Забытый

Они заехали на маленькую заправку Уилсона. Дин заправил машину, пока Сэм сбегал за едой для них обоих. (Заправка была той же сети, где когда-то работал Кас, и Дин вдруг обнаружил, что вообще не в силах зайти в магазин. Так что, как конченый трус, он послал Сэма.) Когда Сэм шел к машине с сумкой еды и парой напитков, Дин вдруг увидел, как брат, чуть не выронив напитки, пытается ответить на звонок. Дин жестом подозвал его, и Сэм подбежал к нему, отдал напитки и вынул телефон. — Шарлин? Что-нибудь узнала? — сказал в трубку Сэм. Он послушал ответ, потом сказал, глядя на Дина: — Небраска! Понял. Западная Небраска. Хорошо. Дин немедленно почувствовал облегчение. Небраска была не так уж далеко (во всяком случае, в масштабах запада Америки) — всего день езды. Дин попытался спросить: «Знает ли она, где именно?» — но Сэм нетерпеливо замахал рукой ему в лицо, чтобы он замолчал, явно пытаясь услышать, что говорила Шарлин. Дин суетился, наклоняясь к Сэму и пытаясь подслушать. Сэм сказал: — Что значит не пойми где? — Он послушал еще немного, затем прикрыл микрофон и доложил Дину: — Она нашла его где-то в Небраске, но говорит, он не в городе, а где-то в глуши. Точно она определить не может, но сейчас пришлет мне что знает. — Он убрал руку и сказал в трубку: — Спасибо тебе огромное, Шарлин, мы перед тобой в вечном долгу. И я серьезно. Если тебе когда-нибудь понадобится помощь, только скажи. Дин наклонился ближе к телефону и громко вставил: — Я все еще готов родить тебе детей! Сэм послушал, что говорят в трубке, потом прикрыл микрофон и сообщил Дину: — Она говорит, это можно устроить с помощью заклинания. Дин моргнул. Сэм засмеялся и доложил в трубку: — Ох, ты бы видела его лицо, Шарлин. Белое как полотно. Молодец. Но серьезно, я не шутил: мы у тебя в долгу. Да. Ты тоже. Береги себя, и спасибо. Сэм повесил трубку и сказал Дину: — Она пришлет нам фотографию своей карты. — Карты? — Как я понял, она кладет перед собой карту и входит в какой-то транс, и когда выходит из него, ее палец указывает в нужное место на карте. Она сказала, что попробовала дважды: один раз с какой-то большой картой мира и потом с картой Небраски, чтобы определить поточнее, но теперь она выжата и больше ничего сделать не может как минимум пару дней. Но говорит, что нашла его и уверена, что он жив, но «сигнал очень слабый», что бы это ни значило. В общем, она обвела кружком то место на карте, где был ее палец, и сделала фото, которое сейчас мне пришлет. — Говоря это, Сэм смотрел на экран телефона. Послышалось жужжание. — Вот оно… — сказал Сэм, и Дин заглянул через его плечо, чтобы посмотреть. Сэм открыл изображение, и они оба пригляделись. Это была карта Небраски — классическая Небраска: названия городов едва ли присутствуют, а в основном пустое белое пространство. И посреди пятна этого белого пространства на юго-западе Небраски, южнее Норт-Платта, там, где, казалось, ничего не было, виднелась маленькая красная окружность. Сэм тихо сказал:  — Я подумал, может, он пытался добраться до бункера? Хранители Знаний поместили свой бункер точно в географическом центре Соединенных Штатов, которым оказался Лебанон, Канзас. (В Лебаноне была об этом информационная табличка.) И географический центр Соединенных Штатов оказался у северного края Канзаса, прямо рядом с границей Небраски. Недалеко от того места, которое обвела Шарлин. Сэм сказал: — Может быть, он хотел добраться туда, чтобы проведать нас. Наверное, он думал, что, закончив с мистером Магмой, мы вернулись в бункер. Наверное, подумал… — Сэм умолк. — Наверное, он подумал, что мы были там, когда разрушили