем госпитале в Джексоне. Дину не терпелось опробовать удостоверения службы национальных парков, которые он сделал уже несколько лет назад, но пока еще не успел использовать, поэтому он откопал их в глубине багажника Импалы. Несколько минут спустя они уже показывали удостоверения дежурному в морге госпиталя.
— А, вы из службы парка. Ладно, — сказал дежурный. Дин бросил на Сэма победный взгляд, когда они убрали удостоверения.
Дежурный продолжил:
— Но разве вы, ребята, уже не заходили?
— Мы из вашингтонского офиса, — объяснил Дин не моргнув глазом. — Поскольку было уже три смерти, нас послали оценить ситуацию лично.
— Понимаю, — сказал дежурный, кивая. — Обычно ведь у нас не больше одной атаки гризов в год. Три — это уже много.
— «Гризы» — это… медведи гризли? — уточнил Дин.
Дежурный засмеялся.
— Вы из Вашингтона, это видно. Да, «гриз» — это медведь гризли. Их тут много.
— А… да, конечно, — ответил Дин. — Мы об этом, конечно, знали. А в, эм… в Каньоне Смерти они есть?
— Конечно, они везде есть. Но знаете, как говорят: девяносто девять из ста гризли — безобидные. Если их не пугать. Но всегда остается этот один. Как та мама-гриз, которая в прошлом году привела своих медвежат в лагерь, чтобы показать им, что спальные мешки вкусные в середине. Ничего хорошего, поверьте.
— Да, — согласился Дин натянуто. — Нехороший медведь никому не нравится.
— Ну, я уверен, вы-то, ребята, по-любому готовы к медведю, — заметил дежурный.
— Готовы к медведю... — повторил Дин механически. — Да. Мы всегда готовы к медведю.
— Вы не возражаете, если мы взглянем на тело? — встрял Сэм, ступив вперед Дина, вид у которого стал немного бледный.
Пока они шли по коридору за дежурным, Дин наклонился к Сэму:
— Мы
не пойдем в Каньон Смерти, — прошептал он.
— Не будь тряпкой.
— Но что если там нехороший гриз? Мы
не готовы к медведю, Сэм.
— Ты убивал всяческих существ, от демонов до ангелов, а боишься обычного животного? — спросил шепотом Сэм.
— Медведи — больше, — прошептал Дин недовольно.
Сэм закатил глаза, но больше ничего сказать не успел, так как они дошли до морга и дежурный снова повернулся к ним.
— Туристка во втором отсеке, — сказал он, указывая на холодильные ящики, содержавшие трупы. — Я должен за вами следить, но у нас тут не хватает персонала. У нас же сельский госпиталь. То есть я, по сути, один, а мне еще работу в лаборатории нужно доделать. Я буду дальше по коридору в лаборатории. Позовите, когда закончите, хорошо?
Они уверили его, что все будет в порядке, и несколько минут спустя остались одни в морге.
Сэм выдвинул второй ящик, в котором обнаружилось сильно израненное тело молодой женщины. Быстрый осмотр подтвердил их подозрения: глаза бедной девушки были выжжены.
— Определенно не птицы, — заключил Дин. — Определенно ангелы. И смотри — у нее синяки по всему телу. Похоже, ее избили. — Лицо, торс и руки девушки почернели от синяков и отекли в нескольких местах. Кроме того, ее тело, лицо и бедра пересекали длинные нехорошие раны.
— В отчете сказано, что эти порезы, вероятно, от медвежьих когтей, — сказал Сэм, глядя в файл, раскрытый рядом на столе. — Но парковый биолог не согласился. — Сэм повернулся обратно к телу. — Видишь, Дин, они не параллельны друг другу.
Они пригляделись к нескольким прямым кровавым линиям, проходящим через плечи девушки. Сэм был прав: они шли не параллельно друг другу. И были не очень глубокими. Дин сказал:
— Если только это не медведь с одним когтем, ставлю на следы от хлыста.
— Ого. Думаю, ты прав, — согласился Сэм. — И смотри сюда. — Он указал на запястья и лодыжки девушки. Оба запястья и обе лодыжки окружали отчетливые багровые синяки.
— Кто-то ее связал, а потом отстегал хлыстом, — подытожил Дин.
Сэм кивнул.
— А потом какой-то ангел ее убил. Но зачем ангелу связывать и пытать троих случайных туристов?
— Может, у них была какая-то информация?
— У трех случайных туристов в национальном парке? Она вообще была из Портленда, Дин. Работала в кофейне. Другие два — это дрессировщик собак из Лос-Анджелеса и программист из Германии. Что они могли такого знать, ради чего стоило их пытать?
— Может, ангелы хотели занять их тела, а туристы не соглашались?
Сэм обдумал это.
— Но если бы согласие в результате пыток засчитывалось, разве ангелы не пытали бы людей все время? Вместо этого им приходится устраивать цирк, чтобы убедить людей не только дать согласие, но и сделать это
искренне. — Он снова посмотрел на девушку. — Я не понимаю. Зачем ангелу прибегать к пыткам? И зачем использовать хлыст?
