***
Скрестив ноги, Кларк сидел в одних брюках внутри мелового круга, а голос Брюса омывал его. За прошлый сеанс он вспомнил Флэша и Марсианского Охотника, а в этом — Зелёного Фонаря. Теперь Брюс рассказывал ему об Орлице. Негромкие слова казались тёплыми, словно бренди или шоколад. Кларку подумалось, что такая интонация больше подходила интимному нашёптыванию, чем описанию Шайеры. Тогда бы Брюс говорил ещё тише, да, и с ноткой хрипотцы, если только голос не срывался бы в пики неконтролируемой страсти, не звенел бы оглушительно в каменных стенах, называя имя… Кларк осознал, что дрожит, всё тело умоляло о действии, и он приоткрыл глаза, чтобы всё же посмотреть на Брюса. Босые ступни того были столь близко к серому камню пола, Кларк смотрел на подъём и изгиб лодыжки, на бледность кожи, затем осмотрел каждый отдельный палец. Ступни казались озябшими, и Кларк боролся с отчаянным желанием потянуться вперёд и согреть каждую в своих ладонях — прижаться к ним губами. Не в его силах было остановить дрожь, его трясло от невыносимого желания поцеловать ноги Брюса. Мысль, что он однозначно сходит с ума, проскользнула в его голове: невозможно хотеть кого-то настолько сильно, кого-то, кого ты нисколько не любил всего-то пару недель назад. Какими ещё пока неведомыми изъянами наградил его разум Доктор Дестини? Когда Брюс вздохнул, Кларк вновь крепко зажмурился. — Ты решил сегодня больше не стараться. — Кларк осторожно открыл глаза и увидел, что Брюс уже смотрит на него. — Что тебя отвлекает, Кларк? Кларк сглотнул и вдруг выпалил, не успев задуматься: — Я влюблён. Когда Брюс мимолётно коснулся кольца на цепочке, его лицо на миг омрачила печаль. Потом же там осталось только смирение… возможно, из-за назревающей никчёмной беседы о первой влюблённости Супермена. — И в кого же, Кларк? Полагаю, в Диану? Я уверен, что, когда ты ей признаешься, она или любая другая счастливица от счастья рухнет тебе в объятья. — Вообще-то, — Кларк не мог удержаться от смешка, когда представил Брюса в обмороке падающим ему на руки, — я сомневаюсь, что он из таких. — Он? — В затенённых глазах что-то промелькнуло, но потом Брюс пожал плечами: — Пол не имеет значения. Я уверен, что Уолли будет благосклонен к твоему интересу. — Уолли мне очень симпатичен, — согласился Кларк и заметил, как челюсть Брюса дернулась, словно он стиснул зубы, однако тот промолчал. — Но не думаю, что у меня хватит ума влюбиться в него. Губы Брюса дёрнулись. — Просто… пообещай мне, что это не Лекс Лютор, — сказал он, и Кларк не сдержал хохота. — Нет, нет, это не Лекс. Это… Брюс, — выдавил Кларк в ужасе, и имя прозвучало скорее вопросом, чем заявлением. В повисшей тишине так и сидящий напротив него Брюс поднял одну бровь в вежливом вопросе. — Да? Вновь нечто неуловимо скорбное проскользнуло в его глазах за вечной язвительностью, и Кларка дёрнуло вперёд будто цепью, ослепительно золотой цепью, подобной той, что вокруг шеи Брюса. Он рванулся всем телом вперёд, прижался губами к изгибу плеча Брюса у основания шеи, под его губы легли холодные звенья цепочки и мягкая тёплая кожа. — Брюс, — прошептал он. И он правда ожидал, в идеале, вежливого отказа, в худшем случае — издевательского смеха, но совершенно не был готов к тому, что Брюс испуганно от него отшатнётся, неуклюже, вмиг растеряв всю ловкость, вскочит на ноги, а движения его станут дёргаными и неуклюжими. Невозможно было разобрать лица Брюса, когда тот, едва освещаемый свечой, стоял в нескольких шагах от него. Ярости там точно не было. Брюс лишь хватался за цепочку, сжимая кольцо в кулаке так, что костяшки побелели. — Ты поклялся, что никогда… — прохрипел он, а потом железный контроль вновь подавил эмоции. Но Кларк увидел, успел увидеть чистейший проблеск чего-то… надежды?.. за миг до слов, и потому поспешил