заклятие, — закончил Дин. — Наверное, он… «Наверное, он все еще пытался помочь нам». Сэм посмотрел на брата. — Дин… — сказал он. — Если он там, туда ехать двенадцать часов. — Доедем за девять, — сказал Дин решительно. Бак Импалы наконец наполнился. Дин поспешно повесил заправочный пистолет, они оба запрыгнули в машину и вырулили с заправки так быстро, что завизжали шины. Дин взглянул на часы. — Сейчас только шесть вечера. Солнце только садится. Доедем туда к трем утра. Со 191 шоссе на I-80 к Норт-Платту. Легко. Но езда была невозможно медленной, даже через Джексон. Дин барабанил пальцами по рулю на каждом светофоре, и Сэм ерзал на сиденье и нервно переставлял ноги. Наконец они выехали на 191 шоссе, и Дин выжал газ в пол. Какое-то время они оба молчали, пока Дин мчался на юго-восток по шоссе. Дорога виляла, проходя между холмами Титонов по направлению к Великим равнинам. В небе угасал последний закатный свет, и холмы становились черными. — Голос у него был нехороший, — сказал наконец Дин. Они вообще пока не говорили о сообщениях Каса. Дин категорически не собирался обсуждать, что Кастиэль сказал, — потому что даже думать об этих рвущих душу сообщениях было ужасно, не говоря уже о том, чтобы разговаривать о них, — но было что-то нехорошее и в том, как Кастиэль это сказал. Как звучал его голос. И Дин пытался понять, что приключилось. Он повторил: — Голос у него был совсем нехороший, Сэм. — Судя по его голосу, дело херово, — сказал Сэм прямо. — Я хочу сказать, что он звучал как-то странно, — пояснил Дин. — То есть я пытаюсь понять, в чем именно было дело. Ему больно? В моем сне он был в крови. На футболке была кровь. — Может быть, больно, да, но было и что-то еще. Он говорил почти как пьяный. Невнятно. И запинаясь. — Сэм подумал немного и начал набирать что-то в телефоне. Несколько секунд спустя он сказал: — В Норт-Платте сейчас семь градусов, Дин. — Да? — У него даже никакой куртки не было, — напомнил Сэм. — Только футболка и джинсы. И вспомни, какой ветер мы слышали. Если он на улице, без укрытия… — О… Думаешь, он замерзал? — Может быть. Это бы объяснило невнятную речь. И то, что он был похож на пьяного. При переохлаждении могут быть такие симптомы. Так значит… потеря крови и переохлаждение? Дин забарабанил пальцами по рулю. — Ладно, — сказал он. — Переохлаждение. Потеря крови. И ангел, гм, играющий с ним… заставляющий его — как он сказал? Заставляющий его бежать до потери сил. Сэм помолчал какое-то время, потом угрюмо сказал: — Не очень хорошо звучит комбинация. — А какой прогноз на ночь? — спросил Дин. — В Норт-Платте? Сэм посмотрел в телефоне. — Ночью до двух градусов. — Если он будет двигаться, насмерть не замерзнет, — сказал Дин решительно. Сэм молчал. Дин почувствовал, скорее чем услышал, его тихий медленный вздох. — ЕСЛИ ОН БУДЕТ ДВИГАТЬСЯ, ТО НЕ ЗАМЕРЗНЕТ, — повторил Дин громко. — ТАК? — Так, так, — подтвердил Сэм. — Я просто… Нам надо… не знаю, придумать что-то еще… — Есть предложения? — огрызнулся Дин. — Гениальные идеи? Я весь внимание, честное слово. Мы не знаем никого рядом, кто мог бы добраться туда раньше. Позвоним в службу спасения — над нами только посмеются. Что мы им скажем? «Ведьма сказала нам, что где-то в Небраске бродит парень, за которым охотится ангел-садист и которому нужна помощь»? И даже если бы они нам поверили, они ни за что его не найдут, да и в любом случае у них, наверное, одна машина скорой помощи на всю Небраску, и та занята в Омахе. Эта часть Небраски — забытая богом глухомань. Мы не знаем никого, кто мог бы помочь. Я не могу вспомнить ни одного полезного заклинания. Ни один ангел нам не