Сэм заметил что-то еще и наклонился ближе.
— Погоди секунду, — сказал он. Он надел пару лабораторных перчаток и снова присмотрелся к голове девушки. — Посмотри в ее рот и уши. И в нос. Там все черным-черно. Тут что-то не так. — Он заглянул в рот девушки, потом посмотрел на Дина. — Давай-ка переоденемся.
— Мы только что позавтракали, Сэм.
— Поверь, для этого тебе не помешает лабораторный халат. А может, и маска, — заверил Сэм жизнерадостно.
Несколько минут спустя Сэм уже живо отпиливал верхушку черепа девушки медицинской пилой.
— Когда это ты успел превратиться в доктора Франкенштейна? — прокомментировал Дин, наблюдая с безопасного расстояния.
— Когда это ты успел превратиться в размазню? — парировал Сэм. Пила прошла через последний участок кости, и Сэм осторожно отделил верхнюю часть черепа от остальной головы.
Он заглянул внутрь и замер.
— Что за черт?
Дин сделал шаг ближе, чтобы посмотреть.
— Ого.
Мозга не было.
— Где… где ее мозг? — спросил Дин слабым голосом. — И почему там все черное?
Сэм выудил из кармана фонарик и посветил им в мозговую полость. Они оба заглянули внутрь. Внутренность черепа была сплошь черной и, казалось, почти совсем пустой, за исключением маленького высушенного комочка размером с куриное яйцо на дне черепа.
Сэм осторожно коснулся внутренности черепной коробки пальцем в перчатке. На перчатке осталась черная пыль. Сэм аккуратно понюхал ее.
— По-моему, это уголь, Дин, — сказал Сэм в замешательстве.
— А что это за маленькая штуковина? — спросил Дин. Он наклонился еще ближе и случайно задел стол. Прежде чем кто-либо из них успел среагировать, черный комочек выкатился из черепа, отскочил от стола и упал на пол, где развалился на несколько пепельно-черных кусочков.
Последовала длинная пауза.
— Мне кажется, это ее мозг, Дин, — сказал Сэм.
— Ох, черт…
— Положи его назад, Дин.
— Черт, черт…
***
Дин решил, что перед следующим этапом ему нужен глоток виски, поэтому они переместились в ближайший бар. Дин заметно воспрянул духом, когда обнаружил, что некоторые барные стулья там были выполнены в виде лошадиных седел, а сам бар был полностью покрыт серебряными долларовыми монетами. Дин настоял, чтобы они сели на стулья-седла, и стакан виски спустя уже умудрился временно одолжить у бармена ковбойскую шляпу.
— Знаешь, ковбойские шляпы есть и в Канзасе, — заметил Сэм.
— Я сломал девушке мозг, — ответил Дин. — Дай мне минутку, ладно? — Он допил остаток виски в стакане. — Кажется, я ломаю все, к чему прикасаюсь, — пробурчал он.
— Что?
— Ничего. Ничего. — Он повернулся к Сэму, сдвинув шляпу на затылок. — Ладно, Сэм, надо в этом разобраться. Что случилось с этой девушкой? Мы знаем, что ангелы в их истинном обличье появляются в виде ослепительного света, так? В виде этой, типа, межпространственной волны… — Дин остановился.
— …небесного провидения, — закончил за него Сэм. Он нахмурился. — Откуда вообще эта фраза?
— Не помню, — отозвался Дин в замешательстве. Он посмотрел вниз на серебряные доллары, врезанные в барную стойку. С усилием он вновь заставил себя сосредоточиться. — В общем, мы знаем, что если посмотреть прямо на ангела в его истинном обличье, в этой многомерно-волновой световой или-как-там форме, то выгорают глаза, так?
Сэм кивнул.
— Но мозг обычно остается цел, — продолжил Дин. — Горят только глаза. То есть люди могут умирать, но мозг у них не выгорает совсем — может, только немного поджаривается. Так что это за ангел, который не только глаза выжигает, но и
весь мозг превращает в уголек?
— Очень… яркий ангел? — предположил Сэм неуверенно. — Очень сильный. И враждебно настроенный?
— Именно.
— Ты думаешь на Кастиэля.
— Я думаю на Кастиэля. И если я прав, мы не хотим к нему
даже приближаться. Серьезно, приятель. Мне нравится мой мозг розовым и мягким. Таким, какой он сейчас. И, Сэм?
— Да.
— Мы и с рядовым-то ангелом едва в состоянии справиться. Но с таким? Если окажется, что это этот Кастиэль? Да ни за что! Это нам не по плечу. Я серьезно.
— Да, знаю.
— Йо-хо-хо, — вздохнул Дин угрюмо. Он поправил шляпу, наклонился вперед в седле и сделал жест бармену, чтобы тот налил еще стакан.