ответить. — Я не помню, что в чём-то клялся тебе, Брюс! Если я поклялся, что никогда не стану тебе доверять или что мы никогда не станем друзьями — я ошибался. Я ошибался! — Если бы ты помнил меня, ты бы так не говорил. — Я тебе не верю, — ровно сказал Кларк, изгнав из голоса дрожь. Брюс будто бы хотел помотать головой, и Кларк зло повторил: — Я. Тебе. Не верю! Он сделал шаг к Брюсу, но тот сделал шаг назад. Кларку хотелось плакать, он понимал, что лишь всё портит, и всё равно пёр напролом. — Я не мог недолюбливать тебя настолько, как считают все вокруг, — продолжил он. — Я бы тогда не смог чувствовать что-то большее к тебе. Может быть, я никогда тебе не говорил. Может быть, я держал рот на замке из-за него! — Он взмахнул рукой в сторону кольца, всё ещё сжатого в кулаке Брюса. — Но мои нынешние чувства, они не вчера появились. Это так знакомо, словно я давно уже думал о тебе, смотрел на тебя и… так любил, и так хотел с тобою быть. Может быть, сейчас я смог наконец сказать тебе, сейчас, когда его не стало, но моя любовь к тебе нисколько не новая. Я просто знаю, что она уже была. Всё так же медленно и неверяще Брюс мотал головой. — Это никогда не прекратится, да? — хрипло сказал он. От взгляда в глаза напротив Кларку показалось, что он проваливается под лёд, в глубину, о существовании которой и не подозревал. Признавался ли он Брюсу раньше, получил ли отказ, был ли отвергнут в пользу парня, что подарил кольцо? Был ли Кларк не нашедшим взаимности ухажёром, который снова навязывается там, где вовсе не нужен? — Почему, Брюс, мы не работаем над тем, чтобы я вспомнил тебя? Ты не хочешь, чтобы я вспомнил о тебе что-то конкретное? С лица Брюса вновь пропали все эмоции, кроме неясной злости. — Мы попробуем вернуть тебе воспоминания об Орлице в следующий раз, — выплюнул он и устремился к телепорту, на ходу подхватив с пола рубашку и обувь. — Рано или поздно я вспомню тебя, Брюс! — выкрикнул Кларк в быстро удаляющуюся спину. — И тогда мы с тобой ещё поговорим. — Я уже достаточно с тобой наговорился, — донёсся из коридора голос. — Давай не делать ситуацию ещё хуже.***
— …твердолобый и безмозглый! — прорычал Бэтмен через стол обсуждений. Другие члены Лиги явно желали взять и тихо сбежать из зала собраний. — Хочешь сказать, это хуже твоего!.. безумного плана, когда ты рискуешь своей готэмской шеей, а нам остаётся сидеть и за тебя молиться? — Кларк стиснул кулаки. Начиная с того разговора и признания Брюс стал совершенно невыносим. А сейчас, после едва не закончившейся катастрофой стычки с ещё одной партией суперзлодеев, точка кипения пришлась на совещание. Бэтмен обошёл вокруг стола и презрительно приподнял и поколыхал в воздухе порванным плащом Супермена. — О, и твой план сработал просто идеально. Посмотри на себя. Гранди и Звёздный Сапфир успели уложить тебя на лопатки ещё до того, как к тебе на помощь кинулся Зелёный Фонарь. — Чёрная перчатка грубо ткнула в плечо сквозь прореху. — Уже не первый раз ты, как истинный лидер, ведёшь нас к почти провалу. Надеюсь, ты собой гордишься. — Взметнув черным плащом, Бэтмен направился к двери. — Я буду в пещере. — Ну, конечно! Легко критиковать, когда тебе нечего предложить, кроме «Я сделаю это сам, полудурки!», — крикнул Супермен вслед, а потом заставил себя замолчать, увидев, как остальная часть Лиги смотрит на него. — Прям как в старые добрые времена, — вздохнул Флэш. Супермен опустился в своё кресло. — Мы… часто так? До происшествия со мной? — А то! — взмахнул рукой Флэш. — С трудом припомню разбор битвы, который не закончился бы Бэтменом, уносящимся прочь, а потом ты рычишь, что тебе нужно побыть одному, и прячешься в Крепости. А потом вы оба возвращаетесь, часа два спустя, и он ведёт себя так, словно именно он выиграл спор, а вот ты выглядишь самодовольнее