поможет. Единственный демон, которого мы контролируем, остался в бункере. Демоны перекрестков нынче с нами даже дел иметь не хотят. Еще есть идеи? — Не знаю… помолиться кому-нибудь, может быть? Дин опустил стекло и прокричал в ночь: — Может кто-нибудь нам помочь? Кто-нибудь, помогите найти нашего друга! КТО-НИБУДЬ! Бог? Хоть кто-нибудь? — Он выждал с минуту и снова закричал: — КТО-НИБУДЬ, КТО МЕНЯ СЛЫШИТ, ПОЖАЛУЙСТА, ПОМОГИТЕ НАЙТИ НАШЕГО ДРУГА! — Он подождал еще несколько секунд и поднял стекло. — Так, этот пункт списка вычеркнули. Еще есть идеи? — Нет, — тихо сказал Сэм. Они поехали в тишине. Но узкое проселочное шоссе двигалось медленно, и они не выигрывали время. — Прости, Сэм, — сказал наконец Дин. — Я просто… — Он вздохнул. — Я очень волнуюсь. — Знаю, — ответил Сэм. — Я тоже.

***

На то, чтобы уйти с этого узенького местного шоссе, петлявшего меж холмов Вайоминга, на большую трассу I-80, у них ушли часы. Но наконец-то, наконец-то, показалось пересечение с I-80. Дин выехал на магистраль, уходившую на восток прямо, как стрела, и прибавил скорость. Прямо перед ними была луна, висевшая на восточном небосклоне. Она только взошла. — Прикинь, он знал точно, когда восходит полумесяц, — сказал вдруг Дин. — То есть четверть луны. — Наверное, он много их повидал, — отозвался Сэм. Они не разговаривали уже несколько часов. Но теперь дамбу вдруг прорвало, и Дин выпалил: — Господи, Сэм, он должен быть жив. Просто должен! Я просто… я не вынесу, если… если… если… если мы приедем слишком поздно. Ты слышал, что он сказал. Ты слышал. Ты слышал. — Дин… — Он извинялся, блин… Он извинялся. — Дин вдруг оказался не в состоянии замолчать. — Его последние слова мне были извинением за то, что он слишком меня раздражал. Я не могу, Сэм… Я просто… я сейчас готов застрелиться. Как я мог довести его до этого? — Не надо стреляться, — сказал Сэм напряженно. — Нет, нет, не буду, я имел в виду… я просто так выразился. Но, Сэм. Он что, на самом деле думает, что нам не нравится его компания? Он думает, что я считаю его каким-то гребаным молотом? Твою ж мать, Сэм. Он просто не может умереть, пока я не скажу ему, какой он идиот. — А что это еще за молот? Дин вздохнул. — Это еще тогда, когда я впервые встретил его. Я назвал его молотом. Когда думал, что он просто рядовой райский лизоблюд. То есть… я считал, что он вроде робота, который следовал приказам. Просто оружие. Без сердца, без души. Без собственных мозгов. — Дин умолк. — О… — сказал Сэм совсем тихо. — И позднее он сказал мне, что он не молот. Вот прямо так и сказал: Дин, я не молот. Это было за пару недель до того, как он взбунтовался… ну, то есть в первый раз — тогда, когда его пытали или… что там с ним сделали… Когда он впервые взбунтовался ради нас… Когда его в первый раз пытали… — Голос Дина умолк. Сэм молчал. — Он спросил меня, не буду ли я возражать, если он поспит в гараже, и я даже не понял. — Дин… — И что он сказал про кошку. Это пиздец. Ты вообще помнишь? Может быть, кошка сделала что-то не так, и ее не простили? Может быть, она им не нравилась? ЕБА-АТЬ... — Дин перешел на крепкие ругательства, которые обычно приберегал для особых случаев. Фары освещали ночную дорогу перед ними. Звезды висели в небе очень низко. Дин вдруг с силой ударил по рулю. — ЕБАТЬ СУКА МАТЬ ТВОЮ! — Дин. Следи за дорогой. — И ПОТОМ ЭТА ЕГО ГРЕБАНАЯ КОШКА ЕЩЕ И СДОХЛА! — Дин снова ударил кулаком по рулю. — Он должен быть жив, Сэм, — добавил он вдруг дрожащим голосом. — Будет. Будет, — сказал Сэм утешительно. Дин знал, что Сэм совсем в это не верит, но заставил себя поверить. Он вздохнул. Они продолжили ехать в ночь.

***

Этот ночной переезд из Титонов в Небраску стал самым длинным, напряженным и мучительным в жизни Дина. Дин всегда думал об I-80 как о «своей» дороге, о своем большом американском шоссе. Это было главное шоссе страны, пересекавшее континент от Сан-Франциско до Нью-Йорка; по пути пролетавшее через Канзас, мимо бункера. Дин проезжал его из конца в конец много раз и знал, что это старейшая дорога на континенте. Тот отрезок, где они ехали сейчас, даже пролегал на месте знаменитого старого Орегонского пути. Полтора века назад прямо в этом месте тянулись одна за другой на запад крытые повозки. Дину всегда нравилось представлять, как он мчится прямо поверх следов тех старых повозок. Но сегодня шоссе I-80 казалось прямо-таки зловещим. Как, ради всего святого, оно получилось таким длинным? И таким медленным? Тянулся час за часом, а они, казалось, продвигались к Норт-Платту со скоростью улитки. Дин даже не мог заставить себя включить музыку: он опробовал несколько любимых старых кассет, но все они только раздражали его. Что было очень странно: как музыка могла не помогать? В конце концов он бросил кассеты обратно в коробку и поехал в тишине. С каждой проходившей минутой Дин болезненно ощущал, что они приедут слишком поздно. Переохлаждение, потеря крови, и еще и Зифиус, «играющий» с Кастиэлем… преследующий его по пустым холодным полям Небраски, пока бедный Кас не упадет от усталости… И, если судить по тому, каким Кас предстал во сне — насколько слабым и нетвердо стоявшим на ногах, — долго он продержаться не мог. И какой у него был голос… теперь уже почти двадцать часов назад. Ночной холод — не шутка. Он мог быть смертоносным. И куртку Кас отдал Дину… Дин знал, что ехать им еще не один час. И как вообще они его найдут? Лучшее, на что они могли надеяться, на самом деле, это что им повезет найти тело. Но в то же время Дин чувствовал, что было невозможно, просто невозможно, чтобы Каса отняли у них как раз тогда, когда они только вернули его. В тот же самый день, когда Дин наконец вернул Каса. В своей памяти. В своем сердце. Было абсолютно невозможно, чтобы он, и Сэм тоже, потеряли Каса снова сейчас, сегодня из всех возможных дней. Дин не мог не надеяться. Поэтому он гнал Импалу так быстро, как мог. Он не сбавлял скорость ниже 85 миль в час, а порой выжимал и за 90, мчась на восток по широкому шоссе.