Женщины-Кошки, сожравшей канарейку, и мы сразу начинаем анализировать дальше. — Спидстер вздохнул. — Вы двое, у вас обоих что-то с крышей. Сами-то в курсе? Кларк огляделся вокруг. Судя по выражению лиц, большая часть присутствующих соглашалась с Уолли. Кларку осталось вздохнуть и потеребить прореху на костюме, где он всё ещё чувствовал прикосновение к телу холодной и грубой кожаной перчатки. — Ладно, всё равно мы не можем продолжать, пока он не вернётся. Э-э, а кто-нибудь не подскажет мне, где я могу взять новую униформу? С этой, видимо, всё кончено. Марсианский Охотник поднялся из кресла. — Ты обычно чинишь свой костюм, используя лазерное зрение. Кларк упал духом. — Потрясающе. Я не уверен, что у меня получится с первого раза. — У нас остался костюм, который был на тебе во время битвы с Доктором Дестини, когда ты потерял память, — заметил Дж’онн. — В любом случае я должен вернуть тебе его. Следуй за мной. Кларк последовал за марсианином к медицинскому отсеку и получил груду сине-красной ткани. Он тоскливо посмотрел на неё и вздохнул. — Наверное, мне лучше вернуться в Крепость. Бэтмен скоро должен прибыть туда, будем дальше работать над моими воспоминаниями. Дж’онн сочувственно посмотрел на него. — Желаю тебе удачи, Супермен, — сказал он бесстрастно и ушёл, оставив Кларка задуматься, так ли он хочет вернуть воспоминания или просто ещё немного побыть с Брюсом.***
Уже в Крепости Кларк стащил с себя изорванный костюм и кинул на комод: возможно, потом Брюс объяснит, как его залатать. Если они вообще сумеют поговорить без ора друг на друга. Натянув тренировочные штаны, Кларк взялся за костюм, который был на нём во время давней битвы, и начал искать признаки предыдущей починки. Ни единого шва он не увидел, зато обнаружил скрытый карман, который оттягивали спрятанные там очки. Кто бы ни снимал с него костюм, он оставил всё как есть. Вытащив очки из кармана, он проверил, что те целы. Однако в кармане осталось и оттягивало ткань что-то ещё. Он встряхнул плащ, и на ладонь выпало золотое кольцо. Простое золотое кольцо, которое идеально пришлось по пальцу. Его безымянному пальцу. Выгравированное по внутреннему ободу латинское изречение в точности соответствовало фразе на кольце Брюса. Он всё ещё смотрел на кольцо, мысли путались, превращались в полную бессмыслицу, — когда услышал звук шагов Брюса, идущего по коридору. Он спрятал кольцо… это невозможное кольцо… в карман и пошёл навстречу. К тому времени, как он дошёл до центрального зала, Брюс закончил рисовать теперь уже привычный круг и зажигал белые свечи. Он снял чёрную футболку и практически с вызовом посмотрел на Кларка. — Не думай, что твои высокомерные выходки на собраниях избавят тебя от меня, — сказал он и уселся внутри круга. Кларк смотрел на Брюса с, как всегда, висящим на шее золотым кольцом, и сердце заколотилось столь быстро, что закружилась голова. Он машинально занял своё место в круге, а в ушах звучали слова Дианы: «Если он до сих пор хранит кольцо, он по-прежнему беззаветно любит того, кто ему это кольцо дал». Кларк даже не попытался закрыть глаза, когда свои закрыл Брюс, он любовался остроконечными тенями от ресниц на щеках, жёстко сжатыми губами, ямочкой на горле, кольцом… «Возлюбленный мой принадлежит мне, а я ему». А я ему! Мысль поразила Кларка как молотом, единственная мысль, что имела сейчас значение: Брюс принадлежал ему. Он заявлял об истине каждый день, когда носил кольцо, кричал об этом так, как никто бы не смог услышать. «Я твой, Кларк». Не успев осознать, что он делает, Кларк прижался губами к его губам. Он раздвигал плотно сжавшиеся губы языком, пробовал их на вкус, и разгорающееся внутри ощущение было ему не просто знакомо, а незыблемо правильно. Брюс что-то протестующе промычал, но между их полуобнажёнными телами оказалось