***

Они выехали из холмов и пронеслись через Шайенн, Вайоминг. Была уже почти полночь, и последние машины вокруг них стали исчезать с дороги одна за другой, отслаиваясь в съезды в Шайенн. Когда они покинули пределы Шайенна и пересекли границу штата, въехав в большую пустую Небраску, широкое прямое ночное шоссе осталось совершенно пустым. Виден был только свет фар Импалы, пронзавший ночь впереди, черная трасса, разворачивавшаяся под ними, как лента, и редкие разбросанные по шоссе фуры, их единственные спутники. Дин размышлял. В его голове проносилось много мыслей. И внезапно одна вещь в особенности потребовала прояснения. — Сэм, — начал Дин, но, как только произнес имя брата, немедленно струсил. — Да? — Ничего, — сказал Дин. Несколько миль спустя он начал снова: — Сэм. Сэм посмотрел на него, нахмурившись. — Ты в порядке? — Ну, нет, очевидно. Слушай. Я… э… я просто хотел сказать… — Дин морально приготовился. — Я теперь понимаю, что ты имел в виду. — Когда? Дин стиснул зубы. — Когда я… когда… Ну, в общем, насчет Гадриила. — Ему пришлось выпалить дальнейшие слова в спешке: — Когда ты был готов умереть, а я тебе не дал и затем еще позволил ангелу вселиться в тебя без твоего разрешения. — Он вздохнул. — Я тебя понимаю теперь. Понимаю, что это должно было быть твоим решением. Просто хотел сказать об этом. Краем глаза он видел, что Сэм сидел совершенно неподвижно и смотрел на него. Напряжение в салоне повысилось раз в пять. Дин вздохнул, вцепившись в руль. Он заставил себя произнести: — Я знаю, что уже извинялся раньше, но я не понимал по-настоящему. Теперь я понимаю. Сэм, я… я не поступлю так снова. Это твое решение. Это твое решение. После долгой паузы Сэм сказал: — С чего это ты вдруг сейчас понял? — Из-за Каса, — ответил Дин. — Из-за того, что сделал Кас. Сэм ждал. Дин коротко натянуто вздохнул и пояснил: — Кас не хотел помогать нам сломать стену, потому что думал, что это нас убьет. Даже в моем сне он не собирался указывать мне на ключ. Но потом я сказал ему… я сказал… я попросил его, в общем, уважать меня, уважать то, что таково мое решение. И он согласился. Сэм, он помог мне найти ключ, даже хотя думал, что это меня убьет. И даже хотя ему явно… невыносима была мысль дать мне сделать то, что меня убьет, он знал, что решать мне. Он согласился, что это мое решение, и сделал, как я просил, — помог мне найти ключ. Сэм… — Дин набрал воздуху. — Я… я должен был сделать для тебя то же самое и не сделал… Я не выказал тебе достаточно уважения. Я должен был проявить уважение. — Ему пришлось остановиться и еще раз вздохнуть. Сэм зловеще молчал, и Дин все больше нервничал. Он выпалил: — Мне на самом деле жаль, Сэм. Правда. Просто, Сэм, просто я всегда присматривал за тобой, с самого детства, и… И я просто… это прозвучит сопливо, но, Сэм, ты все, что у меня есть, правда, и я не мог… не мог отпустить тебя, это было… эгоистично, но я просто не мог, прости, я был просто слишком слаб. Мысль о том, что я окажусь один, пугает меня до чертиков, если честно. — Дин. Я понимаю. — Что? — Я понимаю. Знаешь… я немного очнулся, когда ты висел над мистером Магмой и… Дин, когда я это увидел… вот честно, я бы что угодно сделал, чтобы тебя вызволить. Что угодно. — Даже ангелу дал бы в меня вселиться? — спросил Дин. Он хотел пошутить так, но вопрос случайно получился серьезным. Сэм долго молчал. — Может быть. Да. Я чувствовал предельное отчаяние. И если ты чувствовал то же… то я понимаю. — Помолчав, он добавил. — Только… Ты должен давать мне принимать собственные решения. На самом деле. — Я знаю. Я теперь это понимаю. Понимаю. — Дин сделал еще один нетвердый вздох. — Так между нами все окей? — спросил он неуверенно. «Я тебя люблю». Сэм мягко сказал: — Да. Все окей. «Я тоже тебя люблю». Дин сделал длинный вздох. — И еще одно, — сказал Сэм. — Я — не все, что у тебя есть. — Что? — У тебя есть и Кас. Или… — Сэм остановился. «Или был, пока ты и это не просрал», — должен был сказать Сэм, и Дин знал, что именно это брат и думал. Но Сэм всегда был добрым, даже когда был ребенком, и вырос на глазах у Дина в великодушного человека. Сэм ничего больше не сказал.

***

К двум часам утра они наконец доехали до Норт-Платта. Дину снова пришлось остановиться на заправке, после чего они поехали на юг по одной из мелких местных дорог, рассыпанных по сельской части штата. Теперь они определенно были на Великих равнинах: их окружали бескрайние плоские поля и редкие низкие покатые холмы. Пейзаж в лунном свете казался серебристо-черным. Было уже около трех часов, когда они наконец приблизились к цели. Сэм снова сверился с картой Шарлин, и Дин остановился, чтобы тоже посмотреть. Кружок, нарисованный Шарлин, выглядел на карте Небраски обнадеживающе маленьким, но теперь, когда они подъехали к этому региону, Дин с ужасом понял, что он был примерно двадцать пять миль в диаметре. И, хотя здесь было всего несколько основных дорог, эту область пересекала бесконечная сетка мелких сельскохозяйственных дорожек, часто неасфальтированных и уходивших в стороны примерно через каждую милю. Даже на то, чтобы проехать по всем дорогам, у них ушли бы часы. В этом регионе также было озеро и какой-то «район охраны диких животных» рядом с озером. И бескрайние поля во всех направлениях, усеянные огромными круглыми зонами ирригации. Дин уставился на карту. — Как мы его тут найдем? — спросил Сэм тихо. Дин на минуту вышел из машины. Он снял куртку и постоял в одной футболке с коротким рукавом в ночи, под звездным небом. Завывал ветер. Тот самый ветер из сообщений Каса. Ветер прерий Небраски. Дин начал дрожать меньше чем через минуту. Было очень холодно. «Футболка и джинсы, — подумал Дин. — Ранен. Без куртки. Заикается от холода. Зифиус "играет" с ним… И это было почти двадцать четыре часа назад». Глядя в черноту ночи, Дин безнадежно произнес: — Что будем делать? — Наверное, начнем ездить по дорогам? — предложил Сэм. — Просто объезжать их по очереди, пока не проверим всю сетку? — Чтобы найти хотя бы тело? — съязвил Дин. Сэм молчал долгое время. Дин вернулся к Импале и засадил кулаком по крыше. — Черт побери! — У тебя есть идеи? — спросил Сэм. — Нет. Что ж, поехали объезжать сетку. Поехали… поехали хотя бы начнем из центра области Шарлин. Они проехали еще несколько миль, примерно в центр окружности, нарисованной Шарлин, свернули с главной дороги и осмотрелись. — Эй, Дин, — сказал Сэм. — Смотри. Молния. — Дин посмотрел туда, куда указывал Сэм. И действительно, на горизонте мерцала молния. — Гроза, — сказал Дин, пристально глядя вдаль. — Смотри, она прямо сплошняком по небу. — Молния, казалось, растянулась по всему горизонту. — Слышишь гром? Наверное, гроза. — Но небо чистое, Дин. Сэм был прав, небо было звездное, и луна светила прямо впереди них. Облаков не было вообще. Они переглянулись и запрыгнули в машину. Дин повернул на восток, по направлению к молнии. К грому. К грозе.