зажато кольцо, между ними холодным и нерушимым прикосновением оставался оплот клятв и верности — и Кларк не отступал. — Люблю тебя, я тебя люблю, — бормотал он в поцелуе, словно хотел вложить слова в губы Брюса, наполнить их правдой. Он провёл ладонями по спине Брюса — по его многочисленным шрамам — к основанию шеи, и чужое дыхание на его губах стало загнанным, вскрик протеста превратился в полную противоположность. Руки сжались на плечах Кларка, притягивая его вплотную, ближе, недостаточно близко, никогда не достаточно близко. Прервал поцелуй Кларк лишь для того, чтобы проследить губами линию щеки и спуститься поцелуями вниз по шее, Брюс же дышал так хрипло и отрывисто, будто плакал. Нырнув ниже, Кларк коснулся языком тёмного соска, и от простого прикосновения Брюс запрокинул голову и выдохнул: «Кларк… Кларк!» Его вздох почти сорвался в всхлип, полный тоски и жажды, и на звуке своего имени Кларк перенёс их обоих на свою кровать — на их кровать! несомненно, их кровать! — и стаскивал с Брюса джинсы, в упоении облизывая и прихватывая открывавшуюся кожу губами, а тот в ответ невнятно и гортанно рычал, вся неукротимая его натура наконец-то была освобождена и требовала выхода. Кончил Брюс почти сразу, бёдра резко дёрнулись навстречу губам Кларка, слова оборвались изломанным аккордом нетерпения и желания. Приподнявшись, Кларк смотрел на смятённое лицо своего возлюбленного, выражение экстаза на котором, пока Брюс проживал разрядку, перетекало в счастье, а блаженство смягчалось в сытое удовлетворение. Не давая удовлетворению истаять в неизбежный отказ, не давая Брюсу снова нацепить маску отчуждённости, Кларк сдвинулся по постели выше и прижался лицом к щеке Брюса, вдыхая запах волос. А затем он вытащил из кармана кольцо и выложил на грудь Брюса рядом с его близнецом — и услышал, как Брюс подавился вдохом. — Я думал, что… что ты успел уничтожить его. — Он посмотрел на застывшего от ужаса Кларка и продолжил: — Значит, ты вспомнил? Кларк покачал головой. — Но оно сказало мне всё, что я должен знать. Отстранившись от него, Брюс подтянул брюки, но Кларк успел поймать кольцо за миг до падения. — Ты сказал, что не полюбил бы меня снова, если бы мог начать всё сначала. — Я этому не верю, — сказал Кларк и потянулся рукой к Брюсу, не давая покинуть кровать. Тот не смотрел ему в глаза, но и не пытался увернуться от объятья. — Если я сказал что-нибудь в этом духе, я ляпнул сгоряча, не более. Ты сам сказал мне однажды, что с тобой непросто общаться, и я несовершенен тоже, Брюс. Я выпалил что-то ядовито-глупое и умчался со скоростью света. Я даже не сомневаюсь, что вскоре бы к тебе вернулся, чтобы извиниться. — Но ты не вернулся, — тихо сказал Брюс. Кларк вздохнул. — Я хочу помнить тебя, Брюс. Хочу помнить первый раз, когда поцеловал тебя. Хочу помнить, что мы сказали друг другу, когда обменивались этими кольцами. Но если ты боишься, что воспоминание о старой ссоре разрушит то, что между нами было, я всё забуду и начну заново. Переверну страницу и не повторю тех ошибок, что совершил на прошлой. Он ждал, пока Брюс всё же не посмотрел на него. — Не помнящие прошлого обречены повторить его, Кларк. — Брюс поднялся с постели и протянул ему руку. — Посмотрим, получится ли у нас вернуть тебе все воспоминания до единого.***