***

Когда они подъехали ближе, стало ясно, что это была очень странная гроза. Небо было совершенно чистое, но они слышали гром, все ближе и ближе, и кругом по-прежнему сверкали молнии. Дин остановился за несколько миль от эпицентра. — Что за… — Они снова выбрались из машины, уставившись на небо. Молния перемещалась. Парила по небу. Ударила справа налево, строго горизонтально, а затем повисла в воздухе, словно расплющившись. — Это не молния… — произнес Сэм медленно. — Это ангел. — «Это не луна, это космическая станция», — процитировал Дин на автомате. Сэм повернулся, чтобы наградить его осуждающим взглядом, но прямо в этот момент «молния», похоже, каким-то образом заметила их и метнулась прямо к ним. Они оба уже видели ангелов и раньше в их форме «межпространственной волны небесного провидения». Ангелы казались не такими уж большими: просто лента белого света протяженностью в несколько десятков футов. Но теперь на них неслось нечто совсем иное. Это была огромная плоская матрица света, напоминавшая воздушного змея с длинным хвостом в форме стрелы, переливавшимся разными цветами. Спереди и по бокам ее окаймляли гигантские струи настоящего огня. Световое полотно метнулось к ним, принеся с собой отголоски грома, и через мгновение уже парило над ними. Оно было необъятным, по меньшей мере тысячу футов шириной, и покрывало все небо во всех направлениях, насколько видел глаз, излучая свет разнообразных оттенков. Оно казалось бескрайним, как северное сияние. Сэм и Дин смотрели вверх, открыв рты и отступая назад, когда сверху раздался пронзительный визг — этот кошмарный оглушительный «истинный голос», который Дин уже однажды слышал от Кастиэля. Сэм и Дин зажали уши руками и повалились на колени. Ангел помедлил над ними, потом развернулся и умчался обратно к горизонту, сжавшись плотнее, пока не превратился в одну маленькую точку белого света. Потом и точка исчезла. Сэм и Дин оба остались стоять на коленях на дороге, съежившись. — Е-мое, — произнес Дин. — Это был ангел? — Думаю, они раньше не разворачивались перед нами в полный размер, — заметил Сэм. — Помнишь, Кас как-то сказал, что его истинное обличье — размером с небоскреб Крайслер? — Я решил, что он приукрасил, — произнес Дин слабо. Это что же получается, Кастиэль на самом деле выглядел так? (До того, как потерял благодать, во всяком случае.) Как он мог выносить заточение в тесном маленьком человеческом теле? — Ну, во всяком случае, теперь мы знаем, куда ехать, — сказал Дин. Они вернулись в Импалу, и Дин направился к тому месту, где исчезла точка ангельского света. Всего через несколько миль они оказались у огороженной забором границы района охраны диких животных. Им пришлось запарковаться у закрытых ворот рядом с какими-то тополями. Дин открыл багажник, и они набрали столько оружия, сколько могли унести. — Возможно, мы уже опоздали, — сказал Дин, захлопнув багажник. — Я знаю. — Будет рискованно. — Знаю. — Тебе не обязательно идти. Сэм слабо улыбнулся. — Это мой выбор, Дин. Дин кивнул ему. — Просто хотел убедиться. — Он указал на забор. — Хочешь пойти первым? — Это был не праздный вопрос; он означал: «Я позволю тебе рискнуть собой, если таково твое решение». Сэм только кивнул, слегка улыбнувшись. И полез через забор. Первым. Почти сразу же из-за одного из тополей вышла седовласая пожилая женщина. — О… так тут ничего интересного, — сказала она равнодушно. — Вы просто люди. — Она щелкнула пальцами, и Дин почувствовал, как его рука разжалась, выронив дробовик. Сэм тоже уронил ружье. Прямо как было с Калкариилом. Зифиус. Женщина — Зифиус, Дин был уверен, — посмотрела на небо. — Полагаю, веселье окончено, — сказала она. — Была надежда, что он продержится дольше, но человеческие тела такие слабые… Так требовательны к температуре, так хрупки… — Она вздохнула. — По крайней мере, он заплатил. Он наконец заплатил за все. — Кастиэль? — отважился спросить Дин. Женщина резко посмотрела на него. — Вы о нем слышали? Вы кто, охотники? — Где он? — спросил Дин. — О, — сказала женщина-Зифиус со вздохом. — Кастиэль мертв. Он умер уже несколько часов назад. И теперь мне скучно.