Кларк смотрел на себя со стороны. Лицо напряжённое и злое; Брюс перед ним баюкает правую руку, лицо холодное. Очередная ссора. — Ты должен был позвать меня, Брюс! — Для помощи в Готэме я коллег не вызываю. — Я не какой-то там «коллега»! Может быть, ты способен притворяться вечно, но я-то не из камня сделан. — С его нынешней точки наблюдения Кларк увидел, как Брюс вздрогнул, но скрыл это за заботой о раненой руке. Однако Супермен слишком был взбудоражен и зол и не обратил внимания. — Диана спросила, что меня так расстроило, и даже ей я не мог сказать! Не мог сказать, что мужчину, которого люблю, ранили, а я из-за его проклятого кодекса секретности не способен и пальцем пошевелить. Я не люблю лгать, Брюс, особенно моим друзьям. — Возникнет опасная ситуация, если… — Да с чёрта ли ей возникнуть! Может быть, до вторжения, когда наши личности оставались тайной, твой фетиш на секретах имел смысл. Но сейчас все в команде знают, что мы Брюс и Кларк; что тут плохого, если они узнают, что мы вместе? Я знаю, мы так решили, когда только начинали отношения, но… — Иногда, — резко перебил Брюс, — я припоминаю, что тогда выбора особо и не было. Отстранённо Кларк вспомнил, как вспыхнули в нём после этой фразы обида и паника, которые он замаскировал под ещё большей яростью. Но сейчас его сильнее тревожило выражение лица Брюса. — Хочешь сказать, что я тебя принудил?! — прорычал Кларк вдвое громче. — Я не это имел в виду. — Глаза Брюса устало померкли, но Кларк в прошлом не пожелал увидеть и этого. — Хорошо, да, тогда выбрал я. Я выбрал всё сам, добровольно решил быть с тобой и любить тебя. Но, возможно, я бы не стал повторять подобной ошибки, если бы передо мной вновь встал такой выбор. Возможно, облегчил бы жизнь нам обоим. Супермен развернулся в воздухе и мгновенно улетел, а воспоминание вокруг разума Кларка потускнело и рассеялось в темноте, которая вновь оказалась лишь отсутствием света за закрытыми веками.***
Он открыл глаза и посмотрел на сидящего рядом Брюса: в какой-то момент, каким-то образом Кларк передвинулся и неосознанно схватил того за руки. Взгляд поблекших до свинцово-серого цвета глаз был тревожен. — Я бы вернулся, — сипло выдавил Кларк. — Ты же знаешь, я бы вернулся. И извинился. Когда Брюс помотал головой, часть настороженности из его взгляда исчезла. — Я не мог этого знать. Подняв руку, Кларк ласково провёл по его скуле. — Я клянусь, что всегда буду к тебе возвращаться, — сказал он и увидел, как при звуке слов, которые Кларк говорил в день, когда они обменивались кольцами, Брюс на мгновение прикрыл потемневшие от эмоций глаза. Потянувшись ладонью вверх, Брюс поймал его ладонь и прижался губами к её центру. Затем он неловко кашлянул. — Кларк, когда мы спорили, я так и не успел ответить, — сказал он слегка невнятно в ладонь Кларка. — Ты улетел до того, как я озвучил своё решение. Насчёт того, сообщать или нет остальной команде. Открыв рот, Кларк не знал, что сказать, вдруг полностью потеряв связность речи. Брюс всё так же держал его пальцы прижатыми ко рту, полностью пряча от его взгляда губы. Но Кларк чувствовал его улыбку.***
Диана была на дежурстве у мониторов, когда поступило голосовое сообщение: Супермен просил всю Лигу встретиться с ним и Бэтменом в Крепости Одиночества. Перенаправив сообщение остальным членам команды, Диана поспешила к телепорту, встревоженная странной интонацией в голосе Кэла. Когда Марсианский Охотник, Флэш, Орлица, Чудо-Женщина и Зелёный Фонарь прошли в главный зал Крепости, Брюс и Кларк уже их ждали. Не Бэтмен и Супермен — Брюс и Кларк. Брюс был в простых джинсах и чёрной футболке, Кларк в мешковатых тренировочных штанах и толстовке с изображением Метрополиса. Пока остальная часть команды собиралась вокруг в ожидании, Брюс потянулся левой рукой к волосам и нервно провёл через пряди. Мелькнуло что-то золотое. В полном изумлении Диана посмотрела на Кларка, и счастливая улыбка сама собой зарождалась на её губах. Ответная улыбка согрела и смягчила идеальные черты Кларка. Покачиваясь с пяток на носки, он держал руки сжатыми за спиной, а потом, когда обнял левой рукой Брюса за плечи, вновь промелькнуло золото. От его полуобъятья Брюс почти улыбнулся. — Друзья мои, — сказал Кларк одновременно и радостно, и смущённо, — мы с Брюсом хотим кое-чем с вами поделиться.Конец